Мир в твоём доме

Марина Васильевна Ледовская, 2023

Вадим Зорин принял решение об удочерении Вали и через некоторое время она, покинув детский дом, поселилась в непривычной для неё большой московской квартире. Появление нового члена семьи повлекло за собой изменение устоявшегося уклада жизни, что отразилось на взаимоотношениях Вадима и Вали. А Виктория и маленькая Василиса, напротив, ещё больше привязались к Вале.Вадим в случайно найденном старом письме, обнаруживает, что у родной матери Вали когда-то была сестра. Это обстоятельство ранит Викторию, опасающуюся, что девочку у них могут забрать. Вадим обещает, что никогда не станет искать родных Вали. Но вскоре вынужден его нарушить из-за возникших новых обстоятельств, связанных со старинной фотографией его прабабушки.Вадим затевает собственное расследование, финал которого окажется настолько неожиданным, что даже в самых смелых фантазиях Зорин не мог бы себе такого представить. Тайна уходит корнями в прошлое. Читатель раскроет её вместе с героями, прочитав роман «Мир в твоём доме».

Глава 6

— Зорин? Вадим? — услышал над ухом, когда уже всё было кончено. Лидера агрессоров, изрядно побитого и окровавленного, уволокли его дружки. Хотя и им досталось.

— Да, — отозвался Зорин, трогая свою разбитую губу, боль в ноге тоже давала о себе знать, и, похоже, порван рукав куртки. Он перевёл взгляд на мужчину, за которого заступился. Во время драки рассматривать друг друга не было возможности. — А вы откуда меня знаете… — стал лихорадочно перебирать в памяти лица. Нет, не бывший его студент, он старше — ближе к его возрасту. Зорин помнил почти всех, кого обучал, даже заочников. — Лёшка? — он вдруг узнал в нём того парня, с кем начинал работать экономистом на одном из небольших предприятий столицы. Почти сразу после учёбы в университете. — Соколов? — даже вспомнил фамилию.

— Он самый, — улыбнулся Алексей, но тут же поморщился, ему разбили губу ещё сильнее.

— Вот так встреча! — воскликнул Вадим, — ну надо же. Кто бы мог подумать, — усмехнулся. С Алексеем они не виделись уже много лет, с того момента, как Зорин ушёл с предприятия. Какое-то время ещё созванивались, а потом дороги разошлись. Но между ними всегда были тёплые отношения.

— Да уж, — кивнул Соколов. — А для меня эта встреча прямо знаковая — спасибо тебе, Вадим. За помощь, — тронул его за плечо.

— Да не за что, — Зорин и сам несказанно удивился, что пришлось встретиться спустя годы да ещё при таких обстоятельствах. — Ты же знаешь, если кого-то обижают, я никогда не пройду мимо.

— Знаю-знаю, ты и раньше ратовал за справедливость. Потому тогда и ушёл с предприятия, не стал терпеть выходки руководства, — вспомнил Алексей.

— Да, было такое. Ну, а ты-то как? Всё ещё там или тоже сменил место работы? — он заметил, что одет его знакомый не как горожанин — защитного цвета куртка, такие больше носят жители деревень или сёл, потёртые широкие штаны, сапоги опять же человека, живущего за городом. И машина у него отечественная — марки «Нива».

— Ушёл и давно, — махнул рукой Алексей, — некоторое время после твоего ухода поработал, потом устроился на должность с более высокой зарплатой, женился. А потом… — он замолчал. — Развёлся, сделал крутой вираж, всё бросил и уехал в область, где теперь и живу.

— Были причины? — Вадим подумал о том, что хорошо бы встретиться и поговорить вот так по душам, а не здесь — на ходу, на заправочной станции да ещё с разбитыми физиономиями.

— Были, — нахмурился Алексей, явно не склонный сейчас о них говорить.

— Надеюсь, они не связаны с этими горе-вояками, что пытались с тобой померяться силами? Чем ты их так возбудил? — Вадиму захотелось курить, но на заправке нельзя. А вообще, уже пора домой — поздно, а сколько ещё ехать, разбитую губу не мешало бы чем-нибудь помазать, на ноге будет огромный синяк — как пить дать, а за оторванный на куртке рукав попадёт от жены.

— Рассказывать долго, — хмыкнул Алексей, — если вкратце, то эти сосунки незаконно охотились в заповеднике, я с другом и нашим участковым Петровичем взял их. Но поскольку у одного из них папаша — шишка, мальчиков пожурили и, в конце концов, отпустили из полицейского участка. Они увидели меня на заправке, узнали и решили оттянуться.

— Так ты лесник? — удивился Зорин.

— Если быть совсем точным — работник леса, — пояснил Соколов.

— Как интересно — протянул Вадим.

— Едва ли — кому не близок и не дорог лесной мир, его жизнь, — Алексей пожал плечами. Обычно, встречая одноклассников или знакомых, и называя свою профессию, он получал в ответ непонимание и даже усмешки. Сразу спрашивали о зарплате. Да, небольшая, зато ты делаешь то, что любишь. А много из нас тех, кто любит по-настоящему свою профессию?

— Хотя я большую часть года обитаю в столице — основная работа и дополнительная нагрузка в виде преподавательской деятельности, я, к примеру, очень люблю наш домик в Беляниново и при малейшей возможности туда сбегаю. А уж, какая там река, а какой лес! — Вадим развёл руками. — Мне до́роги эти места, словно я там родился. Вот буквально полчаса назад с соседкой обсуждали эту тему и оба пришли к выводу, как нам не хватает природы, её целебного воздействия, её удивительной красоты — во все времена года. Нам не хватает нас самих, потому что только на природе обретаешь себя.

— Приятно удивлён такими твоими размышлениями, — покачал головой Алексей. — Нам бы посидеть, пообщаться, вспомнить прошлые времена, а? Хочешь, приезжай ко мне в заповедник? Сейчас, правда, в нём красота более сдержанна — осень полным ходом, но я люблю каждый сезон, каждый месяц в нашем лесу, — произнёс с каким-то особым воодушевлением.

— Приглашение принимается, — улыбнулся Вадим, — только бы я взял с собой жену и дочку. Точнее, дочек, их у меня две, — пояснил и сам вдруг осознал, что говорит о Вале как о дочери. И почему-то не хочется признаваться, что приёмная. Хотя девочка с ними ещё не жила.

— Конечно! — Алексей улыбнулся в ответ. — Бери всю свою семью и приезжай. Тем более что у меня тоже дочь от второго брака — Марьяна. Ей десять.

— Тогда девочки точно найдут общий язык — Валя немного младшей твоей дочери.

Вадим, выезжая с заправки, ещё раз посигналил Алексею, который в ответ помигал фарами своей Нивы. Расстались как два друга, встреча которых вдохновила обоих и оставила вполне приятное послевкусие.

Пока Зорин ехал домой, невольно вспомнил тот период своей жизни, когда после окончания университета, довольно быстро нашёл работу, устроился и поначалу ему даже нравилось. Но потом вкусил горечь не просто беспорядка на предприятии, несправедливости, откровенного воровства руководства и беспросветной тупости тех, кто командовал их бюро. В общем, принял решение уволиться и ни разу об этом не пожалел. Как оказалось, Лёша оттуда ушёл тоже, хотя и чуть позже него. Просто он дольше терпел. И больше молчал, имея славу человека замкнутого и больше сосредоточенного на своём внутреннем мире, который, как оказалось, совершенно не связан с тем, чем он занимался на предприятии.

Надо будет рассказать Виктории и действительно съездить к ним в гости. Зорин нащупал в кармане пачку сигарет, вытащил её, засунул обратно — курить уже перехотелось. Он тут же вспомнил о пакете, который лежал в другом кармане куртки, так и не посмотрел его содержимое. А если пакет выпал во время драки? Вадим похлопал по карману — нет, здесь он. Ладно, посмотрит дома, не на ходу же вскрывать, тем более что движение на шоссе стало довольно интенсивным, пробок совсем не было. Вот так бы всегда, а то в городе машина превращается в черепаху. Вадим счастливо вздохнул и прибавил скорость, он любил быструю езду и вообще любил водить автомобиль. За окном мелькали огни — трасса хорошо освещалась, пролетали поселковые или дачные домики, стоящие почти у дороги. Их обитатели, наверное, давно привыкли к дорожному шуму. Нет, надо признать — в городе жить удобно, комфортно, но всё-таки тихая жизнь Беляниново, её размеренность нравились Зорину куда больше. Лёшка вон вообще уехал в область, поселился в заповеднике и кажется счастливым. Человек нашёл свой путь, разве не в этом счастье?

Зорин посмотрел на экран телефона — Виктория прислала фотографию Василиски, которая прислонившись к своей кроватке, уснула сидя прямо на полу. Битва за сапоги мамы изрядно утомила ребёнка. Вадим засмеялся — вот оно тоже счастье.