Ипоходрик

Соломонида Платоновна и Дурнопечин.

Соломонида Платоновна (к лакеям). Подавайте водку! Что ж вы стоите?.. (К Дурнопечину.) Выпей! — это желудочная.

Дурнопечин. Нет, тетушка, увольте; мне уж года три запрещено.

Соломонида Платоновна. Полно, глупости!.. Запрещено!.. Ужели я хуже твоего знаю.

Дурнопечин отхлебывает полрюмки.

Пей все! Что очень церемонишься, как купчиха?

Дурнопечин допивает.

Налей и мне!

Дурнопечин наливает; она пьет.

Это не та, — у меня их много сортов. Сергей! Поди принеси зеленую, что трефолью настоена… (Дурнопечину.) Та для тебя будет полезнее!

Сергей уходит.

Дурнопечин. Какая у вас, тетушка, славная водка — так в желудке и зажгло, как будто бы что-нибудь там ходит.

Соломонида Платоновна. Ешь загибеньки, да вон и сосисок возьми.

Дурнопечин. Ай нет-с, вредно будет; разве немного попробовать… (Берет на тарелку и ест.) Какие отличные загибеньки. Удивительно, как водка возбуждает аппетит… (Берет сосисок.)

Сергей приносит еще графин водки.

Соломонида Платоновна. Подай Николаю Михайлычу… Выпей, эта лучше.

Дурнопечин. Право, много; я, пожалуй, пьян буду.

Соломонида Платоновна. Велика важность, лучше уснешь.

Дурнопечин (выпивает залпом и делает гримасу). Хо-хо-хо, батюшки!.. дух захватило… Фу, какая омега. Что это такое, точно спирт стоградусный.

Соломонида Платоновна (евши). Водка, чем крепче, тем лучше устроивает желудок.

Дурнопечин. Чего тут лучше — отдышаться не могу: точно колом в горло треснуло.

Соломонида Платоновна. Очень нежен некстати.

Дурнопечин (с жадностью начинает есть). Фу, канальство, как аппетит возбудился. Эй, черт возьми, начну катать все: что будет, то будет; двух смертей не бывать, а одной не миновать!

Соломонида Платоновна (наливая себе и Дурнопечину по стакану красного вина и выпивая постепенно свой стакан). Все пустяки, мой милый, у тебя истерика и геморрой, больше ничего. От истерических припадков пей по рюмке водки с гофманскими каплями, а от геморрою раза два в год пиявки ставь да моциону больше имей, а главное — женись. У меня для тебя прекрасная есть невеста.

Дурнопечин (тоже выпивая свой стакан). Нет, тетушка, в здешнем месте мне нельзя жениться.

Соломонида Платоновна. Это отчего?

Дурнопечин. Как вам сказать, — старая любовишка есть.

Соломонида Платоновна. Вот тебе на!.. Какой хват! Что ж такое любовишка? Мало ли, я думаю, у вас этих любовишек? Этак нигде нельзя жениться. Влюблен, что ли, в кого?

Дурнопечин. Нет, какое влюблен…

Входит Никита с шампанским.

Шампанское, однако, принесли. Разливай!

Никита наливает и подает.

Соломонида Платоновна (беря бокал). Рассказывай!

Дурнопечин (выпивая бокал). Да вы, я думаю, знаете. Помните, еще покойный батюшка все смеялся: Наденька Канорич.

Соломонида Платоновна. Вот кто! Хорошу птицу убил. Что же у тебя связь, что ли, с ней?

Дурнопечин. Ай нет-с, какая связь! Влюблена в меня была, да и теперь еще влюблена, ну мне и жаль ее.

Соломонида Платоновна (рассмеявшись). Что это, Николенька, и смешишь ты меня и печалишь. Неужели же ты не знаешь, что эта дура помешана на любви? Она в встречного и поперечного влюбляется, ей-то только не отвечают; а она хоть в твоего Никиту влюбится, — не хочешь ли?

Дурнопечин. Бог ее знает! Я ее лет пять не видал. Записки теперь все пишет ко мне: «умру, говорит, если вы меня оставите и презрите».

Соломонида Платоновна. Какая нежная! Отчего же она не умирала, когда другие ее презирали? Она, я думаю, человек в двадцать была влюблена, и все ее презрели.

Дурнопечин. Я этого ничего не знаю… (Пьет шампанское.) Как, однако, шампанское прохлаждает. По чувствам своим, тетушка, я человек мягкий и совестливый; думаешь: девушка неглупая, чувствительная, может быть, и в самом деле влюблена… Вы не поверите, с самого приезда сюда этим мучусь; требует, чтобы я на ней женился; а я решительно не могу, да и не хочу, потому что, между нами сказать, она мне и не нравится.

Соломонида Платоновна. Есть чему нравиться, кошка ободранная! Если бы у тебя даже и было что с ней, так выкинуть надо сейчас же из головы, потому что тебе и думать даже о ней неприлично, и мне, пожалуйста, не говори больше об этом: я терпеть не могу и слушать этого.

Дурнопечин. Знаю, тетушка, видит бог, понимаю, что вы говорите справедливо. Черт бы ее драл, в самом деле, пусть умирает!.. Не умрет, я думаю… Матушка, голубушка, тетушка, выпьемте еще! (Пьет.)

Соломонида Платоновна. Нет, будет!.. (Вставая с своего места.) Я вот сейчас в собор съезжу помолиться, а ты изволь собираться: я сегодня же тебя увезу в деревню к себе.

Дурнопечин (тоже вставая). Хорошо, тетушка, очень хорошо! И жените меня там, ей-богу. Ужасно ведь скучно и опасно даже жить холостому.

Соломонида Платоновна. Еще бы!.. Сбирайся!.. (Уходит.)