Неточные совпадения
— Да-с, у каждого есть своя веревочка… Верно-с!.. А канатчик-то все-таки повесился… Кончено… finita la commedia… [комедия окончена… (итал.)] Xe-xe!.. Теперь, брат, шабаш… Не
с кого взять. И жена, которая пилила беднягу
с утра до ночи, и хозяин из мелочной лавочки, и хозяин дома — все
с носом остались. Был канатчик, и нет канатчика, а Порфир Порфирыч напишет рассказ «Веревочка» и
получит за оный мзду…
Признайся, ты, вероятно,
получаешь точно такие же письма
с мудрыми предостережениями относительно дурных товарищей?
— Э, голубчик, оставим это! Человек, который в течение двух лет
получил петербургский катарр желудка и должен питаться рубцами, такой человек имеет право на одно право — быть откровенным
с самим собой. Ведь я средний человек, та безразличность, из которой ткется ткань жизни, и поэтому рассуждаю, как нитка в материи…
Напротив, рядом
с Пепкой я чувствовал себя бессовестным богачом: бедняга ниоткуда и ничего не
получал, кроме писем «одной доброй матери».
— А вот хоть бы то, что мы сейчас идем. Ты думаешь, что все так просто: встретились случайно
с какими-то барышнями,
получили приглашение на журфикс и пошли… Как бы не так! Мы не сами идем, а нас толкает неумолимый закон… Да, закон, который гласит коротко и ясно: на четырех петербургских мужчин приходится всего одна петербургская женщина. И вот мы идем, повинуясь закону судеб, влекомые наглядной арифметической несообразностью…
Второе: тот же гробовщик пожалел пьяницу и пристроил его в оперу «народом», и пьяница ходил по сцене
с бумажной трубой, изображал ногами морскую бурю, ползал черепахой и паки и паки
получал мзду.
Вечером мы отправились в Большой театр, где играла итальянская труппа. Билетов у нас не было, но мы шли
с видом людей, у которых есть абонемент. Прежде всего Пепко отправился в кассу, чтобы
получить билет, — расчет был настолько же верный, как возвращение
с того света.
Мы закончили наш первый дачный день в «остерии», как назвал Пепко маленький ресторанчик, приютившийся совсем в лесу. Безумный кутеж состоял из яичницы
с ветчиной и шести бутылок пива. Подавала нам какая-то очень миловидная девушка в белом переднике, — она
получила двойное название — доброй лесной феи и ундины. Последнее название было присвоено ей благодаря недалекому озеру.
Я знал, как много людей изживают всю жизнь
с этой дешевенькой философией и
получают счастливые завтра только там, после смерти.
Кстати, Пепко начал пропадать в «Розе» и часто возвращался под хмельком в обществе Карла Иваныча. Немец отличался голубиной незлобивостью и никому не мешал. У него была удивительная черта: музыку он писал по утрам, именно
с похмелья, точно хотел в мире звуков
получать просветление и очищение. Стихи Пепки аранжировались иногда очень удачно, и немец говорил
с гордостью, ударяя себя кулаком в грудь...
— Невинные восторги первого авторства погибают в неравной борьбе
с томящей жаждой
получить первый гонорар, — резюмировал Пепко мое настроение: — тут тебе и святое искусство, и служение истине, добру и красоте, и призвание, и лучшие идеи века, и вклад во всемирную сокровищницу своей скромной лепты вдовицы, и тут же душевный вопль: «Подайте мне мой двугривенный!» Я уверен, что литература упала, — это факт, не требующий доказательств, — от двух причин: перевелись на белом свете меценаты, которые авторам давали случаи понюхать, чем пахнет жареное, а
с другой — авторы нынешние не нюхают табака.
Мне дорого обошлась эта «первая ласточка». Если бы я слушал Фрея и вчинил иск немедленно, то
получил бы деньги, как это было
с другими сотрудниками, о чем я узнал позже; но я надеялся на уверения «только редактора» и затянул дело. Потом я
получил еще двадцать пять рублей, итого — пятьдесят. Кстати, это — все, что я
получил за роман в семнадцать печатных листов, изданный вдобавок отдельно без моего согласия.
— К рождеству я отваляю всю юриспруденцию, — коротко объяснил он мне. — Я двух зайцев ловлю: во-первых,
получаю кандидатский диплом, а во-вторых — избавляюсь на целых три месяца от семейной неволи… Под предлогом подготовки к экзамену я опять буду жить
с тобой, и да будете благословенны вы, Федосьины покровы. Под вашей сенью я упьюсь сладким медом науки…
Действительно, к рождеству все было кончено, и Пепко
получил кандидата прав. Вернувшись
с экзамена, он швырнул все учебники и заявил...
Неточные совпадения
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись
с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую
получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
Г-жа Простакова. Полно, братец, о свиньях — то начинать. Поговорим-ка лучше о нашем горе. (К Правдину.) Вот, батюшка! Бог велел нам взять на свои руки девицу. Она изволит
получать грамотки от дядюшек. К ней
с того света дядюшки пишут. Сделай милость, мой батюшка, потрудись, прочти всем нам вслух.
4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик из лейб-кампанцев. [Лейб-кампанцы — гвардейские офицеры или солдаты, участники дворцовых переворотов XVIII века.] Отличался безумной отвагой и даже брал однажды приступом город Глупов. По доведении о сем до сведения, похвалы не
получил и в 1745 году уволен
с распубликованием.
Известно было также, что и к мадам де Помпадур проник он отнюдь не
с помощью какой-то"особенности", а просто
с помощью денежных приношений, и при ее посредстве избавился от суда и даже
получил высшее против прежнего назначение.
Но вот солнце достигает зенита, и Угрюм-Бурчеев кричит: «Шабаш!» Опять повзводно строятся обыватели и направляются обратно в город, где церемониальным маршем проходят через «манеж для принятия пищи» и
получают по куску черного хлеба
с солью.