Ищи его теперь, этого счастья, в этом пекле, где люди летят куда-то, как бешеные, по земле и под землей и даже, — прости им, господи, — по воздуху… где все кажется не таким, как наше, где не различишь человека, какого он может быть звания, где не схватишь ни слова в человеческой речи, где за
крещеным человеком бегают мальчишки так, как в нашей стороне бегали бы разве за турком…
— А потому, что вот видите вы: стоит любому, даже и не хитрому,
крещеному человеку, хоть бы и вам, например, крикнуть чертяке: «Кинь! Это мое!» — он тотчас же и выпустит жида. Затрепыхает крылами, закричит жалобно, как подстреленный шуляк [Коршун.], и полетит себе дальше, оставшись на весь год без поживы. А жид упадет на землю. Хорошо, если не высоко падать или угодит в болото, на мягкое место. А то все равно, пропадет без всякой пользы… Ни себе, ни чорту.
Неточные совпадения
Я в другом месте [«
Крещеная собственность». (Прим. А. И. Герцена.)] рассказал о
человеке, засеченном князем Трубецким, и о камергере Базилевском, высеченном своими
людьми. Прибавлю еще одну дамскую историю.
Некоторые с лаем кидались под ноги лошадям, другие бежали сзади, заметив, что ось вымазана салом; один, стоя возле кухни и накрыв лапою кость, заливался во все горло; другой лаял издали и бегал взад и вперед, помахивая хвостом и как бы приговаривая: «Посмотрите,
люди крещеные, какой я прекрасный молодой
человек!» Мальчишки в запачканных рубашках бежали глядеть.
— Господи, помилуй нас, грешных! — повторял Вахрушка, откладывая широкие кресты. — Хоть и латынского закону был
человек, а все-таки
крещеная душа.
Это был некто Мотька Гундосый, рыжий, с перебитым носом, гнусавый
человек — как говорили — большой физической силы, прежде вор, потом вышибала в публичном доме, затем сутенер и сыщик,
крещеный еврей.
«Как, чай, не быть. Бродяга-то хоть имя свое
крещеное бросил, а тоже ведь и его баба родила, как и
людей…»
Бугров (вынимает бумажник). И насмешка тоже по вашей части… Чуть что, сейчас: ха-ха-ха! Нешто можно так? То-то, что не можно… Хоть необразованные, а все же
крещеные, как и ваш брат ученый… Ежели я глупо говорю, то вы должны наставить, а не смеяться… Так-то. Мы
люди мужики, не пудреные, кожа на нас дубленая, с нас мало и спрашивайте, извиняйте… (Открывает бумажник.) B последний раз, Николай Иваныч! (Считает.) Один… шесть… двенадцать…
Вы ступайте,
люди добрые,
Люди добрые,
крещеные,
Принимайте дары великие,
А великие да почетные
От Настасьи свет Патаповны:
Красны девицы по шириночке,
Молоды молодки по передничку,
Добры молодцы по опоясочке.
Да не будьте вы крикливые,
Да не будьте вы ломливые,
А будьте вы милостивы,
Еще милостивы да жалостливы,
Жалостливы да приступливы.
Это он хохочет, скачет, пляшет, веселится, что успел заманить не умевшего отчураться от его обаяний
человека; это он радуется, что завлек
крещеную душу в холодную пучину своего синего подводного царства…
Притом случай с бабой-дулебой, которая просунулась в алтарь, тоже огласился: Аллилуева жена, когда стала в голос «причитать» над мужниной могилой, выдала всенародно всю тайну своего пагубного самовластия и раскричала на весь
крещеный мир, что муж ее Аллилуй был
человек праведный и не хотел утаить, что «дулеба» в алтарь просунулась, а она его отвела от этого, и за то господь покарал ее праведно: взял от нее совсем к себе на тот свет Аллилуя.
— Эй вы,
крещеные! Не дайте
людям напрасно погибнуть, укройте от непогоды.
А
крещеное имя было ему Корней Евстигнеев. Был он тот самый
человек, что когда-то в молодых еще годах из Астрахани пешком пришел, принес Марку Данилычу известие о погибели его брата на льдинах Каспийского моря. С той поры и стал он в приближенье у хозяина.
— Как же можно, сударыня? Без того нельзя. Мы ведь тоже
люди крещеные, свят закон памятуем: «Сущего в пути напой, накорми, без хлеба, без соли и́з дома своего не отпусти», — сказала Аграфена.
— Мало ль чего! Татары и кобылятину жрут, господа зайцев едят да похваливают. Вотяки с чувашами и житничками не брезгуют. Так им закон не писан, а мы
люди крещеные, от мерзости нам вкушать не подобает. Нет уж, Петр Степаныч, пожалуйста, не паскудь ухи.
И укоряла Бога вдовица, что несправедливо он поделил меж
людей земные богатства, и начальство бранила, что до сих пор не додумается деньги поровну поделить между
крещеными.
— Здравствуйте,
крещеные, многолетствуйте,
люди добрые! Жить бы вам Божьими милостями, а нам вашими!.. — громко крикнул Чапурин артели рабочих и, сняв картуз, поклонился.
— И
крещеные такие же невежды, как ты… Мало ли чего они не говорят? Надо свою голову иметь на плечах и рассуждать. Бессмысленный
человек.
— Что же, мы
люди крещеные, у нас гостей вон не гонят, — отвечала Марья Матвеевна, — садитесь, блинов у нас много расчинено. На всю нищую братию ставили, кушайте.
— Страшно ему… Ну, а ежели б резали бабу? Чье дело вступиться за нее? А еще тоже старый
человек,
крещеный… Свинья и больше ничего.
Калмыков этих приводили в веру
крещеную, лелеяли, клали спать с собою в одной спальне и выводили в
люди, то есть в офицеры, или выдавали замуж за офицеров с богатым приданым, часто на счет и к невыгоде родных детей.
Сопровождавший Ермака и его
людей проводник из
крещеных татар, по имени Мина, в просторечии Миняй, тоже выражал мнение, что по Чусовой долго не проедешь, так как вода на реке стала прибывать, что указывало на приближавшуюся зиму. Половодье на реках запермского края и Сибири бывает перед их замерзанием, а не перед вскрытием, как в реках центральной России.
— А мы вот и
крещеные, да что делаем! сбываем
людей, будто комаров, да и погребаем тела христианские без попа и молитвы.
«Разрешить обет, данный угодникам…» Это многим показалось таким богохульством, которое едва ли возможно для
человека крещеного.
— Так, бачка, говорю:
крещеный сворует, попу скажет, а поп его, бачка, простит; он и неверный, бачка, через это у
людей станет.
А я вполне был уверен, что этот язычник непременно должен был иметь такое нехристианское намерение, и завидовал отцу Кириаку, который терпит теперь свою беду по крайней мере хоть с
человеком крещеным, который все же должен быть благонадежнее моего нехристя.