Неточные совпадения
— Вы
едете за границу? — спросил его тот насмешливо.
— Анна Юрьевна поручила мне передать княгине, что в воскресенье она заедет
за вами
ехать вместе в Немецкий клуб, — проговорил Елпидифор Мартыныч.
За ней
поехали в кабриолете княгиня и барон, и так как княгиня сама пожелала править, то они
поехали довольно тихо.
Для этого она решилась
ехать в Москву и в Останкино должна была возвращаться пешком, потому что мужик
поехал далее
за Свиблово.
«Будущее лето я
поеду за границу, а потом, вероятно, и в Петербург, но только не работать, а пожуировать». Барон непременно предполагал на следующую зиму перетащить Анну Юрьевну в Петербург, так как боялся, что он даже нынешнюю зиму умрет со скуки в праматери русской истории.
Ему давно хотелось навести как-нибудь Анну Юрьевну на эту мысль с тем, чтобы удобнее было уговорить ее
ехать сначала
за границу, а потом и совсем поселиться в Петербурге.
«Вот дуралей-то!» — прибавлял он, повертываясь опять на прежний бок, и таким образом он промучился до самого утра, или, лучше сказать, до двенадцати часов, когда мог
ехать к Жиглинской, где ожидал встретить князя, который, может быть, снова предложит ему деньги; но князи он не нашел там: тот был дома и отсыпался
за проведенную без сна ночь.
С этим намерением княгиня пробыла весь день и с этим же намерением приняла Миклакова; но его расстроенный вид, его печаль и отчаяние, когда она сказала ему свое решение, сильно поколебали ее решимость: она уже готова была сказать ему, что она, пожалуй, и не
поедет, однако, произнести эти слова ей было невыносимо стыдно, и она сочла
за лучшее промолчать.
Мысли, одна другой несбыточнее, бессвязно проходили в уме его: то ему думалось
ехать за княгиней в Петербург, преследовать ее год, два, лишь бы добиться ее любви, то похитить ее здесь и увезти куда-нибудь с собой далеко.
— Хорошо! — отвечал князь и, встав из-за стола, сейчас же велел подать себе карету и
поехал к Миклакову.
— Что ж из того, что она
поедет за границу?..
Поедет да и приедет! — возразила Елизавета Петровна.
— Ах, я очень испугалась! — воскликнула Петицкая, как бы обрадовавшись последнему вопросу Иллионского. — Вообразите, я
ехала на извозчике; он меня выпрокинул, платье и салоп мой
за что-то зацепились в санях; лошадь между тем побежала и протащила меня по замерзшей улице!
— Как не касающееся! — воскликнула Елена. — И вы должны
ехать за границу, если только любите княгиню.
— Странно!.. — произнесла она. — В таком случае зачем же вам и
ехать с ней
за границу!
— Лучше всего
за границу!.. Пусть с вами
едет и господин Миклаков! — отвечал князь, как бы поняв ее страх. — Я, конечно, обеспечу вас совершенно состоянием: мое в этом случае, как и прежде, единственное желание будет, чтобы вы и я после того могли открыто и всенародно говорить, что мы разошлись.
— Вовсе вам не нужно топиться ни в какой реке, — возразила ей княгиня с улыбкою, — потому что вы должны
ехать со мною
за границу!
— Но я не имею средств, княгиня,
ехать за границу! — возразила Петицкая.
— А вы, monsieur Миклаков, не
едете за границу?
— Что мне собираться!.. Я в полчаса могу собраться, — возразила г-жа Петицкая. — Но нет, нет, — продолжала она снова трагическим голосом. — Я вообразить себе даже не могу этого счастья, что вдруг я с вами, моим ангелом земным, буду жить под одной кровлей и даже
поеду за границу, о которой всегда мечтала. Нет, этого не может быть и этому никогда не сбыться!
Я-с потому только
еду за границу, что могу там существовать независимо ни от кого в мире.
— Будет уж, довольно оплакивать супругу!.. — не утерпела Елена и еще раз его кольнула. — Говорят, она
едет за границу? — прибавила она.
— О, нет, я с ними
еду компаньонкой
за границу! — отвечала г-жа Петицкая, не поднимая глаз.
— Компаньонкой? — переспросила Анна Юрьевна. — А мне этот дуралей Оглоблин что-то такое приезжал и болтал, что Миклаков тоже
едет за границу… — присовокупила она.
У княгини при этом глаза мгновенно наполнились слезами. Выражение же лица князя, как очень хорошо подметила Елена, было какое-то неподвижное. Вслед
за княгиней
за решетку шмыгнула также и г-жа Петицкая. Миклаков, как-то еще до звонка и невидимо ни для кого, прошел и уселся во II-м классе вагонов; княгиня с Петицкой
ехали в 1-м классе. Вскоре после того поезд тронулся.
За их экипажем
поехали также и князь с Еленой.
— Петицкая тоже
за границу
поехала с княгиней? — спросила она.
— Это черт знает, что
за город Москва! — заговорил он. — Болтают!.. Врут!.. Так что я хотел
ехать к вам и сказать, чтобы вы зажали некоторым господам рот!
— Я вовсе не потому не
еду за границу, вовсе не потому! — принялся он отшлепывать своим язычищем.
— Какое тут согласие!.. Как вот и у тебя с Еленой… А главное, мне поздно было это делать; хочу от стыда
за границу
ехать et je ferai croire, que je suis marie de long temps. [и сделать вид, что я давно замужем (франц.).]
— Но куда вы именно
едете за границу? — продолжал ее спрашивать князь тем же злым тоном.
Все тронулись потом
за князем, который опять
поехал с Николя, а Жуквич с своим секундантом.
Николя постоял еще некоторое время около князя, а потом вышел и сказал людям, чтоб
ехали за доктором. Те, разумеется, поскакали
за Елпидифором Мартынычем. Тот с своей стороны, несмотря на причиненное ему князем оскорбление, немедля приехал. Николя между тем, чтобы не беспокоить больного, ходил уже по зале.
Жуквич посидел еще некоторое время, и если б Елена повнимательней наблюдала
за ним, то заметила бы, что он был как на иголках; наконец, он поднялся и стал прощаться с Еленой; но деньги все еще не клал в карман, а держал только их в своей руке и таким образом пошел; но, выйдя в сени, немедля всю пачку засунул в свой совершенно пустой бумажник; потом этот бумажник положил в боковой карман своего сюртука, а самый сюртук наглухо застегнул и,
ехав домой, беспрестанно ощупывал тот бок сюртука, где лежал бумажник.
Елпидифор Мартыныч отправил
за княгиней свой собственный экипаж, приказав ей сказать, чтоб она немедля
ехала.
— Князю безотлагательно следовало бы
ехать за границу и укрепить свои нервы купаньями, а то он, пожалуй, тут с ума может сойти! — опять вмешался в их разговор Елпидифор Мартыныч.
С наступлением вечера князь по крайней мере раз пять посылал спрашивать княгиню, что скоро ли она
поедет? Та, наконец, собралась и зашла сама к князю. Она застала его сидящим
за столом с наклоненной на руки головой.
Швейцар едва понял ее и послал одного лакея
за Елпидифором Мартынычем, а сам
поехал за княгиней. Елпидифор Мартыныч и княгиня в одно время подъехали к крыльцу дома.
— Ну, так я знаю! — подхватила Петицкая, твердо будучи уверена, что если бы даже барон и не очень нравился княгине, то все-таки она пойдет
за него, потому что это очень выгодная для нее партия, а потому дальнейшее с ней объяснение она считала совершенно излишним и при первой встрече с бароном прямо сказала тому, чтоб он не робел и
ехал просить руки княгини.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу,
поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право,
за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Частный пристав. Да бог его знает. Вчерашнего дня случилась
за городом драка, —
поехал туда для порядка, а возвратился пьян.
Городничий (хватаясь
за голову).Ах, боже мой, боже мой! Ступай скорее на улицу, или нет — беги прежде в комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую шляпу. Ну, Петр Иванович,
поедем!
Сначала он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился и говорил, что и в гостинице все нехорошо, и к нему не
поедет, и что он не хочет сидеть
за него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича и как покороче разговорился с ним, тотчас переменил мысли, и, слава богу, все пошло хорошо.
Слышишь, побеги расспроси, куда
поехали; да расспроси хорошенько: что
за приезжий, — каков он, — слышишь?