Неточные совпадения
Аммос Федорович. А черт его знает, что оно значит!
Еще хорошо, если только мошенник, а может быть, и того
еще хуже.
Осип (в сторону).А что говорить? Коли теперь накормили
хорошо, значит, после
еще лучше накормят. (Вслух.)Да, бывают и графы.
Городничий.
Хорошо,
хорошо, и дело ты говоришь. Там я тебе дал на чай, так вот
еще сверх того на баранки.
)Мы, прохаживаясь по делам должности, вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком, зашли нарочно в гостиницу, чтобы осведомиться,
хорошо ли содержатся проезжающие, потому что я не так, как иной городничий, которому ни до чего дела нет; но я, я, кроме должности,
еще по христианскому человеколюбию хочу, чтоб всякому смертному оказывался хороший прием, — и вот, как будто в награду, случай доставил такое приятное знакомство.
Голос Осипа. Вот с этой стороны! сюда!
еще!
хорошо. Славно будет! (Бьет рукою по ковру.)Теперь садитесь, ваше благородие!
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити, со слезами благодаря ее, и говорил, что ему
хорошо, нигде не больно и что он чувствует аппетит и силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил
еще котлету. Как ни безнадежен он был, как ни очевидно было при взгляде на него, что он не может выздороветь, Левин и Кити находились этот час в одном и том же счастливом и робком, как бы не ошибиться, возбуждении.
—
Хорошо, — сказала она и, как только человек вышел, трясущимися пальцами разорвала письмо. Пачка заклеенных в бандерольке неперегнутых ассигнаций выпала из него. Она высвободила письмо и стала читать с конца. «Я сделал приготовления для переезда, я приписываю значение исполнению моей просьбы», прочла она. Она пробежала дальше, назад, прочла всё и
еще раз прочла письмо всё сначала. Когда она кончила, она почувствовала, что ей холодно и что над ней обрушилось такое страшное несчастие, какого она не ожидала.
— Ну,
хорошо,
хорошо. Погоди
еще, и ты придешь к этому.
Хорошо, как у тебя три тысячи десятин в Каразинском уезде, да такие мускулы, да свежесть, как у двенадцатилетней девочки, — а придешь и ты к нам. Да, так о том, что ты спрашивал: перемены нет, но жаль, что ты так давно не был.
Было что-то оскорбительное в том, что он сказал: «вот это
хорошо», как говорят ребенку, когда он перестал капризничать, и
еще более была оскорбительна та противоположность между ее виноватым и его самоуверенным тоном; и она на мгновенье почувствовала в себе поднимающееся желание борьбы; но, сделав усилие над собой, она подавила его и встретила Вронского так же весело.
— То было
хорошо, а это
еще лучше. Оба лучше, — сказал он, прижимая ее руку.
В то время как она говорила с артельщиком, кучер Михайла, румяный, веселый, в синей щегольской поддевке и цепочке, очевидно гордый тем, что он так
хорошо исполнил поручение, подошел к ней и подал записку. Она распечатала, и сердце ее сжалось
еще прежде, чем она прочла.
Впрочем, это длинный разговор, и мы
еще обо всем
хорошо переговорим.
Непогода к вечеру разошлась
еще хуже, крупа так больно стегала всю вымокшую, трясущую ушами и головой лошадь, что она шла боком; но Левину под башлыком было
хорошо, и он весело поглядывал вокруг себя то на мутные ручьи, бежавшие по колеям, то на нависшие на каждом оголенном сучке капли, то на белизну пятна нерастаявшей крупы на досках моста, то на сочный,
еще мясистый лист вяза, который обвалился густым слоем вокруг раздетого дерева.
Он нисколько не интересовался тем, что он сам говорил,
еще менее тем, что они говорили, и только желал одного — чтоб им и всем было
хорошо и приятно.
И, сказав это, Левин покраснел
еще больше, и сомнения его о том,
хорошо ли или дурно он сделал, поехав к Анне, были окончательно разрешены. Он знал теперь, что этого не надо было делать.
— Может быть, всё это
хорошо; но мне-то зачем заботиться об учреждении пунктов медицинских, которыми я никогда не пользуюсь, и школ, куда я своих детей не буду посылать, куда и крестьяне не хотят посылать детей, и я
еще не твердо верю, что нужно их посылать? — сказал он.
Княгиня попросила Вареньку спеть
еще, и Варенька спела другую пиесу так же ровно, отчетливо и
хорошо, прямо стоя у фортепьяно и отбивая по ним такт своею худою смуглою рукой.
— То зачем же ее преследовать, тревожить, волновать ее воображение?.. О, я тебя
хорошо знаю! Послушай, если ты хочешь, чтоб я тебе верила, то приезжай через неделю в Кисловодск; послезавтра мы переезжаем туда. Княгиня остается здесь дольше. Найми квартиру рядом; мы будем жить в большом доме близ источника, в мезонине; внизу княгиня Лиговская, а рядом есть дом того же хозяина, который
еще не занят… Приедешь?..
Когда приказчик говорил: «
Хорошо бы, барин, то и то сделать», — «Да, недурно», — отвечал он обыкновенно, куря трубку, которую курить сделал привычку, когда
еще служил в армии, где считался скромнейшим, деликатнейшим и образованнейшим офицером.
Несколько раз подходил он к постели, с тем чтобы их скинуть и лечь, но никак не мог: сапоги, точно, были
хорошо сшиты, и долго
еще поднимал он ногу и обсматривал бойко и на диво стачанный каблук.
Я таки привез с собою один;
хорошо, что догадался купить, когда были
еще деньги.
Еще падет обвинение на автора со стороны так называемых патриотов, которые спокойно сидят себе по углам и занимаются совершенно посторонними делами, накопляют себе капитальцы, устроивая судьбу свою на счет других; но как только случится что-нибудь, по мненью их, оскорбительное для отечества, появится какая-нибудь книга, в которой скажется иногда горькая правда, они выбегут со всех углов, как пауки, увидевшие, что запуталась в паутину муха, и подымут вдруг крики: «Да
хорошо ли выводить это на свет, провозглашать об этом?
Расспросивши подробно будочника, куда можно пройти ближе, если понадобится, к собору, к присутственным местам, к губернатору, он отправился взглянуть на реку, протекавшую посредине города, дорогою оторвал прибитую к столбу афишу, с тем чтобы, пришедши домой, прочитать ее хорошенько, посмотрел пристально на проходившую по деревянному тротуару даму недурной наружности, за которой следовал мальчик в военной ливрее, с узелком в руке, и,
еще раз окинувши все глазами, как бы с тем, чтобы
хорошо припомнить положение места, отправился домой прямо в свой нумер, поддерживаемый слегка на лестнице трактирным слугою.
Нужно его задобрить: теста со вчерашнего вечера
еще осталось, так пойти сказать Фетинье, чтоб спекла блинов;
хорошо бы также загнуть пирог пресный с яйцом, у меня его славно загибают, да и времени берет немного».
Хорошо то, что она сейчас только, как видно, выпущена из какого-нибудь пансиона или института, что в ней, как говорится, нет
еще ничего бабьего, то есть именно того, что у них есть самого неприятного.
— Да у меня-то их
хорошо пекут, — сказала хозяйка, — да вот беда: урожай плох, мука уж такая неавантажная… Да что же, батюшка, вы так спешите? — проговорила она, увидя, что Чичиков взял в руки картуз, — ведь и бричка
еще не заложена.
Но здоровые и полные щеки его так
хорошо были сотворены и вмещали в себе столько растительной силы, что бакенбарды скоро вырастали вновь,
еще даже лучше прежних.
Какие бывают эти общие залы — всякий проезжающий знает очень
хорошо: те же стены, выкрашенные масляной краской, потемневшие вверху от трубочного дыма и залосненные снизу спинами разных проезжающих, а
еще более туземными купеческими, ибо купцы по торговым дням приходили сюда сам-шест и сам-сём испивать свою известную пару чаю; тот же закопченный потолок; та же копченая люстра со множеством висящих стеклышек, которые прыгали и звенели всякий раз, когда половой бегал по истертым клеенкам, помахивая бойко подносом, на котором сидела такая же бездна чайных чашек, как птиц на морском берегу; те же картины во всю стену, писанные масляными красками, — словом, все то же, что и везде; только и разницы, что на одной картине изображена была нимфа с такими огромными грудями, каких читатель, верно, никогда не видывал.
Я не мог надеяться на взаимность, да и не думал о ней: душа моя и без того была преисполнена счастием. Я не понимал, что за чувство любви, наполнявшее мою душу отрадой, можно было бы требовать
еще большего счастия и желать чего-нибудь, кроме того, чтобы чувство это никогда не прекращалось. Мне и так было
хорошо. Сердце билось, как голубь, кровь беспрестанно приливала к нему, и хотелось плакать.
Глухо отдавалась только конская топь да скрып иного колеса, которое
еще не расходилось или не было
хорошо подмазано за ночною темнотою.
Князь знал меня
еще в девицах и очень
хорошо помнит Семена Захаровича, которому много раз благодетельствовал.
Эти шаги послышались очень далеко,
еще в самом начале лестницы, но он очень
хорошо и отчетливо помнил, что с первого же звука, тогда же стал подозревать почему-то, что это непременно сюда, в четвертый этаж, к старухе.
—
Хорошо, приду, — проговорила Лизавета, все
еще раздумывая, и медленно стала с места трогаться.
— Ну, коль штуку, так и
хорошо! А то и я сам было подумал… — пробормотал Зосимов, подымаясь с дивана. — Мне, однако ж, пора; я
еще зайду, может быть… если застану…
Не могу я это тебе выразить, тут, — ну вот ты математику знаешь
хорошо, и теперь
еще занимаешься, я знаю… ну, начни проходить ей интегральное исчисление, ей-богу не шучу, серьезно говорю, ей решительно все равно будет: она будет на тебя смотреть и вздыхать, и так целый год сряду.
В последнее время она стала все чаще и больше разговаривать с своею старшей девочкой, десятилетнею Поленькой, которая хотя и многого
еще не понимала, но зато очень
хорошо поняла, что нужна матери, и потому всегда следила за ней своими большими умными глазками и всеми силами хитрила, чтобы представиться все понимающею.
Еще хорошо, что вы старушонку только убили.
1-й.
Еще хорошо, что есть где схорониться.
Вот
еще какие земли есть! Каких-то, каких-то чудес на свете нет! А мы тут сидим, ничего не знаем.
Еще хорошо, что добрые люди есть; нет-нет да и услышишь, что на белом свету делается; а то бы так дураками и померли.
Как
хорошо умереть… пока
еще упрекнуть себя не в чем.
— Ты поступил
хорошо, потому что бедным детям надо играть и резвиться, и кто может сделать им какую-нибудь радость, тот напрасно не спешит воспользоваться своею возможностию. И в доказательство, что я права, опусти
еще раз свою руку в карман попробуй, где твой неразменный рубль?
—
Хорошо, я сейчас, — сказал Самгин. Рабочий встал, протянул ему руку, улыбаясь
еще шире.
— Так это было тяжко, так несчастно… Ну, —
хорошо, говорю,
хорошо, уходите! А утром — сама ушла. Он спал
еще, оставила ему записку. Как в благонравном английском романе. Очень глупо и трогательно.
Были часы, когда Климу казалось, что он нашел свое место, свою тропу. Он жил среди людей, как между зеркал, каждый человек отражал в себе его, Самгина, и в то же время
хорошо показывал ему свои недостатки. Недостатки ближних очень укрепляли взгляд Клима на себя как на человека умного, проницательного и своеобразного. Человека более интересного и значительного, чем сам он, Клим
еще не встречал.
В лесу, на холме, он выбрал место, откуда
хорошо видны были все дачи, берег реки, мельница, дорога в небольшое село Никоново, расположенное недалеко от Варавкиных дач, сел на песок под березами и развернул книжку Брюнетьера «Символисты и декаденты». Но читать мешало солнце, а
еще более — необходимость видеть, что творится там, внизу.
Ехать пришлось недолго; за городом, на огородах, Захарий повернул на узкую дорожку среди заборов и плетней, к двухэтажному деревянному дому; окна нижнего этажа были частью заложены кирпичом, частью забиты досками, в окнах верхнего не осталось ни одного целого стекла, над воротами дугой изгибалась ржавая вывеска, но
еще хорошо сохранились слова: «Завод искусственных минеральных вод».
Это было сказано очень
хорошо, с таким теплым, искренним удивлением. Она говорила и
еще что-то таким же тоном, и Самгин благодарно отметил...
— Ну, что же, спать, что ли? — Но, сняв пиджак, бросив его на диван и глядя на часы, заговорил снова: — Вот, еду добывать рукописи какой-то сногсшибательной книги. — Петя Струве с товарищами изготовил. Говорят: сочинение на тему «играй назад!». Он ведь
еще в 901 году приглашал «назад к Фихте», так вот… А вместе с этим у эсеров что-то неладно. Вообще — развальчик. Юрин утверждает, что все это —
хорошо! Дескать — отсевается мякина и всякий мусор, останется чистейшее, добротное зерно… Н-да…
Не забывая пасхальную ночь в Петербурге, Самгин пил осторожно и ждал самого интересного момента, когда
хорошо поевшие и в меру выпившие люди,
еще не успев охмелеть, говорили все сразу. Получалась метель слов, забавная путаница фраз...
—
Хорошо, — сказал Самгин, чувствуя, что старик может
еще долго рассказывать о несокрушимой твердости своего врага.