Неточные совпадения
— Ай-ай-ай, Лев Александрович! Как же ж это вы так легкомысленно относитесь
к этому! «Пускай едет»! А как
не уедет? А как пойдет в толпу да станет бунтовать, да как если — борони Боже — на дом нахлынут? От подобных господчиков я всего ожидаю!.. Нет-с, пока
не пришло войско, мы в блокаде, доложу я вам, и я
не дам лишнего шанса неприятелю!.. Выпустить его невозможно.
— Ах, Нюта, Нюта! Если б у людей
не было памяти! — сокрушенно вздохнул он, понемногу
приходя в себя. — Как вспомню, я с ума схожу!.. За что ты убила меня? что я сделал тебе? А вы! — обратился он
к Полоярову. — Я принимал вас в дом
к себе как честного человека, а вы вот чем отплатили!.. Спасибо вам, господин Полояров!.. И тебе спасибо, дочка!
Шишкин с нетерпением ждал назначенного часа. На нынешнее утро раздумье почти уже
не приходило ему в голову. Он решился: «была
не была!» Утром сходил в больницу
к матери и снес ей десять рублей, сказав, что получил два новых и очень выгодных урока по рублю за час. Старуха, действительно, и удивилась, и обрадовалась несказанно, да и сын-то был доволен, что успел доставить ей эту надежную радость.
Майор, запахнув халатик, подкрался на цыпочках
к двери и осторожно заглянул на дочь из своей комнаты. Тревога отеческой любви и вместе с тем негодующая досада на кого-то чем-то трепетным отразились на лице его. Нервно сжимая в зубах чубучок своей носогрейки,
пришел он в зальце, где сидела Нюта,
не замечавшая среди горя его присутствия, и зашагал он от одного угла до другого, искоса взглядывая иногда на плачущую дочку.
— Можете! — согласился Полояров. — А где, позвольте узнать, — где у вас на все на это свидетели найдутся? Дело-то ведь у нас с глазу на глаз идет, а я — мало ль зачем мог
приходить к вам! Кто видел? кто слышал? Нет-с, почтеннейший, ни хера вы на этом
не возьмете! И мы ведь тоже
не лыком шиты! А вы лучше, советую вам, эдак душевно, по-Божьи! Ну-с, так что же-с? — вопросительно прибавил он в заключение, — говорите просто: желаете аль нет?
Прелестный Анатоль, первым делом,
придя в сокрушительный восторг от эффектного вида губернаторши и
не замедлив тотчас же сообщить ей самой об этом восторге, за что и был награжден очаровательной улыбкой, поспешил отправиться с такими же восторгами
к другим представительницам славнобубенского mond’a.
Прошло уже около часу, а дело
не пришло еще даже
к намеку на какой-либо результат.
Бесплодный спор на эту тему длится около четверти часа; обе стороны говорят и много любезного, и много довольно резкого друг другу, но
к соглашению
прийти не могут.
Сборы были
не долгие, и часа через полтора Хвалынцев уже переехал на квартиру Свитки. Он решил себе, что во всяком случае надо поехать
к Стрешневым.
Пришла было ему мысль заменить собственное посещение письмом, и он даже сел
к столу и принялся за писание, но дело как-то
не клеилось.
Но тут подвертывался Свитка с каким-нибудь делом, с какими-нибудь наставлениями и инструкциями касательно будущих действий в Варшаве, то надо было брать из университета бумаги, писать прошение об определении в военную службу и отвозить все это
к Бейгушу, то вдруг Свитка тащил его за чем-нибудь
к Лесницкому или на «литературный вечер», в «кружок» Офицерской улицы, то вдруг графиня Цезарина
присылала сказать, что нынче она ждет
к себе Хвалынцева обедать, и вот таким образом, глядишь, день и промелькнул, а
к Стрешневым все-таки
не съезжено.
— Вы отыщете по нем поручика Паляницу, и когда вы
придете к нему, то подайте ему еще вот этот клочок, и это, смотрите,
не забудьте же сделать при первой рекомендации, прежде всего.
— Ардальон Михайлович! — решительно сказала она, становясь перед ним. — Звонких слов я и прежде слыхала от вас
не мало. Оставьте их хоть теперь-то. Я
пришла к вам
не за фразами, а за помощью… Ведь вы же будете отец этого ребенка!.. Вы должны войти в мое положение, если вы честный человек.
Или если, например, гость
пришел к Малгоржану, а Полояров или Лидинька за что-нибудь против этого гостя зубы точили, то опять же, нимало
не стесняясь, приступали
к нему с объяснением и начинали зуб за зуб считаться, а то и до формальной ругани доходило, и Малгоржан
не находил уместным вступаться за своего гостя: «пущай его сам, мол, как знает, так и ведается!» Вообще же такое нестеснительное отношение
к посетителям коммуны образовалось из этого принципа, что весь мир разделяется на «мы » и «подлецы »; то, что
не мы, то подлецы да пошляки, и обратно.
Развивая теорию возможности усвоения мыслей, нетрудно
прийти к тому, что люди
не должны говорить ни одного слова даром, потому что всякий разговор есть ряд мыслей» [«Современник», март 1872 г. «Русская литература», стр. 70.].
И снова стал он ходить по комнате и придумывать нечто полновеснее, о среди этих раздумываний
пришла ему вдруг мысль: «А что как ничего этого
не удастся?.. Как если Фрумкина-то возьмут, подержат-подержат, да и выпустят, а он тогда вернется
к нам — го-го, каким фертом!..
Не подходи! Да как начнет опять каверзы под меня подводить?.. Тут уж баста!.. Вся эта сволочь прямо на его стороне будет… Как же, мол, мучился, терпел… сочувствие и прочее…»
О пожаре на Толкучем купец Александров, в лавке которого первоначально загорелось, дал показание, что «28-го мая, в пятом часу,
пришли к нему в лавку четверо молодых людей, перебирали товары — все будто
не находят, что им нужно, пошли
к нему наверх, рылись и ушли, купив на рубль разного хламу.
Неточные совпадения
Приготовь поскорее комнату для важного гостя, ту, что выклеена желтыми бумажками;
к обеду прибавлять
не трудись, потому что закусим в богоугодном заведении у Артемия Филипповича, а вина вели побольше; скажи купцу Абдулину, чтобы
прислал самого лучшего, а
не то я перерою весь его погреб.
Хлестаков (сначала немного заикается, но
к концу речи говорит громко).Да что же делать?.. Я
не виноват… Я, право, заплачу… Мне
пришлют из деревни.
Случается,
к недужному //
Придешь:
не умирающий, // Страшна семья крестьянская // В тот час, как ей приходится // Кормильца потерять!
Оборванные нищие, // Послышав запах пенного, // И те
пришли доказывать, // Как счастливы они: // — Нас у порога лавочник // Встречает подаянием, // А в дом войдем, так из дому // Проводят до ворот… // Чуть запоем мы песенку, // Бежит
к окну хозяюшка // С краюхою, с ножом, // А мы-то заливаемся: // «Давать давай — весь каравай, //
Не мнется и
не крошится, // Тебе скорей, а нам спорей…»
— По времени Шалашников // Удумал штуку новую, //
Приходит к нам приказ: // «Явиться!»
Не явились мы, // Притихли,
не шелохнемся // В болотине своей. // Была засу́ха сильная, // Наехала полиция,