Неточные совпадения
Гость ничего не отвечал, а только поджал свои тонкие губы и прищурился, причем его сморщенное обветрелое лицо
получило неприятное выражение. Ему не поправился разговор о зятьях своею бестактностью. Когда они очутились на террасе, хозяин
с видимым удовольствием оглянул свой двор и все хозяйственные пристройки.
— А вы того не соображаете, что крупчатка хлеб даст народам? — спросил писарь. — Теперь на одной постройке сколько народу орудует, а дальше — больше. У которых мужичков хлеб-то по три года лежит, мышь его ест и прочее, а тут на,
получай наличные денежки. Мужичок-то и оборотится
с деньгами и опять хлебца подвезет.
Скупщики ходили от воза к возу
с фонарями, и рынок
получал какой-то фантастический характер.
— А вот и нет… Сама Прасковья Ивановна. Да… Мы
с ней большие приятельницы. У ней муж горький пьяница и у меня около того, — вот и дружим… Довезла тебя до подъезда, вызвала меня и говорит: «На,
получай свое сокровище!» Я ей рассказывала, что любила тебя в девицах. Ух! умная баба!.. Огонь. Смотри, не запутайся… Тут не ты один голову оставил.
— Э, вздор! — успокаивал Штофф. — Черт дернул Илюшку связаться
с попом. Вот теперь и расхлебывай… Слышал, Шахма-то как отличился у следователя? Все начистоту ляпнул. Ведь все равно не
получит своих пять тысяч, толстый дурак… Ну, и молчал бы, а то только самого себя осрамил.
Вечером поздно Серафима
получила записку мужа, что он по неотложному делу должен уехать из Заполья дня на два. Это еще было в первый раз, что Галактион не зашел проститься даже
с детьми. Женское сердце почуяло какую-то неминуемую беду, и первая мысль у Серафимы была о сестре Харитине. Там Галактион, и негде ему больше быть… Дети спали. Серафима накинула шубку и пешком отправилась к полуяновской квартире. Там еще был свет, и Серафима видела в окно, что сестра сидит у лампы
с Агнией. Незачем было и заходить.
— Прост, да про себя, Галактион Михеич. Даже весьма понимаем. Ежели Стабровский только по двугривенному
получит с каждого ведра чистого барыша, и то составит сумму… да. Сорок тысяч голеньких в год. Завод-то стоит всего тысяч полтораста, — ну, дивиденд настоящий. Мы все, братец, тоже по-своему-то рассчитали и дело вот как понимаем… да. Конечно, у Стабровского капитал, и все для него стараются.
Он устроит так, что Стабровский будет
получать с Прохорова отступную побольше сорока-то тысяч.
— Нечего сказать, хороша мука. Удивительное это дело, Флегонт Васильич: пока хорошо
с женой жил — все в черном теле состоял, а тут, как ошибочку сделал — точно дверь распахнул. Даром деньги
получаю. А жену жаль и ребятишек. Несчастный я человек… себе не рад
с деньгами.
— А в Кирилловой книге [Кириллова книга — изданный в 1644 году в Москве сборник статей, направленных против католической церкви; название
получил по первой статье сборника, связанной
с именем Кирилла Иерусалимского.] сказано, — отозвался из угла скитский старец: — «Да не будем к тому младенцы умом, скитающися во всяком ветре учения, во лжи человеческой, в коварстве козней льщения. Блюдем истинствующие в любви».
— Большим кораблям большое плавание, а мы около бережку будем ползать… Перед отъездом мы
с попом Макаром молебствие отслужили угодникам бессребренникам. Как же, все по порядку. Тоже и мы понимаем, как и што следует: воздадите кесарево кесарю… да. Главная причина, Галактион Михеич, что жаль мелкие народы. Сейчас-то они вон сто процентов платят, а у меня будут платить всего тридцать шесть… Да там еще кланялись сколько, да еще отрабатывали благодарность, а тут на,
получай, и только всего.
Галактион знал все, но не подавал виду, а только стал вести все хозяйственные дела
с Харитиной, — она
получала деньги, производила все расчеты и вела весь дом.
У Вахрушки была своя комната рядом
с передней, первого числа он
получал аккуратно десять рублей жалованья, — одним словом, благополучие полное.
Заветная мечта Галактиона исполнялась. У него были деньги для начала дела, а там уже все пойдет само собой. Ему ужасно хотелось поделиться
с кем-нибудь своею радостью, и такого человека не было. По вечерам жена была пьяна, и он старался уходить из дому. Сейчас он шагал по своему кабинету и молча переживал охватившее его радостное чувство. Да, целых четыре года работы, чтобы
получить простой кредит. Но это было все, самый решительный шаг в его жизни.
Первыми
получать наследство явились Лиодор
с Пашкой Булыгиным. Последний действовал по доверенности от жены. Харитон Артемьич едва успел скрыться от них через кухню и в одном халате прибежал к Замараеву. Он совершенно упал духом и плакал, как ребенок.
Он ответил на запрос из округа в «возбужденном тоне» и
получил приглашение оставить запольскую прогимназию,
с переводом в какое-то отчаянное захолустье.
— Вот именно последнее и служит препятствием, Павел Степаныч.
С посторонним человеком всегда как-то легче вести дело и даже
получить отказ не обидно.
Полуянов скромно отмахивался, как лицо заинтересованное. Выходило настоящее похмелье в чужом пиру. Да и так он не посоветовал бы посылать Ечкина для переговоров. Как раз он
получит деньги, да себе в карман и положит, как было
с стеариновой фабрикой. Хороший человек, а деньги показывать нельзя.
— Ловко катается, — заметил Анфим. — В Суслоне оказывали, что он ездит на своих, а
с земства
получает прогоны. Чиновник тоже. Теперь
с попом Макаром дружит… Тот тоже хорош: хлеба большие тысячи лежат, а он цену выжидает. Злобятся мужички-то на попа-то… И куда, подумаешь, копит, — один, как перст.
— Вы свой кусок хлеба
с маслом и
получите. Достаточно вы поломались надо мной, а забыли только одно: пароходы-то все-таки мои… да.
— А другие еще хотят больше
получить, — как-то стонал Стабровский, тяжело ворочаясь в своем кресле. — Это называется снимать рубашку
с нищего… да!
Неточные совпадения
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись
с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую
получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
Г-жа Простакова. Полно, братец, о свиньях — то начинать. Поговорим-ка лучше о нашем горе. (К Правдину.) Вот, батюшка! Бог велел нам взять на свои руки девицу. Она изволит
получать грамотки от дядюшек. К ней
с того света дядюшки пишут. Сделай милость, мой батюшка, потрудись, прочти всем нам вслух.
4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик из лейб-кампанцев. [Лейб-кампанцы — гвардейские офицеры или солдаты, участники дворцовых переворотов XVIII века.] Отличался безумной отвагой и даже брал однажды приступом город Глупов. По доведении о сем до сведения, похвалы не
получил и в 1745 году уволен
с распубликованием.
Известно было также, что и к мадам де Помпадур проник он отнюдь не
с помощью какой-то"особенности", а просто
с помощью денежных приношений, и при ее посредстве избавился от суда и даже
получил высшее против прежнего назначение.
Но вот солнце достигает зенита, и Угрюм-Бурчеев кричит: «Шабаш!» Опять повзводно строятся обыватели и направляются обратно в город, где церемониальным маршем проходят через «манеж для принятия пищи» и
получают по куску черного хлеба
с солью.