— Я-то, как ты родилась, уже около двух лет
в бегах состоял, какая же ты мне дочь. Ты это сообрази… Известно, дворовая, да замужняя родила, по мужу, по мне, тебя так и записали.
— Оно, конечно, теперь дело прошлое, нелегко и ей было, сердечной, судьбу свою переменить, — продолжал Никита, — из холи, из сласти княжеской с голышом, беглецом мужем
в бега пуститься…
— Известно, извела… Я тоже, хоть и
в бегах был, однако из своих мест весточки получал исправно… Стала ее гнуть княгиня, овдовев, так гнуть да работой неволить, что Ульяна-то быстрей тонкой лучины сгорела… Вот она какова, ваша княгинюшка.
Неточные совпадения
Знал также Шетарди, что незадолго до его прибытия
в Россию
в Петербурге был открыт заговор,
в котором была замешана Елизавета Петровна, и что ее фаворит Нарышкин должен был
бежать во Францию, откуда он продолжал интриговать
в пользу цесаревны.
Все шло как нельзя лучше, как вдруг случилось событие, неожиданно положившее конец всем этим планам. За много лет до того один из родственников Зиновьевых по женской линии — Менгден, неисправимый кутила,
бежал от долгов из России
в Польшу, где и принял должность управляющего
в именье одного богатого помещика. По смерти владельца ему удалось получить руку вдовы, и таким образом он снова достиг положения
в жизни, которое он когда-то так легкомысленно пустил по ветру.
Дядя ее, Семен Кириллович Нарышкин, первый щеголь своего времени,
бежал в царствование Анны Иоанновны, преследуемый за приверженность к цесаревне Елизавете, во Францию и проживал там под именем Тенкина.
Впереди кареты верхами ехали графский конюший Арапкин, за ним
бежали четыре скорохода и шли восемь лакеев, а по сторонам кареты четыре гайдука, все
в богатых ливреях.
Первое чувство ее было чувство страха, она хотела
бежать, но казалось, именно этот обуявший ее страх сковал ее члены. Она не могла двинуть ни рукой, ни ногой и стояла перед избушкой как завороженная, освещенная мягким светом луны. Через несколько мгновений дверь избушки скрипнула, отворилась, и на крыльце появился Никита. Стоявшая невдалеке Таня невольно бросилась ему
в глаза.
Он лег спать, но сон
бежал от его глаз. Когда он потушил свечу, ему явственно послышались тяжелые шаги
в его спальне. Ощущение, что кто-то приближается к его кровати, охватило его. Князь дрожащими руками засветил свечу.
В комнате никого не было.
Княжна Людмила спаслась каким-то чудом. По всей вероятности, она услыхала шум
в соседней комнате, встала с постели, приотворив дверь и увидав отвратительную и ужасную картину, выскочила
в открытое окно
в сад, бросилась
бежать куда глаза глядят и упала
в изнеможении
в кустах и лишилась чувств.
Граф Иосиф Янович Свянторжецкий действительно был вскоре зачислен капитаном
в один из гвардейских полков, причем была принята во внимание полученная им
в детстве военная подготовка. Отвращение к военной службе молодого человека, которое он чувствовал, если читатель помнит, будучи кадетом Осипом Лысенко, и которое главным образом побудило его на
побег с матерью, не могло иметь места при порядках гвардейской военной службы Елизаветинского времени.
Палицы были сучковатые и, конечно, самодельные и представляли из себя выдернутые с корнем деревья, причем ветви и
побеги корней были отрублены, а сам корень обточен
в форме шара.
Вот, между прочим, показания тобольского посадского Ивана Зубарева, который содержался по разным делам
в Сыскном приказе,
бежал оттуда, жил за границей и был схвачен у раскольников.
В будуаре никого не было. Дрожащим от волнения голосом начал граф свою исповедь. Он подробно рассказал, кто он такой, его
побег от отца, принятие, по воле его матери, титула графа, не умолчал даже об источнике их средств — старом еврее.
Когда их взяли на борт и спросили, кто они, то оказалось, что это арестанты Дуйской тюрьмы, бежавшие 17 июня (значит, бывшие
в бегах уже 12 дней), и что плывут они — «вон туда, в Россию».
Неточные совпадения
Городничий (хватаясь за голову).Ах, боже мой, боже мой! Ступай скорее на улицу, или нет —
беги прежде
в комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую шляпу. Ну, Петр Иванович, поедем!
Лука Лукич (летит вон почти
бегом и говорит
в сторону).Ну слава богу! авось не заглянет
в классы!
Городничий (тихо, Добчинскому).Слушайте: вы
побегите, да
бегом, во все лопатки, и снесите две записки: одну
в богоугодное заведение Землянике, а другую жене. (Хлестакову.)Осмелюсь ли я попросить позволения написать
в вашем присутствии одну строчку к жене, чтоб она приготовилась к принятию почтенного гостя?
Бобчинский. Ничего, ничего, я так: петушком, петушком
побегу за дрожками. Мне бы только немножко
в щелочку-та,
в дверь этак посмотреть, как у него эти поступки…
Добчинский (
бежит и кричит
в дверь).Мишка! Мишка! Мишка!