Неточные совпадения
Через коллективное
сознание и коллективную совесть, получающие
мистический характер, начинает господствовать одна группа людей над другими группами.
А. Белый характерен для разных течений начала века, потому что он не мог оставаться в чистой литературе и в эстетическом
сознании, его символизм носил
мистический и оккультический характер, он отражал все духовные настроения и искания эпохи.
Все нецерковные
мистические движения, разобщенные с вселенским
сознанием и вселенским смыслом истории, отличаются бесплодием, все они чахнут и, в лучшем случае, имеют значение симптоматическое, подготовительное, переходное или исключительно индивидуальное.
Мистическое и религиозное познание не менее общеобязательно и твердо, чем познание научное и рациональное, потому что растет из недр церковного
сознания и церковного разума.
Обычное
сознание соединяет Перво-Божество с Богом Отцом, но ведь Бог Отец есть одно из лиц
мистической диалектики, есть действующее лицо религиозной драмы, а Перво-Божество лежит под и над этой диалектикой, не участвует в драме в качестве лица.
Но ложь пантеистического
сознания в том, что оно смешивает все со всем, не отличает Творца от творения, не знает истины о Троичности, не чувствует
мистической диалектики бытия и совершающейся в ней драмы с Лицами.
И весь крещеный христианский мир, даже потеряв высшее религиозное
сознание того, кто был Иисус, в
мистической своей стихии чувствует, что в Нем скрыта великая тайна, что с Ним связана величайшая проблема мировой истории.
Я был бы счастлив, если б книгой этой обострил в современном
сознании ряд жгучих религиозно-философских проблем, особенно в
сознании людей, вступивших на путь религиозно-мистический.
Лишь вселенскому церковному
сознанию раскрываются тайны жизни и бытия, лишь в приобщении к церковному разуму возможно истинное дерзновение, там лишь гарантия против всякого иллюзионизма и призрачности, там подлинный реализм, реализм
мистический.
Это
сознание, всегда покорное разуму малому и несогласное совершить
мистический акт самоотречения, которым стяжается разум большой, утверждает одну сторону истины и упускает другую ее сторону, оставляет раздельным то, в соединении чего вся тайна Христова, не постигает претворения одной природы в другую.
В его беззастенчивости и наивном бесстыдстве, с которым он совершает свои самообнажения и направляет пытливый глаз в места, нормально закрытые стыдливостью, не только сказывается своеобразный аморализм, но и просвечивает иное, важное и, можно сказать, драгоценное в
мистической непосредственности своей
сознание ноуменальной праведности пола (присущее Ветхому Завету и затем Каббале).
Язычество благодаря своей
мистической зрячести видит «богов» там, где нашему «научному»
сознанию доступны лишь мертвые «силы природы».
Можно различить три пути религиозного
сознания: богопознание more geometrico или analytico, more naturali или mystico и more historico или cmpirico [Геометрическое или аналитическое, натуральное (естественное) или
мистическое и историческое или эмпирическое (опытное) (лат.).], — отвлеченное мышление,
мистическое самоуглубление и религиозное откровение, причем первые два пути получают надлежащее значение только в связи с третьим, но становятся ложны, как только утверждаются в своей обособленности.
Мистическое чувство имеет
сознание того, что оно содержит в себе всю религиозную истину и не заблуждается в этом, но оно содержит ее исключительно как аффицирующую чувство [Т. е. воздействующую на чувство (от лат.
Все первобытное нравственное
сознание человечества находится в
мистической власти рода.
И этот
мистический, священный смысл любви не раскрыт в церковном
сознании.
Точно так же для людей, не доживших еще до внутреннего противоречия животной личности и разумного
сознания, свет солнца разума есть только незначущая случайность, сентиментальные,
мистические слова.
Философия, не поднимающаяся до понимания духа, свойственного религиозному
сознанию и
мистическому опыту, все же различает дух и называет идеальными ценности, которые должны быть реализованы в человеческой жизни.
Мистическому видению и религиозному
сознанию всегда открывалось, что падение человека сопровождалось подчинением женственной стихии, что падший ангел действовал через женственную стихию.
Новое
сознание творческой эпохи должно признать в сфере психологической равноценность совершенства познавательного и эстетического совершенству нравственному и в сфере
мистической равноценность гениальности и святости.
Только неясное, неопытное в этих делах современное
сознание смешивает магическое и
мистическое.
И наряду с этим, никто не станет отрицать, что величайшие и самые подлинные святые были мистиками, что глубины церковного
сознания мистичны, что Евангелие от Иоанна, послания апостола Павла и Апокалипсис —
мистические книги, что религия Христа есть религия мистерии искупления, что есть признанная церковью мистика православная и мистика католическая.
Это
сознание ведет к метафизическому и
мистическому персонализму, к откровению «я».
В своей жажде возврата к утерянным
мистическим истокам современный человек не идет на жертву разумом «века сего», не в силах очистить свое
сознание через жертвенное безумие.
Но
мистические пути не могут быть легкими и безжертвенными, не могут льстить данной природе человека и данному его
сознанию.
Догматическое
сознание вселенских соборов было лишь объективированным переводом того, что непосредственно увидалось в
мистическом опыте.