Иллюзия

Андрей Кадацкий, 2016

Школа. Трель звонка. Разгоряченное солнце. Первая любовь. Короткое взросление. Выпускные. Друзья едут поступать на Урал. Руслан болен небом, Глеб – надеждой разгадать величайшую тайну человечества – прямое доказательство существования Бога. Обшарпанная общага. Ночные гулянки. Запах пережаренной картошки. Хлеб с майонезом. Новые люди. Альма матер. Разборки, женщины, судьба. Дороги друзей расходятся, Руслан идет на режимное предприятие, Глеб выбирает научную стезю. Путь служения. Траектория предательства. Прикосновение к мечте. Параллельно идет Первый крестовый поход – роман в романе. Удастся ли разгадать величайшую тайну и не забыть себя в суете мирской? “Иллюзия” – это новая “Мастер и Маргарита” с легким мистическим флером и главной темой – Бог есть любовь.

Глава Х

Культурология

Желание узнать дорогу отпало.

— Не курю. — Студент напрягся.

— Чо, ваще?

В темноте различались только силуэты, лица угадывались слабо. Спрашивающий хрипел от винных паров. Вопрос прозвучал больше, как любопытство, нежели угроза.

— Балуюсь только, — промямлил Руслан.

— Понятно. Стрелок, как мы. — Троица рассмеялась. — Ладно, пока, дядя. С Новым годом!

Забаровский мрачно смотрел вслед удаляющимся. Пронесло, но мог нарваться. Он вернулся в квартиру — безопасность дороже. Пропадал еще один новогодний праздник. По глупому недоразумению, пьяному позыву поздравить близких. Второкурсник стоял перед трюмо. Выглядел, точно хреся — теплые брюки в дубовую полоску, серая рубашка, растрепанные волосы. Массажка уложила волосы в прическу, Руслан вытащил левую сторону рубахи за ремень, для модности.

Мать Сашки надела бордовое платье с огромной брошью-цветком. Зять свадебные брюки и белую рубашку. Света сияла в желтеньком платьице, напоминающем ночнушку. Блестки искрились на щеках и обнаружившейся груди аппетитно-яблочных пропорций. Забаровский заглядывался, сестра Шурика томно улыбалась. Гость отводил взгляд, встречался с волчьими глазами муженька, зорко следящим за верностью супруги. Вечер прошел в скучно-дружественной обстановке, горло отказывалось принимать кабачковую икру и самогонку.

Утром веселая компания ввалилась в хату. Сашка сразу попал под материнский разнос:

— Что ж вы Рустемчика не забрали?!

— Ты ж сама сказала — Светка проводит.

— А Светка должна знать всех твоих шалав?!

— Не называй ее так.

— Тю-ю! — Вновь проклюнулись хохляцкие корни. — То в Лысьве мерзнет на окружной, то в Москве на Ленинградке, а мне не называй?!

— Она завязала…

— Ты еще женись на ней!

— И женюсь!

— Ну ладно, ладно. — Хозяйка примирительно замахала руками. — А где она живет? У Пантелеймонихи?

— Не-е, в косом доме.

— А-а, значит, правильно, шо не пошли звонить по квартирам, как твой дружбан предлагал.

На этом инцидент исчерпался. Помазаны, довольные собой, принялись опохмеляться. Глеб привычно молчал, Паша сыпал французским прононсом. Присоединилась растрепанная Светлана и помятый муж.

— Я в Лысьву больше не ногой, — пробурчал брошенный Саньку.

Руслан сдал сессию на пятерки. У Малышева наметились «хвосты». Отличник усердно помогал приятелю, но сам плавал в дифференциальном исчислении, тем более в валентностях. С грехом пополам уговорили Грайфера и химичку.

В новом семестре АДэшники заняли назначенную под предмет аудиторию. Преподаватель сильно задерживался. На задних партах раскидали карты. Беседовали громко, стараясь перекричать соседей, постоянно повышали тон.

Конец ознакомительного фрагмента.