Мир в твоём доме

Марина Васильевна Ледовская, 2023

Вадим Зорин принял решение об удочерении Вали и через некоторое время она, покинув детский дом, поселилась в непривычной для неё большой московской квартире. Появление нового члена семьи повлекло за собой изменение устоявшегося уклада жизни, что отразилось на взаимоотношениях Вадима и Вали. А Виктория и маленькая Василиса, напротив, ещё больше привязались к Вале.Вадим в случайно найденном старом письме, обнаруживает, что у родной матери Вали когда-то была сестра. Это обстоятельство ранит Викторию, опасающуюся, что девочку у них могут забрать. Вадим обещает, что никогда не станет искать родных Вали. Но вскоре вынужден его нарушить из-за возникших новых обстоятельств, связанных со старинной фотографией его прабабушки.Вадим затевает собственное расследование, финал которого окажется настолько неожиданным, что даже в самых смелых фантазиях Зорин не мог бы себе такого представить. Тайна уходит корнями в прошлое. Читатель раскроет её вместе с героями, прочитав роман «Мир в твоём доме».

Оглавление

Глава 12

Вадим вышел из университета, посмотрел на экран телефона: Виктория прислала список покупок, теперь надо закупаться в большем объеме; снимок Васьки, которая вытащила из шкафчика сковороду и встала в неё ногами. Зорин не смог не засмеяться, фантазии и озорство дочери не знали границ. А ещё был звонок от Марьи Ивановны. Прошло две недели после того, как они в последний раз виделись в Беляниново. Вадим сел в машину, выехал со стоянки, влился в поток на проспекте.

— Марья Ивановна, вы мне звонили? — спросил он, услышав в телефоне её чуть уставший голос.

— Да, Вадим, звонила, — она переложила трубку к другому уху, — добрый день, кстати.

— Здравствуйте, — кивнул Зорин так, будто собеседница могла его видеть. Сам факт звонка Марьи Ивановны ему показался странным, это было впервые. Связь с ней, как правило, поддерживала жена.

— Мне необходимо кое-что тебе рассказать, — Марья Ивановна села в кресло. Вчера утром было плохо с сердцем, пришлось вызывать скорую, врач предложил госпитализацию, но Марья Ивановна категорически отказалась, клятвенно заверив, что дочь вызовет участкового, который «всегда её спасал». В итоге так и произошло, участковый навестил одну из своих любимых пациенток, долго просидел возле неё, поговорив по душам, назначил ещё одно лекарство, добавив его в длинный список. А что делать? Возраст. Марья Ивановна махнула рукой — сколько отмерено, столько и проживёт. На следующий день ей стало ощутимо лучше, потому и решила позвонить Зорину. Потому как откладывать этот разговор нельзя, уж больно информация важная.

— Слушаю вас, Марья Ивановна, — Вадим перестроился в левый ряд, несколько сбавил скорость автомобиля.

— Помнишь, фотографию девочки из альбома? Мы так и не определили, кем она приходилась Гале. А кстати, как Валечка — привыкает? — спросила Марья Ивановна, пытаясь удержать в голове все сведения, которые хотела сообщить Вадиму, лишь бы ничего не забыть.

— Потихоньку привыкает, но она всё равно отстранённая, часто молчит, проявляет эмоции лишь тогда, когда возится с Васькой. Ну и с Викторией она теплее и мягче, — откровенно рассказал Вадим.

— Понятно, девочке трудно, всё другое — дом, люди, образ жизни. — Марья Ивановна покачала головой, вздохнула. — Вадим, будь с ней уж терпимее, ладно?

— Да я что, — он пожал плечами, — меня и дома не бывает, с девчонками справляется Виктория. Ей лучше знать, что им надо.

— Вот и хорошо, — одобрила Марья Ивановна, спохватилась, — так вот по поводу снимка в альбоме, — сделала паузу. Зорин поймал себя на мысли, что занервничал, сам не понял — почему. В голове промелькнуло, что, возможно, эта новость может быть судьбоносной. Хотя… он улыбнулся, просто Марья Ивановна умела заинтриговать, даже одним своим голосом. Честное слово — ведунья, если не ведьма. — На нём изображена сестра Галины.

— Сестра? — переспросил Вадим.

— Да, родная сестра, — подтвердила Марья Ивановна. — В Беляниново о ней смог рассказать мне только один человек — бабушка Сима, остальные ничего не знают.

— Но как же так? — поразился Зорин. — Ведь если у Галины была родная сестра, то почему об этом почти никто не знает, кроме древней старушки? Не жила же она в позапрошлом веке!

— Всё дело в том, что Снежана, а её так зовут, уехала из дома в шестнадцать лет и больше в Беляниново никогда не возвращалась, — сказала Марья Ивановна. — Там какая-то не совсем понятная история, баба Сима то ли забыла половину, то ли просто не знала. Но одно она помнит точно — Снежана хоть и считалась родной дочерью Панюковым, на самом деле была приёмной. А на все разговоры о старшей дочери мама Гали неизменно отвечала одно: уехала в город учиться, да ещё устроилась там работать. Потому и нет времени приехать. Письма? Конечно, пишет.

— Подождите, — вставил слово Вадим, — вы сказали — её зовут Снежана, зовут, а не звали? Значит, она жива?

— А вот этого я не знаю наверняка, но интуитивно чувствую, что вполне может быть. Дело в том, что, будучи беременной, Галя к кому-то всё ездила в Москву. И там оставалась то на неделю, а то и больше, хотя свою московскую квартиру продала давно. На вопросы матери по поводу своих отъездов отвечала, мол, к подруге. Однако Галя была такой по характеру, что ни к кому никогда не привязывалась и подругам предпочитала одиночество, — пояснила Марья Ивановна. — Хотя, всё может быть, училась же она в столице.

— Может, — согласился Вадим, а сам задумался — что-то такое промелькнуло в голове, но сходу не вспомнилось.

Всю оставшуюся дорогу до магазина, а потом и до дома Зорин думал о том, что ему сообщила Марья Ивановна, она рассказала ещё пару незначительных подробностей, в основном, о Гале, но ничего такого, чтобы прояснить ситуацию.

Дома было весело: Виктория играла в прятки с девочками, Васька пряталась за шторой так, что торчали либо её ноги, либо плечо, а ещё она не выдерживала и начинала хохотать. Валя подыгрывала малышке и сама пряталась не тщательно, чтобы та её быстрее находила. Но чаще всего искать обеих приходилось Виктории, делала она это с фантазией и всякими прибаутками, над которыми и смеялась Василиса.

— Вадик, привет, — Вика на ходу поцеловала мужа и исчезла в гостиной. — Ужин на плите, мы тебя не дождались, извини, — крикнула она. Зорин разделся, помыл руки, прошёл на кухню. Ну вот, теперь придётся ужинать одному, а он этого не любил. Раньше Вика брала на руки Ваську, и они садились все вместе, а теперь, когда появилась Валя, у жены на него почти совсем не остаётся времени. Она занята этой девочкой ничуть не меньше, чем своей родной дочерью. А с уроками сколько сидят? Это же немыслимо. Вика приходит в спальню и тут же засыпает, едва добравшись до кровати. Валя при виде Зорина теряется, молчит, на вопросы отвечает скудно, будто он здесь никто. Обращается просто на вы, без имени, потому что изначально звать по отчеству у неё не получилось — запуталась в буквах, Вика предложила обращение — дядя Вадим, Зорину хоть и не понравилось, но он промолчал. Не знаешь, что хуже. Он ей точно не дядя. А ведь юридически отец, Зорин вдруг задумался, даже вилку отложил. Отец… Может, зря он всё это затеял — с удочерением? Девочка едва ли когда-нибудь станет ему родной. Да и неуютно ему с ней в одном доме. Виктория категорически запретила Вадиму ходить дома в одних трусах, Васька ещё этого не понимала, а вот Валя — у неё другой возраст и это надо учитывать. По утрам её надо возить в школу, ещё одна забота, хотя ему и по дороге, но всё равно надо учитывать обстановку и потерю времени. А тут он как-то случайно услышал её воспоминания о родном отце, девочка разоткровенничалась с Викторией, и так хвалила этого убогого, который всю свою жизнь просто промотал, прокутил и закончил также — нелепо. А его дочь помнит только хорошее, может, конечно, так и надо, только вот стоит ли себя тешить иллюзиями?

Зорин вздохнул, без аппетита доел ужин, за всё это время жена так и не заглянула на кухню. А ведь надо бы поговорить, сообщить то, что узнал от Марьи Ивановны. Он вдруг понял, что никак не мог вспомнить, увязать с её рассказом. Письмо из сумки в доме, то самое, что они читали, так подробно обсуждали! Судя по всему, это и есть та самая Снежана — приёмная дочь Панюковых, как сказала Марья Ивановна. Снежана Панюкова. Жива ли она сейчас? Может, к ней и ездила Галина? А что если она жива, тогда имеет ли права на Валентину, как номинальная родственница, пусть и неродная по крови?

Разговор с женой произошёл уже в кровати, Вадим едва дождался, чуть не заснул. Виктории пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить перевозбудившуюся Василису, та никак не хотела ложиться спать, требовала играть в прятки и дальше. Затем оказалось, что Валя не выучила стихотворение и забыла об этом сказать. Совсем без сил Виктория добралась до спальни. А там муж со своими разговорами. Сон как рукой сняло. Вика даже расплакалась и сквозь слёзы попросила мужа дать ей обещание: никогда и ни при каких обстоятельствах, не пытаться что-либо даже узнавать про эту Снежану, не говоря уж о встрече с ней. Забыть о ней навсегда. Потому что теперь Виктория точно знает — она не сможет перенести разлуку с Валей. Вадим вздохнул и пообещал.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я