Скажи мяу, ведьма, или Дом проклятых кошек

Виктория Килеева, 2020

В этой сказке нет злой ведьмы. Единственная ведьма здесь ты, хотя и помнишь наизусть всего два заклинания. Нет и прекрасного принца – зато есть твой кот, обернувшийся человеком. Нет искренних друзей – и тебе будет трудно их отыскать. Нет огромного замка – да, пожалуй, он не так уж тебе и нужен. В этой сказке есть настоящая любовь – но как же долго придется идти к доверию и счастью….

Глава 2

Потери и воздаяния

Всадники исчезли. А вот лошади почему-то остались.

— Где они? — опомнилась Лара.

Ответом было бравое «мия-я-яу» — трое мышат растерянно возились у ног лошадей, пока за ними не погнался Андреас. Мыши бросились в чащу леса, но чёрный кот от них не отставал.

«Я… превратила их в мышей?!»

Некоторое время Лара стояла неподвижно и смотрела животным вслед, а потом, забыв про ковш, коз и даже про книгу, побежала к дому.

— Бабушка! Бабушка! — Она с безумной улыбкой ворвалась в кухню.

Бабушка пила свеженадоенное молоко и, судя по виду, только что встала.

— Чего тебе? — Оторвавшись от кружки, она повернула нечёсаную седую голову. — Чего сияешь? Влюбилась, что ли?

— Я превратила людей в мышей!

Та, словно обессилев, выронила кружку.

— Каких людей?

— Ужасных, бабушка. Разумеется, ужасных.

— Кого именно? Отвечай, идиотка! — в нетерпении заорала бабушка.

Лара вдруг почувствовала, что улыбка на её лице сейчас так же уместна, как на похоронах, но почему — уразуметь не могла.

— Я что-то неправильно сделала? Ты дала мне книгу, велела учиться…

— Это были деревенские? — взвизгнула бабушка.

— Нет.

— У-уф, напугала…

— Это были три молодых дворянина.

Бабушка застыла с искажённым лицом.

— Они меня обидели, — для верности добавила Лара. — Поэтому мне захотелось их проучить.

Не слушая дальше, бабушка выскочила во двор.

— Где они?! Где это случилось?

— На нашем пастбище.

— Проучить ей захотелось, соплячке, — тихо шипела бабушка, торопясь на луг.

— Ме-е-е! — оскорблённым блеянием поприветствовала её Козетта.

Рядом жевал ромашку Снежок.

— Ещё и коз бросила!

Лара мимоходом глянула на Козетту:

— Вот непременно надо было жаловаться, да?

— Я никого не вижу! — нервно крикнула бабушка.

Лара обрисовала обстановку одним взмахом руки:

— Вон там стояли кони, а эти превратились в мышей, и за ними погнался Андреас.

— Андреас?! — Бабушка схватилась за голову, в изнеможении падая на стоявший тут же табурет. — Надо отыскать кота. Может, они ещё живы… Чёрт тебя возьми, ты не задержала коней!

— А на что нам в хозяйстве кони? — призадумалась Лара. — Бедная сыроделка с личной конюшней — не слишком ли это подозрительно?

— Балда! Теперь кони могут воротиться домой, и все поймут, что их хозяева пропали вместе. Кто-нибудь наверняка знал, что эти паршивцы проезжали по нашему лесу. И к кому заявятся, когда начнут их искать? К нам, к кому же ещё?

— Да откуда людям знать, что здесь замешано колдовство? Мы-то тут при чём? Может, их в лесу медведь задрал?

— Нельзя надеяться на человеческую глупость, лучше надейся на свой ум. Если есть на что надеяться, конечно… — проворчала бабушка и, скорбно помолчав, заголосила: — Ну неужели в твоей пустой голове даже не блеснула мысль о последствиях?

— Нет, не блеснула. Я была как в тумане, — призналась Лара, потупив глаза.

— Положим, ты была как в тумане, когда обращала первого паршивца. А второго, третьего? О чём ты думала между заклинаниями?!

— Честно говоря, у меня не было никакого «между». Я превратила всех троих одновременно. Не знаю, как это вышло, но для меня они были единым целым — источником моей боли, который я должна была тотчас же устранить.

Несколько секунд бабушка смотрела на Лару так, словно видела её впервые, а потом хрипло велела:

— Иди сыщи мне своего облезлого кота!

— Он не облезлый, — машинально поправила Лара, шагая в ту сторону, куда, как ей казалось, помчался Андреас.

Но вот… довольный, весь в колючках и росе, он пружинисто бежал к ней сам.

— Андреас! — Лара подхватила кота на руки.

Тот мурчал и облизывался, прикрыв раскосые зелёные глаза.

— Сожрал, — обречённо сказала бабушка то же, что подумала Лара при виде питомца.

Она отпустила кота и понурила голову. Бабушка в укоряющем молчании встала с табурета, подошла к тому месту, где стояли всадники, огляделась по сторонам и тщательно убрала заклинанием все следы копыт.

— Где книга?! — рявкнула она.

— Вот, — Лара безжизненной рукой показала в траву.

— Бестолочь, — процедила бабушка, отряхивая древний учебник по чёрной магии. — Больше ты её не увидишь. Рано тебе колдовать. А быть может, и вовсе нельзя. Оттого, что опасно. Чтобы выжить, колдовать надо с холодной головой и стальными нервами, а в тебе… слишком много пылу. Всё, что успела выучить, забудь. Тебе, дубоголовой, это будет нетрудно. Коли явятся искать тех паршивцев, зови меня, притворяйся, будто ничего не знаешь. Сказала бы тебе молиться, да некому нам молиться, только на себя надеемся. Загоняй коз и ступай в сарай — видеть тебя не хочу.

Бабушка ушла домой, а Лара осталась на лугу, униженная и кругом виноватая.

Лара до вечера просидела на дощатом полу сарая в компании Козетты, Снежка и Андреаса. Козы негодовали, что их лишили гуляний, и бились рогами о калитку загона. Зато Андреас кружил вокруг Лары, утешая своим умиротворяющим мурчанием.

— Всё равно я рада, что ты их съел, — прошептала она. — Я понимаю, что моя ошибка подвергает нас с бабушкой опасности, но в тот миг я не могла поступить иначе. Они заслужили. Я должна была их наказать, пусть даже ценой своей несвободы. — По щеке прокатилась слеза. — А вдруг нас и правда разоблачат? Бабушке столько лет удавалось таиться, а появилась я и всё разрушила.

Не дожидаясь, пока Лара расплачется, Андреас поставил лапы на её колено и потёрся о подбородок.

— Милый мой котик, спасибо тебе. — Она прижала питомца к груди, и тот послушно замер.

— Ну полно с котом обниматься, — скрипучим голосом сказала бабушка, заходя в сарай. — Иди ужинать.

Не поднимая глаз, Лара вернулась в дом. Её кот бежал рядом. Она хотела налить Андреасу, который весь день делил с ней тяготы голодовки, молока, но бабушка отобрала у неё кувшин.

— Твой кот-обормот своё уже получил. Садись и ешь.

Скромный стол освещался огарком свечи. Лара опустилась на краешек стула.

Кот в это время сел на пол под дремавшим на жёрдочке вороном и раскатисто заорал. Крэх лениво открыл один глаз. А когда Андреас промяукал и облизнулся (хотя всё, что он сегодня ел, это тот роковой завтрак из трёх аристократов), ворон широко открыл второй глаз, взбудоражился и закаркал, едва не перевернувшись на своей жёрдочке. Довольный Андреас растянулся у печи. Бабушка глянула на Крэха, и её лицо слегка оживила усмешка.

Ужин проходил в молчании, да в таком гнетущем, что, невзирая на муки совести, Лара всё же заговорила:

— Бабушка, я вот чего не пойму… Как бы ты поступила с мышами, если бы их нашла? Превратила бы обратно в людей? Так ведь они бы удрали и наслали на нас инквизиторов.

— От меня бы не удрали, — спокойно ответила та.

— Ты бы их убила?

Бабушка покачала головой, отчего на её морщинистом лбу затанцевали жуткие тени.

— Я вообще убивать не люблю, — призналась она. — Уж лучше стереть.

— То есть как?

— Это значит стереть человека со свету, будто его и не существовало. Родители забудут, что у них был такой ребёнок, друзья забудут, что у них был такой друг. Даже не забудут, а… не будут знать. Иначе как можно забыть того, кого не было? Никак. А самое главное, что и ты о нём знать не будешь. Правда, такое колдовство отнимает столько сил, что потом дня три ни на что не годишься. Зато без крови, тихо, мирно и… Как ты это называешь? Гу…

— Гуманно.

— Именно так.

Лара удивлённо смотрела на бабушку, не слыша, а скорее чувствуя, что за показным безразличием её тона прячется сожаление.

— И часто тебе доводилось стирать человека?

Бабушкино расслабленное лицо вновь преобразилось в суровую маску воплощённой строгости.

— Тебя не касается. Спать иди.

Но как уснуть после таких откровений?

«Значит, бабушка убивала, — размышляла Лара, лёжа в кровати без тени сна. — Пусть и «стирала», сути это не меняет. Хотя её жертвы не мучились, она лишала их жизни. Но почему я ничего не замечала? Когда она это делала? Во время своих поездок в город? При мне бабушка колдует только по мелочам, в основном хозяйственным, и то с большой предосторожностью, чтобы никто не знал, не видел, не заподозрил…»

От избытка впечатлений Лара порывисто встала и села на подоконник. Над лесом бледно светила луна. Потревоженный кот, что спал на кровати, поднял голову и сонно глянул перед собой.

«А зачем ей убивать? Неужели на неё покушались или хотели ограбить? Если бы я была ведьмой, я бы никого не смогла убить. Превратить подлеца в зверушку — это всегда пожалуйста. Но умертвить…»

Она осмотрелась вокруг. Привыкшие к темноте глаза различали стопки книг на полу и старую мебель, больше похожую на хлам.

— Вот бы сейчас поколдовать, — с тоской проговорила Лара. — Бабушка права, я уже ничего не помню. Память — как чистый лист. Мне трудно удержать что-нибудь в голове хотя бы на несколько минут, не то что навсегда.

«Ши-ги-шин-па-эр-дли-юх», — подсказало вдруг сознание.

— Точно! Я помню только то заклятие, которым обратила нахалов в мышей. Ну ещё бы, такое потрясение, вот и отложилось… — Лара зажгла свечу и взяла перо. — На всякий случай запишу.

«Какой ещё может быть случай? Бабушка запретила мне колдовать».

Да и в чернильнице, как нарочно, высохли чернила.

— Стало быть, не судьба. Будет лучше его не записывать. — Лара поспешно убрала перо и бумагу в стол, пока не передумала.

«Но ведь тогда я всё забуду!»

— Ну и пусть. Это во благо, не стоит мне его помнить. — Сев на кровать, Лара несколько раз похлопала себя по лбу. — Забудь, забудь!

«Ши-ги-шин-па-эр-дли-ях», — всплыло внезапно в её голове.

— А-а-а! Это что такое? Я такого не учила! — испугалась Лара. — Постой-ка, разница всего в одну букву… Ясно. Это обратное заклинание — как превратить животное в человека, а «ши-ги-шин-па-эр-дли-юх» — как превратить человека в животное. — Она усмехнулась сама себе. — А не такая уж ты и дура, Лара Лихт. Откуда что берётся? — Лара вновь издала тоскливый вздох. — А толку-то, толку? Всё равно применить негде.

На кровати потянулся разбуженный кот, старательно зевнул и уставился на Лару дремотными хризолитовыми глазами. Та задумчиво скользнула по нему взглядом.

— Нет! — Она завертела головой и в страхе отскочила к открытому окну. Сквозь сорочку пробралась ночная прохлада.

«Но я же знаю обратное заклинание. Грех не попробовать!»

— Грех — колдовать! — спорила Лара сама с собой. — А если он сделается чудовищем? Если у меня не выйдет вернуть всё обратно, и он останется таким навсегда? А если узнает бабушка? Что я тогда буду делать? Куда его спрячу?

«Ши-ги-шин…»

Лара вздрогнула — снова на неё, как туман, находило то утреннее ощущение непоколебимой уверенности в своих безрассудных действиях.

— Это фатализм и безответственность.

«Это магия! И если я могу её испробовать, я не имею права упускать такую возможность. А то потом всю жизнь жалеть буду! Надо провести эксперимент. Пока я помню, пока не забыла…»

В памяти пронеслась обидная фраза, обронённая бабушкой: «Всё, что успела выучить, забудь. Тебе, дубоголовой, это будет нетрудно».

— Я не дубоголовая. — Рука вытянулась вперёд, а все мысли непроизвольно сосредоточились на чёрном коте. — Рука прямая. Взгляд — на предмет совраще… превращения. Ши-ги-шин-па-эр-дли-ях!

«Только бы не в чудовище», — успела подумать Лара, зажмуривая глаза.

Долгие секунды спустя она осмелилась их открыть. На том месте, где только что дремал ни в чём не повинный кот, сидело чудовище. У него были чёрные волосы ниже плеч, жёлто-зелёные глаза и обнажённое мужское тело, из-за которого Ларе снова хотелось зажмуриться.

— Мя… — сказало чудовище. — Ох ты ж.

— Котик, прости!

— Ты что натворила?

— Не знаю, — честно призналась Лара, отводя взволнованный взгляд.

— Ты ж меня…

— Андреас, хороший мой, я просто попробовала. Я сию же минуту верну всё, как было, — ты ничего не заметишь!

— Погоди, успеется, — спокойно ответил бывший кот, вставая с кровати.

Лара чувствовала, что краснеет. Чудовище сделало два нетвёрдых шага и взяло со стола небольшое зеркало. Оттуда на него посмотрел нагой черноволосый юноша.

— Да-а, дела-а… — трогая своё человеческое лицо, произнёс Андреас.

— Я сейчас же верну всё обратно!

— Не смей. — Тот в резком протесте поднял ладонь и невольно остановил на ней взгляд. — Да-а, без когтей мне будет туго.

— Чёрт возьми, ты разговариваешь! — опомнилась Лара.

— А ты надеялась, я буду мяукать? — с обидой отозвался юноша, поигрывая длинными хваткими пальцами.

Осознав всю абсурдность своего положения, Лара прикрыла глаза.

— Андреас, прости меня, пожалуйста. Скажи, когда будешь готов, и я превращу тебя в кота. Но поторопись, а то я могу забыть заклинание.

— Не хочу.

— Что?

— Мне и так нравится. — Взгляд бывшего кота оторвался от новых передних лап и опустился ниже. — Ох ты ж!

Вместо ответа Лара кинула в него простынёй.

— Обмотайся.

— Не хочу, — повторил Андреас. — Мне и так хорошо.

— Но ты же голый, — с укоризной прошипела Лара.

— Раньше тебя это не смущало.

— Раньше ты был котом!

— Считай, что я по-прежнему твой кот, — оскалился юноша, прохаживаясь по комнате.

— Эй, ты бы… — Лара выразительно указала на серую ткань, валявшуюся на полу.

— Ну так и быть. — Андреас с недовольной миной обмотался простынёй вокруг бёдер. — У-ух, без шерсти так холодно.

— Мне закрыть ставни?

— Оставь. Под одеялом согреюсь.

— Под каким ещё?.. Стой, тебе нельзя! — Лара преградила ему путь. — В таком виде я тебя на кровать не пущу.

— Чего это? — невинно поднял брови Андреас. — Учти, на пол я не лягу. Котом не ложился, а человеком — и подавно.

— Тебе и не придётся, потому что я сейчас же превращу тебя обратно. Вот только немного потрогаю… — Лара опасливо ткнула пальцем в его плечо.

— Что значит «потрогаю»? — возмутился Андреас, следя за её пальцем. — И почему «немного»?

— А разве ты не должен быть волосатым? — нахмурилась Лара и провела ладонью по его почти безволосой груди. — Всё-таки котом ты имел довольно густую блестящую шерсть.

— Мне откуда знать, каким я должен быть? Это ведь ты меня превратила.

— Гм… Глядя на тебя, и не поверишь, что ты кот.

— А ты и не верь, — улыбнулся Андреас, делая шаг навстречу.

Лара отступила.

— Ну хватит, теперь я должна вернуть тебе твою кошачью шкуру.

По лицу бывшего кота пробежала тень раздражения, но он быстро совладал с собой.

— Я ведь человечьим языком тебе сказал, не смей.

— Послушай. — Лара без сил опустилась на кровать. — Я всего лишь хотела провести эксперимент — смогу я или не смогу. Смогла. Но эксперимент мой явно неудачный…

— Неправда, я получился красавцем, — возразил Андреас.

«В том-то и дело, я не ожидала, что ты получишься таким… соблазнительным. Хотя чего я ожидала? Неужели в глубине души я ждала, что ты в самом деле превратишься в чудовище? Да, — с потрясением осознала Лара. — Потому что тогда бы я успокоилась и навеки потеряла желание колдовать».

— Лара.

— А? — Она даже не заметила, как её питомец очутился рядом. — Ой…

— Я по-прежнему твой любимый Андреас, — тихо гипнотизировал юноша, понизив голос и замедлив речь. — С той лишь разницей, что теперь я могу доказать свою любовь более убедительно.

— Даже не вздумай!

— Я же видел, как тебе грустно.

— Мне не настолько грустно! — отодвинулась Лара.

— Лара, ты ведь любишь эксперименты?

— Люблю, но этот эксперимент какой-то уж очень… необратимый.

— Клянусь, для меня это тоже будет впервые.

От одной только мысли, что бывший кот имеет в виду, Лару подбросило на ноги.

— Андреас, перестань!

— Лара, я ведь не чужой. — Он взял её повисшую вдоль тела руку. — Мы с тобой уже шесть лет живём вместе. Это долго даже для людей. Неужели за эти годы я хоть раз дал тебе повод усомниться в моей преданности?

— Да преданность здесь совсем ни при чём… — заметила Лара, выпростав руку из его тёплых пальцев.

— Ты меня любишь?

— Я люблю тебя как кота.

— А как человека?

— Ты не человек, и прекращай свои глупые допросы.

— А если представить, что я человек? — настаивал Андреас.

— Тогда бы я тем более не подпустила тебя к себе. Потому что если смотреть на тебя только как на человека, то я вижу какого-то… странного незнакомца, — сказала Лара, но всё же позволила усадить себя обратно на кровать.

— А глаза? Это глаза незнакомца?

Чуть прищуренные, жёлтого цвета, плавно переходящего в болотно-зелёный вокруг зрачков, они выжидающе заглядывали ей в глаза. А казалось, что заглядывали в душу. Лара не удержалась и погладила юношу по щеке.

— Нет, это глаза моего Андреаса.

— Но я и есть Андреас. Лара, я всё тот же кот. — Он перехватил её руку и прижал к губам.

— Ты какой-то неправильный кот.

— Просто у меня сейчас другой, более удобный облик. Так неужели… ты меня не узнаёшь?

Андреас склонился к Ларе, но она отстранилась, уперев руки в его грудь.

— Постой, я не разрешала…

— Разве тебе не интересно?

— Интересно. Но ты кот, а я твоя хозяйка.

Андреас, не сводя с неё взгляда, покачал головой.

— Ты мне не хозяйка.

— А кто? — удивилась Лара.

— Один поцелуй — и ты снова обратишь меня в кота, идёт?

— Всего один? Идёт.

«Уж лучше ты, чем кто-то чужой», — подумала она, когда Андреас бережно коснулся губами её губ.

Потом его поцелуй стал глубже, смелее, кружа голову и мысли и принуждая забыть все аргументы.

— Ты уверена, что хочешь… превратить меня обратно в кота?

Лара была уверена лишь в том, что поцелуй был непростительно коротким.

— Н-нет.

Мгновение спустя она оказалась на подушке под тяжестью требовавшего нежности чудовища. Мимолётом подумала, что для новоиспечённого человека Андреас уж больно хорошо владеет руками. А потом с мучительной ясностью осознала: «ЧТО Я НАДЕЛАЛА?»