Легенда о половинках. Часть 1

Ана Ховская, 2007

В маленьком фермерском поместье жизнь течет размеренно и по своим правилам. С детства малышка София и самые родные ей люди получают жестокие уроки. Предательство отца, его ограниченность и несостоятельность, приведшие к банкротству фермы, а потом и к собственной гибели, много меняют в жизни всей семьи. Но судьба каждого ведет своим путем, на котором их ждут интриги и трагические события, страсть и разочарования, страх и шпионские игры по-настоящему, любовь и прощение… Это трогательная сага о сокровенных мечтах, ярких воспоминаниях и поиске своих половинок – добрая и искренняя история о всех нас.

Эль-Пачито, май 1981 года

Очередной день в школе показался Софии утомительным. Все задачки она решала, еще не успев дочитать до конца. А соблюдение установленных школой и учителем правил было самым скучным занятием и невероятно раздражало. Все то, что давали на уроках учителя, было давно знакомо и уже неинтересно. Все за пределами школы казалось таким забавным, интересным, полным жизнью, а девочка была вынуждена скучать за партой. Но раздавался строгий писклявый голос учительницы, и София напряженно прижималась к спинке стула, помня, что ей нужно сдерживать характер, как изо дня в день учила ее мать.

— София Дьюго, ты ведешь себя как невоспитанная девчонка! Немедленно принеси свою тетрадь!

Но все оканчивалось косым строгим взглядом на правильно выполненные задания в тетради девочки.

— Мне не нравится твое поведение, — предельно вежливо говорила миссис Глэдис и всегда добавляла: — В следующий раз я вызову в школу твоих родителей. Тебе ясно?

София молча смотрела на учительницу огромными синими глазами на худеньком лице, не понимая, за что ее укоряют.

То же произошло и сегодня. София нахмурилась, кивнула в ответ учительнице и тут же выбежала из класса на школьный двор, забыв обо всем, что было до этого.

София была самой младшей ученицей в классе. Ее отношения с одноклассниками не складывались с самого начала так хорошо, как у Брайана или у Лин со своими, и Софии приходилось играть со сверстниками из класса Милинды. За это ее еще больше дразнили и обижали мальчишки из собственной группы.

В свои неполные семь лет София резко отличалась от сверстников непривлекательной внешностью. Большие глаза и полные губы резко выделялись на худом лице, уши смешно торчали, когда волосы были собраны на макушке, густые черные брови создавали впечатление, что неумелый художник мазнул пьяной кистью, обмакнутой в смолу. Сама по себе София была тонкокостной, хрупкой девочкой и почти вся одежда висела на ней, как на шесте.

Мальчишки из старших классов засматривались на других девчонок, угощали их фруктами и жвачками, а на маленькую Дьюго снисходительно кивали:

— Фи! И кто это дал тебе такое имя — София?

София гордо задирала подбородок и обиженно отвечала:

— Меня так мама назвала в честь Софи Лорен.

В ответ со всех сторон она слышала громкий издевательский смех. Даже учителя, проходя мимо, закрывали губы ладонью, чтобы скрыть усмешку от сравнения внешности кинозвезды и девочки.

— Софи… Софи… Какая же ты Софи — уродина, — продолжали насмехаться мальчишки и девчонки.

Если это слышал Брайан, он сразу разгонял всех смеющихся и защищал сестру. Но если его не оказывалось рядом, весь двор хором кричал:

— Софи… фи… Фи! Фи!

Пока один из учителей строгим взглядом не останавливал школьников и не просил пройти в свои классы.

Вот и сейчас София слышала вслед:

— Фи! Фи!

Она не понимала, почему с ней так обращаются, почему она не нравится ни учителям, ни сверстникам. Она всегда слышала от матери только самые добрые и ласковые слова: Хелен называла дочь и красавицей, и ясным солнышком, и сладкой девочкой, стрекозой, а когда сердилась, — маленьким сорванцом.

И в самом деле Хелен считала, что детская невзрачность Софии — это временное явление, что в старшем возрасте она станет самой привлекательной девушкой. Ведь это была ее принцесса!

Но каждый раз София слышала вслед обращение одноклассников: «Фи!» и в протест оборачивалась и отчаянно громко добавляла: «Со! Меня зовут Со-фи». А в этот утомительный день на школьном дворе к Софии прилипло новое прозвище — «Фисо». Девочка поникла плечами и твердо решила, что больше никогда не заговорит со своими одноклассниками, не поможет им решать сложные задания на контрольных и никогда не посмотрит в их сторону.

София в последний раз покосилась на обидчиков, взяла за руку Милинду и сказала:

— Не хочу больше сюда ходить. Давай сбежим?

Милинда закивала:

— А куда пойдем? Мама нас ругать не будет?

София серьезным взглядом окинула окрестности за воротами школы и, пожевав нижнюю губу, кивнула самой себе.

— Я знаю, куда идти!

И девочки двинулись в сторону клиники доктора Логана.

Бенджамина не оказалось на месте, но медсестра указала девочкам в сторону речки. София и Милинда оставили свои рюкзаки в кабинете доктора и направились к хорошо знакомому месту.

***

— Бен, по-моему, в нашей речке закончилась рыба? — уверенно заявил Брайан, стоя по колено в реке и внимательно всматриваясь в воду.

— А я думаю, на сегодня достаточно! Ты наловил полное ведро! — с улыбкой ответил Бен.

Брайан рассмеялся и вышел на берег. Он опустил закатанные вверх брючины и присел рядом с Логаном на траву. Бен с чувством отцовской гордости взглянул на парня и обнял его за плечи.

— Как быстро идет время! Ты уже вырос, стал таким красавцем!

Брайан, скрывая смущение, кивнул головой:

— Да, скоро мне исполнится пятнадцать. И только ты и мама в состоянии отметить мой возраст. Я понимаю, что я еще не самостоятельный, не взрослый мужчина, но думаю, что уже имею право решать, кем стану в будущем.

Он замолчал, грустно опустил глаза и сорвал травинку, чтобы что-то вертеть в руках, скрывая свое напряжение.

— Бен, отец категорически против моего обучения в университете, он даже не отпускает меня на военную службу. Неужели стать конюхом — это единственная возможность стать успешным?

— Брайан, Брайан, — с сочувствием и пониманием прижимая юношу к своему плечу, проговорил Логан, — не горячись. Ты ведь умный парень и всегда отличался терпением. Я не настраиваю тебя против отца, но ты имеешь право на свою жизнь, мечту, идею. Вопрос в том, сможешь ли ты чем-то пожертвовать ради мечты? И чем?

Брайан благодарно улыбнулся и задумчиво посмотрел на свой медальон на шее. Это был кусок жестянки, на котором аккуратно были выбиты сведения о солдате, воевавшем во Вьетнаме…

— Я нашел этот медальон в детстве на дне реки. Кто-то его потерял. С тех пор я мечтал стать кем-то, кто будет защищать интересы своей страны, человека, закон… Кем-то, кто служит всему человечеству, а не разгребает навоз за лошадьми.

— Это хорошая мечта! — проникнувшись словами парня, отозвался Бен.

— Правда?

— Уверен! Если ты за это возьмешься, ты будешь лучшим в своем деле!

— Спасибо!

Брайан воодушевленно вздохнул и расправил плечи.

— Но еще некоторое время ты должен разгребать навоз, — улыбнулся Логан и потрепал мальчишку по затылку.

Брайан рассмеялся и закивал, принимая шутку.

— Я бы хотел, чтобы у меня был такой сын! — тоскливо добавил Бен.

— Бен… — раздался вдруг нежный детский голосок из-за деревьев.

Брайан тут же вскочил и всмотрелся в густые заросли травы.

С трудом шагая по высокой траве, к ним приближались София и Милинда.

— Эй, две козявки, вы что здесь делаете без взрослых? — сердито проговорил старший брат. — София, сколько раз я говорил тебе, чтобы ты не ходила одна так далеко?

— Живчик, мы сбежали, — запыхавшись от ходьбы, проговорила Милинда и сунула в рот указательный палец. — Ай, зуб болит…

Бенджамин тоже поднялся и, широко улыбаясь, развел руки в ожидании объятий с крестницей. София тут же раскинула свои ручонки и кинулась к крестному.

— Бен!

С трудом перебирая ногами в траве, София неожиданно для себя споткнулась и кувыркнулась. От удивления и медленно растущей боли в коленке, она открыла рот и захныкала. Бенджамин не успел подбежать к девочке, первым оказался брат.

— Ты моя стрекоза, — жалостливо проговорил Брайан и заботливо поднял сестру на руки.

Логан взволнованно покачал головой и протянул руки к коленке Софии.

— Взрослые девочки не плачут! Да и царапина небольшая.

— А я еще маленькая, — плача возразила София и прижалась к брату.

— Иди ко мне, сорванец? — Бен протянул руки и принял девочку с рук брата.

София крепко обняла крестного и уткнулась мокрым носом в его теплую шею. Брайан улыбнулся и, взяв Милинду за руку, вывел ее из травы на берег к широкому бревну.

— Так, и откуда же вы сбежали? — поинтересовался брат, обтирая чумазое лицо младшей сестры краешком своей майки.

София, только что успокоившаяся на плече Бена, снова вздрогнула и посмотрела на Брайана глазами, полными слез. Обида на одноклассников снова вспыхнула в памяти. Она грустно вздохнула и проворчала:

— Я не хочу ходить в эту школу. Меня обзывают и обижают там.

Логан нахмурился, отнял от себя девочку, повернул ее лицо к себе указательным пальцем и спросил:

— Как же тебя называют?

— Уродиной! — снова начиная всхлипывать, ответила она.

Брайан сердито покачал головой и утешающе гордо проговорил:

— Это потому, что они не знают, кто такая София Дьюго!

— Конечно, именно так! — подтвердил Бен, украдкой переглянувшись с Брайаном. — Все они просто завидуют твоей ангельской красоте.

Крестный ласково расцеловал девочку в обе щечки и улыбнулся, заглядывая ей в глаза.

— Ну, посмотрите на нее, разве она не прелесть?!

Брайан и Милинда по-доброму закивали.

— Да ты в старших классах всех парней уведешь у тех девчонок, что сейчас дразнят тебя!

София недоверчиво пожала плечами, но всхлипывать перестала. Брат никогда не обманывал ее, но София не верила, что так много ребят говорят ей обратное, только потому что завидуют.

Логан неожиданно подкинул Софию над собой и, ловко поймав, усадил на колени, а затем, вопросительно вскинув брови, спросил:

— Ты и мне не доверяешь?

— Они обзывают меня «Фисо» — пробормотала София, протирая тонкими пальчиками свои мокрые глаза.

— Как?! — переспросил Брайан.

— Ну, Фисо, — нетерпеливо ответила Милинда. — Фисо, наоборот — Софи.

Брайан и Логан дружно рассмеялись.

— Фисо! Симпатичное прозвище, не правда ли, Брайан? — весело заметил Бен и подмигнул Софии.

София уже возмущенно надула губы и хотела было заплакать, как Брайан со всей серьезностью заявил:

— Очень милое имя!

София недоуменно заморгала и наивно уставилась на крестного.

— И что, меня теперь будут называть Фисо?!

— Нет, я буду называть тебя «мой ангелочек». А те, кто называют тебя Фисо, просто не умеют правильно читать. И они не стоят твоих драгоценных слезинок.

Еще несколько минут Логан и Брайан утешали Софию уговорами, разъяснениями и, в конце концов, она снова ощутила себя любимой и особенной.

Вернув сестер домой после длительной прогулки у речки, Брайан переоделся и тайно от отца отправился в библиотеку Эль-Пасо, чтобы начать свою подготовку для поступления в университет.

***

В субботнее утро после завтрака Хелен Дьюго отправилась к своим любимым клумбам с азалиями. Утро было спокойное, солнце ушло за облака, и веяло приятной прохладой. Хелен мечтательным взглядом окинула свой сад, играющую в его глубине Софию и вдруг печально опустила глаза и криво усмехнулась. Прошлым вечером, когда дети улеглись спать, а она заканчивала подготовку ко сну, в спальню шумно ввалился Ланц, пьяный и неумытый, прилег на маленькую кушетку у окна и засопел. Хелен растерянно развела руками в немом вопросе и медленно опустилась на колени рядом с кушеткой.

— Ланц, что случилось?

— Иди спать, женщина, — грубо проворчал Дьюго.

— Ланц, тебе надо переодеться, ты весь в грязи… — осторожно притронувшись к руке мужа, мягко обратилась Хелен.

Ланц приподнялся на локте, вытаращив глаза и сердито сдвинув брови, глянул на жену.

— Хелен, неужели эта ферма никому не нужна?

Его вены на висках и лбу надулись от давления. Он нащупал пальцами переносицу, помассировал ее и глубоко вздохнул.

Хелен виновато опустила глаза и молчала, хотя не понимала, в чем ее вина. Но в тот момент такое поведение ей показалось наиболее выгодным, потому что в нетрезвом состоянии Ланц был непредсказуем.

— Хелен, мы воспитываем наших детей неправильно… Все книги, телевизор, радио делают из них циничных, неблагодарных людей… Все это отворачивает их от земли, они становятся похожими на людей из Эль-Пасо — лицемерных, дерзких, непокорных…

Хелен молча выслушивала мужа, не смея перебивать. Ланц всегда злился при упоминании о городской жизни либо какой-то другой вне фермы, не связанной с традициями его отца, деда. Его всегда раздражали советы соседей, учителей, сестры Хелен — Лили отправить детей учиться в город и изменить их жизни. Все его представления о счастье и благополучии детей и семьи были связаны только с фермерством, землей, на которой они жили, с их поместьем, с трудом и потом. Хелен прекрасно понимала, что взгляды мужа и его упорное стремление к тому, чтобы привязать детей к семейному делу и сделать их себе подобными, не вызывает у детей восторга. Напротив, с каждым упоминанием о своей цели Ланц сталкивался со сдержанным молчанием сына на вопрос о планах на будущее. Дочери оставались маленькими и еще ничего не понимали в таких вопросах, однако София уже имела свое категоричное мнение, с которым трудно было мириться.

— Я знаю, что Брайан твердо намерен поступать в университет международных отношений в Вашингтоне, — горько сообщил Ланц. — А я твердо намерен удержать его от этого шага. Сын должен следовать за отцом, а не отстраняться от семьи. Зачем ему на ферме академические знания? От этого лошади не поумнеют и навоз не легче станет убирать.

Хелен подавленно усмехнулась и отвернула лицо от мужа. Как было тяжело осознавать убогость и эгоистичность его взглядов. Ей казалось, что раньше Ланц не был таким холодным, безучастным к судьбе детей. Или он и впрямь был ослеплен идеей создать династию фермеров, прикованных к земле и не стремящихся занять достойное положение в цивилизованном обществе.

— Университет, Ланц, — это его будущее, — не сдержалась Хелен.

Ланц враждебно выпрямился, поднялся и громко стукнул кулаком о стену.

— Дерьмо! Так ты на его стороне?

— Ланц, послушай…

— Ты всегда мечтала вырваться отсюда… хотела стать городской белоручкой, — резко перебил ее муж.

Он злобно глянул на жену и, презрительно сощурив глаза, ненавистно выдавил:

— Ну что бы ты сейчас делала? Что дали бы тебе Логаны?

— Ланц! — воскликнула Хелен и сердито поднялась на ноги. — Как ты смеешь мне это говорить?! Я — здесь, с тобой, с твоими детьми…

Хелен на секунду умолкла, пытаясь подавить слезы, подступающие к горлу. Ее руки задрожали от возмущения и досады, но она крепко сжала пальцы в кулаки и сдавленным голосом продолжила:

— Ты никогда не оценишь мой выбор, правда? А теперь иди и выспись в конюшне, от тебя несет виски и потом.

Хелен недовольным движением откинула покрывало на кровати и легла, с головой укрывшись легкой простыней. Она все еще пыталась справиться с нахлынувшим гневом и нанесенной Ланцем обидой.

Ланц замер, проследил за поведением жены, и, когда она спрятала лицо, досадно покачал головой, понимая, что завтра ему придется просить прощение за свою пьяную выходку и грубость. Он бессильно вздохнул и поплелся вон из дома.

***

Хелен открыла глаза, услышав шум крыльев птиц, и взглянула на голубое небо с барашками облаков. Вчерашняя обида осела горьким осадком на сердце. Хелен старалась оправдать мужа и тут же гнала навязчивые мысли о неверном выборе в молодости. Ей все еще хотелось верить в добрую натуру Ланца, но он будто намеренно пытался испортить отношения с ней.

— Мама, мама, — раздался пронзительный детский крик. — У меня выпал зуб! Я теперь страшная, как колдунья.

Хелен оглянулась на крик Милинды и, развеяв дурные мысли, добродушно рассмеялась.

— Мое солнышко! Фея подарит тебе новый зубик.

На крик сестры из-за деревьев выбежала София с яблоком в руке.

— А у меня уже такой вырос, — похвасталась она и оскалилась.

Хелен взяла младшую дочь за руку и медленно пошла в прохладную тень деревьев.

— Иди к нам, София.

Хелен присела под самым большим деревом, оперлась спиной на его широкий ствол и, обняв детей за плечи, прижала их к своей груди.

— А тетя Лили сказала, что если я закопаю зубик под самым красивым цветком и позову цветочную фею, то она даст мне много счастья, — наивно сказала Милинда.

— Мама, а что такое счастье? — спросила София, прожевывая яблоко и еле выговаривая слова.

Хелен заглянула в большие лучистые глаза дочери и, мечтательно вздохнув, подняла лицо к небу.

— О-о, счастье… оно такое неописуемое… Это когда очень-очень хорошо… Хотите, я расскажу вам одну легенду?

София и Милинда закивали и положили свои головы на колени матери.

Хелен набрала воздуха в легкие и, голосом мудрого сказочника, заговорила:

— Давным-давно Бог создал человека. Бог хотел сделать его идеальным — красивым, добрым, умным… Но так устал, что решил сделать перерыв и отдохнуть в тени своих райских садов.

В этот момент маленький Ангел опустился ему на плечо и сказал: «Давай я помогу тебе завершить человека?» Но гордый Бог прогнал его: «Не пристало Ангелам вмешиваться в мой промысел». И бросил в него золотым яблочком с райской яблони. Ангел уклонился, а яблоко упало и раскололось на две половинки. Ангел рассердился на Бога и тайно прокрался в его мастерскую. Из обиды он взял меч и хотел было разрубить человека на мелкие кусочки, но вспомнил о золотом яблоке, усмехнулся и разделил человека пополам. И назвал одну половину мужчиной, а другую — женщиной. Оживил он половины и разбросал их по свету.

С тех пор одна половина ищет другую, потому что не может быть счастлива без другой. Кто-то ищет всю жизнь и, не находя, остается один, кто-то теряет надежду и озлобляется, сея раздор и печаль, а кто-то просто остается с тем, кто ближе… Но ни одна половина по-настоящему не счастлива с другой, если это не та самая половинка яблочка… с теми же семечками внутри, окраской и вкусом…

Хелен умолкла и тоскливо погладила ладонью макушки дочерей.

— А что, бывают и злые ангелы? — через некоторое время, осмыслив услышанное, спросила София.

— И злые бывают, — грустно вздохнула Хелен.

— Мама, а при чем здесь семечки? — недоуменно прошепелявила Милинда и взглянула на огрызок яблока Софии, из которого выглядывали темные зернышки.

— А вы как думаете? — украдкой смахивая набежавшую слезу, ответила Хелен.

— А я знаю, — сказала София, — у одного яблока семечки вкусные, а у другого — горькие. Правильно?

— Правильно, Софи, правильно, — засмеялась мать и прижала дочерей к груди.

— Мама, а где Брайан? — спросила София.

— У него важное домашнее задание. Он отправился в библиотеку Эль-Пасо. К обеду приедет.

— Мам, а когда мы поедем в Эль-Пасо? Другие девочки туда ездят каждое воскресенье, там красиво…

Милинда молча кивнула, соглашаясь с сестрой.

Хелен намеренно надула губы, чем рассмешила дочерей, и сказала:

— Вы же знаете, папа не любит там бывать, поэтому мы туда не ездим… Давайте лучше нарвем цветов для гостиной?

София задумчиво шевельнула бровью, прищурилась и как бы невзначай заметила:

— Наш папа вообще не любит людей.

Она тут же поднялась на ноги и, не обращая внимания на растерянное выражение лица матери после ее смелого заявления, побежала к клумбе.

— Мам, София злая, да? — спросила осторожно Милинда.

— Нет, что ты Лин? Она…

«…В чем-то права», — хотелось сказать Хелен, но вовремя одумалась и с глупой улыбкой произнесла:

–…просто ошиблась.

Милинда доверчиво прильнула к матери и стала что-то напевать себе под нос.

«Моя дочь растет, — озадаченно подумала Хелен, — и растет ее сила, которая яро противостоит всему миру… Как же тебе будет трудно в жизни! Ах, Софи, Софи… Моя принцесса!»

***

В библиотеку Эль-Пасо Брайан поехал не случайно. На одном из школьных занятий учитель истории сказал, что там есть информация для подготовки к обучению в университетах и академиях штата и за его пределами.

Подробную программу обучения в университете Вашингтона Брайан раздобыл, простояв в очереди около часа. И после подробного ее изучения наметил первоочередные задачи для достижения своей цели. Еще около часа он потратил на подборку книг, которые могли помочь ему в подготовке к сдаче тестовых заданий на зачисление. Прошел в читальный зал с полученными книгами и устроился за свободным столом у окна.

Не прошло и пяти минут, как к его столу подошел юноша лет пятнадцати и вежливо, но серьезным тоном поинтересовался:

— Добрый день. Извини, администратор сказал мне, что все современные книги по международному маркетингу находятся у тебя? Как долго ты будешь с ними работать?

Брайан с задумчивым видом оглянулся на высокого парня и на стопку только что взятых книг.

— Ты тоже интересуешься международным маркетингом? — спросил Дьюго.

— Да.

— Что ж, присаживайся напротив, нам придется делиться книгами, здесь они в единственном экземпляре.

Брайан указал на стул напротив и подвинул свою стопку книг на центр стола.

— Присаживайся, меня зовут Брайан, — доброжелательно проговорил он.

Юноша приветливо улыбнулся, благодарно кивнул и протянул открытую ладонь.

— Спасибо. Я Алекс, можно просто Эл. А давно ты изучаешь эти материалы?

— Нет, первый день. Собираюсь отослать свое резюме в университет Вашингтона.

Алекс заинтересованно повел бровью и уже более доверительным голосом сказал:

— Я тоже намерен поступать в университет и готовлюсь уже полгода, хотя до поступления еще около трех лет. Но туда непросто попасть, поэтому нужно быть лучшим.

Брайан задумчиво покивал.

— Куда поступить для начального обучения, я еще, к сожалению, не определился. Может, подскажешь?

Алекс оценил серьезность намерений нового знакомого и увлеченно стал рассказывать о существующих факультетах в колледжах ближайших крупных городов, через обучение в которых возможно перевестись в университет международных отношений.

Брайан с блеском в глазах и с растущим ожиданием исполнения мечты ловил каждое слово нового знакомого, который был весьма осведомлен в интересующей его области.

И в самом деле, Алекс отличался особым уровнем эрудиции, превосходно изъяснялся, грамотно и доступно. Он говорил мало, но четко, ясно и по делу. На вопросы Брайана он отвечал с легкостью, без стеснения, не стыдился признаться в незнании каких-то деталей, но открыто высказывал свое мнение.

Их обоих объединяли целеустремленность, уверенность в своих взглядах, безумное желание быть причастными к чему-то высокому и абсолютный авантюризм. В этот день Брайан приступил к осуществлению своей мечты, и больше всего его радовал новый знакомый, который заразил его энтузиазмом и решительностью достичь своего и нарисовал в его воображении результат сегодняшних и предстоящих усилий.

После долгого обсуждения планов на будущее Брайан и Алекс попрощались в холле библиотеки.

— Знаешь, нам нужно держаться вместе, — заключил Алекс и подал руку в знак заключения договора.

Брайан охотно пожал руку сверстника и улыбаясь сказал:

— Здорово, когда находишь человека, мыслящего, как и ты! Я бы хотел иметь такого друга.

— Так в чем же дело? — рассмеялся Эл и еще раз подал руку Брайану. — Дружба?

— Дружба! — радостно ответил Дьюго. — Давай как-нибудь после занятий сходим на речку?

— В Эль-Пачито?

— Да.

— Так ты живешь на ферме?

— К сожалению, — признался Брайан.

— Почему?! — удивился Алекс.

— Отец хочет сделать из меня фермера, а я не могу так просто прожить свою жизнь. Это не для меня. Я способен на большее…

Алекс понимающе покачал головой.

— Понимаю, мои родители хотели сделать из моей сестры юриста, пока малышка не поставила всех на место. Она очень талантлива, хорошо рисует в свои десять лет. Папа не видит в этом коммерческого интереса, но все же смирился. Я тоже стою на своем. Родители — это всегда мир вверх ногами.

Алекс пожал плечами и ободряюще похлопал друга по руке.

— Я живу недалеко. Мой дом все знают, будет свободное время, приходи. А сейчас, извини, нужно забрать сестру из школы и забросить ее к тетке.

— Давай созвонимся?

Алекс достал из кармана брюк долларовую бумажку и написал свой номер телефона.

— Извини, но визитки нет, — улыбнулся он.

— Ничего. Вот что мы сделаем, — нашелся Брайан.

Он порвал купюру пополам и на другой ее части написал свой номер.

— Держи, друг.

Они улыбнулись друг другу и вышли на улицу.

Солнце готовилось к закату за горизонт.

— До встречи! Обязательно заходи ко мне в гости, — сказал Алекс.

Брайан кивнул и пошел к остановке автобуса. Пройдя несколько шагов, он обернулся и окликнул юношу:

— А как твоя фамилия?

— Ахматов, — оглянулся Алекс. — А твоя?

— Дьюго. Наша ферма первая при въезде в Эль-Пачито.

— Буду знать. Удачи! — махнул рукой Ахматов.

Удовлетворенный прошедшим днем, Брайан зашагал в направлении Эль-Пачито, начисто забыв про автобус. Его мысли были полны новыми надеждами, планами, мечтами о том, что он может стать кем-то большим, стать достойным в своих собственных глазах. Новые чувства и ощущения окрыляли, будоражили и переполняли грудь так, что было тяжело дышать.

В хорошем настроении Дьюго меньше чем за час дошел домой и даже успел к ужину.

На крыльце дома сидела София с выражением невероятной скуки на лице. Завидев брата, девочка молниеносно поднялась и, взбивая пыль ногами, побежала ему навстречу.

— Как долго тебя не было! — обиженным голосом проворчала она и обняла его.

Тот улыбнулся и погладил сестру по голове.

— Моя стрекоза, тебя никто не обидел?

— Нет, — замотала головой София.

— А отец уже вернулся?

— Нет, но ужин уже готов. Пойдем? Мама испекла наши любимые пончики.

Они вошли в дом и прошли в столовую.

Хелен накрывала на стол, а рядом суетилась Милинда, языком проверяя остроту зубцов у каждой вилки. Брайан засмеялся, увидев эксперимент сестры, но сделал вид, что не заметил.

— Добрый вечер!

— Добрый, сын! Ты вернулся так поздно. Хорошо, что отца еще не было. Чем занимался? — взволнованно спросила мать.

Брайан ополоснул руки и присел на свое место за столом. София запрыгнула на колени к брату и внимательно разглядывала его лицо.

— Я познакомился в библиотеке с парнем, который тоже всерьез готовится к поступлению в университет международных отношений, — осторожно ответил Брайан и с надеждой на понимание посмотрел на спину матери.

Движения Хелен замедлились. Она неторопливо поставила на стол тарелки и, взволнованно теребя полотенце в руках, проговорила:

— Брайан, ты замечательный человечек. Я так горжусь тобой. Но обещай мне, что при отце ты не будешь упоминать об этом. И вы, девочки, ничего не слышали, ясно? Не подводите меня?

Милинда и София клятвенно закивали.

— Я поддержу тебя во всем, только бы ты был счастлив…

В гостиной скрипнула дверь, и через секунду в столовую вошел Ланц.

— В чем ты поддержишь сына? — подозрительно спросил он.

Брайан и Хелен напряженно переглянулись и, не успев раскрыть рот, замерли, потому что София резко вмешалась в разговор.

— Папа, я хочу новую лошадку, такую, как показывают в кино, — маленькую и пушистую. А Брайан мне ее подрессирует!

На губах Хелен появилась неестественная улыбка.

— Да, Брайан хотел бы выбрать пони вместе с тобой, Ланц.

Брайан терпеливо опустил глаза и прижал Софию к себе.

— Мам, я не буду ужинать, пойду к себе, — еле слышно проговорил он.

София насупилась и обняла брата за шею. Ланц недовольно покосился на сына и громко проворчал:

— Если только ты не избегаешь меня, то уж останься на ужин. Семья должна быть вместе, хотя бы раз в день. Я прошу соблюдать семейные традиции.

Ланц откинулся на спинку стула и велел жене подавать ужин.

— Я слышал, ты был в библиотеке Эль-Пасо?

— Был, — не стал отрицать Брайан, понимая, что ложью может спровоцировать непримиримый конфликт, а затем ровным тоном продолжил: — В школе усложнили программу по истории, я должен был найти материал к выступлению.

— Я тут подумал, сын: пора тебе начинать серьезно заниматься делами фермы. Я доверяю тебе вопросы аренды и налогов…

Не успел отец договорить, как София спрыгнула с колена брата и зашлепала босыми ногами к своему стулу, а по пути почти криком заявляя:

— У тебя, папа, куча помощников, зачем тебе еще и Живчик? Пусть он учится, а потом мы вместе с ним уедем в красивый город.

— София! — окликнула Хелен дочь и тревожно взглянула на Ланца.

— А ты куда собралась? — насмешливо спросил отец у Софии, косясь на сына и на жену.

— Я не хочу жить на ферме всю свою жизнь! Я буду учиться, стану умной и богатой и выйду замуж за киноактера, а не за грязного соседа-фермера.

Хелен и Брайан стиснули зубы от напряженного ожидания реакции отца на столь откровенное заявление.

— Грязные фермеры! Кто тебя этому научил? — возмущенно вскрикнул Ланц и хлопнул ладонью по столу так, что задребезжала посуда.

Маленькая София не столько испугалась тона отца, сколько резкого звука удара по столу, но смело выправила спину и упрямо смотрела в глаза отца.

— Не кричи на меня, а то я буду плакать! — угрожающе топнула ногой она. — Мне так крестный сказал. А я ему верю.

— Опять Бен! Ты снова околачивалась в клинике? — взревел Ланц. — Сколько раз я говорил тебе — не смей туда ходить?

Хелен прикрыла ладонью губы, боясь вымолвить лишнее слово и вызвать у мужа еще более бурную реакцию.

— Он мой крестный! — сердито выкрикнула София дрожащим голосом от подбирающихся к горлу слез.

— Замолчи, дрянная девчонка! — соскочил со стула тот.

— Ланц! — окликнула мужа Хелен.

— Отец! — привстал Брайан.

Милинда испуганно прижалась спиной к кухонным шкафам и, втянув голову в плечи, захныкала. Хелен подошла к ней, повернула дочь к себе лицом и притянула к бедру.

— Тише, Лин. Все хорошо… Ланц, не кричи. Софи всего лишь ребенок…

— Она ребенок?! — повторил раздраженно Ланц. — Да она еще тебе такое покажет, что не рада будешь, что на свет ее родила! Я в ее возрасте понимал, что значит земля, ухоженная своими руками, что значит труд отца и матери… А эта девчонка совершенно неуправляемая и не ценит то, что мы ей даем!

— Ланц!

Хелен оставила Милинду и быстро подошла к мужу. Она погладила его по руке и успокаивающим тоном проговорила:

— Ланц, не злись, прошу тебя… Она не понимает, что говорит…

— Очень надеюсь на это!

— Брайан, отведи сестру в ванную, она все равно уже наелась пончиков, — попросила Хелен.

Брайан напряженно выдохнул, молча взял сестру на руки и унес с глаз отца. Она и не сопротивлялась: не хотела показывать своего испуга поведением того.

— София, я тебя очень прошу, не разговаривай так с отцом! Однажды он может тебя выпороть! — убедительно попросил Брайан сестру, усадив ее на край ванны.

— Я его сама выпорю! — ответила хныча София.

— Ладно, я тебе помогу, — засмеялся брат и, заметив слабую улыбку на лице сестры, сменил тему разговора. — Знаешь, сегодня я встретил одного замечательного парня, мы подружились! Как-нибудь я возьму тебя к нему в гости.

— Куда?

— В Эль-Пасо.

— В Эль-Пасо! Ура-а! Я так хочу туда попасть! — оживилась София, и ее лицо просияло от радости.

— Тише, тише, не кричи, тебя может услышать отец, и мы даже не успеем найти ремень.