Неточные совпадения
Не позаботясь даже о том, чтобы проводить от себя Бетси, забыв все свои решения, не спрашивая, когда можно, где муж, Вронский тотчас же
поехал к Карениным. Он вбежал на лестницу, никого и ничего не видя, и быстрым
шагом, едва удерживаясь от бега, вошел в ее комнату. И не думая и не замечая того, есть кто в комнате или нет, он обнял ее и стал покрывать поцелуями ее лицо, руки и шею.
— Поедемте, пожалуйста, и я
поеду, — сказала Кити и покраснела. Она хотела спросить Васеньку из учтивости,
поедет ли он, и не спросила. — Ты куда, Костя? — спросила она с виноватым видом у мужа, когда он решительным
шагом проходил мимо нее. Это виноватое выражение подтвердило все его сомнения.
Читала ли она, как героиня романа ухаживала за больным, ей хотелось ходить неслышными
шагами по комнате больного; читала ли она о том, как член парламента говорил речь, ей хотелось говорить эту речь; читала ли она о том, как леди Мери
ехала верхом за стаей и дразнила невестку и удивляла всех своею смелостью, ей хотелось это делать самой.
Пожимаясь от холода, Левин быстро шел, глядя на землю. «Это что? кто-то
едет», подумал он, услыхав бубенцы, и поднял голову. В сорока
шагах от него, ему навстречу, по той большой дороге-муравке, по которой он шел,
ехала четверней карета с важами. Дышловые лошади жались от колей на дышло, но ловкий ямщик, боком сидевший на козлах, держал дышлом по колее, так что колеса бежали по гладкому.
Князь и Сергей Иваныч сели в тележку и
поехали: остальное общество, ускорив
шаг, пешком пошло домой.
Переговоры наши продолжались довольно долго; наконец мы решили дело вот как: верстах в пяти отсюда есть глухое ущелье; они туда
поедут завтра в четыре часа утра, а мы выедем полчаса после их; стреляться будете на шести
шагах — этого требовал сам Грушницкий.
Вот он раз и дождался у дороги, версты три за аулом; старик возвращался из напрасных поисков за дочерью; уздени его отстали, — это было в сумерки, — он
ехал задумчиво
шагом, как вдруг Казбич, будто кошка, нырнул из-за куста, прыг сзади его на лошадь, ударом кинжала свалил его наземь, схватил поводья — и был таков; некоторые уздени все это видели с пригорка; они бросились догонять, только не догнали.
Слезши с лошадей, дамы вошли к княгине; я был взволнован и поскакал в горы развеять мысли, толпившиеся в голове моей. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Каждый
шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил коня, жадно вдохнул в себя раза два свежий воздух южной ночи и пустился в обратный путь. Я
ехал через слободку. Огни начинали угасать в окнах; часовые на валу крепости и казаки на окрестных пикетах протяжно перекликались…
И
шагом едет в чистом поле,
В мечтанья погрузясь, она;
Душа в ней долго поневоле
Судьбою Ленского полна;
И мыслит: «Что-то с Ольгой стало?
В ней сердце долго ли страдало,
Иль скоро слез прошла пора?
И где теперь ее сестра?
И где ж беглец людей и света,
Красавиц модных модный враг,
Где этот пасмурный чудак,
Убийца юного поэта?»
Со временем отчет я вам
Подробно обо всем отдам...
Я вышел из кибитки и требовал, чтоб отвели меня к их начальнику. Увидя офицера, солдаты прекратили брань. Вахмистр повел меня к майору. Савельич от меня не отставал, поговаривая про себя: «Вот тебе и государев кум! Из огня да в полымя… Господи владыко! чем это все кончится?» Кибитка
шагом поехала за нами.
Ярким летним днем Самгин
ехал в Старую Руссу; скрипучий, гремящий поезд не торопясь катился по полям Новгородской губернии; вдоль железнодорожной линии стояли в полусотне
шагов друг от друга новенькие солдатики; в жарких лучах солнца блестели, изгибались штыки, блестели оловянные глаза на лицах, однообразных, как пятикопеечные монеты.
Все это совершилось удивительно быстро, а солдаты шли все так же не спеша, и так же тихонько
ехала пушка — в необыкновенной тишине; тишина как будто не принимала в себя, не хотела поглотить дробный и ленивенький шум солдатских
шагов, железное погромыхивание пушки, мерные удары подков лошади о булыжник и негромкие крики раненого, — он ползал у забора, стучал кулаком в закрытые ворота извозчичьего двора.
С Поварской вышел высокий солдат, держа в обеих руках винтовку, а за ним, разбросанно,
шагах в десяти друг от друга, двигались не торопясь маленькие солдатики и человек десять штатских с ружьями; в центре отряда
ехала пушечка — толщиной с водосточную трубу; хобот ее, немножко наклонясь, как будто нюхал булыжник площади, пересыпанный снегом, точно куриные яйца мякиной.
— Для этого тоже надо
ехать в город, — заметила она, — это второй
шаг…
Отец и сын пожали друг другу руки. Андрей
поехал крупным
шагом.
Итак, убежденный в главном, он, первым
шагом,
поехал к Анне Андреевне.
Когда я
ехал в Шанхай, я думал, что там, согласно Нанкинскому трактату, далее определенной черты европейцу нельзя и
шагу сделать: а между тем мы исходили все окрестности и знаем их почти как петербургские.
Мы вторую станцию
едем от Усть-Маи, или Алданского селения. Вчера сделали тридцать одну версту, тоже по болотам, но те болота ничто в сравнении с нынешними. Станция положена, по их милости, всего семнадцать верст. Мы встали со светом,
поехали еще по утреннему морозу; лошади скользят на каждом
шагу; они не подкованы. Князь Оболенский говорит, что они тверже копытами, оттого будто, что овса не едят.
Оно довольно красиво: телега подпрыгивает, якут
едет рысью там, где наш ямщик задумался бы проехать
шагом.
А вот вы
едете от Охотского моря, как
ехал я, по таким местам, которые еще ждут имен в наших географиях, да и весь край этот не все у нас, в Европе, назовут по имени и не все знают его пределы и жителей, реки, горы; а вы
едете по нем и видите поверстные столбы, мосты, из которых один тянется на тысячу
шагов.
Наконец совершилось наше восхождение на якутский, или тунгусский, Монблан. Мы выехали часов в семь со станции и
ехали незаметно в гору буквально по океану камней. Редко-редко где на полверсты явится земляная тропинка и исчезнет. Якутские лошади малорослы, но сильны, крепки, ступают мерно и уверенно. Мне переменили вчерашнюю лошадь, у которой сбились копыта, и дали другую, сильнее, с крупным
шагом, остриженную a la мужик.
— Нет, лучше я
поеду, а вы приходите завтра или нынче вечером, — сказала она и быстрыми легкими
шагами пошла в выходную дверь.
Арестанты шли скорым
шагом, и нерысистая извозчичья лошадка, на которой
ехал Нехлюдов, только медленно обгоняла их.
Впереди, в телеге, запряженной одной лошадкой,
шагом ехал священник; дьячок сидел возле него и правил; за телегой четыре мужика, с обнаженными головами, несли гроб, покрытый белым полотном; две бабы шли за гробом.
Что было делать? Мы
поехали за ними тоже
шагом… поневоле.
Ехали они
шагом, как будто не обращая на нас внимания.
Дорогой он
ехал больше
шагом, враскачку, глядел по сторонам, покуривал табак из коротенького чубучка и ни о чем не размышлял; разве возьмет да подумает про себя: «Чертопхановы чего захотят — уж добьются! шалишь!» — и ухмыльнется; ну, а с прибытием домой пошла статья другая.
Но он
ехал,
ехал, а Жадрина было не видать; роще не было конца. Владимир с ужасом увидел, что он заехал в незнакомый лес. Отчаяние овладело им. Он ударил по лошади; бедное животное пошло было рысью, но скоро стало приставать и через четверть часа пошло
шагом, несмотря на все усилия несчастного Владимира.
Она у нас прожила год. Время под конец нашей жизни в Новгороде было тревожно — я досадовал на ссылку и со дня на день ждал в каком-то раздраженье разрешения
ехать в Москву. Тут я только заметил, что горничная очень хороша собой… Она догадалась!.. и все прошло бы без
шага далее. Случай помог. Случай всегда находится, особенно когда ни с одной стороны его не избегают.
Мы посмотрели друг на друга… и тихим
шагом поехали к остерии, [ресторану (от ит. osteria).] где нас ждала коляска.
Ехали легкой рысцой, не больше шести верст в час, и при каждой гати, при каждой песчаной полосе пускали лошадей
шагом.
Если же повозка
едет скоро и стрепет видит, что его догоняют, он поднимается и, отлетев несколько сажен, а иногда и
шагов, садится на землю и через несколько времени также возвращается опять на дорогу.
Этот демон шепнул ему в Летнем саду, когда он сидел, забывшись, под липой, что если Рогожину так надо было следить за ним с самого утра и ловить его на каждом
шагу, то, узнав, что он не
поедет в Павловск (что уже, конечно, было роковым для Рогожина сведением), Рогожин непременно пойдет туда, к тому дому, на Петербургской, и будет непременно сторожить там его, князя, давшего ему еще утром честное слово, что «не увидит ее», и что «не затем он в Петербург приехал».
На фабрике Петр Елисеич пробыл вплоть до обеда, потому что все нужно было осмотреть и всем дать работу. Он вспомнил об
еде, когда уже пробило два часа. Нюрочка, наверное, заждалась его… Выслушивая на ходу какое-то объяснение Ястребка, он большими
шагами шел к выходу и на дороге встретил дурачка Терешку, который без шапки и босой бежал по двору.
Молодой человек, которого назвали Кулею, приложил руку к околышу конфедератки и, осадив на один
шаг своего коня,
поехал, уступая старшему на пол-лошади переда.
Я подумал, что мать ни за что меня не отпустит, и так, только для пробы, спросил весьма нетвердым голосом: «Не позволите ли, маменька, и мне
поехать за груздями?» К удивлению моему, мать сейчас согласилась и выразительным голосом сказала мне: «Только с тем, чтоб ты в лесу ни на
шаг не отставал от отца, а то, пожалуй, как займутся груздями, то тебя потеряют».
— Мы с Еспером Иванычем из-под горы еще вас узнали, — начала она совершенно свободным тоном: —
едут все
шагом, думаем: верно это Михайло Поликарпыч лошадей своих жалеет!
Вихров послушался ее и не
поехал в собрание. Клеопатра Петровна на другой день рано утром
ехала из города в свою усадьбу; по ее молодому лбу проходили морщины: кажется, она придумывала какой-то новый и довольно смелый
шаг!
Ночь была совершенно темная, а дорога страшная — гололедица. По выезде из города сейчас же надобно было
ехать проселком. Телега на каждом
шагу готова была свернуться набок. Вихров почти желал, чтобы она кувырнулась и сломала бы руку или ногу стряпчему, который начал становиться невыносим ему своим усердием к службе. В селении, отстоящем от города верстах в пяти, они, наконец, остановились. Солдаты неторопливо разместились у выходов хорошо знакомого им дома Ивана Кононова.
— Ах, друг мой, я с год
еду! — все
шагом: не могу, боюсь! — воскликнула княгиня, а между тем нетерпение явно уже отразилось во всей ее маленькой фигуре.
Они
поехали. На Мещанской они взобрались на самый верхний этаж, и в одну дверь генерал позвонил. Никто не ответил. Генерал позвонил еще раз, уже посильней; послышались, наконец,
шаги.
И все это Иван говорил таким тоном, как будто бы и в самом деле знал дорогу. Миновали, таким образом, они Афанасьево, Пустые Поля и въехали в Зенковский лес. Название, что дорога в нем была грязная, оказалось слишком слабым: она была адски непроходимая, вся изрытая колеями, бакалдинами;
ехать хоть бы легонькою рысью было по ней совершенно невозможно: надо было двигаться
шаг за
шагом!
Я
поехал. Но, проехав по набережной несколько
шагов, отпустил извозчика и, воротившись назад в Шестую линию, быстро перебежал на другую сторону улицы. Я увидел ее; она не успела еще много отойти, хотя шла очень скоро и все оглядывалась; даже остановилась было на минутку, чтоб лучше высмотреть: иду ли я за ней или нет? Но я притаился в попавшихся мне воротах, и она меня не заметила. Она пошла далее, я за ней, все по другой стороне улицы.
— А чего врать! ты слушай, голова! намеднись
ехал я ночью в троечных с барином, только и вздремнул маленько, а лошади-то и пошли
шагом.
Карета между тем повернула направо в переулок и
поехала было
шагом, так как колеи и рытвины пошли неимоверные; но вице-губернатор сердито крикнул: «Пошел!», — и кучер понесся так, что одно только сотенное достоинство лежачих рессор могло выдерживать толчки, которые затем последовали.
За лесом пошли дачи князя, и с первым
шагом на них Калинович почувствовал, что он
едет по владениям помещика нашего времени.
В конце августа по большой ущелистой севастопольской дороге, между Дуванкòй [Последняя станция к Севастополю.] и Бахчисараем,
шагом, в густой и жаркой пыли
ехала офицерская тележка (та особенная, больше нигде не встречаемая тележка, составляющая нечто среднее между жидовской бричкой, русской повозкой и корзинкой).
«Нет, — думала она, — без бога, видно, ни на
шаг». Она предложила Александру
поехать с ней к обедне в ближайшее село, но он проспал два раза, а будить она его не решалась. Наконец она позвала его вечером ко всенощной. «Пожалуй», — сказал Александр, и они
поехали. Мать вошла в церковь и стала у самого клироса, Александр остался у дверей.
Это был второй случай молниеносной холеры. Третий я видел в глухой степи, среди артели косцов, возвращавшихся с полевых работ на родину. Мы
ехали по жаре
шагом. Впереди шли семеро косцов. Вдруг один из них упал, и все бросились вперед по дороге бежать. Остался только один, который наклонился над упавшим, что-то делал около него, потом бросился догонять своих. Мы поскакали наперерез бежавшим и поймали последнего.
— По этикету-то ихнему следовало бы в ворованном фраке
ехать, — сказал он мне, — но так как мы с тобой до воровства еще не дошли (это предполагалось впоследствии, как окончательный
шаг для увенчания здания), то на первый раз не взыщут, что и в ломбардной одеже пришли!