Самому себе не лгите. Том 4

Сборник, 2022

Перед вами четвертый, последний том сборника, приуроченного издательством «Четыре» к 200-летию Фёдора Михайловича Достоевского. В трех предыдущих книгах приняли участие 152 писателя из регионов России, ближнего и дальнего зарубежья. Сборник уже начал свой путь, отправившись в магазины и библиотеки. Объединив прозу и поэзию современных писателей, он привлек внимание СМИ, а читатели уже присылают первые теплые отзывы. Причина популярности проекта, призывающего самому себе не лгать, заключена в том, что темы честности и прямодушия, размышления о собственной гражданской позиции с каждым днем становятся все более злободневными и насущными. Мы живем сегодня в противоречивое время, когда количество вопросов превышает число ответов. К тому же иллюзии и заблуждения порой легче и проще принимать за правду… А потому одна из важных целей писателей в любую эпоху – стремление побудить человека мыслить, рассуждать и искать в своей душе истину. Участники сборника призывают именно к этому.

Альфред Бодров

Город Хотьково Московской области. Работая в журналистике, увлекся литературным творчеством. Выпустил сборники рассказов «Висячая пуговичка», «Ахтиар», «Гримасы судьбы», повесть «Чикшулуб». Печатается в альманахах, журналах и коллективных сборниках, в том числе в многотомном издании «Самому себе не лгите», посвященном 200-летию со дня рождения Ф. М. Достоевского. Награжден дипломом Издательского дома Максима Бурдина «За видный вклад в сохранение традиционных языковых и нравственных ценностей Российского государства», а также дипломом финалиста конкурса им. Героев Советского Союза М. А. Егорова, А. П. Береста и М. В. Кантария в номинации «Художественное слово о войне», организованного Интернациональным Союзом писателей России.

Ладзарелла, или Адюльтер под прицелом

Мартовским праздничным утром тысяча девятьсот девяносто шестого года Цецилия Галлеранова проснулась на девятом этаже нового дома-высотки в Лубоцком Яре.

Обласканная лучами весеннего солнца, она открыла глаза и, взглянув на витраж копии с картины Леонардо да Винчи «Дама с горностаем», озорно подумала: «Интересно, додж с моей флорентийской тезкой Чечилией Галлерани занимался адюльтером с открытыми или закрытыми глазами?»

Большие напольные часы в гостиной пугающе глухо и как бы нехотя пробили полдень, но Циля все еще находилась под впечатлением любовного свидания с Яковом, покинувшим ее рано утром. Наконец она поднялась на ноги с намерением принять горячую ванну, готовясь к торжественному ужину с Яковом в уютном ресторанчике «Русский дворик», что напротив Лавры. В этот момент в дверь позвонили. Открыв ее, увидела перед собой Киру, свою ученицу, дочку Якова.

Проводив девочку-девятиклассницу в столовую, Галлеранова быстро накрыла на стол и стала приветливо нежданную гостью угощать сладостями и черным кофе. Кирочка обратила внимание, что одна стена почти полностью освещалась удивительным витражом, и спросила:

— Как красиво. Кто эту картину написал?

Цецилия пояснила:

— Это витраж по картине Леонардо да Винчи «Тайная вечеря».

— У вас еще есть такие витражи? — поинтересовалась школьница.

— Да, в гостиной еще есть «Мона Лиза», а в спальне у меня «Дама с горностаем». Могу показать, все они с подсветкой. Не правда ли, впечатляют?

— Как у вас все оформлено богато, это вам мой папа помогал?

Галлеранова густо покраснела, но ничего не ответила.

Поздравив свою учительницу биологии и классную руководительницу с днем Восьмого марта и отхлебнув горячего бразильского кофе, сваренного по-турецки, с французским ликером, Кира спросила:

— Циля Евсеевна, я хочу стать, как вы, Ладзареллой. Скажите, как вы ею стали?

Цецилия удивилась:

— Я не поняла, поясни.

Кира, сильно воодушевившись ароматным кофе с ликером, охотно поделилась своими мыслями:

— Когда-то у нас во дворе напевали итальянские популярные песенки «Марина» и «Ладзарелла». Мама рассказывала, что мальчишки тогда называли Маринами тех девочек, которые проводили ночи с парнями просто так, по любви, а тех, кто это делал за деньги, звали Ладзареллами. Скажите, вы сразу в Ладзареллы пошли или Мариночкой сперва прикидывались?

В глазах Цецилии потемнело, но она сдержалась, сохранив самообладание. Несколько мгновений молча смотрела в бесстыжие глаза юной нахалки, не находя слов, только по-рыбьи открывала рот и тяжело дышала.

— Не тебе осуждать меня, — с усилием едва выдавила из себя Цецилия.

Кира выскочила из-за стола и почти бегом направилась к выходу, но классная руководительница остановила ее у дверей:

— Подожди, я тебе выписала роль Кабанихи для школьного театра.

Но девочка грубо оборвала ее:

— Я терпеть не могу Чехова и потому выступать не буду. Он издевается над людьми.

Цецилия поправила невежественную гордячку:

— Я тоже недолюбливаю драматургию Чехова, но это «Гроза» Александра Островского.

Кира покраснела и выскочила вон, бросив через плечо:

— Спасибо за ликер.

Цецилия посмотрела в окно и ахнула: на улице разыгралась такая пурга, что ничего не было видно. Она в сердцах подумала: «Как я могла ее выпустить в такую погоду и как она доберется до другого конца города? Ужас!»

Ее мысли перебил телефонный звонок. Цецилия подняла трубку и, не слушая, стала скороговоркой наигранно выражать недовольство кокетливым, плаксивым тоном:

— Милый мой Ядрица, ты меня сильно обидел, покинув меня в шесть часов утра и не удосужившись поцеловать. Ты не забыл сегодня меня развлечь в обещанном ресторане «Русский дворик» по случаю женского праздника? Я тебя буду ждать с нетерпением.

Низкий сухой замедленный женский голос поверг Цилю в изумление, когда она услышала тягостные слова на другом конце провода:

— Цецилия, сегодня в шесть часов утра был взорван в своей машине ваш любовник и мой муж Яков Ядрица.

В трубке послышались частые гудки.

Галлеранова без чувств кинулась на голубое шелковое китайское покрывало с красными маками, что лежало на широкой софе. Очнулась она посреди ночи от нового телефонного звонка. Она ленивым движением руки потянула к себе телефон и полусонным голосом сказала:

— Слушаю.

То, что она услышала, заставило ее вскочить на ноги, сон мгновенно слетел с ее лица. Она забегала по комнате, не зная, чем помочь бедной ученице. Словно заклинание, повторяла она про себя слова Киры: «Цецилия Евсеевна, у меня мамы не стало. Помогите, я осталась совсем одна».

Галлеранова, преодолев множество бюрократических проволочек, удочерила шестнадцатилетнюю Кирочку и дала ей свою фамилию.

С покойным Яковом Ядрицей Цецилия познакомилась во время одного из родительских собраний. На него отец Киры попал случайно, так как его супруга Сусанна Арменовна была больна. Увидев убогое состояние учебного класса, он предложил свою помощь в ремонте помещения. Так постепенно их деловые отношения переросли в любовную связь. Кира, узнав об измене отца, возненавидела свою классную руководительницу и рассказала обо всем матери, онкологическая болезнь которой от этого известия ускорилась. Следствие по факту убийства коммерсанта Ядрицы встало в тупик, и преступление осталось нераскрытым.