Неточные совпадения
Начало это, как известно, состоит
в том, что один кто-нибудь говорит, а другие молчат; и когда один кончит говорить, то начинает говорить другой, а прочие опять молчат; и таким образом идет это дело с самого начала обеда и до тех
пор, пока присутствующие
не сделаются достаточно веселы.
Когда человека начинает со всех сторон одолевать счастье, когда у него на лопатках словно крылья какие-то вырастают, которые так и взмывают, так и взмывают его на воздух, то
в сердце у него все-таки нечто сосет и зудит, точно вот так и говорит: «Да сооруди же, братец, ты такое дело разлюбезное, чтобы такой-то сударь Иваныч
не усидел,
не устоял!» И до тех
пор не успокоится бедное сердце, покуда действительно
не исполнит человек всего своего предела.
Покуда мы будем тянуть
в разные стороны, я
в одну, а вы
в другую, — до тех
пор, говорю я, управление у нас идти
не может!
До сих
пор,
не сомневаясь
в дифирамбическом содержании закона, помпадур руководился исключительно инстинктом, и потому размахивался лишь
в таких случаях, когда того требовала его широкая натура.
Но, быть может,
в этом шкафу заключался
не самый источник «
поры» и «времени», а только тот материал, который давал возможность
в удобный, по усмотрению, момент определить «
пору» и «время»? Это ли хотел сказать правитель канцелярии?
Помпадур понял это противоречие и, для начала, признал безусловно верною только первую половину правителевой философии, то есть, что на свете нет ничего безусловно-обеспеченного, ничего такого, что
не подчинялось бы закону
поры и времени. Он обнял совокупность явлений, лежавших
в районе его духовного ока, и вынужден был согласиться, что весь мир стоит на этом краеугольном камне «Всё тут-с». Придя к этому заключению и применяя его специально к обывателю, он даже расчувствовался.
В ее иронии
не сказывалось свободы; ее дерзость проявлялась
порывами и свидетельствовала о напряженном состоянии душевных сил.
Но помпадур ничего
не замечал. Он был от природы
не сентиментален, и потому вопрос, счатливы ли подведомственные ему обыватели, интересовал его мало. Быть может, он даже думал, что они
не смеют
не быть счастливыми. Поэтому проявления народной жизни, проходившие перед его глазами, казались
не более как фантасмагорией, ключ к объяснению которой, быть может, когда-то существовал, но уже
в давнее время одним из наезжих помпадуров был закинут
в колодезь, и с тех
пор никто оттуда достать его
не может.
— А как вам, сударь, сказать. Нужды мы до сих
пор в господине градоначальнике
не видели.
— Планиды-с. Все до
поры до времени. У всякого своя планида, все равно как камень с неба. Выйдешь утром из дому, а воротишься ли —
не знаешь.
В темном страхе — так и проводишь всю жизнь.
— Личного знакомства с господином градоначальником
не имею, да и надобности до сих
пор, признаться,
не виделось, но, по слухам, рекомендовать могу. К храму Божьему прилежен и мзду приемлет без затруднения… Только вот с законом, по-видимому,
в ссоре находится.
Эта картина
не последняя.
Не вся перспектива исчерпана; вслед за описанными выше проносятся новые картины наготы и бедности, проносятся с быстротою молнии, до тех
пор, пока отуманенный взор окончательно
не отказывается различать
в этой мрачной, зияющей бездне будущего!
До тех
пор мы будем иметь основание сказать только одно: да; если взятка еще
не умерла, то она существует
в такой облагороженной форме, что лучше всего делать вид, что
не примечаешь ее.
В какой степени основательно или неосновательно такое предположение — это предстоит разрешить времени; но до тех
пор, пока разрешения
не последовало, ясно, что «шлющиеся люди», равно как взяточники и дантисты, должны стоять вне всяких угроз.
Он объяснил ей, что общество
в опасности, что покуда остается неразоренным очаг революций, до тех
пор Европа
не может наслаждаться спокойствием, что
в самом Навозном существует громадный наплыв неблагонадежных элементов, которые, благодаря интриге, всюду распространяют корни и нити, и что он, Феденька, поставил себе священнейшею задачей объявить им войну, начав с акцизного ведомства и кончая судебными и земскими учреждениями.
Очевидно, что у него был свой план, осуществление которого он отложил до тех
пор, пока фатум окончательно
не пристигнет его. План этот заключался
в том, чтобы,
не уклоняясь от выполнения помпадурского назначения, устроить это дело так, чтобы оно, по крайней мере,
не сопровождалось пушечною пальбою.
— А между тем нет ничего проще, excellence. Здесь мы поступаем
в этих случаях следующим образом: берем письмо, приближаем его к кипящей воде и держим над паром конверт тою его стороной, на которой имеются заклеенные швы, до тех
пор, пока клей
не распустится. Тогда мы вскрываем конверт, вынимаем письмо, прочитываем его и помещаем
в конверт обратно. И никаких следов нескромности
не бывает.
Он сам, как видно,
не сознавал,
в чем состоит его административная роль, и это будет совершенно понятно, если мы вспомним, что
в России до сих
пор (писано
в 1853 году) рассадниками администрации считаются кадетские корпуса.
Я и до сих
пор не могу объяснить себе, что мотивировало те прискорбные сцены, которых я был свидетелем
в это памятное для меня утро.
Неточные совпадения
Аммос Федорович (
в сторону).Вот выкинет штуку, когда
в самом деле сделается генералом! Вот уж кому пристало генеральство, как корове седло! Ну, брат, нет, до этого еще далека песня. Тут и почище тебя есть, а до сих
пор еще
не генералы.
Хлестаков. Нет, батюшка меня требует. Рассердился старик, что до сих
пор ничего
не выслужил
в Петербурге. Он думает, что так вот приехал да сейчас тебе Владимира
в петлицу и дадут. Нет, я бы послал его самого потолкаться
в канцелярию.
До сих
пор не могу прийти
в себя.
Артемий Филиппович. Человек десять осталось,
не больше; а прочие все выздоровели. Это уж так устроено, такой порядок. С тех
пор, как я принял начальство, — может быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной
не успеет войти
в лазарет, как уже здоров; и
не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, — из чего же ты споришь? (Кричит
в окно.)Скорей, скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите же оттуда — все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)Такой глупый: до тех
пор, пока
не войдет
в комнату, ничего
не расскажет!