Гарем для пионера

Павел Винтажный

Три официальных неудачных брака заставляют действующего пилота, командира воздушного судна, искать причины своих неудач в личной жизни. Для этого он возвращается в прошлое весьма своеобразным способом, оформляя свои воспоминания. Поможет ли поиск ответов на волнующие вопросы распутать фигуры житейского «пилотажа» проблем, и сможет ли главный герой избежать катастрофы разочарования в женщинах, расскажет он сам и обитательницы его «Гарема…» Книга содержит нецензурную брань.

Глава 5. Первый блин

Лето щедро дарило своё тепло и выгоняло горожан на берег Волги, которая делилась своей прохладой со всеми желающими. Дружная компания одноклассников, уже в третий раз за месяц, разбила палатку на берегу и наслаждалась «туристической» независимостью. Взросление увлекало необычностью и пьянило вседозволенностью. Самостоятельно готовить еду, соблюдать порядок, делить ежедневные обязанности, а с наступлением сумерек, сидеть в обнимку у костра и голосить незабвенные шлягеры под гитару — это же лучшее времяпровождение на каникулах! Ещё интереснее было знакомиться не только с бытовой стороной взросления, а и с интимной. Будь то купание в реке или беспокойные ночи в палатке, всё это — сплошная череда касаний, объятий, прижиманий и целований!

— Жанка, идём купаться! — я уже в плавках, бегу мимо девчонок, моющих в реке посуду после завтрака.

Через 5 минут мы с ней вдвоём плещемся в воде, которая скрывает от посторонних глаз наши безобидные шалости. Рука, «невзначай», то ныряет в трусики, то касается голой груди, залезая под ткань купальника. Жанна сопротивляется, хохочет и целует меня, «сдаваясь на милость победителю». Поцелуи тут же отзываются эрекцией в плавках, и я прижимаюсь «возмутителем спокойствия» к девичьей промежности. Я наглядно демонстрирую свои мысли, своё желание, своё то… о чём можно намекать, но ещё невозможно сказать вслух. Река скрывает непристойность моего порыва, но не может охладить моего желания.

— Сейчас бы оказаться наедине и… как в журнале! Что тут такого? Мы уже взрослые! — «ломают» мысли моральный облик советского комсомольца.

— Ты обалдел? Это уже не поцелуи! Я тебя люблю, но мы так не договаривались! — девичий взгляд красноречиво говорит, что для «всепозволения», время ещё не пришло. — Я чувствую, как твой «аргумент» упёрся мне между ног, я всё понимаю, но… на сегодня хватит!

Она покраснела от невысказанных мыслей, которые я услышал, оттолкнула меня и нырнула под воду. «Взрослые» хулиганства уступают место хулиганствам детским. Мы дурачимся, чтобы «переварить» очередное откровение. Выходя из воды, я не могу оторвать взгляд от прилипшего купальника, сквозь который вижу Жанку, голую «насквозь», и осторожно поправляю в плавках визуальное подтверждение своего восторга, чтобы не смущать одноклассников. Хочется скорее переступить заветную черту полового «табу», но юношеские сомнения и опасения, всё ещё держат в узде азарт познания. Девичьи страхи также никуда не делись, но желанность запретного плода, заставляет и девочек забыть об осторожности. Неуёмный интерес к интимному вопросу возникает и у моих друзей, они тоже «лапают» глазами девичьи прелести и вздыхают, когда купальники провокационно демонстрируют торчащие соски на груди и рельефный лобок в промежности. В отличии от меня, у них нет такого «наглядного» пособия, которое можно рассмотреть подробнее, пощупать и погладить, поэтому они, лишь могут фантазировать на «запретные» темы. Мне приходится искать ответы в одиночку, руководствуясь увиденными журналами и… интуицией.

Полуденный зной провоцировал снова забыть душный город и умчаться на реку, но «косые» взгляды родителей не позволяли это делать так часто, как бы нам хотелось. На пляж можно мотаться, хоть каждый день по несколько раз, но уехать на 3—4 дня с ночёвкой, разрешали не всем и не всегда. «Бодаться» с предками было себе дороже, поэтому Жанка пропадала с родителями на огороде, «зарабатывая» их согласие на очередной пикник с ночёвкой, а я убивал время за чтением книг. Игорь, как палочка-выручалочка, снова давал возможность пользоваться своей библиотекой и не только…

— Посижу у тебя полчасика? Дашь полистать «научно-порнографическую» литературу? — завалился я к товарищу, в надежде ещё раз окунуться в красоты женских тел и журнальный разврат.

— Остался только один, Пашуля! — кинул он мне на колени знакомый «Free wools». Остальные я продал — деньги нужнее, еду поступать в техникум в Питер.

— Жаль, конечно, но зато этот — самый клёвый!

— Покупай, пока я добрый, — хохотнул он. — 25 рублей для тебя, как для друга.

— Ты же знаешь! Нет у меня таких деньжищ! Не продавай пока, я хотел перефотографировать его.

— Лучше найди, как скопировать вот это, — он бережно дал мне самиздатовскую книгу, нечто среднее между перепечаткой на машинке, но изготовленную в типографии.

— «Физиология любви или брак под микроскопом», — гласило название. — Данный экземпляр является копией с оригинала, подаренного мной… — читал я. — Что это? Научпоп?

— А, ты почитай! Тебе тоже понравится, — усмехнулся он.

— Эпиграф даже. Пушкин А. С.: «Там их было всех сортов, всех размеров и цветов» — пропускаем. От автора, — бормотал я, пытаясь узнать, в чём подвох. — Врач-гинеколог с огромным стажем, даст вам практические рекомендации по… возбуждению и удовлетворению женщины, опираясь на свой опыт и опыт своих пациенток. Пособие написано в помощь тем, кто ищет гармонию в постели, — беззвучное шевеление губами остановилось.

Я «провалился» в содержание и стал жадно «глотать» новую для меня информацию.

— Классификация, хм-м, оказывается женские половые органы — разные, и по форме, и по размеру, и по расположению. Интересно!

— Строение, клитор, нервные окончания. Ещё интереснее!

— Мужские половые органы, классификация, пропускаем, потом прочитаю.

— Минет, кунилингус, что за хрень такая? Слова неизвестные. Интере-е-есно! Вон оно чё! То есть, в журнале я видел… Понятно!

— Позы! Я… Она… Ни фига себе!

— Фалоиммитаторы, вибраторы, поршеньки. Офигеть и такое есть?! — последнюю фразу я произнёс вслух.

— Ты про оргазм, что ли? — Игорь уже не смеялся и не скабрезничал.

— Чего? — я услышал незнакомое слово.

— Кончить значит!

— А-а…

— Балда! Суть в том и состоит, чтобы не только ты получил удовольствие, а девчонка твоя кончила, то есть «словила» оргазм, так что — изучай!

— Они, что? Тоже кончают?

— Не так, как мы, но тоже. Только, их надо «пердолить», как следует, иначе до их оргазма не достучишься! — поучал он в привычной похабной манере.

— А, любовь? Какое место она занимает в сексе? — хотелось мне спросить у него, но я не решился, чтобы очередной раз не стать мишенью для его насмешек. — Я возьму с собой, почитаю. Журнал завтра перефоткаю. Смотри, ты обещал пока придержать его!

— У тебя два дня! Торопись, Ромео!

В тексте говорилось про вещи, о существовании коих, я не подозревал. Эту книгу Кинессы, я не только прочитал, но и детально изучил, а перед отъездом Игоря, даже выкупил у него за 10 рублей, для чего пришлось три дня поработать грузчиком на продуктовой базе! Фактически, это были, в какой-то степени, комментарии к увиденной порнографии, поэтому мне срочно было необходимо утвердиться в этих новых знаниях. Странно было то, что в книге не делался акцент на чувственной стороне отношений. Вся та возвышенная лирика, в которой я купался, читая о любви, утонула в технической стороне полового процесса. Создавалось впечатление, что секс — это обыденное явление, а не апогей доверительных отношений между мужчиной и женщиной. С одной стороны, я не готов был проститься с юношеской категоричностью в этом вопросе. С другой, недосягаемость и непостижимость половой близости стала реальной и не представлялась больше, как что-то сверхъестественное. Сначала фривольный журнал подтолкнул меня к действию, а теперь и книга провоцировала меня на очередной «подвиг». Романтика отношений, так и не появившись в отношениях с Жанкой, отступила в «тень» моего желания познать непознанное.

Ох, уж эти, озабоченные, не по годам развитые, эрудиты! Это я про себя. «Запретное» чтиво подстегнуло мои фантазии. Если раньше, девичьи формы в купальниках, только притягивали мальчишеский взгляд, то теперь, тот же взгляд эти купальники «срывал», давая простор воображению. Весьма отвлечённо, я констатировал, что фигура Жанны далека от идеальных пропорций девушек из журналов, но эротические мысли делали талию тоньше, ноги стройнее, а заветный треугольник между ног и вовсе, уравнивал её с обнажёнными моделями. Книжные половые откровения были упорядочены и надёжно упрятаны в ячейки памяти, и я с нетерпением ждал возможность совместить теорию с практикой. Начавшийся новый учебный год, явно готовил мне не только уроки в школе…

Как же расцвела этим летом Танечка! Выпавшая из моего поля зрения на два летних месяца, она заставила меня вернуться к романтическим вздохам в первый учебный день. Я смотрел на неё прежними глазами и с удивлением обнаружил, что кроме немого восторга отмечаю, как оформилась у неё грудь и насколько стала привлекательнее фигура.

— Неужели я её не разлюбил? Как такое возможно? Почему я снова думаю о ней? Это просто наваждение и от него надо быстрее избавляться. Я люблю Жанну и точка!

Каждый день я рассеивал свои сомнения новыми свиданиями с той, которая, чувствуя мою задумчивость, правильно её истолковала, но при этом не стала ничего выяснять. Своими поцелуями Жанна отвлекала меня от «вредных» мыслей, а своим поведением путала их и заставляла работать лишь в одном направлении.

— Он снова бросает взгляды на Таньку, и чего он в ней нашёл? Он же меня любит. Просто он такой нерешительный, хотя, когда расстёгивает пуговки на моей рубашке или замок на джинсах, я чувствую, как он становится только моим. Быть может, я ему мало разрешаю? — Жанна поймала Пашкин взгляд и не успела закончить свои рассуждения, однако сумела принять «правильное» решение.

Осенью сумерки наступают быстрее, вдобавок, за окном противно моросил ноябрьский дождь.

— Жанка меня ждёт. Ну и что, что родители в праздники дома? Оденемся теплее, будем бродить и целоваться под зонтом, — рассудил я, прибежал в знакомый дом и робко позвонил в дверь любимой.

— Привет! Где тебя носит? Родители ушли в гости уже час назад. Проходи быстрее, — таинственным полушёпотом поведала она.

Я полез целоваться прямо в дверях, не смея поверить в подобную удачу. Жанна повисла у меня на шее. Такая близкая, такая тёплая и такая желанная!

Она повела меня в свою комнату, однако не стала включать свет, закрыла дверь, прижала её спиной и подставила губы для поцелуя. Мозг лихорадочно рисовал возможные варианты развития событий.

— Неужели сегодня? Неужели всё можно? Неужели???

Думала ли Жанна о подобных вещах, я не знаю. Она была в джинсах и майке и, возможно, не помышляла провоцировать меня на «подвиги», но мои поцелуи и жаркое дыхание, не оставили ей никакого выбора. Я уверенно «запустил» руку под футболку и дотронулся до груди. Лифчика сегодня не было.

— Отпусти меня, — она сделала шаг в сторону кровати и села на неё, продолжая держать меня за руку.

— Размечтался! Я напугал её! — пронеслась мысль в воспалённом мозгу.

— Что ты застыл? Иди ко мне! — выдернула она меня из сомнений.

Жанна откинулась на спину, и мы привычно продолжили целоваться лёжа. Рука мяла упругую грудь, и я сделал попытку снять, мешающую мне футболку. На удивление легко, это удалось сделать, и теперь я, без стеснения, изучал голую женскую грудь ещё и губами. Жанка напряглась или мне так показалось, но ничего не сказала и позволила мне наслаждаться процессом. Решив, что это «добрый знак», я временно прекратил изучение одного «заповедного объекта» и двинулся в направлении второго. Рука опустилась ниже талии и застыла в промежности, пытаясь через джинсы «разбудить» заветный уголок. Поцелуи вернулись наверх и продолжили свой танец на Жанкиных губах, отвлекая её от моих «манёвров».

— Замерла. Ждёт. Если позволила снять с себя футболку, то может разрешит и джинсы снять? — мысли работает лишь в одном направлении. — Надо расстегнуть пуговицу на джинсах и замок! И нафига, она их надела? Ведь знала, что я захочу больше, чем поцелуи, — продолжал я диалог с собой. — Или не ожидала?

Я расстегнул «упрямую» пуговицу на джинсах и, не дыша, «запустил» пальцы в Жанкины трусики. На ощупь, я знакомился теперь не только с «пушистым» лобком, а и с «главным секретом», поглаживая и изучая его на ощупь «любопытным» пальцем.

— Где же там прячется тот клитор, про который я читал? Не спешить. Это главная эрогенная зона у девочек, — закреплял я полученные знания. — Там миллион нервных окончаний, отвечающих за женское возбуждение, поэтому «разбудив» их, я разбужу и девичье ответное желание.

— Что он делает? Это что-то новенькое. М-м-м… Это приятно. Он продолжит или снова остановится? Ему надо помочь… — мысли девушки тоже движутся в одном направлении.

Я был так увлечён собственным процессом узнавания, что не заметил, как Жанкина рука расстегнула мои джинсы, а «эрекция» в собственных штанах, очутилась в чуждых руках! Девчачьих! Её пальчики неумело сжимались и разжимались, также, впервые изучая мужское естество. Двусмысленности нашего поведения не было никакой. Каких-то слов тоже. Мы пыхтели, пытаясь лёжа избавиться от одежды, и при этом боялись прекратить наши объятия и поцелуи. От волнения тело дрожало так, будто по нему прокатывались небольшие судороги.

— Сейчас она увидит, как он стоит! Сейчас я ей докажу, какой я «самец»! Сейчас я в неё войду и…

Как только неудобные «одёжные» барьеры были пройдены, и мы впервые оказались раздетыми в постели, эрекция вдруг пропала! От слова «совсем»! Я запускал пальчик в, уже, ставшую влажной, промежность, в то же время анализируя свою «боеготовность», и с ужасом (!) констатировал, что эрекция про-па-ла! Мозг лихорадочно паниковал.

— Что делать?! Почему? Почему именно сейчас, когда всё, вот-вот должно было случиться? Всегда же стоял так, что не согнуть!

Жанна тоже, недоумённо застыла в своих касаниях, не понимая почему «конец» в её руках, вдруг «сдулся».

— Попробуй так, — еле слышно шепнула она.

Жанна не понимала, что с ней происходит. То неясное любопытство, которое ей также было интересно, переросло в некую потребность продолжать эту игру в целование и раздевание. Приятное ощущение от этого «любопытного» пальчика заставили исчезнуть последние сомнения в правильности того, что вот-вот должно было случиться. Она поняла, что тоже хочет, именно хочет, чтобы Пашка наконец «любил» её по-взрослому, как мужчина женщину. Она никогда не понимала его романтическую нерешительность, ей просто хотелось, чтобы сентиментальные вздохи, наконец, сменились более решительными действиями.

Почти абсолютная темнота была нам в помощь. Я осторожно расположился между её ног и попытался рукой «заправить» внутрь вялый член. Ноль! Он скукожился до невообразимо крошечных размеров и отказывался проявлять, хоть какие-то «признаки жизни»! Я «вытаскивал» из памяти развратные фотографии красоток! Реакции никакой!

— Как же так? Всегда моментально «вставал», а сейчас не хочет! Ну, встань! Пожалуйста! — от паники я перешёл к мольбам. — Ура! Онанизм! Как я мог про него забыть, — двумя пальцами я начал «реанимацию покойника». — Точно! Сейчас он встанет и всё получится!

Нехитрые манипуляции позволяли всегда добиться уверенного «стояка» за считанные секунды, но… не в этот раз! Я «теребил» «окаянный отросток» и, как только он чуть «поднял голову», направил его на ощупь в вожделенную дырочку. Жанка лежит, широко расставив ноги и терпеливо ждёт пока я, изогнувшись на одном локте и коленях, пытаюсь справиться с «непосильной» задачей. Не получается! Пытаясь мне помочь, Жанна взяла «инициативу» в свои руки, и сама попыталась заправить непослушного «червяка» в «норку». Пальчики скользили, от обилия на них смазки, и пытались «растормошить» вялое мужское достоинство, то сжимая, то отпуская его, но терзания плоти не давали никакого эффекта. Оставаясь в «нестоячем» состоянии, вдруг, «недоразумение» в женских руках начало рефлекторно пульсировать.

— Этого ещё не хватало! Я что? Кончаю? Нет! Только не это!

Я попытался отодвинуться и освободиться из цепких девичьих рук, чтобы «взять паузу» и «остыть», но было слишком поздно — процесс пошёл! Эротический импульс из головы устремился вниз, там он столкнулся с мощным «ручным» возбудителем, и вместе они дали толчок в мошонку, где поднялась волна семяизвержения и «понеслась» на выход! Не понимая происходящего, девушка всё же разжала руку. Едва успев освободить из плена своё естество, я прижал его к девичьему животику и кончил.

— Жанночка, любимая! Я не понимаю, что со мной. Прости!

— Пашка, ты дурачок, да? Ты просто слишком много об этом думал! И потом, ты же кончил! Да? Тебе приятно? Да? — шёпотом тараторила она мне на ухо.

— Я? Мне? Не знаю! Мне стыдно! Он не стоит! Не стоял! Почему? Блинн!

— Успокойся, ты! Давай полежим ещё! — она улыбнулась в темноту. — Голые! Только я схожу помоюсь!

Она вернулась через минуту и легла мне на плечо. Нестерпимо хотелось увидеть её наготу, но стеснение за вялый «хвостик» не позволяло мне попросить её включить свет. Мы продолжали целоваться, не в силах снова вернуться к обсуждению, только что с нами произошедшего. Руки продолжали ласкать голую девичью грудь, а я внимательно «слушал» свой организм, который никак не отзывался возбуждением. Как только, Жанна попробовала снова проверить мою эрекцию, я решительно этому воспротивился и убрал её руку. Было нестерпимо стыдно за безжизненный «шнурок» между ног, который она нащупала.

— Он же у тебя всегда стоит, когда мы целуемся. Я всегда его чувствую через джинсы, — недоумевала она.

— Я не знаю, что с ним. Схожу… тоже умоюсь, — выдохнул я ей в ушко.

Это был провал! Катастрофа! Такого фиаско, я не ожидал! Я брёл домой и «грыз» себя без всякого сожаления. Дождь молчаливо «оплакивал» моё неудачное взросление.

— Во-первых, я — импотент, во-вторых, у меня размер, всё-таки меньше, чем у тех, из порножурналов, и в-третьих, я просто обязан Жанке, по «гроб жизни», что она мне доверилась, простила мою настойчивость и не отвергла! Главное — не подняла на смех!

Сомнения, по поводу «правильности» моей любви и поступков, так и не вышли на первый план. Если, при мысли о Танечке, сердце билось чаще и путались мысли в романтическом «угаре», то в отношении Жанночки было головокружение лишь от эротических грёз. Если раньше, каждую нашу встречу, я спрашивал себя, правильно ли я поступаю, увлекаясь ей, то сейчас, мои рассуждения о любви «утонули» в «катастрофе» первого неудачного полового акта. Букет из детских комплексов, окрасился событием полового уничижения, и я стал самым несчастным подростком в мире! Я играл на гитаре в школьном ансамбле, был физически развит, занимался дзю-до и был «круглым» отличником. Умный, коммуникабельный и эрудированный в одном, я оставался наивным и закомплексованным, в другом.

— Я — дефективный и никчёмный! — продолжал я заниматься самовнушением, обижаясь на собственную ущербность и чувствуя неуверенность в возможности всё исправить.

Дома я зашёл в ванную и посмотрел на отражение в зеркале! Мне показалось, что я до сих пор не избавился от подростковой угловатости и внешне был, далеко не Ален Делон.

— Никто не сможет меня полюбить и, тем более, жить со мной! — вынес я себе приговор. — А ты! Как ты мог меня так подвести?

Я посмотрел на, беспомощно висящий, «выжатый» недавно, конец. Для убедительности, я обхватил его рукой и повернул к себе, чтобы «заглянуть» ему в глаза.

— Она разделась, лежала голая рядом, раздвинула ножки, а ты…

Сказанные слова и нарисованные в голове «картинки» голой Жанны, дали невидимый импульс, и прямо на глазах, член стал расти, «расправил плечи» и возмущённо поднял пунцовую «голову». Через секунду, он стоял так, что мне стало стыдно, за свои, только что высказанные ему, упрёки.

— Вот так ты и должен стоять. Всегда! — несколько успокоившись, «похвалил» я незадачливого «товарища по несчастью». — Первый блин — комом! Ещё реабилитируемся!

Мысли о половом провале «грызли» меня весь последующий день! Поделиться проблемой было не с кем, поэтому я снова поспешил в библиотеку в поисках ответа.

— Посмотрим, чем мне поможет научно-познавательная литература.

Я оглянулся, чтобы убедиться в том, что библиотекарь не видит моей заинтересованности конкретной темой.

— Ходаков, «О семье и браке», — прочитал я название, вложил тоненькую книжку в географический атлас и расположился в читальном зале для изучения «материала».

Брошюра больше повествовала про анатомию женского тела и отделывалась общими фразами про ответственность и возможную беременность.

— Девственная плева, кровь, беременность, — шептали губы знакомые и незнакомые слова. — Морально, аморально, боль, психология, ответственность. Что за муть!

Всё, что мне удалось «нарыть», так это то, что подобные «неудачи» иногда случаются в жизни, и не надо на них зацикливаться! Сколько ждать, пока случившееся забудется и что делать, чтобы подобного не повторилось, я не нашёл.

— У Кинессы информации про секс больше, чем во всей этой библиотеке, — досадно поморщился я. — Ещё я что-то не понял по поводу девственности — у нас не было никакой крови, никаких «больно» и «не надо». Хм-м, может ещё ничего и не было?