Мир в твоём доме

Марина Васильевна Ледовская, 2023

Вадим Зорин принял решение об удочерении Вали и через некоторое время она, покинув детский дом, поселилась в непривычной для неё большой московской квартире. Появление нового члена семьи повлекло за собой изменение устоявшегося уклада жизни, что отразилось на взаимоотношениях Вадима и Вали. А Виктория и маленькая Василиса, напротив, ещё больше привязались к Вале.Вадим в случайно найденном старом письме, обнаруживает, что у родной матери Вали когда-то была сестра. Это обстоятельство ранит Викторию, опасающуюся, что девочку у них могут забрать. Вадим обещает, что никогда не станет искать родных Вали. Но вскоре вынужден его нарушить из-за возникших новых обстоятельств, связанных со старинной фотографией его прабабушки.Вадим затевает собственное расследование, финал которого окажется настолько неожиданным, что даже в самых смелых фантазиях Зорин не мог бы себе такого представить. Тайна уходит корнями в прошлое. Читатель раскроет её вместе с героями, прочитав роман «Мир в твоём доме».

Глава 20

Валя неловко поставила ногу на последнюю ступеньку, зацепилась и рухнула вниз. От острой боли в колене сразу брызнули слёзы, а, может, ещё и от накатившего отчаяния. Куда ей теперь деваться, если Вика за ней так и не приедет?

— Сильно ушиблась? Где больно? — девочка услышала над собой голос, подняла голову. Над ней наклонился высокий худощавый мужчина, из-за его плеча выглядывал Денис. Мужчина аккуратно взял Валю под локоть и помог ей встать. Денис поднял с земли рюкзачок Вали, который во время её падения отскочил в сторону.

— Всё хорошо, — размазывая слёзы по лицу, смущённо ответила девочка. Было невыносимо горько: мало того, что она так нелепо грохнулась со ступеньки, наверное, Денис это видел, а ещё Вика не приехала и не позвонила.

— Пап, это моя одноклассница Валя, — пояснил Денис. Они с отцом стояли возле машины и действительно, видели, как она упала.

— Возьми, Валюша, — мужчина протянул девочке чистый носовой платок, чтобы та вытерла им слёзы. — Ты сможешь идти? Точно? — он заметил её разодранные колготы на коленке, второе колено было просто испачкано.

— Смогу, наверное, — Валя сделала шаг — ушибленное колено предательски дрогнуло, но она удержалась на ногах. Хорошо, что упала на последней ступеньке, а то бы катилась кубарем по всей лестнице.

— А почему ты всё ещё у школы? — удивлённо спросил Денис, поправляя этюдник. Валя только сейчас заметила, что на его плече висит довольно внушительных размеров плоская деревянная коробка. — Ты раньше всех убегаешь из класса, потому что тебя встречают первой. Это же твоя мама? — уточнил он. Несмотря на боль в колене и вообще отчаянное положение, в которое она попала, Валя во второй раз за день сегодня удивилась поступкам Дениса. Сначала шоколадка, которую он добровольно пожертвовал ей, хотя сам получил её в подарок от девочки; а теперь то, что он знал, когда за ней приезжают.

— Сегодня она почему-то не приехала за мной, — Валя сдержалась, чтобы опять не заплакать. — Я звонила ей… — она сделала паузу, — маме. Но она недоступна.

— А папе? — сразу спросил Денис, стало понятно, что его отношения с отцом самые близкие и доверительные.

— Папе? — переспросила Валя и в первую секунду чуть не проговорилась, что он умер ещё летом, а потом вспомнила, что теперь её отцом считается Вадим Георгиевич. Надо же, пытаясь дозвониться до Вики, она и не подумала, что может позвонить ещё одному человеку. Она просто не вспомнила о нём. — Он занят, наверное, — нерешительно выдала Валя, хотя в душе обрадовалась — она теперь точно не потеряется в этом большом городе.

— Звони, он же твой папа, — Денис поставил этюдник рядом с собой.

— Валюша, если ты не дозвонишься и до своего папы, мы отвезём тебя домой, — сказал отец Дениса и переглянулся с сыном, тот закивал.

— Хорошо, — кивнула Валя и проковыляла в сторонку, номер набрала нерешительно, толком не зная, что говорить. Вадим Георгиевич ответил не сразу, она чуть не положила трубку. Пока Валя искала номер телефона в его записной книжке, одновременно пыталась вспомнить адрес, по которому жила в семье Зориных. Конечно, она с самого начала выучила и название улицы, и дом, и номер квартиры, но сейчас почему-то никак не могла вспомнить именно номер дома. Опять стало не по себе.

— Денис, ты знаешь, мне как отцу крайне важно, чтобы ты не пропускал художественную школу — у тебя талант и прекрасные перспективы, но порой человеческие отношения и поступки куда ценнее, — принялся объяснять отец мальчика, наблюдая за Валей. Она практически неслышно что-то говорила в трубку телефона. — Поэтому мы дождёмся хотя бы одного из родителей твоей одноклассницы. А я созвонюсь с Аристархом Акимовичем и объясню всю ситуацию.

Тем временем Валя закончила разговор по телефону, щёки её порозовели, испуг, так читаемый на лице, исчез. Вадим обещал приехать за ней через пятнадцать минут, просил никуда не уходить от школы. В его голосе Валя почувствовала искреннее волнение за неё. До Виктории он тоже пока не сумел дозвониться. Но уверил девочку, что всё будет хорошо.

— А у меня тоже добрые новости, — потирая руки, сказал отец Дениса, когда Валя вкратце отчиталась, что за ней скоро приедут. — Денис, твой учитель разрешил сегодня не появляться в студии, а дал нам тему «Осенние цветы» — рисунок с натуры. Вот только где бы нам раздобыть в ноябре цветы? — он так тепло улыбнулся, что Валя невольно улыбнулась в ответ. Его с проседью волосы были подстрижены ёжиком, как и у сына, только сзади без пряди, которая так удивила Валю. Черты лица отличались правильностью, у глаз было много мелких морщинок, но они не портили его, напротив, придавали образу мужественности и даже обаяния. Красивый и обаятельный. Вадим Георгиевич тоже был красивым, но он почти не улыбался, часто пребывал не в настроении, и всё время занят.

— Сразу за школой сад, где сохранились очитки, они ещё цветут и очень красивые, — вдруг вспомнила Валя.

— Как ты сказала — очитки? — переспросил отец Дениса.

— Да, это такие цветы в виде кустарников, они бывают высокими, но около нашей школы совсем небольшие, — стала пояснять Валя.

— Их так и называют — очитки?

— Очиток видный, седум замечательный, а ещё «заячья капуста» или «живая трава». Это растение суккулент, — Валя сразу оживилась, ведь тема была ею так любима, а тут взрослые, которые явно проявляли интерес. — Суккулентами называют растения, имеющие специальные ткани для запаса воды, — тут же пояснила она, догадываясь, что далеко не все знают это труднопроизносимое слово.

— Так-так, — одобрительно закивал отец Дениса. Они уже пришли в школьный сад и теперь рассматривали кустики, на которые указала Валя.

— Очиток относят к семейству Толстянковых. Букеты собраны в соцветия до двадцати пяти сантиметров в диаметре. Первые лепестки могут раскрыться уже в середине мая, некоторые цветут до заморозков. Листья очитка сочные, они плотно прикрывают стебли. Сортов этого растения много, но вот именно здесь растёт сорт «Бриллиант», его вывели в, — Валя задумалась, — больше ста лет назад. Да, тогда. Бутоны окрашены в тёмно-розовый цвет, ближе к центру — почти красный.

Слушая рассказчицу, Денис тем временем привычными движениями установил этюдник и, не теряя времени, принялся за работу.

–… Очиток считается лекарственным растением, — Валя ласково коснулась его нежных мелких цветочков, — отвар и настои из его цветков снимают боль, заживляют ожоги, раны, а ещё успокаивают.

— Откуда ты всё это знаешь? — поразился отец Дениса.

— Мне ма… — Валя осеклась, получалось, что теперь ей приходится всё время выкручиваться или лгать, чтобы не открывать свою тайну. Но разве можно стыдиться своей мамы — своей настоящей мамы? Хотя с другой стороны — зачем всем знать, что её родители приёмные? — Я много читаю о растениях и люблю их, — закончила девочка фразу. Так всегда говорила Вика: «Валюша, ты умница, ты много читаешь и любишь природу».

— Замечательно, это просто замечательно! — восхитился отец Дениса и опять улыбнулся. В следующий момент у Вали зазвонил телефон.

— Родная моя, — услышала она взволнованный голос Вики, — ты прости меня, ради Бога! Ты, наверное, перенервничала, потеряла нас с Васькой. Но, честное слово, так получилось, Василиска дала мне жару, дел тут натворила, очки мои разбила, в общем, всё расскажу, как приедешь домой. Папа Вадим за тобой вот-вот подъедет, да?

— Да, — Валя так обрадовалась голосу Вики, что забыла обо всём на свете — о своём разбитом колене, об отчаянии, которое её успело накрыть с головой. Главное, что Вика и Васька живы и здоровы. И они волнуются за неё. И даже Вадим Георгиевич проявил какие-то чувства. Валя услышала вторую линию в телефоне. — Вика, я тебя люблю, — прошептала она в трубку и, услышав от Виктории «я тоже тебя люблю», ответила на звонок Вадим Георгиевича, который уже подъехал и выходил из машины. Он быстрым шагом направился за школу, где и увидел Валю в компании мальчика, стоящего за этюдником, и мужчины — судя по всему его отца, именно о них говорила Валя по телефону. Зорин поздоровался, мужчины обменялись крепкими рукопожатиями. Отец Дениса вкратце рассказал о случившемся с Валей на ступеньках и её попытках дозвониться до мамы, на что Вадим пояснил, что у супруги случился форс-мажор, связанный с их младшей дочерью, она ещё маленькая. Но теперь всё, слава Богу, разрешилось. На что отец Дениса даже позавидовал ему, потому что всегда хотел, кроме сына, иметь и дочь. А тут даже две девочки. Вадим спрятал улыбку и согласился с ним. Знал бы он, сколько хлопот от этих двух девочек, причём от обеих. Зорин перевёл взгляд на Валю, несмотря на раненое колено, кстати, уже дважды за этот месяц, первая рана была ею получена в школьной драке, девочка сияла. А ещё — ему вдруг почудилось — именно в этот момент Валя была похожа на его маму — Виолетту Григорьевну. Такой же прищур глаз при улыбке и один уголок губы растянут чуть больше, чем другой.

— Пора ехать домой, — Вадим попрощался с отцом одноклассника Вали, при этом отметив его явный талант в живописи, и легонько подтолкнул Валю в сторону машины. — Дойдёшь, колено не сильно болит? — спросил он у девочки. Валя замотала головой, конечно, дойдёт.

— Славная девочка, — сказал отец Дениса, провожая взглядом отъезжающий автомобиль, — она ведь недавно у вас в классе?

— Недавно, — отозвался Денис, смешивая краски, — и она мне нравится, пап.