Неточные совпадения
«А ты ударь-ка в ложечки, —
Сказал солдату староста, —
Народу подгулявшего
Покуда тут достаточно.
Авось
дела поправятся.
Орудуй живо, Клим!»
(Влас Клима недолюбливал,
А чуть делишко
трудное,
Тотчас к нему: «Орудуй, Клим!» —
А Клим тому и рад...
Самый
трудный поход, имевший поводом слух о заведении академии, продолжался лишь два
дня; остальные — не более нескольких часов.
Дарья Александровна, еще в Москве учившаяся с сыном вместе латинскому языку, приехав к Левиным, за правило себе поставила повторять с ним, хоть раз в
день уроки самые
трудные из арифметики и латинского.
— Да, — подтвердил он, — и княгиня Тверская совершенно неуместно вмешивается в самые
трудные семейные
дела. В особенности она…
Как произвелись первые покупки, читатель уже видел; как пойдет
дело далее, какие будут удачи и неудачи герою, как придется разрешить и преодолеть ему более
трудные препятствия, как предстанут колоссальные образы, как двигнутся сокровенные рычаги широкой повести, раздастся далече ее горизонт и вся она примет величавое лирическое течение, то увидит потом.
Остапу, казалось, был на роду написан битвенный путь и
трудное знанье вершить ратные
дела.
Месяца три назад хозяйственные
дела молодой матери были совсем плохи. Из денег, оставленных Лонгреном, добрая половина ушла на лечение после
трудных родов, на заботы о здоровье новорожденной; наконец потеря небольшой, но необходимой для жизни суммы заставила Мери попросить в долг денег у Меннерса. Меннерс держал трактир, лавку и считался состоятельным человеком.
Трудные, тяжелые
дни наступили для него; он жил в страхе пред Борисом и в ненависти к нему.
— Наши
дни — не время для расширения понятий. Мы кружимся пред необходимостью точных формулировок, общезначимых, объективных. Разумеется, мы должны избегать опасности вульгаризировать понятия. Мы единодушны в сознании необходимости смены власти, эго уже — много. Но действительность требует еще более
трудного — единства, ибо сумма данных обстоятельств повелевает нам отчислить и утвердить именно то, что способно объединить нас.
Но почти всегда, вслед за этим, Клим недоуменно, с досадой, близкой злому унынию, вспоминал о Лидии, которая не умеет или не хочет видеть его таким, как видят другие. Она
днями и неделями как будто даже и совсем не видела его, точно он для нее бесплотен, бесцветен, не существует. Вырастая, она становилась все более странной и
трудной девочкой. Варавка, улыбаясь в лисью бороду большой, красной улыбкой, говорил...
Положение писателя —
трудное: нужно сочинять новых героев, попроще, поделовитее, а это — не очень ловко в те
дни, когда старые герои еще не все отправлены на каторгу, перевешаны.
Обломов вспыхивал, изнемогал, с трудом сдерживал слезы, и еще
труднее было душить ему радостный, готовый вырваться из души крик. Давно не чувствовал он такой бодрости, такой силы, которая, казалось, вся поднялась со
дна души, готовая на подвиг.
А если нет ничего, так лежит, неподвижно по целым
дням, но лежит, как будто
трудную работу делает: фантазия мчит его дальше Оссиана, Тасса и даже Кука — или бьет лихорадкой какого-нибудь встречного ощущения, мгновенного впечатления, и он встанет усталый, бледный, и долго не придет в нормальное положение.
Да, надежда в нем была, надежда на взаимность, на сближение, на что-нибудь, чего еще он сам не знал хорошенько, но уже чувствовал, как с каждым
днем ему все
труднее становится вырваться из этой жаркой и обаятельной атмосферы.
Минута для меня роковая. Во что бы ни стало надо было решиться! Неужели я не способен решиться? Что
трудного в том, чтоб порвать, если к тому же и сами не хотят меня? Мать и сестра? Но их-то я ни в каком случае не оставлю — как бы ни обернулось
дело.
Я лазить умел отлично: гимнастика была моею специальностью еще в гимназии, но я был в калошах, и
дело оказалось
труднее.
— Вы уверяете, что слышали, а между тем вы ничего не слышали. Правда, в одном и вы справедливы: если я сказал, что это
дело «очень простое», то забыл прибавить, что и самое
трудное. Все религии и все нравственности в мире сводятся на одно: «Надо любить добродетель и убегать пороков». Чего бы, кажется, проще? Ну-тка, сделайте-ка что-нибудь добродетельное и убегите хоть одного из ваших пороков, попробуйте-ка, — а? Так и тут.
Мы долго смотрели, как веселились, после
трудного рабочего
дня, черные.
— И что? — допытывался я уже на другой
день на рейде, ибо там, за рифами, опять ни к кому приступу не было: так все озабочены. Да почему-то и неловко было спрашивать, как бывает неловко заговаривать, где есть
трудный больной в доме, о том, выздоровеет он или умрет?
Теперь же он решил, что, хотя ему предстоит поездка в Сибирь и сложное и
трудное отношение с миром острогов, для которого необходимы деньги, он всё-таки не может оставить
дело в прежнем положении, а должен, в ущерб себе, изменить его.
А
дело, кажется, было ясно как
день: несмотря на самую святую дружбу, несмотря на пансионские воспоминания и также на то, что в минуту жизни
трудную Агриппина Филипьевна перехватывала у Хионии Алексеевны сотню-другую рублей, — несмотря на все это, Агриппина Филипьевна держала Хионию Алексеевну в известной зависимости, хотя эта зависимость и выражалась в самой мягкой, дружеской форме.
Хиония Алексеевна в эти немногие
дни не только не имела времени посетить свою приятельницу, но даже потеряла всякое представление о переменах
дня и ночи. У нее был полон рот самых необходимых хлопот, потому что нужно было приготовить квартиру для Привалова в ее маленьком домике. Согласитесь, что это была самая
трудная и сложная задача, какую только приходилось когда-нибудь решать Хионии Алексеевне. Но прежде мы должны сказать, каким образом все это случилось.
С каждым
днем идти становилось все
труднее и
труднее.
Дерсу стал вспоминать
дни своего детства, когда, кроме гольдов и удэге, других людей не было вовсе. Но вот появились китайцы, а за ними — русские. Жить становилось с каждым годом все
труднее и
труднее. Потом пришли корейцы. Леса начали гореть; соболь отдалился, и всякого другого зверя стало меньше. А теперь на берегу моря появились еще и японцы. Как дальше жить?
Следующий
день был 15 августа. Все поднялись рано, с зарей. На восточном горизонте темной полосой все еще лежали тучи. По моим расчетам, А.И. Мерзляков с другой частью отряда не мог уйти далеко. Наводнение должно было задержать его где-нибудь около реки Билимбе. Для того чтобы соединиться с ним, следовало переправиться на правый берег реки. Сделать это надо было как можно скорее, потому что ниже в реке воды будет больше и переправа
труднее.
Чем дальше, тем
труднее становилось идти. Поэтому я решил оставить мулов на биваке и назавтра продолжать путь с котомками. Мы рассчитывали в два
дня достигнуть водораздела, однако этот переход отнял у нас четверо суток. В довершение всего погода испортилась — пошли дожди.
В этот
день мы прошли немного. По мере того как уменьшались взятые с собой запасы продовольствия, котомки делались легче, а нести их становилось
труднее: лямки сильно резали плечи, и я заметил, что не я один, а все чувствовали это.
На другой
день мы продолжали наш путь. Долина суживалась, и идти становилось
труднее. Мы шли целиной и только заботились о том, чтобы поменьше кружить.
С каждым
днем ориентировка становится все
труднее и
труднее.
Дело было очень
трудное, тем больше, что Кирсанов, выслушав резоны Полозова, увидел, что правда действительно на стороне старика, а не дочери.
— Пойти куда-нибудь далеко, на молитву, на
трудный подвиг, — продолжала она. — А то
дни уходят, жизнь уйдет, а что мы сделали?
Это
дело казалось безмерно
трудным всей канцелярии; оно было просто невозможно; но на это никто не обратил внимания, хлопотали о том, чтоб не было выговора. Я обещал Аленицыну приготовить введение и начало, очерки таблиц с красноречивыми отметками, с иностранными словами, с цитатами и поразительными выводами — если он разрешит мне этим тяжелым трудом заниматься дома, а не в канцелярии. Аленицын переговорил с Тюфяевым и согласился.
Многие из друзей советовали мне начать полное издание «Былого и дум», и в этом затруднения нет, по крайней мере относительно двух первых частей. Но они говорят, что отрывки, помещенные в «Полярной звезде», рапсодичны, не имеют единства, прерываются случайно, забегают иногда, иногда отстают. Я чувствую, что это правда, — но поправить не могу. Сделать дополнения, привести главы в хронологический порядок —
дело не
трудное; но все переплавить, d'un jet, [сразу (фр.).] я не берусь.
—
Дело не
трудное, стоит поставить «М. le comte» вместо «М. le consul»; [«Господин граф»… «Господин консул» (фр.).] на это я согласен.
Задача предстояла
трудная; надо было потушить
дело и во что бы то ни стало вызволить Сережку.
Труднее всего спорить, когда вы имеете
дело с очень элементарным и малокультурным противником.
«Грызиками» назывались владельцы маленьких заведений, в пять-шесть рабочих и нескольких же мальчиков с их даровым трудом. Здесь мальчикам было еще
труднее: и воды принеси, и дров наколи, сбегай в лавку — то за хлебом, то за луком на копейку, то за солью, и целый
день на посылках, да еще хозяйских ребят нянчи! Вставай раньше всех, ложись после всех.
В вихре искр, в порыве дыма,
Под карнизом, на весу,
День и ночь неутомимо
Службу
трудную несу.
Ходить в караул считалось вообще
трудной и рискованной обязанностью, но перед большими праздниками солдаты просились, чтобы их назначали в караул. Для них, никогда не видевших куска белого хлеба, эти
дни были праздниками. Когда подаяние большое, они приносили хлеба даже в казармы и делились с товарищами.
Автомобиль бешено удирал от пожарного обоза, запряженного отличными лошадьми. Пока не было телефонов, пожары усматривали с каланчи пожарные. Тогда не было еще небоскребов, и вся Москва была видна с каланчи как на ладони. На каланче, под шарами, ходил
день и ночь часовой. Трудно приходилось этому «высокопоставленному» лицу в бурю-непогоду, особенно в мороз зимой, а летом еще
труднее: солнце печет, да и пожары летом чаще, чем зимой, — только гляди, не зевай! И ходит он кругом и «озирает окрестности».
В назначенный
день я пошел к Прелину. Робко, с замирающим сердцем нашел я маленький домик на Сенной площади, с балконом и клумбами цветов. Прелин, в светлом летнем костюме и белой соломенной шляпе, возился около цветника. Он встретил меня радушно и просто, задержал немного в саду, показывая цветы, потом ввел в комнату. Здесь он взял мою книгу, разметил ее, показал, что уже пройдено,
разделил пройденное на части, разъяснил более
трудные места и указал, как мне догнать товарищей.
Подвести жизненные итоги —
дело очень
трудное. Счастье и радость так перемешаны с несчастием и горем, что я теперь не знаю, был ли счастлив или несчастен брак моих родителей…
Правда, чем крупнее дробь, тем шире она разносится и реже летит и тем
труднее попасть в цель, но
дело в том, что на далеком расстоянии, то есть шагов на шестьдесят или на семьдесят, не убьешь большого кроншнепа даже дробью 3-го нумера, ибо степной кулик гораздо крепче к ружью, чем болотные и другие кулики.
Стрелять их довольно трудно, потому что они летают не близко, вьются не над человеком, а около него и стелются по земле именно как ласточки, отчего, особенно в серый
день, цель не видна и для охотника сколько-нибудь близорукого (каким я был всегда) стрельба становится
трудною; притом и летают они очень быстро.
Он даже достиг того, что склонил и Лизавету Прокофьевну к своей системе, хотя
дело вообще было
трудное, —
трудное потому, что и неестественное; но аргументы генерала были чрезвычайно значительны, основывались на осязаемых фактах.
Дело было
трудное: «Хорош или не хорош князь?
Знал он
дело на редкость, и в
трудных случаях Родион Потапыч советовался только с ним, потому что горных инженеров и самого Карачунского в приисковом
деле в грош не ставил.
Заводский караван все-таки поспел во-время нагрузиться, а хлебный
дня на два запоздал, — грузить хлеб
труднее, чем железо да чугун.
Во всех
трудных случаях обыкновенно появлялась мастерица Таисья, как было и теперь. Она уже была в сарайной, когда поднимали туда на руках Васю. Откуда взялась Таисья, как она проскользнула в сарайную раньше всех, осталось неизвестным, да никто про это и не спрашивал. Таисья своими руками уложила Васю на кровать Сидора Карпыча,
раздела, всего ощупала и сразу решила, что на молодом теле и не это износится.
Вы меня уведомите о ходе этого
дела. — Я думаю, можно выручить за этот довольно
трудный перевод 1500 или 2000 рублей.