В руках Ирбиса

Елена Ласк, 2022

Раньше… Появившись в моей жизни со своими напором, настойчивостью, нахрапом, он заставил поверить, что во мне может заинтересовать не только смазливая внешность и нетронутое тело. Я запала на его прямолинейность, которая граничила с бесстыдством, но завораживала. Никто и никогда не смотрел на меня так, как он, но когда в глазах, которые смотрели на тебя как на чудо, появляется лютая ненависть, становится страшно от осознания, что в человеке умерла часть тебя самой, которую ты отдала ему, доверив. Он забрал то, чего до этого добивался пробираясь к сердцу, медленно приручая, обещая, не давая обещаний. …теперь… – Давай, добей. – Даже не мечтай… Продолжение первой части истории под названием "В лапах Ирбиса". Содержит нецензурную брань.

Глава 11

*Кирилл*.

— Давай, добей. — Прошуршала спокойно и закрыла глаза.

И мне хотелось это сделать — убить эту тварь, которую когда-то оплакивал и грыз себя каждый день, истязая, из-за которой все мои ценности превратились в прах, который я берёг всё это время, не понимая зачем. А она вот, стоит как когда-то, живая, тёплая, невероятно красивая, и мне хочется рвать её на куски, терзать и мучать, ещё сильнее, ещё жёстче, чем тогда, выбивать из неё крики, чтобы не только чувствовать, что она жива, но и слышать, видеть слёзы, катящиеся из её невероятных глаз, и добиться того, чего всегда яростно желал — её удовольствия, оргазма, такого, чтобы мог её убить, остановить сердце, которое сейчас бешено колотится.

И я собирался воплотить всё это в жизнь. Забрать её прямо сейчас, никто не помешает, и не найдёт нас. Всего пара минут и мы в моей машине, судя по всему, сопротивляться она не станет. У меня есть место, где мне никто не помешает воплощать все фантазии, накопившиеся за время нашего с ней знакомства и за время её отсутствия. Как можно было стать ещё красивее? Волосы у неё длинные, как я всегда хотел, кожа нежная почти прозрачная, будто в темноте всё это время провела, и пахнет вкусно, только собой. А там внизу, она по-прежнему очень нежная, горячая, тесная… Эта тварь снова была девственницей. Не поверил ощущениям, протолкнул палец в неё чуть глубже, но нет, мне не показалось — девственница. Посмотрел на неё в зеркало, застывшую статуей, одно движение и не станет этой преграды, которой быть не должно. Толкнуться чуть глубже, порвать эту подделку, так чтобы ей было больно, растягивая боль, наслаждаясь ей. Приготовился воплотить идею в жизнь, но посмотрел на её отражение. Она была не здесь, ничего не чувствовала и не понимала, будто выключилась. Так мне было неинтересно и мало, слишком мало. Она мне должна за все эти годы, и я получу компенсацию, выжму по полной, медленно опустошая её. Я это тело использую по максимуму.

Ещё раз толкнулся в ней пальцем — сухая, как в день нашего знакомства, и никакой реакции. Меня всегда дико злило отсутствие возбуждения в ней, и заводило понимание, что она понятия не имеет, что это такое. Надавил на клитор — ничего, никакого отклика тела. Течь она умеет, это я прекрасно знаю, и помню тот единственный раз, когда мне ничего не пришлось делать, чтобы почувствовать её взаимность.

Я её добивался, впервые я кого-то добивался по-настоящему и бился, пренебрегая семьёй. С ней я снова вспомнил, что женщину нужно оберегать, причём не только от окружающих, но и от самого себя. Сколько раз я сдерживался, сколько стиснув зубы отпускал, понимая, что она готова стать моей, что нужно чуть ближе подпустить, нежнее обнять и она отдастся, раздвинет ноги, как она сама выражалась. Только каждый раз я попадался на одно и то же — её невинность, которую не хотел забирать, хотел, чтобы она сама её отдала, без сомнений и сожалений, хотел поверить, что хоть что-то в этой жизни не продаётся, а достаётся мне потому что считают меня достойным этого. Теперь сомнений не осталось у меня, что всё в ней фальшивка, как и она сама в этих дорогих шмотках, купленных её очередной жертвой.

Ещё минуту продолжал свои манипуляции ничего не добившись, ни возбуждения, ни возвращения в сознание. С ней определённо что-то не так. Надо же как в жизни бывает — мы снова встретились в мужском туалете, она снова девственница, я снова привожу её в порядок, поправляя одежду. Перед тем как уйти включил обратно воду, зная отца, он вот-вот появится, мне эта встреча сейчас ни к чему, момент неподходящий, а с Моникой я ещё поиграю, только сначала решу в какую игру.

Сел в машину, хотел закурить, но почувствовал на пальцах её сладкий запах, и отбросил сигарету. Странная встреча, как и тогда второй раз. Именно второй. Нашу самую первую встречу она так и не вспомнила, конечно, всё её внимание тогда было уделено Ваське.

« — Зря ты позвал эскортниц. Теперь они не смогут думать о деле. — В последнее время мне не нравился стиль ведения дел Барса. Помимо того, что он слишком увлекался, брат перестал продумывать всё наперёд, предпочитая поступать импульсивно.

Я поручил ему подготовить всё для переговоров с англичанами, но вместо ожидаемых ресторана и гастрономических изысков — клуб и шлюхи, пусть и дорогие. Нам с этим контрактом напортачить нельзя, отец только подпустил к делам, и в мои планы не входило его разочаровывать.

— Успокойся, я с этими задротами давно знаком. Учились в одной школе в Лондоне. Нам же нужно, чтобы они подписали контракт на наших условиях, так вот, они теперь что угодно подпишут, чтобы поскорее с этими тёлочками уединиться.

— Мы должны были их убедить, что сотрудничество будет выгодным, а не парализовать их способность думать. Если мы подсунем им контракт сейчас, в будущем они вряд ли захотят иметь с нами дела, точнее не они, а их бывшее начальство, которое не оставит их у себя в фирме после сегодняшнего вечера. В общем, сегодня делай с ними что хочешь, но завтра, они должны соображать лучше, чем когда-либо в своей жизни, а я поехал.

Договорил, наблюдая за недовольством Барса, за тем, как сдерживает себя, чтобы не наброситься, я его очень хорошо знаю, даже лучше, чем себя, раньше я никогда его не отчитывал, но теперь мы не дети и не подростки, всё по-взрослому, и я хотел одобрения отца, его похвалы, и место рядом с ним, а не где-то на краю его жизни. Мы вышли из ВИП-комнаты, я намеревался поехать домой, когда на горизонте появилась Кисса. Отметил, что отлично выглядит, без налёта вульгарности. Всё ломал голову, почему Барс её сегодня не притащил на встречу, до сегодняшнего вечера везде её с собой таскал. Когда появились шлюхи всё стало ясно, а теперь снова непонятно. Кисса прошла мимо нас, удостоив Барса ненавидящим взглядом. Все без исключения тёлки сходят по брату с ума, ни одна никогда не смотрела на него подобным образом, да и Кисса не производит впечатления разумной девушки. Перевёл взгляд на Барса — он был в ярости, ноздри раздувались, челюсти стиснуты. Хорошо лондонцы сейчас заняты тёлками и не видят его, у них бы весь запал пропал.

— Поссорились? — Глупое предположение. Нашим женщинам подобное не позволено — они либо делают всё как того хотим мы, либо они чьи-то чужие женщины. Братья Барские не терпят ни капризов, ни глупых женских выходок и никогда не позволяют собой крутить, как заблагорассудится. Можем себе позволить и позволяем, только каждый раз за красивой обёрткой оказывается никому ненужный хлам, сплошные пустышки, называющие себя хищницами.

— Ты о чём? — Прорычал недовольно, обернувшись назад, провожая взглядом Киссу.

— Я о кошке твоей мелкой.

Барс моментально расслабился, улыбнувшись.

— Это не Кисса, а её сестра. Попробуй Кисса вытворить подобное, уже бы на коленях прощение высасывала.

— Они близнецы?

— Нет. Эта постарше и поумнее, хотя зря она сейчас так. Потом разберусь с этой шлюшкой.

— Шлюшкой?

— Она за оценки качественно отсасывает своему преподу, позор универа, ещё и смеет что-то строить из себя. Я эту спесь быстро собью. Закончим с контрактом, и займусь ей, в ногах у меня ползать будет.

Я не уехал, остался, делая вид, что поддерживаю идиотское веселье, организованное Барсом, а сам наблюдал на ней, девушкой способной прожигать взглядом. Жаль, конечно, что шлюха. У нас с братом правило — женщина рядом с нами шлюхой быть не должна, все без исключения проверяются в этом плане, даже девственницы иногда попадаются, правда все жадные и расчётливые, их обламывать особый кайф, рвать целки и вышвыривать, прекрасно зная, что заштопаются и отправятся дальше охотиться. Аккуратно наблюдал за сестрой Киссы, весёлая девчонка, парни на неё заглядываются, а она ноль внимания. Неужели препод настолько хорош, что на ровесников не тянет? Её веселье закончилось раньше нашего, а лондонцы разошлись не на шутку. Мне больше не было смысла задерживаться. Сухо попрощался с братом, и поспешил выйти.

— Давай я тебя отвезу, ты много выпила. — Остановился у выхода, наблюдая, как вокруг сестры Киссы вьётся какой-то мажоришка, с явными намерениями уломать девчонку на секс, выпила она действительно много, особенно для девушки с её хрупкой комплекцией.

— Я на такси. — Ответила вполне чётко, без запинок.

— Со мной будет быстрее и приятнее. — Не унимался скорострел.

— Подвези Анжелику, уверена она оценит. — Сестра Киссы осмотрелась по сторонам. Умно, сразу оценила обстановку и наличие нескольких трезвых таксистов.

— Я не Анжелике предложил стать моей девушкой.

— Толя, мне казалось, что мы уже поговорили об этом.

— Ты даже шанса мне не дала, — мажоришка подошёл к девчонке ближе и принялся поглаживать её плечо, — давай попробуем, сегодня, сейчас, тебе понравится, обещаю. Никого ещё так долго не уламывал, как тебя. Будешь со мной, забудешь все свои проблемы.

Сестра Киссы лишь помотала головой, на что мажоришка резко отреагировал, сжав предплечье девчонки, дёрнув её на себя. Я подошёл чуть ближе, чтобы вмешаться если что.

— Толя, отпусти. Отпусти. — Мажор ослабил хватку и даже чуть отошёл после резкого тона девчонки. — Ты тоже много выпил, и тебе тоже пора домой. Если захочешь, поговорим в понедельник, но ты не услышишь ничего нового. Мне пора, такси приехало.

Сестра Киссы поспешила сесть в автомобиль, а парень смотрел в след отъезжающей машине так, будто желал, чтобы та взорвалась. Когда такси исчезло из виду, нервно сплюнул на асфальт, и направился к своей машине, толкая всех, кто попадался ему на пути, будто они должны были расступиться перед ним, но почему-то не делали этого.»

Я забыл об этой встрече и том вечере. Голова была занята заключением контракта. Лондонцев пришлось обрабатывать по новой, и практически заставлять их слушать, а не думать о шлюхах, на которых они подсели. Похвалы от отца я уже не ждал, сделка затянулась и пришлось пойти на уступки, чтобы всё не сорвалось, не в убыток, конечно, но желаемый эффект достигнут не был. Барс забил на бизнес, откатившись в своих интересах назад, постоянно где-то пропадая, не желая даже попытаться вникнуть в семейное дело. Мне приходилось выискивать в каком из своих клубов он находится, чтобы получить его подпись на бумагах. Так состоялась наша вторая встреча с Моникой.

К тому времени Кисса умудрилась вывести меня из себя своим легкомысленным поведением и неспособностью понять, как правильно нужно вести себя в определённых ситуациях. А её подкат окончательно выбесил.

Я уже собирался толкнуться в навязчивую дрянь, и отодрать как дешёвую шлюху, когда понял, что что-то не то. Девственницей Кисса точно не была, Барс не раз рассказывал, какая горячая девчонка ему попалась, что до него секс у неё был всего раз и тот в презервативе и всё закончилось меньше чем за тридцать секунд, в общем, почти девственница. А мой член утыкался в не почти. Вгляделся внимательнее в испуганное лицо, обратил внимание как вся зажалась, на ней будто был налёт невинности, которого я прежде ни в ком не встречал.

Она умудрилась меня завести. Своим поведением, манерой говорить, девственностью. Я давно задумывался о продолжении рода, но так и не нашёл кандидатуру на роль матери. Теперь она у меня была. Я проверил Абрамову вдоль и поперёк, чтобы быть уверенным, что она идеальный вариант: красивая, умная, здоровая. Оставалась самая малость — развести её на секс с залётом. Только в итоге всех развела она.

Ни одну женщину я не возносил до таких высот как её, превратив в ангела, мученицу, жертву. Эти два года только одной мыслью жил, желанием ещё хоть раз увидеть её, прикоснуться, почувствовать. Только никакой она не ангел, а оборотень, самое настоящее чудовище, красивое снаружи и мерзкое внутри, способное возрождаться из пепла и превращать в него всё, к чему прикасается.

Теперь Абрамова почувствует каждую грань моей боли, когда придёт время, и никто меня не остановит, я наслажусь своей местью, но сначала, я её продумаю.