Так могло быть

Татьяна Володина, 2019

Повесть о любви. Которую нашли… и которую никогда не потерять! Несмотря на всё, что случилось.

Глава 6

В субботу у Ромки, крестника Сони и Андрея, день рождения. Наталья, как всегда, устроила роскошный праздник с детьми и их родителями, клоунами, шариками. Как сообщалось в приглашении, праздник должен состояться в загородном доме четы Суховых в 14 часов. Ниже была приписка, сделанная рукой Наташи: «Для тебя явка обязательна. Мы с Ромочкой тебя очень ждем».

Соня купила огромный, роскошный пожарный катер с водяными пушками и со всеми другими важными для такой посудины причиндалами. Весь вечер рассматривала его — игрушка ей очень понравилась. Затем она долго обсуждала по телефону с Леной, как лучше эту махину упаковать. В конце концов решили, что Лена приедет к ней в пятницу вечером и останется на ночь, а на следующий день они на Сониной машине поедут на праздник. Дошутились до того, что прихватят с собой ружье с целью прикончить наконец Андрея, чтобы тот не путался у них под ногами. Отсутствие ружья девушек не смущало, главное — они определились, и от такой перспективы им стало весело.

В пятницу Соня опять просидела до позднего вечера в офисе и, когда подъехала к дому, на своем парковочном месте обнаружила машину Лены. «Черт, она всегда так, — буркнула она себе под нос и припарковалась на свободном месте Андрея Ильича, соседа с третьего этажа. — Теперь он перестанет меня обожать, как всегда говорит, и поделом мне, — подумала Соня со вздохом, — вот так лишаешься обожателей».

Лена помахала ей рукой и очаровательно улыбнулась.

— Могла бы не улыбаться, все равно не прощу, — пробормотала себе под нос Соня. Выйдя из машины, она направилась к Лене. О боже, сколько же у нее было вещей! Соня не стала говорить подруге об этом, но по ее округлившимся глазам та все поняла сама.

— Да. И не злись, пожалуйста. Я собираюсь завтра всех сразить наповал.

— Чтобы получился лесоповал, — съехидничала Соня, — вот только кого ты собираешься сразить? Случайно не нашего Павлика или того придурка, мужа Валентины?

— Можно подумать, кроме Павлика, других нет. Наташа сказала, что будет аншлаг из классных мужчин.

— А Наташа тебе не сказала, что у этих классных мужчин — аншлаг классных жен? Не сказала! Я по твоим глазам вижу, что не сказала. Бедняжка! Не огорчайся, они все тебя недостойны, а потом, тебе все равно не угодишь, — Соня махнула рукой. — Ты у нас красавица, а они уже облезлые, хоть и классные. Как ни прискорбно сознавать, но у нас на сегодня только Павлик в наличии, чтобы говорить нам комплименты и подливать в бокалы шампанское. Да, вот еще Андрей, снова нарисовался. Но, возможно, он будет не один.

— Это тебе Наташа сказала? — широко раскрыв глаза, прошептала Лена.

— Нет. Она этого не сказала. Но почему нет? — Соня возмущенно подняла плечи. — Он взрослый мальчик и может иметь подружку. Или ты считаешь по-другому?

Лена только покачала головой, но это могло означать что угодно.

— Он не смог продержаться и двух лет, чтобы не навесить мне роскошные рога.

— У женщин рогов не бывает, — Лена с сожалением посмотрела на Соню.

— У женщин, может быть, и не бывает, а у меня были. Я их чувствовала, и поэтому у меня так часто болела голова. Одно меня утешает, что они были роскошные.

— Твоя голова болит от мигрени, а не от рогов. У тебя их нет, потому что ты женщина.

Лена засуетилась:

— Я ничего на его счет не думаю. Просто хочу, чтобы Павлику было не одиноко. А Андрей не в счет. Мы ведь решили его ликвидировать, — хмыкнула она. — А потом, Андрей никуда не пропадал. Он постоянно на горизонте, тенью бродит за тобой. Сонь, и тень одна-а-а. Нет у него подружки, если только девицы по вызову. И это факт.

После этих слов Лены Соня брезгливо сморщилась, но от комментария воздержалась.

— Хорошо, что это только тень Андрея, а не тень отца Гамлета. Ты наивная у нас. Как проснется с кем-нибудь, так сразу же за мной начинает бродить. Побродит-побродит, а затем отсыпается с другой.

— Этого я утверждать не берусь, — спокойно глядя на Соню, проговорила Лена. — Не слышала, не видела, не присутствовала. Врать не буду.

Соня не стала продолжать разговор об Андрее, а только подумала, что и сейчас ей все еще трудно и больно встречаться с ним. Нет, не больно, а, пожалуй, уже стало неуютно. Как говорят, если к мужчине испытываешь полное равнодушие, когда его поступки и жизнь больше не волнуют, то значит, любовь прошла. Наверное, Соня уже близка к этому. Нужно только, чтобы произошло что-то. Но что?

— Ну-ну. Дерзай, а я посмотрю, — улыбнулась она.

Целый вечер подруги провозились с катером, пытаясь коробку завернуть в подарочную бумагу, но та топорщилась, а при натягивании рвалась на углах. Изрядно намучившись, уже поздно ночью исследовали коробку и, убедившись, что та в отличном состоянии, ну, почти в отличном, решили отказаться от подарочной бумаги. Там, где обнаружили дефекты, подкрасили, подклеили, и получилось вполне прилично. Синей лентой перевязали подарок, и на этом успокоились.

Субботнее утро. Погода отличная, теплая, но ветреная, одним словом — весенняя. За окном пели птицы, и Соня пробормотала:

— Почему я не птичка, почему не летаю?

— Птица, — сонно буркнула Лена и повернулась на другой бок.

— Что «птица»? — не поняла та.

— Надо говорить «Почему я не птица?», так у Островского, — потянувшись, пробормотала Лена.

— Это у Островского «птица». Предполагалось, что купеческая жена-красавица должна быть большой, в смысле веса, а у меня «птичка», потому что… — Соня вздохнула и потянулась, — …потому что нам пора вставать. Ты сейчас начнешь, не знаю, для кого ты будешь наряжаться, но тем не менее уверена, что на это уйдет уйма времени. Чур я первая под душ!

— Давай, — пробормотала Лена и снова перевернулась на другой бок.

Когда Соня и Лена подъехали к дому четы Суховых, праздник уже начался. По лужайке бегали дети и верещали. Прыгал клоун, по дорожкам чинно прохаживались жены присутствующих мужей, а мужья окружили стол, уставленный всевозможными напитками, размахивали руками и громко смеялись. Все были нарядно одеты: дамы в платьях и пальто, в туфлях на каблуках, с прическами, мужчины в костюмах. Как и предполагала Лена, Сонин туалет явно отличался от других. Она знала, что будет играть с Ромкой, и, конечно, удобнее ей будет в джинсах. Поэтому надела узкие джинсы, белую блузку, на ноги — удобные кеды, а сверху, поскольку был прохладный ветерок, набросила кашемировое полупальто. Лена же нарядилась, как подобает изысканной и модной девушке, ищущей под стать себе пару. Правда, ей хватило ума не напялить высокие каблуки.

Вот такими они появились перед собравшимися гостями: Соня, целеустремленная, с огромной коробкой с синим бантом, и расфуфыренная Лена, вцепившаяся в коробку с другой стороны.

С криком «Соня, Сонечка, приехала!» к ним мчался Ромка.

Весь потный от беготни, он обнял Соню своими ручками и прижался горячим тельцем. Она прижала его к себе, и у нее от восторга навернулись слезы. Подошла Наташа, элегантная, с томной улыбкой и с тревогой в глазах. Она обняла Соню, и та ей прошептала: «Все нормально, не волнуйся, у тебя сегодня праздник, так празднуй его». Они еще раз обнялись. Боковым зрением Соня увидела Андрея, стоящего рядом с Павлом в стороне от других мужчин. В руках у друзей были бокалы, и они о чем-то оживленно говорили, но при появлении Сони и Лены оцепенели. Неизвестно, сколько бы они так простояли, если бы не Наташа, позвавшая их поздороваться с гостьями и помочь донести коробку. Павел бросился к девушкам, расцеловал, осыпая Лену комплиментами и ни словом не обмолвившись с Соней. Он не поднимал на нее глаз. Андрей стоял в шаге от него и крутил в руке бокал. Он в упор смотрел на Соню, и та произнесла:

— Здравствуй Андрей.

— Здравствуй, Соня. Я очень рад тебя видеть. Вот стою и боюсь проронить слово.

— Раньше ты ничего не боялся. Что теперь? — Она пожала плечами, отошла от него и предложила перенести коробку к небольшому столику, стоящему у березы. Все опять зашумели, Ромка помчался к березе, затем вернулся и, схватив Соню за руку, потащил ее к столику. При этом он кричал: «Мамочка, идем с нами, папочка сейчас откроет коробку». Все дружно начали открывать коробку, и вот появился пожарный катер — красивый, белоснежный с красной кормой и водяными насосами.

— Ах! — выдохнул Ромка и захлопал в ладошки.

Катер водрузили на столик и стали его рассматривать. Наташа подошла к Соне и обняла ее:

— Угодила, как всегда, неотразима. Являешься и всех убиваешь наповал. Эффектный выход.

— Еще не убила, но мы над этим работаем, — пробормотала Лена, тихо подкравшись к ним. — Объект существует, необходимо только сосредоточиться.

Подружки захохотали.

Вся мужская половина гостей окружила стол, на котором стояли напитки, и что-то весело обсуждала. Здесь была и Наташа. Павел обнял ее за талию, и она вся светилась уютом и спокойствием. «Красавица жена и мать», — подумала Соня, любуясь ею.

— Софья Владимировна, — позвал Павел, — подойдите, пожалуйста, к нам.

Соня подняла брови, удивившись такому официальному обращению. В офисе — да, но сейчас, здесь? Софья Владимировна? Почему?

— Да, Павел Андреевич! — подойдя к веселой компании, Соня сделала строгое лицо. — Вы меня вызвали на работу в выходной?

Павел улыбнулся, понимая, что сам напросился на ехидную шутку.

— Даю честное слово, что этот день вам будет оплачен в соответствии действующим законодательством — в двойном размере.

Все весело засмеялись.

— Не спешите так необдуманно давать честное слово. Потом с вас может спроситься. Не боитесь?

Только произнеся это, Соня поняла, что она перегнула палку, и ее слова могут счесть за флирт с Павлом. Тот тоже не нашелся что ответить.

— Соня, вот сейчас Юра, — он указал на молодого мужчину приятной наружности, — рассказал нам интересную историю. Нужен твой совет.

— Почему мой? — насторожилась Соня.

Настроение у нее испортилось, и она, конечно, снова винила себя. Наташа стояла с застывшей улыбкой и молчала. Ей ничего не оставалось как пожать плечами, соглашаясь.

— У нас разные мнения, и хотелось узнать твое. Юра сейчас расскажет.

Павел смотрел на Соню с нежной улыбкой, а Лена, подняв удивленно брови, посмотрела сначала на Павла, а затем на Наташу и, не проронив ни слова, развернулась и пошла к детям. Соня почувствовала беспокойство, но отказываться было поздно, поскольку все уже выжидающе смотрели на нее.

Юра в ответ приятно улыбнулся:

— У нас тут зашел разговор о подарках милым женщинам. Сам я люблю делать подарки, но, если честно, у меня не всегда это хорошо получается. Я решил спросить у своей девушки, что бы она хотела получить от меня в подарок в день своего рождения. И получил ответ — телевизор. Если честно, то я был шокирован. Конечно, можно купить и подарить телевизор, но меня посетила мысль, что меня просто используют. Было очень обидно и неприятно. Вот, в принципе, и вся история. А сейчас я ломаю голову, как мне поступить.

— Я тоже думаю, что ваша девушка вас использует. Но понимает ли она это? Тогда два варианта: либо она нахалка, либо дура. Но я думаю, что ваша девушка не дура.

Все засмеялись.

— Соня, ты очень строга, — улыбнулся Павел, продолжая обнимать за талию Наташу. — И что ему посоветуешь?

— Мне трудно судить, но если историю о своей девушке выставляют на всеобщее обозрение, то, думаю, что ее не любят. И правильно делают. Ох, Юра, простите меня. — Соня покраснела. Ей стало неловко, и она прижала руку к груди. — Я, кажется, увлеклась и рассуждаю несколько отстраненно. А это не тактично. Простите.

Соня обратилась к молодому человеку и почувствовала, что ее слова задели его и ему, как и ей, неловко. Он опустил голову и закусил нижнюю губу.

— Еще раз простите, Юра. Я могу только сказать, как бы я сама поступила в такой ситуации. Во-первых, задала бы себе вопрос, чего я хочу в итоге. Если хотите расстаться, то вам мой совет: отправьте, ей этот чертов телевизор нарочно и приложите к нему прощальное письмо. Но если вы не решили по какой-либо причине расстаться с этой девушкой, то подарите ей то, что считаете приличным дарить в такой день. В моей семье мужчины не дарят своим дамам предметы обихода. У нас это считается моветоном. А телевизор купите ей в любой другой день не как подарок, а как просто необходимую вещь, с надеждой, что она поймет бестактность своей просьбы. — Соня пожала плечами. — Советую больше не спрашивать свою девушку, что подарить, а то может поступить заказ на ванну, например, или стиральную машину. И вам будет неприятно, что вас в очередной раз используют.

Все весело рассмеялись и с нескрываемым восторгом смотрели на Соню. Все, кроме Наташи.

— Молодец, — тихо сказала та, — они устроили нам экзамен, и ты победила.

Она убрала со своей талии руку Павла и быстрым шагом направилась к дому.

— Я что-то сделала не так? — Соня стала опасаться, что невольно обидела подругу.

Она с недоумением взглянула на Павла, а тот, словно проснулся, бросился вслед за Наташей. Лена, которая находилась среди детей, подняла голову и, увидев расстроенную Наташу, пошла за ней. Но когда мимо нее почти бегом промчался Павел, остановилась и посмотрела на Соню. Но та только пожала плечами и направилась к детям.

— Сонечка, что это? — увидев подошедшую Соню, спросил Ромка, указывая на водяные пушки.

Подойдя к катеру, Соня стала показывать детям водяные пушки и рассказывать о них и о другом оборудовании, установленном на нем, накануне почерпнув свои знания из прилагаемой к нему инструкции. Дети притихли и внимательно ее слушали. За спиной у нее стоял Андрей, Соня чувствовала его присутствие, и ей очень захотелось исчезнуть. Закончив рассказ, она сделала шаг назад, услышала громкий стук своего сердца и почувствовала руку Андрея у себя на плече. Он нежно гладил ее, а ей казалось, что его рука давит на нее.

«О нет, я пас», — подумала Соня и, убрав его руку, направилась к дому.

Она видела, как из дома вышли Наташа и Павел, держась за руки. Наташа снова выглядела счастливой и самодостаточной. Трудно было подумать, что только несколько минут назад эта прекрасная и спокойная женщина была в состоянии, близком к истерике. Войдя в дом, Соня забилась в угол большого дивана, стоящего на террасе, и попыталась успокоиться. Ее бил озноб.

В дом вошел Павел:

— Соня, Андрей уезжает.

«Что он от меня хочет? Я что, должна броситься за ним?» — подумала Соня и ответила:

— Какой чудесный праздник, ребята, вы устроили ребенку.

— Это заслуга Наташи, а не моя.

— Увы. Это действительно так. У тебя замечательная жена, а у меня замечательная подруга. Слушай, Павел, а нам ведь с тобой повезло, — и Соня с трудом улыбнулась.

— У него есть шанс? — глухим голосом спросил Павел.

— Его не стало через минуту, как только я узнала о его изменах и поняла, что не смогу простить. Не измены, нет. Предательства, — Она взглянула на Павла. — Мне не нужна сегодня любовь, мне нужна дружба. Ну а, сам понимаешь, какая может быть дружба… с предателем.

— Жестко!

Соня пожала плечами.

— Пока так. И ты знал, что у него были другие женщины, и молчал. Смотрел мне в глаза и молчал. И в тот день моего рождения, когда Андрей при всем честном народе сказал, что для него существует только одна-единственная женщина — это я. А вы все поднимали бокалы и смотрели мне в глаза. Не стыдно?

— Стыдно. Соня, я уже столько раз каялся перед тобой. Извини. Андрей — мой друг. Я не мог предать его. И потом сказать в глаза тебе — а ты тоже мой друг — пусть даже правду, но когда знаешь, что она принесет боль и страдание, очень трудно.

— И ты со спокойной совестью предал меня. Из нас двоих ты выбрал его. Какой же ты после этого мне друг? Меня предать было проще, и ты выбрал его, а сейчас сказал, что я поступаю жестко.

— Совсем не со спокойной совестью. Поверь мне. И я твой друг, Соня. Он просил не говорить тебе, божился, что жить без тебя не может. Обещал прекратить, и все такое. Сказать тебе — это значило разрушить ваши отношения, но я не мог на это решиться. Ты была такой счастливой… Я хотел… Прости, что не смог решиться. Я все ждал, что он одумается.

Соня тяжело вздохнула:

— А он не одумался, и слава богу, а то бы вы потом мне говорили, что в молодости он мне изменял, а теперь угомонился. И я бы сокрушалась, что моя жизнь была прожита с бабником и предателем.

Павел вдруг засмеялся:

— Сонь, что меня в тебе восхищает, так это твоя ирония и юмор в самых непредсказуемых ситуациях.

Соня широко открыла свои зеленые глаза и с улыбкой произнесла:

— Я еще могу кого-то восхищать?

В этот момент она была такой красивой и соблазнительной, что у Павла засосало под ложечкой.

— Еще как можешь, — отвернувшись от нее, тихо проговорил Павел.

— Спасибо за добрые слова. Мне остается только посочувствовать тебе, бедненькому. Трудно, наверное, было выбирать между мной и им? — все еще улыбаясь, проговорила Соня. — А возможно, и нет, я права? Скорее всего, решилось все само собой — он мой друг, а она всего лишь женщина и подруга жены. Как у вас все просто. Ну, зато теперь все хорошо. Не нужно никому врать. И совсем не важно, что я порой себя чувствую очень грязной и не могу отмыться, особенно во сне. Но сейчас уже реже, а первое время хотелось содрать кожу. Прости, что говорю тебе все это. С такой ситуацией каждый должен справиться сам. По-другому у меня не получается. Пойдем к Наташе и Ромке, сегодня ваш праздник.

Павел сгорал от стыда после слов Сони. Каждое из них попадало не в бровь, а в глаз, и ставило акценты в нужном месте. Скажи она их тогда, Павел не стал бы задумываться над ними. Сейчас они рассказали о своих действиях с точностью до тысячной доли.

Павел обнял Соню за плечи, и они спустились к детям. Увидев их, Наташа тут же отвернулась и стала что-то быстро говорить Валентине, жене того «придурка». Ромка схватил Соню за руку, и они стали гонять мяч, который ему сегодня подарил папочка. Клоун завладел мячом, но они у него его отобрали и побежали за дом, подальше от претендентов, но за ними устремились дети. Там и нашла их Наташа.

— Мамочка, ты так красиво одета и можешь испачкаться! — прокричал ей Ромка. — Мы будем играть с Соней.

Соня в тот миг подумала, что всю свою жизнь Ромка, даже уже став Романом Павловичем, будет воспринимать свою мамочку красивой и нарядной.

Пробегав целый час, они проголодались и вернулись на площадку, где готовили шашлыки. Наташа забрала Ромку и повела его переодевать, а Соня отправилась под душ.

Вечером, когда все гости разъехались и они сидели на террасе, закутавшись в пледы, Наташа встала и, прогнувшись как «рысь или крендель» (Соне на ум пришли слова из кинофильма), потянулась и предложила попить чаю с лимоном и пирогом.

— Какая красивая у тебя жена, — тихо сказала Соня с улыбкой.

— Я знаю. — Павел встал и, не глядя на нее, пошел в дом.