Четыре мушкетера и все-все-все. Книга первая. Туда

Алексей Александрович

Перед Вами, уважаемый читатель, вольная трактовка известного романа, из которого взяты известные персонажи и поставлены в несколько непривычные для них, где-то даже экстремальные условия, нарушающие устоявшийся повседневный уклад их размеренной жизни.

Глава 10. Ирония судьбы, или С легким паром!

Банный комплекс располагался в минуте ходьбы от его избы. Вся компания вышла из дому. Замыкающий — Тихон, нес пяти — литровый пузырек мутного зелья.

— Что — то подозрительно тихо, — насторожился Братуля.

— Истопников наших не слыхать.

И вправду стояла полнейшая тишина. Не было слышно ни удовлетворенного кряхтения, лупцуемого веничками по спине и другим, не менее важным частям человеческого тела, ни звуков шипения камней, от поливаемой на них воды, ни ругани от случайного прикосновения к раскаленной стене. В общем, не было слышно абсолютно ни — че — го. Полнейшая тишина.

— Не к добру, — поделился неприятными соображениями Кроха, открывая внешнюю дверь. Пахнуло жаром. Прошли в предбанник, дышать стало практически невыносимо. Бахтияра с Гришкой не было и здесь.

— Куда же эти гаврики подевались, одежда то их вота, — указал на ворох грязного, с душком, шмотья сообразительный Мишаня.

Обнаружили, исчезнувших братьев в парилке, ужравшимися в дупель. Цвета они были красного, как раки, мирно спали валетом. Бахтияр, сладко сопел на верхней полке, Гришка — полкой ниже. Совершенно непотребный вид их обьяснял, валяющийся на полу пустой, пятилитровый фанфурик из — под самогона.

— Глянь, как быстро ребят развезло то на жаре, — завидующе молвил Братуля.

— Давайте — ка вынесем бедолаг на улицу.

Два распаренных тела вынесли и бросили на землю остывать. Вернулись в баню. Тишка, уже разливал самогон по посудам.

— В бане мыться, заново родиться, — Братуля был в своем репертуаре, отметившись очередной мудростью и накатив стакан первача. Братья проделали ту — же процедуру. Остальные члены концессии нерешительно мялись. Роль переговорщика, между французами и русскими взвалил на себя Арамис.

— Насколько мне знакома история русской бани, в ней же надо пропотеть, попариться, посидеть, отпыхнуть, испить кваску и по новой в парную. А ежели, мы сейчас все упьемся, в чем же смысл сия действа проявится?

Частично согласный с французом Братуля, предложил разумный компромисс:

— Ну, значит так, тому и быть, допивайте разлитое, что его в руках — то греть и айда париться.

Понимая, что путь к парной лежит через преодоление себя, в виде чарки с самогоном и переубедить русских банщиков не представляется возможным, Арамис, обратился к друзьям мушкетерам:

— Надо пить. Иначе так и будем грязные да чумазые. Давайте господа, дружненько. Давайте.

Лидерский потенциал решил проявить ответственный Атос.

— Надо, так надо, — с размаху поднес напиток ко рту, в нос ударил запах сивухи и его стошнило на находившихся рядом Портоса и Арамиса. Более молодой и ловкий Д’Артаньян успел отскочить в сторону.

— Да Вы так сударь весь желудок выблюете. Раз четвертый за день фонтанируете на людях, — недовольно проворчал он.

— Поберегли бы себя для подвигов ратных. В чем интерес подохнуть в рвотных конвульсиях.

И действительно, судороги тошноты, как эмбриона скрутили благородного графа, не отпуская ни на секунду, и не давая тому выпрямиться и достойно представлять Францию на международной арене. Потуги нормализовать ситуацию ни к чему положительному не приводили. Пока все не загадил, несостоявшегося лидера поджопниками, вытолкали вон из бани, к Бахтияру и Гришане — освежаться.

Три оставшихся мушкетера, с грехом пополам затолкали в себя вонючий напиток, который настойчиво просился обратно. Что — бы не допустить неприятности, подданные короля Людовика XIII, упорно молчали, предпочитая не открывать рот — как возможный выход зелья обратно, наружу. Выглядело это действо весьма презабавно.

Кстати, раз уж мы упомянули короля Франции, давайте вспомним, что на момент, описанный в нашем повествовании, было ему двадцать семь лет отроду. С рождения, маленький Луи страдал от множества болезней. Хроническим воспалением лёгких, припадками, похожими на эпилепсию, мигренью и невыносимым зудом кожи.

Будущий король, постоянно ерзал на месте, чесался в самых нескромных местах, отчего регулярно нервничал, а разнервничавшись начинал заикаться и громко, безостановочно икать. В результате нервных срывов, монарх частенько совершал необдуманные поступки, которые, впрочем приводили к весьма неожиданным историческим результатам. Так однажды, король отловил во дворце нескольких лакеев и побрил их. Сделал смешные, но весьма элегантные треугольные бородки, которые сразу — же вошли в моду. Именно такие щегольские бородки и носили практически все военные люди и придворные господа во Франции.

Людовик XIII ежедневно занимался спортом. Играл в мяч, недурно фехтовал, хорошо стрелял.

Что представляла из себя игра в мяч. Это был некий, отдаленный аналог современного регби. В спортивном состязании могло принять участие неограниченное число участников. Они делились на две команды. Задачей атакующей команды, было доставить мяч, размером с огромный арбуз, из своей зоны в зону соперников. Хочешь — пасуйся, хочешь — сам беги вперед. Задачей обороняющейся команды, было недопустить попадания мяча на свою территорию. Вот и все правила. Поскольку деление на команды происходило в произвольной форме, зачастую получалось так, что в одной команде собиралось человек пятнадцать друзей. Против них действовал коллектив, составленный, с грехом пополам из трех, четырех спортсменов. Конечно же матч превращался в форменное избиение.

Итак, продолжим небольшой рассказ о спортивном становлении короля Франции. Обучение игре в мяч проходило, как правило безболезненно и для монаршей особы и для окружающих, поскольку самой распространенной травмой были — сломанные ребра и носы, плюс бонусом шли выбитые зубы и челюсти. Что в принципе, можно было считать детскими шалостями. Чего не скажешь о других популярных видах спорта. Тренировочный процесс по стрельбе и фехтованию поначалу, в силу неопытности обучаемого, представлял из себя весьма опасное и рискованное мероприятие. Частенько, в силу получения инвалидности той или иной степени, менялись наставники. Похоронные процессии тренерского состава, проходили одна за другой и случались с завидным постоянством. Однако, с каждым новым учителем, мастерство короля улучшалось и предав земле порядка тридцати инструкторов, Людовик XIII мог считать себя лучшим из лучших, серьезным профессионалом и знатным мокроделом. Так, что в случае отлучения от трона, без высокооплачиваемой работы не остался бы.

Итак, возвращаемся к нашим ба..нщикам.

Все, ровно стоящие на ногах, разделись, сложили одежу в предбаннике и прошли в альма матер бани — парилку. Братуля, в тумане жара, согласно одному ему известному рейтингу, рассадил братьев по верхним полкам, а французов на пол. После чего, поддал из ковша на камни ароматную, разбавленную квасом воду. Русские мужики довольно хмыкнули, развалившись поудобнее. Французы хмыкнули тоже и от невыносимого жара, плюхнулись на пол, хватая ртом раскаленный, горячий воздух. Повисла банная пауза. Первым, неминуемо грозящую опасность, просек смышленый Д’Артаньян и попытался под прикрытием дымовой завесы, ползком покинуть парилку. Предусмотрительный Братуля, наперед знал все ходы, и рассекретив замысел иноземца, преградил тому путь к свободе и свежему воздуху соответственно, закрыв выход широкой спиною своей. Затем, Кроха взял в обе руки по венику и совершая маховые движения, стал разгонять горячий воздух по помещению, нагоняя температуру и жути, при этом приговаривая:

— Что русскому хорошо — французу смерть, щас парить вас буду, эх лепотаа! А ну — ка еще парку поддадим, — с этими словами он весьма довольный на морду, выплеснул на раскаленные камни очередной ковш водно — квасного раствора.

Разомлевшие братья, со своих мест одобрительно смотрели за происходящим. Сыны Франции скрючились у спасительного выхода. Братуля еще поддал парку. Массивный Портос упал в обморок. Арамис, увидевший в недееспособности великана путь к спасению, истерично вопя, предложил вынести грузное тело, на пару с молодым гасконцем. Получив молчаливое одобрение, стали поднимать Портоса и вторым окочурился Д’Артаньян. Видно, физические упражнения на жарком воздухе, не входили в круг его любимых занятий. Как озимый опал он рядом с нетранспортабельным другом своим. Ситуация становилась критической. Два полудохлых иностранца на полу парной и один, измученный рвотными припадками снаружи, уже попахивали международным скандалом и разрывом всех дипломатических соглашений. Быстро смекнувший, что к чему, старший брат велел средним, вытащить задохликов на улицу и подлечить по возможности. Хитрый Арамис, воспользовавшись небольшой суетой, из последних сил проскользнул в приоткрытую дверь и теряя ориентацию вместе с волей, рухнул в манящем свободой предбаннике. Уже находясь в полуобморочном состоянии, как в тумане, видел он, что Мишка и Тишка, перешагивая через него, выносят тела, геройски павших товарищей на спасительный свежий воздух. Потом, очередь дошла и до него.

— Знатно попарились блин, с легким паром! — мелькнула мысль и унеслась вместе с сознанием.

Оставшиеся в строю Братуля, Михаил и Тихон, махнув по чарке, принялись оказывать первую медицинскую помощь пострадавшим. Помощь разнообразием не отличалась и на все случаи жизни заключалась в следующем — принесенной из колодца ледяной водой, окатили шесть тел. Почему шесть? Потому, что граф де Ла Фер выглядел не лучше напарившихся любителей русской бани и больше напоминал труп чем «Homo sapiens», то — есть человека разумного.

Обдали водой и стали ждать возвращения к жизни спасенных непутей. Те, как будто специально оживать не торопились, дабы не оказаться вовлеченными в очередную мутную авантюру.

Тем не менее, в себя возвращались примерно в одно время, с одинаково поганым настроением и тяжелым состоянием души и тела. В том смысле, что душа держалась на тонкой ниточке а тело не слушалось совершенно.

— Нет, такой натюрморт нам не нужен, — кивнув на уставших от активного отдыха, жителей Парижа, сказал загадочно обращаясь к родственникам Братуля. Будем лечить. Бахтияр с Гришкой, уже частично пришли в себя и готовы были участвовать в очередных алкогольных свершениях, наравне с другими братьями.

— Pas. Assez. Pas besoin. Je ne peux plus. Je suis jeune. Je veux vivre. Mieux vaut tuer immédiatement, — поняв о чем договариваются между собой родственники, взмолился Д’Артаньян, что дословно переводится как:

— Нет. Хватит. Не нужно. Я больше не могу. Я молодой. Я хочу жить. Лучше сразу убейте, — произнеся, эту полную душевной травмы фразу, надежда Гаскони беззвучно заплакал, сев и уперев лицо в колени. Плечи его мелко подрагивали. Почти сразу, будто вспомнив что — то очень важное, он вскочил на ноги и с перекошенным от злости лицом бросился к Арамису:

— Переводи гад, переводи этим варварам что я сказал. Я не хочу подохнуть здесь от их самопального пойла. Мне невыносима их баня с их дурацкими играми на воздухе. Я не создан для жизни в России. Это все не для меня. Не мое. Это все, выше моих сил. Я хочу домой, хочу снова совершать безрассудные, славные поступки, спасать королеву, драться с гвардейцами кардинала, ездить по дружбе к Бэккингему за алмазными подвесками, — с этими словами, в чем был, молодой человек резко развернулся и рванул со всех ног в сторону леса. А был он ни в чем. Как говорится с голым задом.

— Un pour tous et tous pour un — что означает:

— Один за всех и все за одного, — орал он, убегая.

— Довели человека, — с укором сказал Арамис, обращаясь к Братуле.

— Где теперь его искать то?

Тот в ответ, оглаживая свою кустистую бороду, молвил такие речи:

— А что его искать то? Набегается, да вернется марафонец ваш. Силенок все равно надолго не хватит. Совсем слабенький. Да и куда ему бежать? Там река, тут овраг непроходимый. В лес? Дак там зверье дикое, да пчелы неправильные. Главное, что — бы в капканы да силки не угодил по дури. А так, не боись интурист, все обойдется.

Не обошлось.