Неточные совпадения
— Я
не могу этого принимать
иначе как в шутку.
— Ну да! А это ложь. На самом деле я так же богата,
как церковная мышь. Это могло быть
иначе, но ты это расстроил, а вот это и есть твой долг, который ты должен мне заплатить, и тогда будет мне хорошо, а тебе в особенности… Надеюсь, что могу с вами говорить,
не боясь вас встревожить?
— Да, вру, вру, именно вру, Ванскок, но вы, конечно,
не станете никому об этом рассказывать, потому что
иначе я от всего отрекусь, да и Кишенскому
не говорите,
как я шутил, чтобы вывести его на свежую воду.
Помилуй и сама посуди: жили мы все вместе, были друзья-приятели; годы целые прошли
как мы
иначе и
не располагались, что Лариса будет за Подозеровым, и весь город об этом говорил, и вдруг ни с того, ни с сего разрыв, и
какой разрыв: ни село, ни пало и разошлись.
— Поверьте, я, может быть, меньше всех на свете думаю о переделке мира. Скажу вам более: мне так опостылели все эти направления и настроения, что я
не вспоминаю о них
иначе как с омерзением.
Едва Висленев стал, по легкомысленности своей, забывать о своем оброчном положении и о других своих петербургских обязательствах,
как его ударила новая волна: гордановский портфель, который Висленев
не мог представить своему другу
иначе как с известным нам надрезом.
«Скандал! во всяком разе гадость… Дуэль… пошлое и опасное средство… Отказаться,
как это делают в Петербурге… но здесь
не Петербург, и прослывешь трусом… Что же делать? Неужто принимать… дуэль на равных шансах для обоих?.. нет; я разочтусь
иначе», — решил Горданов.
— Я
не могу сказать
как… но
иначе!
— То-то еще хорошо ли это, я… этого, по правде вам сказать, и сам достоверно
не знаю. Я,
как настоящий нигилист, сам свои убеждения тоже, знаете… невысоко ставлю. Черт их знает: кажется, что-нибудь так, а… ведь все оно может быть и
иначе… Я, разумеется, в жизнь за гробом
не верю и в Бога
не верю… но…
— Ну, так я суеверка и прошу
не говорить со мной
иначе как с суеверкой.
После того случая, который рассказан в конце предшествовавшей главы, дело уже
не могло остановиться и
не могло кончиться
иначе как браком. По крайней мере так решил после бессонной ночи честный Подозеров; так же казалось и
не спавшей всю эту ночь своенравной Ларисе.
Надо пользоваться обстоятельствами и временем,
иначе, извините меня, я знаток в таких делах: этакая женщина
как Казимира с ее наружностью, именем и ласками, долго в запамяти в Петербурге
не останется и далеко пойдет.
Висленев без большого труда уверовал, что Бодростина
не могла и
не может выдавать его
иначе,
как выдает, то есть за ее мажордома, потому что баронесса и графиня, доводясь родственницами Михаила Андреееича,
не преминули бы сделать своих заключений насчет пребывания Иосафа при ее особе и
не только повредили бы ей в России, но и здесь на месте, в Париже,
не дали бы ступить шага в тот круг, где она намерена встретить людей, способных разъяснить томящие ее отвлеченные вопросы.
— Это
иначе не может быть,
как я вам говорю.
При помощи спиритизма и денег это было устроено так легко, что Глафира через месяц после приезда в Париж была принята самыми суровыми ревнительницами добродетели, получила от них выражения внимания и дружбы и даже свободно могла бы делать втайне
какие угодно тайные дела, и в свете ей нашлась бы поддержка, и всякий намек на ее прошедшее почитался бы
не иначе,
как злонамеренной клеветой.
Алина, известясь о привозе ее сумасшедшего мужа,
не замедлила ответить Бодростиной, что она сама нездорова и приехать
не может, что помещение ее в настоящее время очень тесно и неудобно для приема больного, находящегося в таком положении, в
каком находится Жозеф, и что потому она просит охранить его до завтрашнего дня, пока она распорядится: или поместить Жозефа в доме умалишенных, или устроить его как-нибудь
иначе.
Приходилось долгожданные Вальдегановские щетки бросить и ждать всего от времени, но тем часом начиналось дело о дуэли, затянувшееся за отсутствием прикосновенных лиц, и произошло маленькое qui pro quo, [Недоразумение (лат.).] вследствие которого Глафира настойчиво требовала, чтобы Жозеф повидался с сестрой, и
как это ни тяжело, а постарался привести, при ее посредстве, Подозерова к соглашению
не раздувать дуэльной истории возведением больших обвинений на Горданова, потому что
иначе и тот с своей стороны поведет кляузу.
Павел Николаевич, возвратясь из города, еще
не видал Глафиры, а теперь даже
не знал,
как этого и достичь; он еще был управитель имения и уполномоченный, и имел все основания видеть вдову и говорить с нею, но он чувствовал, что Ропшин его отрезал, что он просто-напросто
не пустит, и, конечно, он поступает так с согласия самой Глафиры, потому что
иначе она сама давно бы за ним прислала.