Кавалерист-девица

Дмитрий Дмитриев

Дмитрий Савватиевич Дмитриев (1848–1915)□– писатель, драматург. Родился в Москве в купеческой семье. Воспитывая сына в строго религиозном духе, отец не позволил ему поступить в гимназию. Грамоте его обучила монашенка. С 1870-х годов Дмитриев служил в библиотеке Московского университета, тогда же он начал публиковать рассказы, сценки, очерки, преимущественно бытовые. В 1880-е он сочиняет пьесы для «народных сцен», отмеченные сильным влиянием А. Н. Островского. С конца 1890-х Дмитриев пишет в основном исторические романы и повести (их опубликовано более шестидесяти). В 1908□г. после смерти единственного сына принял священнический сан. В данном томе представлен роман «Кавалерист-девица», повествующий об удивительной судьбе Надежды Андреевны Дуровой – первой в русской армии женщины-офицера и писательницы. Даже А. С. Пушкин был глубоко заинтересован личностью Дуровой, писал о ней хвалебные, восторженные отзывы на страницах своего журнала и побуждал ее к писательской деятельности.

XVI

Канцелярист Лука Кузьмичев, или Кузьмич, как называл его муж Дуровой, на кляузные и судейские дела был большой дока; законы он знал как свои пять пальцев.

Не пей Кузьмичев, он дошел бы до больших чинов и нажил бы большой капитал.

Но водка сгубила его. Свою служебную карьеру Кузьмичев закончил званием канцеляриста; выгнанный со службы, без копейки в кармане, он принялся писать разные прошения по разным инстанциям за вознаграждение в пять и десять копеек, тем и существовал.

Обещанные Кузьмичеву Василием Черновым десять рублей — награда, о которой ученый канцелярист и думать не мог, — произвели свое действие. Он энергично принялся за дело и дал себе слово во что бы то ни стало заставить Надежду Андреевну жить с мужем. Кузьмичев стал писать прошение за прошением.

Василий Чернов только и знал, что прикладывать руку к этим прошениям. Делу дан был надлежащий ход.

Однажды в дом Засса явился совсем неожиданно полицейский чиновник и потребовал, чтобы Надежда Андреевна дала полиции расписку о невыезде из Петербурга.

— Что это значит? Кто это устроил? — с удивлением спросила Дурова у полицейского.

— Ваш муж.

— Муж?!.

Молодая женщина вспыхнула.

— Да, муж ваш, чиновник Василий Чернов, требует водворить вас в его дом как жену для совместного с ним жительства, — сказал полицейский.

— Это невозможно!

— Ваш муж, сударыня, имеет на это законное право.

— Я стану просить развода.

— Можете, если у вас на это есть причина.

— Теперь я должна остаться в Петербурге?

— Непременно, сударыня.

На слове «сударыня» полицейский чиновник делал ударение и выговаривал его как-то особенно значительно, между тем на Наде был надет военный мундир.

— Но мне надо ехать. Завтра же надо ехать.

— Смею спросить куда-с?

— В полк.

— Вы не поедете, сударыня; вы должны ожидать решения вашего дела.

К Дуровой в комнату вошел Засс. При виде флигель-адъютанта государя полицейский чиновник принял надлежащую почтительную позу.

Надежда Андреевна передала Зассу все.

— Так вот вы зачем! — резко сказал Засс, обращаясь к полицейскому.

— Я по предписанию начальства пришел к жене чиновника Чернова отобрать у нее подписку о невыезде ее из Петербурга.

— К чиновнице Черновой вы пришли? — переспросил флигель-адъютант у полицейского.

— Так точно-с.

— Так вы и ступайте к ней; в моем доме никакой чиновницы нет.

— А это кто же? — растерявшись, спросил у Засса полицейский, показывая на молодую женщину.

— Офицер Мариупольского гусарского полка Александр Дуров.

— Как же это?

— Да просто так; советую вам быть осмотрительнее.

— Виноват-с.

— Можете уходить, делать вам тут больше нечего.

Так ни с чем и ушел полицейский.

А на другой день Дурова ехала на перекладных в полк, куда ее назначил государь.

Дело, начатое Василием Черновым, кончилось тем, что ему приказано было немедленно ехать домой и никакого процесса с женой не начинать.

Волей-неволей пришлось Чернову отказаться от мысли вернуть к себе жену.