Неточные совпадения
«Впрочем, не
получив ответа от Марьи Васильевны (жены предводителя), не покончив совершено
с тем, я и не могу ничего предпринять», сказал он себе.
Нынче утром он
получил записку от швейцарки-гувернантки, жившей у них в доме летом и теперь проезжавшей
с юга в Петербург, что она будет в городе между тремя и шестью часами ждать его в гостинице «Италия».
Вслед за старушкой из двери залы гражданского отделения, сияя пластроном широко раскрытого жилета и самодовольным лицом, быстро вышел тот самый знаменитый адвокат, который сделал так, что старушка
с цветами осталась не при чем, а делец, давший ему 10 тысяч рублей,
получил больше 100 тысяч. Все глаза обратились на адвоката, и он чувствовал это и всей наружностью своей как бы говорил: «не нужно никих выражений преданности», и быстро прошел мимо всех.
Теперь он не без удовольствия познакомился
с знаменитым адвокатом, внушавшим ему большое уважение тем, что за одно только дело старушки
с огромными цветами на шляпке он
получил десять тысяч рублей.
— Копию
с обвинительного акта
получили?
Бочковой было 43 года, звание — коломенская мещанка, занятие — коридорная в той же гостинице «Мавритания». Под судом и следствием не была, копию
с обвинительного акта
получила. Ответы свои выговаривала Бочкова чрезвычайно смело и
с такими интонациями, точно она к каждому ответу приговаривала: «да, Евфимия, и Бочкова, копию
получила, и горжусь этим, и смеяться никому не позволю». Бочкова, не дожидаясь того, чтобы ей сказали сесть, тотчас же села, как только кончились вопросы.
В это время товарищ прокурора опять привстал и всё
с тем же притворно-наивным видом попросил позволения сделать еще несколько вопросов и,
получив разрешение, склонив над шитым воротником голову, спросил...
Товарищ прокурора был от природы очень глуп, но сверх того имел несчастье окончить курс в гимназии
с золотой медалью и в университете
получить награду за свое сочинение о сервитутах по римскому праву, и потому был в высшей степени самоуверен, доволен собой (чему еще способствовал его успех у дам), и вследствие этого был глуп чрезвычайно.
Тогда,
получив разрешенье, она сняла замшевую перчатку
с тремя пуговицами
с пухлой белой руки, достала из задних складок шелковой юбки модный бумажник и, выбрав из довольно большого количества купонов, только что срезанных
с билетов, заработанных ею в своем доме, один — в 2 рубля 50 коп. и, присоединив к нему два двугривенных и еще гривенник, передала их приставу.
На другой день после посещения Масленникова Нехлюдов
получил от него на толстой глянцовитой
с гербом и печатями бумаге письмо великолепным твердым почерком о том, что он написал о переводе Масловой в больницу врачу, и что, по всей вероятности, желание его будет исполнено. Было подписано: «любящий тебя старший товарищ», и под подписью «Масленников» был сделан удивительно искусный, большой и твердый росчерк.
Всё устроилось так, как этого хотел и ожидал Нехлюдов: крестьяне
получили землю процентов на 30 дешевле, чем отдавалась земля в округе; его доход
с земли уменьшился почти на половину, но был
с избытком достаточен для Нехлюдова, особенно
с прибавлением суммы, которую он
получил за проданный лес и которая должна была выручиться за продажу инвентаря.
— Понял. Вы, значит, процент
с этого капитала будете
получать? — сказал он, совсем просияв.
Вернувшись домой, Нехлюдов нашел в приготовленной для его ночлега конторе высокую постель
с пуховиками, двумя подушками и красным-бордо двуспальным шелковым, мелко и узорно стеганым, негнувшимся одеялом — очевидно, приданое приказчицы. Приказчик предложил Нехлюдову остатки обеда, но,
получив отказ и извинившись за плохое угощение и убранство, удалился, оставив Нехлюдова одного.
— Когда
получим, в тот же день отправляем. Мы их не держим, не дорожим особенно их посещениями, — сказал генерал, опять
с попыткой игривой улыбки, кривившей только его старое лицо.
Когда Нехлюдов знал Селенина студентом, это был прекрасный сын, верный товарищ и по своим годам хорошо образованный светский человек,
с большим тактом, всегда элегантный и красивый и вместе
с тем необыкновенно правдивый и честный. Он учился прекрасно без особенного труда и без малейшего педантизма,
получая золотые медали зa сочинения.
И мыслью пробежав по всем тем лицам, на которых проявлялась деятельность учреждений, восстанавливающих справедливость, поддерживающих веру и воспитывающих народ, — от бабы, наказанной за беспатентную торговлю вином, и малого за воровство, и бродягу за бродяжничество, и поджигателя за поджог, и банкира за расхищение, и тут же эту несчастную Лидию за то только, что от нее можно было
получить нужные сведения, и сектантов за нарушение православия, и Гуркевича за желание конституции, — Нехлюдову
с необыкновенной ясностью пришла мысль о том, что всех этих людей хватали, запирали или ссылали совсем не потому, что эти люди нарушали справедливость или совершали беззакония, а только потому, что они мешали чиновникам и богатым владеть тем богатством, которое они собирали
с народа.
Когда подводы тронулись, Нехлюдов сел на дожидавшегося его извозчика и велел ему обогнать партию
с тем, чтобы рассмотреть среди нее, нет ли знакомых арестантов среди мужчин, и потом, среди женщин найдя Маслову, спросить у нее,
получила ли она посланные ей вещи.
Получив свои письма, Нехлюдов отошел к деревянной лавке, на которой сидел, дожидаясь чего-то, солдат
с книжкой, и сел
с ним рядом, пересматривая полученные письма.
С этой ночи началась для Нехлюдова совсем новая жизнь, не столько потому, что он вступил в новые условия жизни, а потому, что всё, что случилось
с ним
с этих пор,
получало для него совсем иное, чем прежде, значение. Чем кончится этот новый период его жизни, покажет будущее.
Неточные совпадения
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись
с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую
получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
Г-жа Простакова. Полно, братец, о свиньях — то начинать. Поговорим-ка лучше о нашем горе. (К Правдину.) Вот, батюшка! Бог велел нам взять на свои руки девицу. Она изволит
получать грамотки от дядюшек. К ней
с того света дядюшки пишут. Сделай милость, мой батюшка, потрудись, прочти всем нам вслух.
4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик из лейб-кампанцев. [Лейб-кампанцы — гвардейские офицеры или солдаты, участники дворцовых переворотов XVIII века.] Отличался безумной отвагой и даже брал однажды приступом город Глупов. По доведении о сем до сведения, похвалы не
получил и в 1745 году уволен
с распубликованием.
Известно было также, что и к мадам де Помпадур проник он отнюдь не
с помощью какой-то"особенности", а просто
с помощью денежных приношений, и при ее посредстве избавился от суда и даже
получил высшее против прежнего назначение.
Но вот солнце достигает зенита, и Угрюм-Бурчеев кричит: «Шабаш!» Опять повзводно строятся обыватели и направляются обратно в город, где церемониальным маршем проходят через «манеж для принятия пищи» и
получают по куску черного хлеба
с солью.