Мир в твоём доме

Марина Васильевна Ледовская, 2023

Вадим Зорин принял решение об удочерении Вали и через некоторое время она, покинув детский дом, поселилась в непривычной для неё большой московской квартире. Появление нового члена семьи повлекло за собой изменение устоявшегося уклада жизни, что отразилось на взаимоотношениях Вадима и Вали. А Виктория и маленькая Василиса, напротив, ещё больше привязались к Вале.Вадим в случайно найденном старом письме, обнаруживает, что у родной матери Вали когда-то была сестра. Это обстоятельство ранит Викторию, опасающуюся, что девочку у них могут забрать. Вадим обещает, что никогда не станет искать родных Вали. Но вскоре вынужден его нарушить из-за возникших новых обстоятельств, связанных со старинной фотографией его прабабушки.Вадим затевает собственное расследование, финал которого окажется настолько неожиданным, что даже в самых смелых фантазиях Зорин не мог бы себе такого представить. Тайна уходит корнями в прошлое. Читатель раскроет её вместе с героями, прочитав роман «Мир в твоём доме».

Глава 22

С утра проспали почти все. Сначала проснулся Зорин, дотянулся до будильника и… выключил его из розетки. Вика лишь перевернулась на бок, обняла мужа покрепче и тут же провалилась в глубокий сон. Валя после похода к Пирату долго не могла уснуть, к тому же мысленно заново переживала события минувшего дня. А под утро сон на неё навалился с такой силой, что его не нарушил даже приход Василисы. Вот кто утром был бодр и весел. Васька вылезла из своей кровати, навестила Валю, постояв несколько секунд возле неё. Затем дёрнула за косу, но старшая сестра даже не шевельнулась, хотя обычно просыпалась от такого приветствия. Но не сегодня. Васька сочла это хорошим знаком для того, чтобы надеть тапочки Вали, на которые она давно заглядывалась и называла их «киса».

С трудом прошлёпав в «кисах» до кухни, малышка постояла на пороге, словно раздумывала. Затем, пыхтя и что-то бормоча на языке, понятном только ей, Васька вынужденно сбросила с ног тапочки Вали и полезла на стул, а потом и на стол, в вазочке на котором лежали печенья. Сидеть на столе и вдоволь есть печенье — весьма удачная идея. Завтрак получился отменным — вазочка опустела. Василиса шмыгнула носом, нехотя слезла со стола, опять засунула ноги в тапочки сестры — теперь они почему-то сели на ноги не так удобно, как изначально. Видимо, сказывалась разница в размере, или ещё что. Васька наклонилась и ласково погладила пушок на тапочках. В них можно ходить куда хочется, главное, не потерять по дороге. И не торопиться. Тогда всё получится. И, может, даже то, что сестра ей отдаст эти тапочки, ведь они Василисе подходят больше.

Она заглянула в комнату — Валя по-прежнему спала, стоило проверить других членов семьи, просто проверить. А так — пусть спят, пока спят. Но вскоре Василисе стало скучно, тем более что она привыкла по утрам к суете, что все куда-то торопятся, шумят, папа ворчит, почти на ходу бреется, кофе пьёт горячим, обжигается, опять ворчит. Мама заплетает косы Вале, несколько раз спрашивает её про учебники, потому что ответы не слушает — некогда. Тоже пьёт кофе на ходу, потом ищет свои очки, которые сама же оставила вчера в спальне на подоконнике. Папа в итоге смотрит на часы, охает и каждый раз говорит, что в этой семье не бывает порядка, поэтому он всегда опаздывает на занятия. Мама в ответ лишь фыркает и опять спрашивает Валю — все ли учебники она положила в рюкзак. Валя в очередной раз терпеливо отвечает, что все. Тут мама вспоминает про Васю, которая сидит в кухне на своём стульчике, каша почти съедена, а её остатки художественно размазаны по лицу. Ну и руки, конечно же, в каше, а как иначе её нанести на лицо?

Мама вытаскивает младшую дочь из-за стола и тащит её умывать — за утро уже во второй раз, а может, и в третий, потому что Васька умудряется вымазать себя ещё чем-нибудь, что попадётся под руки — например, джемом, который оставил на краю стола папа. В общем, после всех перипетий, девочки собраны и толпятся в коридоре. А почему? Потому что они ждут маму, её-то ещё никто не собирал. Мама в шкафу ищет что-нибудь из одежды поприличнее, как она выражается, и упрекает себя, что не подготовила с вечера. Обещает в очередной раз не быть такой несобранной, и что, наверное, её муж прав. Однако вечером она не вспоминает об обещаниях, данных себе же самой, потому что вечером ей тоже некогда — уроки, ужин, ещё и с папой поговори, он тоже требует внимания. И даже успевает обидеться. Ну и напрасно, считает Васька, хотя сама любит внимание мамы. А ещё её невероятное терпение. Особенно тогда, когда все уже собраны и одеты, а Василиса делает глаза большими и громко оповещает о том, что она хочет… какать. Мама вздыхает, указывает рукой Вале сесть на стул и ждать их.

И так проходит почти каждое утро. Иногда, правда, папа сам отвозит Валю в школу, и тогда мама так не суетится. И даже улыбается по утрам и спокойно собирает Василису на прогулку. Но сегодня почему-то все спят.

— Ма-а-ма! — Васька сильнее толкнула дверь в спальню родителей, шагнула туда, зацепилась тапочкой за порог, кувырнулась и с грохотом приземлилась на четвереньки, тут же заревев подобно сирене, которую вдруг включили на полную катушку.

— О, Господи! — Виктория резко села в кровати, стала протирать глаза.

— Что такое? — сквозь сон пробормотал Вадим. — Вика, выключи Васькин вой, пожалуйста, — попросил он и с головой укрылся одеялом. В этот момент Виктория подскочила к ревущей дочери, подняла её с пола, осмотрела место ушиба и стала на него дуть и целовать. Затем взяла Ваську на руки и прижала к себе, та стала затихать. Взгляд Виктории упал на ноги малышки — на одной из них красовался тапочек Вали. Второй же лежал на пороге. Озорница Васька всё-таки добралась до них. Странно, потому что Валя утром всегда поднималась раньше Василисы. А уходя в школу, прятала свои тапочки в обувной шкафчик. Но какая тишина в доме. Виктория перевела взгляд на электронные часы — экран был тёмным. Зато за окном заметно рассвело…

— Зорин! — крикнула Виктория так, что Васька опять захныкала — теперь уже от страха, что мама сердится. — Вставай, мы проспали! — она опустила дочь на пол и заметалась, схватила телефон, посмотрела на его экран: так и есть — проспали! Вадим на занятия, Валя в школу. — Зорин, вставай, ты меня слышишь? Мы проспали! — она откинула одеяло, под которым сладко спал преподаватель экономических дисциплин, через полчаса у которого должен начаться семинар в университете.

— Что за семейка такая — всё утро крики и шум, — пробурчал Вадим, одним глазом глядя на жену и пытаясь вырвать из её рук одеяло.

— Зато ты глухой как пожилой старик, — огрызнулась Вика, ища глазами свои очки, и тут же вспомнила, что отдала их вчера в ремонт, всё из-за подвигов Васьки.

— Пожилой старик — это плеоназм, не стоит его употреблять в своей речи, если хочешь прослыть образованным человеком, — заметил Зорин.

— Будешь об этом рассказывать своим студентам, — Вика сделала паузу, — через двадцать семь минут, понял, образованный человек? — насмешливо указала на неработающий будильник.

— Что? — Вадим повернул голову. — Не понял, — он сел в кровати.

— А чего тут понимать? — пожала плечами Виктория, — судя по всему, ты утром просто отключил будильник из сети, или же он ожил и сам себя выключил? Эдаким плеоназмом, да?

— Вика, мы что — проспали? — до него, наконец, дошло, за окном было совсем светло, даже день обещал стать солнечным.

— Догадался, ай да умница, — Вика усмехнулась, взяла Василису за руку и вышла из спальни.

Через десять минут Вадим выскочил из душа, бросил взгляд в зеркало: щетина заметно обосновалась на лице, махнул рукой — когда тут уже бриться?

— Вика, — заскочил на кухню, — ты же понимаешь, что у меня сегодня не получится отвезти Валю в школу.

— У меня тоже, — она варила кашу девочкам.

— Почему? — Вадим схватил со стола кусок хлеба и сыра. Василиса, которая сидела на своём стульчике, следила глазами за всеми движениями отца.

— Нет, ну я, конечно, могу сесть за руль без очков, — усмехнулась Виктория, памятуя о том, что муж категорически запрещал это делать. Тем более что после родов её зрение ухудшилось. Вика подумывала о линзах или даже об операции, сказала об этом Зорину. Но тот ответил, что решать, конечно, ей самой, однако не раз подчёркивал, что получает особое эстетическое удовольствие, когда женщина носит очки. А если она ещё и красива, как Виктория…

— Нет, ты не сядешь за руль, — помотал головой, посмотрел на часы, в ужасе расширил глаза. Если сию же минуту он не выскочит из дома, то опоздает в университет больше, чем на десять минут.

— Тогда решим так: сегодня Валя останется дома, ничего страшного, если пропустит школу один день, — Виктория поставила тарелки на стол, — нам, девочкам, найдётся, чем себя занять, а в школу я позвоню.

— Вечером буду поздно, — крикнул уже из коридора Зорин.