Одиссея Атани Дюбарри. Начало

Маргарита Мартынова

Атани Дюбарри – потомственная пиратка, выросшая среди бурь, кораблей и канонады. Она продолжает дело своего отца, но что ею движет? Привычка или презрение к обычной жизни для девушки ее возраста?Когда Атани останавливается в гостинице на одном из островов Полинезии, то ради своей безопасности вынуждена взять заложников.О том, что ее план не только окажется провальным, но и невообразимым образом повлияет на её судьбу, Атани узнает гораздо позднее…

* * * *

Едва поднявшись на палубу своего корабля, Атани начала отдавать приказы и её звонкий, но такой волевой голос эхом отозвался в каждом уголке двухмачтового судна, окутанного утренним туманом. Это был тон абсолютной власти и уверенности.

— Всех запереть в потайном трюме! Кроме леди Хьюстон! Вилли! — она показала какому-то матросу на леди Хьюстон. — Леди Карлу проводить в мою каюту! — и подняла указательный палец. — Не затолкать и не запереть, а проводить!

Пришедшая в себя ещё в шлюпке графиня Монгори обвела взглядом палубу и задрала голову.

— «Аврелия» ведь, да? — спросила она, ни к кому не обращаясь.

— А то! — тряхнула волосами Атани. — Правда, уже третье судно с этим названием, но неважно! Что, подошвы жжет?! — прибавила она язвительно. Та ничего не ответила, она остановилась на месте, даже вырвав свой локоть у кого-то из пиратов, и смотрела на плотного седого господина в одежде боцмана, который вышел из-за полуюта и теперь также смотрел на неё.

Графиня нарушила молчание первая.

— Джордж…? — полувопросительно сказала она.

Тот усмехнулся в усы.

— Мадам! — и перевел вопросительный взгляд на Атани.

— Что?! — не выдержала та. — Да, видишь, спать без её присутствия не могла! Потом расскажу! В трюм её тоже!

Леди Карла пару раз беспомощно обернулась на мужа, которого уводили вниз, и вздрогнула: перед ней появился молодой человек в матросском костюме и шрамом на шее, который немного витиеватым жестом предложил ей следовать за ним.

— Каюта капитана… — сказал он, открывая перед ней какую-то дверь, потом развернулся и молча исчез. Леди Карла осталась одна. Воцарилась тишина.

Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что каюта принадлежит капитану корабля, и что им является девушка. Бордовая с позолотой драпировка стен, утопленная в углу широкая кровать, резной стол с большим креслом, шкаф для одежды. В противоположном углу стоял аккуратный диван и встроенный в стену секретер с книгами и множеством ящиков. Пол был обит тканью в тон стенам. В каюте царили идеальный порядок и… запах свежей краски смешанный с запахом распиленного дерева.

Леди Карла по инерции обернулась на дверь, потом сделала пару робких шагов и остановилась взглядом на стене над койкой. Там в немного облезлой раме висело два портрета: один изображал Атани и, судя по всему, был сделан пару лет назад, на втором она была запечатлена с мужчиной, судя по всему, её отцом. Леди Карла отметила про себя, что оба этих портрета, очевидно, были сделаны в один день.

Она несколько минут вглядывалась в лица изображенных людей, пытаясь найти ответы на мучившие её вопросы. Нет, она сейчас не думала о своей судьбе. Весь путь в шлюпке она смотрела по сторонам, прислушивалась к разговорам и думала. Почему? Что и зачем привело этих людей на такой опасный путь? В представлении леди Карлы пираты были отчаянными головорезами с жаждой наживы, но Атани не вязалась у неё с этим образом. А теперь, вглядываясь в хмурое лицо её отца, она еще менее верила в то, что этот человек был злодеем и убийцей. Здесь было что-то не то. Но что? Молодая женщина прислушалась к голосам снаружи. Корабль выходил в море. Что будет дальше? Зачем их всех похитили, с какой целью? Почему она, леди Хьюстон, стоит сейчас здесь, в то время, как все, включая её мужа, упрятаны пиратами в трюм? В её голове за этот час уже несколько раз возникало предположение в ответ на часть вопросов, но она стремилась отогнать его подальше.

Оторвав взгляд от портретов на стене, леди Карла сделала пару робких шагов и оказалась возле стола. Ничего примечательного: письменные принадлежности, карта Полинезии под стеклом, карта Вест-Индии — леди Хьюстон видела такую по пути сюда, поэтому вряд ли ошиблась — листок бумаги с какими-то датами, цифрами и именами, вникать в которые смысла не было. Один из выдвижных ящиков был приоткрыт и, ужасаясь своей дерзости, женщина аккуратно выдвинула его, касаясь лишь двумя пальцами. Сверкая длинным стволом, на неё смотрел блестящий пистолет.

До своего замужества леди Хьюстон приходилось пару раз держать в руках оружие отца, и она знала, как им пользоваться, но десятилетний образ жизни строгой и добропорядочной дамы из высшего общества уже практически вытеснил из неё былые привычки. Сейчас пистолет, лежавший в ящике, буквально призывал взять его в руки, спрятать, защищаться, выживать, сопротивляться. Это была внутренняя борьба длиной в несколько секунд.

— Капитан! — прозвучал за дверью чей-то голос, в дверь заколотил чей-то кулак, и через секунду в каюту просунулась лохматая голова.

Несколько секунд голова и леди Карла смотрели друг на друга, потом женщина развела руками, как бы говоря, что Атани здесь нет, и матрос молча исчез, а леди Хьюстон, сжав виски пальцами, в ужасе отпрянула от стола.

— Боже, Карла! — прошептала она. — Что ты творишь? Откуда такие мысли в голове… Какой пистолет, зачем… для чего? Сколько раз ты успеешь спустить курок и успеешь ли? Это не принадлежит тебе… тут ничто тебе не принадлежит. Нужно достойно нести на себе то, что выпало, а не опускаться до уровня отчаявшейся глупой женщины, думающей, что с одним пистолетом сможет тягаться с целым пиратским кораблем…

Она подняла глаза на портрет Атани. Оттуда на неё слегка вызывающе и вместе с тем необыкновенно проникновенно смотрели зеленоватые глаза.

Сжав на груди платье, словно ей не хватало воздуха, леди Карла зажмурилась. Потом отступила в угол и села на диван, обняв себя за локти и смотря в одну точку. Сколько она так просидела, она сказать затруднялась. За дверью простучали каблуки, и с шумом вошла Атани, на ходу снимая шляпу. Столкнувшись взглядом со своей пленницей, девушка остановилась и смутилась. Несколько секунд в каюте висело напряженное молчание.

— Я… — вдруг начала Атани, положив шляпу на стол. — Прошу прощения, леди Карла, за эти не самые приятные пару часов, что вам пришлось пережить. Я сожалею, но у меня не было иного выхода. Как капитан корабля, я в первую очередь, думаю о преданных мне людях…

— И… Что теперь будет… с нами? — осторожно спросила та, не сводя с неё глаз.

— Пока ничего, — уклончиво ответила девушка. — Вы можете ничего не опасаться. Это мой корабль, это — моя каюта. Здесь вы в полной безопасности, — она повертела головой по сторонам. — Собственно каюта в вашем распоряжении. Больше предложить ничего не могу. Спать будете на этом диване. В шкафу есть книги, если станет очень скучно, правда, не знаю, что читает английская леди… Сейчас попрошу парней принести ваши пожитки, — она передернула плечами и пояснила: — Я что-то из ваших вещей сгребла в кучу, не разбираясь. Чтоб вам комфортнее было… Кажется, вашу книгу с ночного столика я тоже свалила в этот мешок…

— А Джон? — спросила леди Карла после небольшой паузы.

— Он в трюме вместе со всеми, — не очень охотно ответила Атани, облизав губы. — Нет, если вы хотите, я могу и вас туда отправить… — и так, как ответа, не последовало, прибавила. — Вы свободны, леди Карла. Можете выйти отсюда, пройтись по палубе, осмотреть корабль — пожалуйста, тут все в вашем распоряжении. Вам запрещено только пытаться выпрыгнуть за борт. Если это произойдет, моя команда получила указания вытащить вас любой ценой… Если вы решите нарочно утонуть, я что-нибудь прострелю нерасторопным. Надеюсь, вы будет благоразумны в достаточной мере.

Леди Карла тихо кивнула:

— Да, капитан…

Атани нахмурилась:

— Вот что, миледи! Я не припоминаю, чтобы вы давали мне присягу! Также я не помню, чтобы нанимала вас на корабль! Так что для вас я не капитан, ясно?

Леди Карла кивнула снова и вдруг спросила.

— Это твой отец?

Атани резко обернулась на стену.

— Да, — и прибавила. — Оба портрета сделаны во Франции за полгода до его смерти. Я настояла на общем портрете… Словно знала…

— А можно спросить, от чего он умер?

Атани посмотрела на неё.

— Вы сильно удивитесь, узнав, что от полученной в бою раны?

— А… — снова протянула леди Карла и тихо спросила. — Он был… пиратом?

Слово это было произнесено с таким волнением, словно сюда должна была с минуты на минуту ворваться шайка головорезов.

Атани прошлась туда-сюда, заложив руки за спину, потом остановилась, с шумом выдохнув воздух:

— Леди Карла, скажите, как вы относитесь к каторжникам?

— К ка… каторж… — та умолкла на полуслове.

— Да, к каторжникам. Не отвечайте сразу, я не прошу ответа сию секунду, у вас есть время подготовить мне ответ. Например, после обеда. Или ужина. Я не спешу, у меня даже ночное дежурство будет, я устала спать по ночам, как коала в дупле…

И так как леди Карла молчала, она продолжила:

— Я вас оставлю на какое-то время. Дам пару указаний насчет обеда. В целом, я хотела бы видеть вас за столом в кают-компании, но я не настаиваю. Если хотите, я распоряжусь, и еду вам принесут сюда…

— Не стоит из-за меня беспокоиться… — пискнула та, не глядя на неё.

— Нет уж, если вы вздумаете объявить голодовку, это не приветствуется! Можете поверить, наш кок одной солониной никого не потчует! — Атани пожала плечами и усмехнулась. — Если, конечно, вас не смущает, что двадцать лет назад его обвинили в умышленном отравлении целой семьи… Но за эти годы от его еды никто не помер, так что… Рекомендую!

На этой фразе она вышла из каюты.

Около получаса леди Карла ходила туда-сюда, заламывая себе руки в волнении, потом, словно собравшись с мыслями, вышла за дверь. Прислушавшись к голосам на палубе, она убрала за ухо назойливый светлый локон и пошла вперед.

Впереди навстречу ей показалась мужская фигура и резко остановилась при виде неё, будто налетев на стену. Леди Карла узнала Эдгара, который уже сменил обычную одежду на костюм по типу того, который был сейчас на Атани. Не нужно было быть слишком опытным пассажиром корабля, чтобы признать по манжетам командующий состав судна. Эдгар был без шляпы, и черные кудри оттеняли канву камзола. В корабельном освещении его правильное лицо приобретало несвойственный моряку оттенок. Леди Карла остановилась также. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, потом Эдгар прошел мимо неё, жестом предложив ей пройти вперед. Вздрогнув всем телом, она поспешила к трапу, подхватив платье, не заметив того, как ей задумчиво обернулись вслед.

Было ветрено, корабль шел вперед под поднятыми парусами. Кто-то наверху очень коряво свистел незнакомую леди Карле песню. Несколько матросов драили палубу и при виде нее напряженно выпрямились.

— Я… — смутилась она. — Не волнуйтесь, я не собираюсь выпрыгивать за борт…

Чтобы подтвердить свои слова, она отошла подальше от фальшборта и подняла голову наверх, стараясь увидеть что-то сквозь паруса.

— Не Веселого ли Роджера ищете, миледи? — прозвучал за её спиной спокойный грудной голос. — Не увидите… Это не смысл жизни. Как и отец, Атани поднимает его в крайних случаях…

Леди Карла обернулась: перед ней стоял ещё не старый, но абсолютно седой джентльмен в одежде боцмана, которого ранее графиня Монгори признала за Джорджа.

— Я… — слегка смутилась она и вдруг спросила. — А под каким флагом идет судно?

— В этих водах, чем меньше на тебе флагов, тем лучше. — усмехнулся тот. — Пока ни под каким. Но на всякий случай, есть и английский, и французский. И здесь последний Атани поднимает чаще…

— И часто ли… — леди Карла подбирала слова. — Вы похищаете людей…?

Джордж засмеялся.

— Не поверите, обычно капитан делает все, чтобы избавиться от лишнего груза с минимальными потерями… Хотите спросить, что вы здесь делаете — задавайте этот вопрос самой Атани.

— Она, кажется, не хочет это пояснять, сэр…

— Джордж, — чуть поморщился тот. — Джордж Браун. Можно номер четыреста двадцать второй, так и быть, — со смехом прибавил он.

…А в самом нижнем трюме «Аврелии» происходила в этот момент совсем иная сцена.

— Что ж, графиня! — лорд Хьюстон вытянул длинные ноги. — Ну, рассказывайте теперь, во что вы нас всех втянули!

— Я?! — отозвалась та в изумлении. — Я?!

— Конечно, вы! Разве не вы тут всех знаете, как я посмотрю!

В потайном отделении трюма было душно и пыльно, стоял запах сырости и гниющего дерева. Пленники на ощупь нашли несколько досок и растащили их каждый себе вместо подстилки. Теперь из каждого угла доносился тот или иной голос: только так они могли они узнавать друг друга в этой кромешной темноте. На высоте трех футов от пола начиналась лестница, которая тянулась к люку наверху, но о наличии его все знали только теоретически: ни единой полосы света оттуда не проникало.

Не менее часа ушло у пленников, чтобы осмотреться — практически на ощупь — прийти в себя и найти себе места. Лорд Хьюстон скрипнул зубами в сторону графини Монгори и решил выяснить то, что его беспокоило последнее время.

— Конечно, вы! Разве не вы тут всех знаете, как я погляжу!

— Я — знаю?! — нервно замахала та руками. — Это не так… Я не знаю, что произошло! Я была в обмороке…

— Это я в курсе! Потому что я вас тащил! Я о том, что вы по имени назвали кого-то из разбойников. И девчонка тоже ваша родня! Так что, выкладывайте, во что мы вляпались!

— Я не знаю… — залепетала та, подбирая слова. — Это был Джордж! Друг моего второго мужа! Он с ним всегда плавал… И ещё я узнала Боба… Мальчишка, который всегда был подле Аврелии, её преданная собака… А сейчас оберегает её дочь. Он меня люто ненавидит… И Атани меня тоже не любит! Меня тут все ненавидят!

— То есть… — подала голос Марта Суронте. — Этель, твой второй муж был… разбойником?

Повисло молчание. Видимо, все присутствующие анализировали смысл этих слов.

— Я… — пролепетала графиня и сжала виски пальцами. — Я не знаю! Он был капитаном! Регулярные рейды… Торговое судно.

— И чем торговал? — съязвил лорд Хьюстон. — Рабами с Анголы? Контрабанда с Индии?

— Я… Нет… — лепетала графиня, словно теряя сознание. — Господи, я сейчас с ума сойду… Пьер не был похож на разбойника… Он не такой…

— А друзья у него странные… — продолжал лорд Хьюстон насмешливо. — Из каких мест выпущены были?

— Ваша Светлость, вы сами что-то скрываете?! — вставила Марта Суронте, вступаясь за подругу.

— Я?! В отличие от вашей уважаемой приятельницы, я этих всех людей вижу впервые! И меня бы на её месте сильно интересовало, почему друзья моего мужа прихрамывают на правую ногу!

— Это я знаю! — гордо вставила графиня и даже как-то выпрямилась, словно её могли видеть. — На ногу Пьеру и Джорджу упала балка, когда…

— Надо же! — перебил её лорд Хьюстон, хлопнув ладонями в воздухе, и все вздрогнули от неожиданности. — Так ваш муж тоже одну ногу приволакивал? И сколько таких хромых друзей у него было?! Двадцать? Сорок? Что вы там говорите, он вам сказал? Балка упала? И обоим на правую ногу?! Вы это серьезно?!

Повисла пауза.

— Что вы хотите этим сказать, милорд? — осторожно спросила графиня.

— Мадам, — усмехнулся тот. — Я, конечно, всегда знал, что женщины существа примитивные, но чтобы настолько!

— Милорд! — дернулся в своем углу Леандр Суронте. — Здесь все-таки много дам!

— Я называю вещи своими именами! — процедил тот. — И не вижу смысла изображать тут высшее общество, которое им не является! — он сделал паузу. — Графиня, судя по всему, о вашем муже вы знали едва ли больше, чем я сейчас! Держу пари, хромал он не из-за несчастного случая, а из-за кандалов, которые надевают на каторжников!

Графиня застонала и прошептала.

— Мне дурно… Воды…

— Воды тут полно, — бросил лорд Хьюстон. — Вот буквально за этой стенкой. Судя по всему, мы в потайном трюме, а значит, воды будет с лихвой, если судно получит пробоину… Правда, она морская, но не все ли уже равно будет…

— Ваша светлость, — недовольно сказала Марта Суронте. — Перестаньте пугать мою дочь!

— Пугать? Черт, а она ещё думает, что её сюда притащили, чтобы отдать низкий поклон?! У вас, Марта, замечательные подруги, можете одну даже поблагодарить за теперешний комфорт…

Графиня Монгори издала слабый стон, а из темноты донесся голос Кассандры.

— А мне вот кажется странным другое… Если бы им была нужна прежде всего, графиня, почему первым обезоружили и арестовали вас, милорд?

Конец ознакомительного фрагмента.