Неточные совпадения
Стало быть, напрасно он, бывало, зимою в Петербурге по целым дням просиживал над новейшими сочинениями; напрасно
прислушивался к разговорам молодых людей; напрасно радовался, когда ему удавалось вставить и свое
слово в их кипучие речи.
Самгин, еще раз просматривая документы, приготовленные для судоговорения,
прислушивался к нестройному говору, ловил фразы, которые казались ему наиболее ловко сделанными. Он все еще не утратил способности завидовать мастерам красивого
слова и упрекнул себя: как это он не догадался поставить в ряд Гапона, Азефа, Распутина? Первые двое представляют возможность очень широких толкований…
«Это она говорит потому, что все более заметными становятся люди, ограниченные идеологией русского или западного социализма, — размышлял он, не открывая глаз. — Ограниченные люди — понятнее. Она видит, что
к моим
словам прислушиваются уже не так внимательно, вот в чем дело».
К его вескому
слову прислушиваются политики всех партий, просветители, озабоченные культурным развитием низших слоев народа, литераторы, запутавшиеся в противоречиях критиков, критики, поверхностно знакомые с философией и плохо знакомые с действительной жизнью.
Говорила она то же, что и вчера, — о тайне жизни и смерти, только другими
словами, более спокойно,
прислушиваясь к чему-то и как бы ожидая возражений. Тихие
слова ее укладывались в память Клима легким слоем, как пылинки на лакированную плоскость.
Самгин глубоко вдыхал сыроватый и даже как будто теплый воздух,
прислушиваясь к шороху снега, различая в нем десятки и сотни разноголосых, разноречивых
слов. Сзади зашумело; это Лютов, вставая, задел рукою тарелку с яблоками, и два или три из них шлепнулись на пол.
Самгин
прислушался к слитному говору и не услышал ни
слова о манифестации рабочих.
Самгин понимал, что говорит излишне много и что этого не следует делать пред человеком, который, глядя на него искоса,
прислушивается как бы не
к словам, а
к мыслям. Мысли у Самгина были обиженные, суетливы и бессвязны, ненадежные мысли. Но
слов он не мог остановить, точно в нем, против его воли, говорил другой человек. И возникало опасение, что этот другой может рассказать правду о записке, о Митрофанове.
Дронов спрятал книжку, выпил вина,
прислушался к путанице
слов.
Говорить он любил и явно хвастался тем, что может свободно говорить обо всем своими
словами.
Прислушавшись к его бесцветному голоску,
к тихоньким, круглым
словам, Самгин открыл в Радееве нечто приятное и примиряющее с ним.
«Я еще не видал, как он смеется», — вспомнил Самгин,
прислушиваясь к ленивеньким
словам.
Позорное для женщины
слово он проглотил и, в темноте, сел на теплый диван, закурил,
прислушался к тишине. Снова и уже с болезненной остротою он чувствовал себя обманутым, одиноким и осужденным думать обо всем.
Говоря, он склонял голову свою
к левому плечу, как бы
прислушиваясь к словам своим, и раковина уха его тихонько вздрагивала.
В этой гостиной, на этом диване я ждал ее,
прислушиваясь к стону больного и
к брани пьяного слуги. Теперь все было так черно… Мрачно и смутно вспоминались мне, в похоронной обстановке, в запахе ладана —
слова, минуты, на которых я все же не мог нe останавливаться без нежности.
Мы перебрались на одну кровать, у самого окна, и лепились у стекол, заглядывая в эти щели,
прислушиваясь к шуму и делясь своими впечатлениями, над которыми, как огненная арка над городом, властно стояло одно значительное
слово: царь!
По улицам везде бродил народ. Из Самосадки наехали пристановляне, и в Кержацком конце точно открылась ярмарка, хотя пьяных и не было видно, как в Пеньковке. Кержаки кучками проходили через плотину
к заводской конторе,
прислушивались к веселью в господском доме и возвращались назад; по глухо застегнутым на медные пуговицы полукафтаньям старинного покроя и низеньким валеным шляпам с широкими полями этих кержаков можно было сразу отличить в толпе. Крепкий и прижимистый народ, не скажет
слова спроста.
Клеопатра Петровна
прислушалась к этим его последним
словам.
И никто этих женщин, сколько я ни
прислушивался к толкам об них, не пожалел даже; а потому я хочу сказать за них
слово, как рыцарь ихний, выхожу за них на печатную арену и, сколько мне кажется, заступлюсь за них — если не очень даровито, то, по крайней мере, горячо и совершенно искренно!..
«Она даже и не замечает меня!» — думал он и невольно
прислушивался хоть и
к тихим, но долетавшим до него
словам обеих дам.
Нужное
слово не находилось, это было неприятно ей, и снова она не могла сдержать тихого рыдания. Угрюмая, ожидающая тишина наполнила избу. Петр, наклонив голову на плечо, стоял, точно
прислушиваясь к чему-то. Степан, облокотясь на стол, все время задумчиво постукивал пальцем по доске. Жена его прислонилась у печи в сумраке, мать чувствовала ее неотрывный взгляд и порою сама смотрела в лицо ей — овальное, смуглое, с прямым носом и круто обрезанным подбородком. Внимательно и зорко светились зеленоватые глаза.
— Ваш губернатор, господа, вообще странный человек; но в деле князя он поступал решительно как сумасшедший! — сказал он по крайней мере при сотне лиц, которые в ответ ему двусмысленно улыбнулись, но ничего не возразили, и один только толстый магистр, сидевший совершенно у другого столика,
прислушавшись к словам молодого человека, довольно дерзко обратился
к нему и спросил...
Калинович,
прислушиваясь к этим
словам, мрачным взором глядел на блиставший вдали купол Исакия.
Прислушиваясь к словам Калиновича, Белавин глядел на него своим умным, пристальным взглядом. Он видел, что тот хочет что-то такое спросить и не договаривает.
Она жадно
прислушивалась к стонам его сердца и отвечала на них неприметными вздохами и никем не видимыми слезами. Она, даже и на притворные и приторные излияния тоски племянника, находила утешительные
слова в таком же тоне и духе; но Александр и слушать не хотел.
Вся зала разом притихла, все взгляды обратились
к нему, иные с испугом. Нечего сказать, умел заинтересовать с первого
слова. Даже из-за кулис выставились головы; Липутин и Лямшин с жадностию
прислушивались. Юлия Михайловна опять замахала мне рукой...
— Господа, прошу
прислушаться к словам господина поручика! — обратился камер-юнкер
к другим просителям, из коих одни смутились, что попали в свидетели, а другие ничего, и даже как бы обрадовались, так что одна довольно старая салопница, должно быть, из просвирен, звонким голосом произнесла...
Он держался размашисто, люди в трактире
прислушивались к его задорным
словам со вниманием.
Кожемякин
прислушивался к себе, напряжённо ожидая — не явятся ли какие-нибудь мысли и
слова, удобные для этой женщины, недавно ещё приятной ему, возбуждавшей хорошую заботу о ней, думы о её судьбе. И снова чувствовал — почти видел — что в нём тихо, пусто.
Как ни старательно он
прислушивался к говору толпы, но
слова: «помпадур», «закон» — ни разу не долетели до его слуха. Либо эти люди были счастливы сами по себе, либо они просто дикие, не имеющие даже элементарных понятий о том, что во всем образованном мире известно под именем общественного благоустройства и благочиния. Долго он не решался заговорить с кем-нибудь, но, наконец, заметил довольно благообразного старика, стоявшего у воза с кожами, и подошел
к нему.
Вдруг она остановилась, подняла голову, точно
к чему-то
прислушиваясь. Я тоже насторожился. Чей-то женский голос, свежий, звонкий и сильный, пел, приближаясь
к хате. Я тоже узнал
слова грациозной малорусской песенки...
Самое светлое чувство делается острым, жгучим, делается темным, — чтоб не сказать другого
слова, — если его боятся, если его прячут, оно начнет верить, что оно преступно, и тогда оно сделается преступным; в самом деле, наслаждаться чем-нибудь, как вор краденым, с запертыми дверями,
прислушиваясь к шороху, — унижает и предмет наслажденья и человека.
Я
прислушался к их шепоту: один рак жаловался, что его пристав совсем напрасно обвинил, будто он ночью подбил старый лубок
к щели своей крыши; а другой, заикаясь и трясясь, повторял все только одно
слово «в заштат».
Варвара Михайловна (волнуясь). А я не знаю… Я не вижу ничего более яркого… (Шалимов внимательно
прислушивается к словам Варвары Михайловны.) Я не умею говорить… Но, господа, я сердцем чувствую: надо, необходимо пробудить в людях сознание своего достоинства, во всех людях… во всех! Тогда никто из нас не будет оскорблять другого… Ведь мы не умеем уважать человека, и это так больно… обидно…
И среди всего этого гама и чада, по-прежнему переваливаясь и шевеля в бороде, без устали расхаживал Губарев и то
прислушивался, приникая ухом,
к чьему-нибудь рассуждению, то вставлял свое
слово, и всякий невольно чувствовал, что он-то, Губарев, всему матка и есть, что он здесь и хозяин, и первенствующее лицо…
Мать урода молчала,
прислушиваясь к словам людей, волосы ее быстро седели, морщины являлись на лице, она давно уже разучилась смеяться. Люди знали, что ночами она неподвижно стоит у двери, смотрит в небо и точно ждет кого-то; они говорили друг другу...
Но припахивает или нет, а они явились. До них одних своевременно дошел наш клич; они одни с полной готовностью
прислушались к нему и, разумеется, как люди бывалые, прежде всего обратили внимание на то, нельзя ли в произнесенном нами хорошем
слове"интересные сюжетцы"сыскать?
Он съёжился, втянул голову в плечи и, напрягая зрение, стал осматривать лавку,
прислушиваясь к словам хозяина.
Бессмысленно бегали из комнаты в комнату,
прислушиваясь к словам друг друга, подозрительно прищуривали тревожные глаза, покачивая головами, вздыхали, вдруг останавливались и снова все сразу начинали спорить.
Климков зашёл в трактир, сел за столик у окна, спросил себе чаю и начал
прислушиваться к говору людей. Их было немного, всё рабочие, они ели и пили, лениво перебрасываясь краткими
словами, и только откуда-то из угла долетал молодой, неугомонный голос...
Он спрыгнул с постели, встал на колени и, крепко прижимая руки
к груди, без
слов обратился в тёмный угол комнаты, закрыл глаза и ждал,
прислушиваясь к биению своего сердца.
— Я могу дать шрифт, — сказал Евсей, вздохнув. Задача была кончена. Он сидел, наклонив голову, сжимая между колен крепко стиснутые руки, и
прислушивался к словам девушки.
День этот был странно длинён. Над крышами домов и площадью неподвижно висела серая туча, усталый день точно запутался в её сырой массе и тоже остановился.
К вечеру в лавку пришли покупатели, один — сутулый, худой, с красивыми, полуседыми усами, другой — рыжебородый, в очках. Оба они долго и внимательно рылись в книгах, худой всё время тихонько свистел, и усы у него шевелились, а рыжий говорил с хозяином. Евсей укладывал отобранные книги в ряд, корешками вверх, и
прислушивался к словам старика Распопова.
Бегушев ни
слова ей не ответил и, когда Домна Осиповна, Олухов и Грохов ушли, он стал с понуренной головой и мрачным выражением в лице
прислушиваться к довольно оживленному разговору, начавшемуся между ними в соседней комнате.
— Mesdames, — начала она торжественно и с достоинством (Марья Александровна вообще чрезвычайно любила торжественность), — mesdames, я долго
прислушивалась к вашему разговору,
к вашим веселым и остроумным шуткам и нахожу, что пора мне сказать свое
слово.
Тихо, точно
прислушиваясь к чему-то, и медленно, как бы с трудом вспоминая
слова, монах говорил пухлолицему парню келейнику, похожему на банщика...
Говоря, он произносил
слова чётко, задумывался,
прислушиваясь к ним, и снова поучал детей...
Разумеется, все эти ваши
слова я сам теперь сочинил. Это тоже из подполья. Я там сорок лет сряду
к этим вашим
словам в щелочку
прислушивался. Я их сам выдумал, ведь только это и выдумывалось. Немудрено, что наизусть заучилось и литературную форму приняло…
Это письмо — первая вещь, которая привела ее немного в себя и
к сознанию той пустоты, которая окружила ее так внезапно; я усадил ее на диван, принес холодной воды, просил успокоиться, но какое значение имеют
слова утешения, когда сердце разрывается на части. Я отлично сознавал полную бесполезность моих утешений, но продолжал высказывать их; Александра Васильевна
прислушивалась только
к звуку моих
слов, их содержание было недоступно ее подавленному мозгу.
Случайно или умышленно, но только разговоры их по преимуществу стали склоняться на любовь. Лизавета Васильевна в этом отношении была гораздо опытнее брата: она знала любовь в самых тонких ее ощущениях; она, как видно, очень хорошо знала страдания и счастие влюбленного. С отрадою и не без волнения
прислушивался Павел
к словам сестры и понимал их каким-то неясным чувством; в первый раз еще сблизился он с женщиною и взглянул в ее сердце.
Она обыкновенно без всякой скрытности с большим нетерпением ожидала его приезда, с самым глубоким вниманием
прислушиваясь к каждому его
слову, не пускала его, когда он сбирался ехать домой, и ревновала его ко всем городским дамам.