Мир в твоём доме

Марина Васильевна Ледовская, 2023

Вадим Зорин принял решение об удочерении Вали и через некоторое время она, покинув детский дом, поселилась в непривычной для неё большой московской квартире. Появление нового члена семьи повлекло за собой изменение устоявшегося уклада жизни, что отразилось на взаимоотношениях Вадима и Вали. А Виктория и маленькая Василиса, напротив, ещё больше привязались к Вале.Вадим в случайно найденном старом письме, обнаруживает, что у родной матери Вали когда-то была сестра. Это обстоятельство ранит Викторию, опасающуюся, что девочку у них могут забрать. Вадим обещает, что никогда не станет искать родных Вали. Но вскоре вынужден его нарушить из-за возникших новых обстоятельств, связанных со старинной фотографией его прабабушки.Вадим затевает собственное расследование, финал которого окажется настолько неожиданным, что даже в самых смелых фантазиях Зорин не мог бы себе такого представить. Тайна уходит корнями в прошлое. Читатель раскроет её вместе с героями, прочитав роман «Мир в твоём доме».

Глава 14

— Я и не собиралась говорить о твоей ревности, — Виолетта Григорьевна запустила посудомоечную машину, посмотрела на сына. — Дело не в ней.

— А в чём тогда?

— В твоём эгоизме, Вадик, ты настолько привык к безраздельному обожанию и исключительному вниманию жены, что не допускаешь и мысли, что Виктория может любить и заботиться о ком-то ещё.

— Неправда! — горячо возразил он. — Я же принял Ваську, и мы втроём прекрасно уживались. И я так не ощущал отсутствие внимания Вики. А когда появилась эта девочка…

— Вадим, ты даже не хочешь называть имени своей дочери, — обратила внимание Виолетта Григорьевна.

— Моя дочь — Василиса, — произнёс он чётко, — моя родная дочь.

— Мне странно слышать это, — Виолетта Григорьевна встала у окна. — Вадим, я одобряла многие твои начинания, поддерживала, защищала, принимала твой выбор и в личной жизни, но именно сейчас я отказываюсь тебя понимать, честное слово, — она сделала паузу, вздохнула, — ты не просто согласился со своей женой, а сам сделал выбор. Ты решил удочерить девочку-сиротку, понимая, как ей нужна семья. Что этот ребёнок особенно нуждается в любви и заботе, я слышала не только от Виктории, но и от тебя — в каких условиях жила эта девочка. И что ей грозило, если бы её взяла нелюбящая и алчная тётка. Либо детский дом. У вас с Викой появилась возможность создать Вале не только все условия достойной жизни, учёбы, но и любви, которую могут дать только взрослые люди — именно в семейном кругу. Господи, сынок, ты всегда был не просто разумным, рассудительным, но и добрым, великодушным, думая об окружающих тебя людях, а не только о себе и своём, так называемом комфорте. По крайней мере, мы с отцом старались именно так тебя воспитывать.

— Мам, — он опустил голову.

— Дай мне слово, что серьёзно подумаешь над моими словами, — она подошла к сыну. — А то, что с приходом Валюшки твоя жизнь поменялась — так это нормально, Вадик. А если бы родился ещё ребёнок? Я тебя уверяю, что Вике было бы ещё больше не до тебя и до твоей рефлексии. Сынок, пойми, перемены в судьбе, карьере, укладе, даже привычках — это правильный ход жизни. Более того, скажу тебе вот что: перемены чаще всего признак того, что мы живём по-настоящему, а не просто коптим небо.

— Мамочка, — Вадим обнял её. — Сколько же в тебе мудрости и любви. Спасибо, я буду стараться смотреть на ситуацию твоими глазами.

— Смотри своими глазами, — она мягко улыбнулась, — а вообще, помнишь, как у Экзюпери: «Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь».

— Как же давно я вот так с тобой не разговаривал, — вздохнул Вадим, устроился за столом, Виолетта Григорьевна села напротив. — Мне не хватает тебя, несмотря на занятность, заботы, ритм, в котором мы живём. Я знаю, что вы с отцом у меня есть, но моя любовь теперь больше на расстоянии.

— Вот и хорошо, — она погладила его руку. — Как говорят: «чем дальше родственники, тем крепче их любишь». Вадим, ты давно уже сам знаешь, что делать и как поступать в этой жизни. Твои победы — это твои победы, как и ошибки, они тоже твои, главное, понять это и постараться как можно быстрее исправить.

— Да, я понимаю, — теперь он коснулся руки матери, затем поцеловал её.

— Подожди, я скоро вернусь, — Виолетта Григорьевна вышла из кухни, вернулась минут через десять. — Расскажи мне лучше про Валю, ты по телефону обмолвился о каком-то альбоме, что нашёл в её доме и про родственницу, о которой вы с Викой не знали. Я хочу услышать подробности. Отец с девчонками будет занят долго, он так соскучился, Викторию я отправила отдохнуть в кабинет отца — там прекрасный диван, а то она сидит и носом клюёт. А мы с тобой поболтаем, как ты и хотел.

Вадим подробно рассказал о своей поездке в Беляниново, включая и случайную встречу с Марьей Ивановной, результаты их поисков по дому, а потом и о том, что спустя время она сообщила ему по телефону. Виолетта Григорьевна выслушала внимательно, вопросов не задавала, лишь понимающе кивала головой.

— А как отреагировала на новости Вика? — спросила Виолетта Григорьевна, когда сын замолчал.

— Ну, как — расстроилась, конечно, — ответил Вадим, взял со стола чайную ложку и стал крутить её в руках. — Почему-то решила, что эта Снежана сможет отнять у нас девочку Валю, уверяла, что теперь не сможет без неё жить.

— Вот видишь, — развела руками Виолетта Григорьевна, — что я тебе и говорила. Вадик, вот о чём я подумала, — она сделала паузу, — у тебя никогда не появлялась мысль узнать более подробно о предках Валечки? Я не имею в виду сейчас эту Снежану, очевидно, что она не родная в семье, как их там — Панюковых? А вот кем были предки самой Вали? Фотографию её деда и бабушки ты нашёл, судя по твоему описанию, они вели крестьянский образ жизни, а до них? Сколько из них поколений жили в Беляниново? Если они осели там, то откуда прибыли? Можно ли узнать подробнее обо всём этом? Да и о предках отца девочки тоже стоит узнать.

— Сейчас многое стало доступно, электронные архивы, всякого рода переписи, можно сделать запросы, — закивал Вадим, задумался. — Мам, а зачем это тебе? Ты опасаешься, что у предков в роду Вали могли быть какие-либо отклонения?

— Боже упаси, я вовсе не об этом, — она мотнула головой, — просто мне показалось…в общем, попробуй поискать более подробную информацию о родных девочки, я очень тебя прошу. Особенно, касаемо их жизни в городе, если она когда-либо была. Ну, мало ли какие пути-дороги привели их в Беляниново.

— Хорошо, я попробую поискать, возможно, для этого мне придётся ещё раз съездить в Беляниново, хотя в ближайшее время я не планировал. Да и с Марьей Ивановной поговорить не помешает, — рассудил Вадим.

— Правильно, и с ней тоже поговори, — одобрила Виолетта Григорьевна. В этот момент мимо кухни по коридору промчалась с хохотом Василиса, за ней пробежала Валя, через пару минут девочки побежали обратно, затем слышался голос хозяина дома, судя по всему, игра была очень весёлой.

— Смотри, как они вместе играют и как они счастливы, — обратила внимание сына Виолетта Григорьевна, — Васята, судя по всему, сразу приняла Валечку, а знаешь почему? Потому что дети лучше нас чувствуют искренность. У них нет предрассудков и надуманности. Их сердце открыто. Васька мудрее нас с тобой.

— Кажется, ты права, — вздохнул Вадим, направился вслед за матерью, которая была уже в гостиной и ловила бежавшую к ней со всех ног Василису. Валя в этот момент вместе с дедушкой Жорой на большом листе рисовала картину — карандашами, которые хозяин дома достал из своих закромов. Целую коробку далеко не новых, но ещё в очень приличном состоянии карандашей. Ведь когда-то Георгий Зорин прекрасно рисовал.

— А где жёлтый карандаш? — притворно сердито сдвинул брови хозяин дома и художник по совместительству. — Кто взял жёлтый карандаш? Нам нечем рисовать солнце! — он обвёл взглядом гостиную и остановил свой взор на Ваське. Та что-то прятала за спиной, шаркала ножкой по полу и смешно-лукаво морщила носик. — Валюшка, кто у нас утащил жёлтый карандаш?

— Дедушка Жора, я не знаю, — хихикнула Валя, — может, его утащила мышка? — не выдала она Ваську.

— Кажется, я даже знаю, как зовут эту мышку, — в усы улыбнулся дед. — Иди сюда, моя хитрющая мышка Вася и неси нам карандаш, да? А то солнце на рисунке так и не появится. Ты же хочешь, чтобы мы нарисовали солнышко?

Вадим, всё ещё смеясь, заглянул в кабинет отца, где, свернувшись клубочком под клетчатым пледом, безмятежно спала Виктория. Очки и заколка от волос лежали на столе.