В руках Ирбиса

Елена Ласк, 2022

Раньше… Появившись в моей жизни со своими напором, настойчивостью, нахрапом, он заставил поверить, что во мне может заинтересовать не только смазливая внешность и нетронутое тело. Я запала на его прямолинейность, которая граничила с бесстыдством, но завораживала. Никто и никогда не смотрел на меня так, как он, но когда в глазах, которые смотрели на тебя как на чудо, появляется лютая ненависть, становится страшно от осознания, что в человеке умерла часть тебя самой, которую ты отдала ему, доверив. Он забрал то, чего до этого добивался пробираясь к сердцу, медленно приручая, обещая, не давая обещаний. …теперь… – Давай, добей. – Даже не мечтай… Продолжение первой части истории под названием "В лапах Ирбиса". Содержит нецензурную брань.

Глава 13

*Ника*.

— Ты должна сделать ему укол. — Виктор влетел в мою комнату, за ним зашёл один из его людей, мой недавний несостоявшийся пациент.

Невовремя они. Я только что закончила макияж в стиле семейки Аддамс. Штамп, кажется именно так звали очередного бугая из свиты Царя, моментально стушевался, и был готов к бегству, но строгий взгляд Виктора его остановил.

Я сидела неподвижно у зеркала, глядя на набранный шприц в руках Виктора, руки моментально задрожали, и кисточка упала на столик, медленно покатившись и упав на пол.

— Если не сделаешь в ближайшие несколько минут у него начнётся приступ, всё может закончится комой или смертью. — То ли предупредил, то ли пригрозил Виктор. Я к моменту их появления рассматривала варианты новых профессий, которые могу освоить, например, из меня получится отличный визажист или гримёр.

— И какой же у него диагноз? — Скрестила руки на груди, пряча дрожащие пальцы.

— Молчи. — Запретил заговорить Штампу Виктор, даже не видя, что тот приоткрыл рот. — А ты, — обратился ко мне, — готова поиграть с его жизнью?

Бугай побледнел, будто реально вот-вот вырубится. Резко поднялась с места, забрала шприц из рук Виктора и без надлежащей подготовки, вены от напряжения у Штампа и так были вздуты, протерев место для укола спиртовой салфеткой, ввела иглу в вену под двумя огромными синяками. Лучше бы я ему их делала дрожащими руками, чем этот изувер, которому он в итоге доверился.

— Завтра возвращаешься на работу, — приказным тоном констатировал Виктор, — Настя тебя уже ждёт. А послезавтра едешь в гости к Стелле, она будет тебя ждать. И я больше не хочу слышать из твоих уст «мне нельзя». Пеняй на себя. Да, и сделай Штампу нормальный укол, это был физраствор. Он, кстати, твой личный пациент на ближайшую неделю.

Мы со Штампом сочувственно переглянулись. Виктор вышел из комнаты, оставив нас вдвоём. Посмотрела на свои руки — не дрожат, значит всё не так плохо, как я придумала. Только в больницу всё равно возвращаться не хочу, как и выходить из дома. Не из страха за себя, а за других, которым я могу навредить, если у меня с головой не всё в порядке.

— Где твоё лекарство? — Обратилась к Штампу, бедолага странно смотрел на меня, обернулась к зеркалу, ах да, Аддамс.

— Могу и тебя разукрасить, будешь похож на Фестера.

— Это обязательно? Мужики не поймут.

В этот момент он напомнил мне Шмеля, и до трясучки стало интересно, что бы сказал тот, и сколько времени мне потребовалось бы, чтобы уломать его.

— Я просто спросила. Так где лекарство?

— В холодильнике.

— Пойдём, сделаю тебе укол.

Пока я набирала лекарство, Штамп недоверчиво посматривал что, и как я делаю. Я неожиданно для себя пришла к выводу, что мне нужны друзья в рядах Виктора, а Штамп казался подходящим вариантом. У меня неделя, чтобы хорошенько его обработать.

— Кто тебе делал предыдущие два укола?

— Я сам.

— Не хочу тебя обидеть, но это не твоё.

— Просто я врачей боюсь.

Это по нему заметно, точнее по количеству шрамов на лице и руках, часть которых даже не пытались зашить, позволив затянуться самостоятельно, а другую часть, судя по всему, зашивали обычными иголками с нитками.

— Я вроде как тоже врач.

— Ты тёл… девушка, как из порнухи. — Вот и настигло меня моё фальшивое прошлое в лице Соски.

— Ты же понимаешь, что всё закончится на уколе? — Уточнила на всякий случай.

— Остаться без работы, а тем более без яи… Царь предупредил насчёт тебя.

— Помимо кастрации он ещё и на склады большой любитель ссылать. Кстати, Шмель сейчас там?

Я как раз выгнала из шприца все пузырьки воздуха, контрольно выдавив немного лекарства вверх.

— Ни Царь, ни Шмель, передо мной не отчитываются.

Штамп очень плохой актёр, крайне неубедительный, хотя что ещё можно ожидать от любителя порно. Значит моя нянька не на складах и действительно занят делом. Стало как-то обидно, что именно он не поинтересовался моим здоровьем.

Теперь укол был сделан по правилам, а я поняла, что всё действительно не так уж плохо.

— Штамп, а у тебя есть видео с похожей на меня девушкой?

На его лице не дрогнул ни один мускул, а вот Шмель мой интерес заценил бы, допрос устроил, жизни научил.

— Скинуть?

— Да.

— Без проблем.

Штамп поторопился уйти из дома, а я уже через пять минут, вернувшись к себе в комнату, открыла ссылку на первый в моей жизни порно фильм. Сама не знаю, зачем мне это понадобилось. Всё происходящее на экране ноутбука было банально и топорно. Топорное порно. Соска упорно делала вид, что ей в кайф всё, что с ней делают. Пациент не особо церемонился с медсестричкой, пришедшей сделать ему клизму. Со стороны секс выглядел вполне безобидным занятием, безболезненным. Несмотря на наше сходство с Катей Соболевой представить себя, изнывающей от удовольствия, я не смогла. Даже мысль о чьих-то прикосновениях была тошнотворной. Обо всех без исключения, кроме Ирбиса. В моём теле остались воспоминания о том, как хорошо было в его объятьях, как приятно он обнимал и целовал.

Чё-ё-ё-рт!

Я действительно сошла с ума.

— Можно просьбу.

Я впервые за долгое время хорошо выглядела и ела. За завтраком Виктор то и дело посматривал на меня с подозрением, будто не узнавал. Ещё бы. Я потратила два часа на душ, макияж, укладку, подбор одежды, которой в моём шкафу оказалось в изобилии, понятия не имела откуда и узнавать не собиралась. Как говорится — дают бери. Вот я и взяла атласную изумрудную блузку, которую заправила в бежевые брюки, на ногах удобные бежевые лоферы на толстой подошве. Макияж довершил образ а-ля «у меня всё зашибись, странно, что вы не верите», пудра, румяна, тушь, бальзам для губ. Давно я не была такой куколкой. Образ разбавила строгим пучком, всё же на работу собралась, а не на свидание. Воспоминание о последнем моём свидании подпортили настроение, чуть не поперхнулась йогуртом с гранолой.

— Говори.

Виктор отложил приборы, скрестив руки на груди, уставившись на меня. Просить его такого ни о чём не хотелось, но на попятный идти поздно, придётся договаривать.

— Я хочу другого охранника вместо Павла.

Виктор приподнял брови, застыв на мне взглядом.

— Обоснуй.

— Мне с ним некомфортно.

— С каких пор?

С тех самых, как поняла, что не могу ему доверять, что он исполнительно докладывает обо мне абсолютно всё и пытается меня контролировать. Но озвучивать эту мысль не стала, заменив другой.

— С самого начала. Я к нему так и не привыкла.

— Мне казалось, что ты решила справляться со своими страхами.

— Я передумала. Теперь хочу простого покоя.

— Ещё раз услышу этот бред — начнёшь ходить к психологу. Ещё есть просьбы? — Не услышав от меня ни слова, и не дождавшись реакции, Виктор продолжил, сделав свои выводы. — Вот и отлично. Паша и машина ждут тебя, не стоит опаздывать на работу.

— Ника, зайди ко мне в кабинет.

Похоже, сегодня день тиранов и деспотов. Анастасия Сергеевна нашла меня в ординаторской, когда я занималась откровенным созиданием — смотрела в окно. Как только я вошла в кабинет, она закурила, нервно отбросив пачку сигарет на кипу бумаг.

— Садись. — Пригласила меня, глубоко затянувшись.

Я послушно села напротив, жалея, что не курю. Мне бы тоже не помешало снять напряжение.

— Что с тобой происходит? Тебе перестала быть интересна медицина? Ты больше не хочешь быть врачом?

— Не хочу. — Ответила твёрдо, уверенно глядя ей в глаза. На моём лице не было ни единой эмоции, способной выдать меня.

— Давай поговорим откровенно. Я обещаю, что Виктор ничего не узнает. Я вижу, что ты делаешь, и поверь, это сработает, но ты упустишь свой шанс, за который раньше боролась до последнего. Тебе не кажется, что ты пустила свои упорство и целеустремлённость не в то русло?

— Именно в то. У меня возможно провалы в памяти. Пока не разберусь с ними, мне нечего здесь делать.

— Как давно?

— Не знаю. Возможно, после падения с лестницы.

— Сотрясение было совсем лёгким.

— Может мне и такого оказалось достаточно. Мне страшно кому-то навредить. Может, всё происходящее — знаки, и мне не место в медицине? Чем больше я в неё стремлюсь, тем больше со мной случается всякого… Всякого.

— Ника, неужели ты хочешь выбросить в мусор годы учёбы?

— Я уже не знаю, чего хочу.

— Дело в Кирилле?

Больше всего не хотела, чтобы сейчас кто-то лез ко мне в душу.

— Вы можете уговорить Виктора не заставлять меня ходить на работу?

— Нет. И не пытайся себя убедить, что действительно хочешь этого. Не забывай, что я присутствовала на твоём эксклюзивном экзамене, и прекрасно знаю, что ты не из тех, кто сдаётся. Давай так, пока ты не придёшь в себя, займёшься тем, что у тебя лучше всего получается — уколами и швами.

— Как скажете.