Усадьба

Уса́дьба (от «садить», «сажать») — в русской архитектуре отдельное поселение, комплекс жилых, хозяйственных, парковых и иных построек, а также, как правило, усадебный парк, составляющих единое целое. Усадьбы появляются в XV веке в Московском государстве и связаны с системой поместья, когда помещик строил дом в деревне и окружал себя домочадцами.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Затрагивает проблему садоводства в системе средневековых усадебных комплексов и О. С. Евангулова в монографии о садово-парковых ансамблях Москвы первой половины XVIII в.[29] Рассматривая в качестве примера дворцовую усадьбу в с. Остров, исследователь высказывает версию о закономерностях художественной организации подобных архитектурных ансамблей. В частности, по словам автора, «основную художественную роль в хозяйственных усадьбах играет церковь и колокольня, а не жилые хоромы». При этом отмечается соседство рядом со «скромным двором» большого плодового сада и конюшенного двора. В другой усадьбе, созданной на рубеже XVII–XVIII вв. на берегу Яузы для Ф. А. Головина, которую можно отнести к городской, О. С. Евангулова замечает наличие декоративного сада по сторонам парадного центра, обращенного к реке, где наряду с крытыми аллеями были устроены увеселительный павильон и фонтан, а остриженные деревья имели форму пирамид и луковиц.

Валентин Дмитриевич Черный, Русские средневековые сады: опыт классификации, 2010

В 1986 г., отдавая дань памяти И. В. Щапова, Александрово было переименовано. В последнее время усадьбу все же называют двойным топонимом – Александрово-Щапово, видимо, чтобы сохранить корни. Но, главное, строения не пришли в упадок, а предстают ныне в былом ухоженном виде, что, сказать прямо, не очень характерно для нынешних времен. В барском доме с чудесными резными украшениями в русском стиле находится аптека. Отдельно стоят кухня, гармонирующая по архитектуре с прилегающими строениями, каретный сарай, кузница и маслобойка, три старинных здания и декоративный кирпичный мостик. В бывшей сельскохозяйственной школе теперь оборудован органный зал, где часто проходят музыкальные вечера, а также музей истории усадьбы Щапово, по экспозиции которого можно составить всестороннее представление о быте интеллигентных «олигархов» конца XIX века. Директором музея народного быта являлся до последнего времени академик Щапов, потомок хозяев усадьбы.

Юрий Супруненко, Большая Москва. От Троицка до Сколкова, 2014

В этой книге будет заметна полемическая заостренность, направленная против расхожих представлений о волшебном мире русской барской усадьбы. Формируются они в основном историками искусства или литературы, с опорой на несколько исключительных усадеб. Более 20 лет назад была прекрасная выставка – «Мир русской усадьбы». И сформирована она была на базе фондов… трех усадеб: Архангельского, Останкина и Кускова, усадеб уникальных, в которых даже не жили их владельцы и которые служили для представительства. Три усадьбы – и целый мир! А ведь в России накануне падения крепостного права насчитывалось 106 тыс. душевладельцев – это десятки тысяч усадеб, а не три. Можно ли представить весь этот огромный, сложный и противоречивый мир, оперируя материалами пусть даже не по трем, пусть даже по двенадцати усадьбам, как это сделали авторы интересного сборника, опять-таки названного «Мир русской усадьбы»?

Л. В. Беловинский, Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы, 2012

Наша главная цель – дом № 17. Не ошибусь, если скажу, что это здание самое знаменитое на улице. Но до него еще нужно дойти. По адресу Большая Ордынка, № 8 расположено несколько построек XVIII–XIX веков. В начале XIX века они составляли комплекс типичной для Замоскворечья городской усадьбы. В основе главного дома 1820-х годов (стр. 1) палаты XVII века. Жилой флигель (стр. 4) был возведен в конце XVIII века, а надворные хозяйственные постройки (стр. 2 и 3) – в начале XIX века. Безусловно, эти дома представляли и представляют культурную и историческую ценность. Но это не помешало проведению реконструкции, в ходе которой главный дом усадьбы был частично переделан и даже разобран внешне и практически полностью внутри. Теперь найти фрагменты древнего здания не представляется возможным. Флигель XVIII века уже не восстановить. Теперь старинную усадьбу занимает УВД по Центральному административному округу и межрайонный отдел технического осмотра транспорта, регистрационной и экзаменационной работы. Будущие водители учатся и сдают теоретическую часть экзамена здесь. Хорошо, что сдавать площадку их увозят на Болотную площадь, хотя сейчас из-за незаконного сноса строений на храмовой территории в Кадашах и строительства элитного офисно-жилого комплекса «Пять столиц» территория за зданиями бывшей усадьбы расчищена. Дома № 8, 10, 12 – это характерная для Ордынки двухэтажная застройка XIX века.

Денис Дроздов, Большая Ордынка. Прогулки по центру Москвы, 2017

В усадьбе уже существовал каменный дом (с правой стороны Романова переулка на месте современного участка № 2), который, вероятно, был выстроен около 1730 г. Возможно, что после перехода всей усадьбы к Разумовскому главный дом перестроили. Предполагают, что при переделке основного дома был заимствован проект французского архитектора Шарля де Вальи, по которому строился дворец в Кускове, а вот мнение о принадлежности проекта В.И. Баженову не подтверждено.

Сергей Романюк, Переулки старой Москвы. История. Памятники архитектуры. Маршруты, 2013

В 1770-х годах владение Юсуповых было расширено за счет покупки усадьбы Измайловых, которая примкнула к участку с запада вместе с каменным домом. Уже при первых владельцах было положено начало легендарным богатствам, которые хранились в старинных палатах в Харитоньевском переулке. Юсуповы владели множеством дворцов и усадеб по всей России. Число принадлежавших им крепостных крестьян исчислялось десятками тысяч, а десятин земли – сотнями тысяч. По аналогии со всем известным Юсуповским дворцом на Мойке палаты в Москве стали называться также дворцом. На рубеже XVIII и XIX веков к владению присоединился одноэтажный жилой дом купца Чирьева, и у Юсуповых в Харитоньевском переулке оказалось целых три дома. В то время участком владел самый знаменитый представитель княжеского рода – Николай Борисович Юсупов.

Д. П. Дроздов, «Тургеневская», «Цветной бульвар», «Пушкинская», «Кропоткинская». Пешеходные прогулки в окрестностях метро, 2017

Дом № 3 был известен как «дом дьякона», который безвозмездно завещал церкви на вечное пользование купец Павел Пирогов в 1892 году и в котором до 1917 года проживали священнослужители храма. В течение долгого времени неравнодушные москвичи пытались отстоять дом дьякона, но, к сожалению, его разрушили застройщики. Кстати, одно уникальное здание уже удалось отстоять в судебном порядке. Это памятник архитектуры начала XVIII века палаты второй гильдии купца Д. Р. Оленева, расположенные по адресу Большая Ордынка, № 14, стр. 18. Их можно увидеть и из Кадашевского тупика. Изначально палаты находились в глубине улицы и были главным домом небольшой городской усадьбы с несколькими хозяйственными строениями. Это типичная для Кадашей постройка с неброским декором. Позднее дом был несколько раз увеличен, например из-за оформления красной линии Большой Ордынки. С конца XIX века здание использовалось под мастерские и конторы экипажной фабрики. После революции на территории усадьбы размещалось мебельное производство.

Д. П. Дроздов, Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью, 2015

Город сформирован из поселков (когда-то рабочих поселений) Балашиха-I, Балашиха-II, Балашиха-III. На территории Балашихи-I расположено несколько архитектурных ансамблей рубежа XIX и XX веков: усадьба Горенки, принадлежавшая графу А.К. Разумовскому, Пехра-Яковлевское – бывшая усадьба князей Голицыных, владеющих ею на протяжении 1591–1828 годов, и Алмазово – бывшая усадьба Н.А. Демидова, где сохранился парк с уникальной для своего времени системой искусственных прудов и каналов (мини-Венеция).

А. С. Лаптев, История географических названий Руси, -1

Прекрасный дом баварских курфюрстов был разрушен во время Второй мировой войны, но десятилетия реставрационных работ позволили восстановить прежнее великолепие в большей части помещений. В современном виде комплекс относится к выдающимся достижениям европейского Ренессанса и, включая в себя уже шесть дворов, разделяется на три крупные части: новый королевский дворец, старую резиденцию Максимилиана и выходящее на другую улицу здание с залом для торжеств. Если рассматривать германские княжеские усадьбы в целом, то мюнхенская является последней по времени возведения и одной из немногих построек, где, наряду с памятниками различных эпох, полно и последовательно представлена история рода, ее создавшего.

Е. Н. Грицак, Мюнхен и Нюрнберг, -1

Соседний Пожарский переулок (названный в честь полководца князя Д.М. Пожарского) в 1922–1993 гг. назывался Савельевским, по псевдониму А.С. Шелехеса, участника боев с войсками законного правительства в ноябре 1917 г., а до того – Савеловским, по фамилии дворян Савеловых, владельцев крупной усадьбы в нем (№ 7 и 9). Их старинные палаты сохранились (№ 7), они стоят торцом к переулку. Такое расположение жилого дома – один из распространенных приемов в средневековом русском строительстве. В конце XVII в. несколько участков здесь скупил брат патриарха Иоакима Тимофей Савелов, стольник царицы Прасковьи Федоровны, и в продолжение почти 150 лет это обширное владение не выходило из семьи Савеловых. Сохранился план усадьбы начала XIX в., на котором показан главный дом на холме, вниз спускался большой сад, где были два пруда, соединявшиеся небольшой протокой с деревянным мостиком над нею.

С. К. Романюк, Остоженка, Пречистенка, Остров и их окрестности, 2016

На месте существующего здания, в углу обширной усадьбы, находилась другая постройка, так называемые Палаты на верхних погребах. Точных сведений о назначении и о том, какой была обстановка этого усадебного здания, не сохранилось. Считается, что оно являлось одной из вспомогательных построек усадьбы, возникавших постепенно, в связи с ростом семейных бытовых потребностей.

А. Л. Мясников, 100 великих достопримечательностей Москвы, 2012

К концу XVIII в. в пяти верстах от Царского Села была построена новая усадьба, получившая название село Павловское в честь будущего императора Павла I. Грандиозная система дворцово-парковых ансамблей в окрестностях Санкт-Петербурга формировалась в течение двух веков. Она стала настоящей и единственной в своем роде наглядной художественной энциклопедией архитектуры, декоративного и садово-паркового искусства.

С. О. Ермакова, Царское Село и Павловск, 2005

В парке, называемом симферопольцами Салгирка, на Ялтинской улице, расположена загородная усадьба постройки начала XIX века, принадлежавшая известнейшему исследователю Крыма академику П. Палласу. В парке множество редких растений. Рядом находится загородный дом таврического губернатора М. С. Воронцова, построенный в 1827 году архитектором Ф. Эльсоном в стиле русского классицизма. В 1837 году в доме несколько дней прожил путешествовавший по Крыму император Николай I.

А. Р. Андреев, Крым великолепный. Книга для путешественников, 2016

В XVIII веке русское дворянство активно переселяется в загородные усадьбы. Изначально имевшие чисто хозяйственное значение, в блистательную Екатерининскую эпоху усадьбы превращаются в дома для праздников и увеселений и постепенно обретают статус культурных центров. Среди множества подмосковных поместий особое место занимали владения графов Шереметевых – Кусково и Останкино.

Е. Н. Грицак, Кусково и Останкино, 2004

Граф Кирилл Григорьевич, известный современникам почти крестьянской рачительностью, сразу же после свадьбы занялся обустройством владения на свой лад. Для проектирования усадьбы им был приглашен петербургский архитектор Филипп Кокоринов, по чертежам которого был построен главный дом усадьбы – настоящий дворец с башенными часами. Неподалеку от него протянулся каскад прудов, выходивших в парк, обустроенный в лучших традициях королевского садовника мэтра Леконта. Парк радовал невзыскательный глаз своими пирамидальными клумбами, тенистыми аллеями, триумфальными воротами из ветвей сплетенных деревьев и даже гротом, судьба которого стала впоследствии печально знаменита. Подобную активность графа Разумовского, проявленную в отношении полученных в приданое угодий, иные наблюдатели были склонны объяснять желанием последнего воплотить давние замыслы Петра Великого. По существу усадьба Разумовских в большей степени напоминала город, нежели пригородное строение. В пределах парка случались даже народные гулянья, но в сад а-ля Тюильри пускали только тех из москвичей, чье платье удовлетворяло требованиям приличий. Главный дом усадьбы в те времена был соединен каменной галереей с Петропавловской церковью, которая стала домовым храмом графа Разумовского. Это имение уже в преклонных летах граф передал своему сыну Льву Кирилловичу Разумовскому, владельцу знаменитого дома на Тверской, где в XIX в. был открыт Английский клуб (в советское время – Музей Революции).

О. Г. Гончаренко, Москва, которую мы потеряли, 2008

История дворов в деревнях и селах мало менялась на протяжении столетий. Изначально, дома славян совмещали жилье и хозяйственную постройку, а жилище было однокамерным. Двор в таком случае мог отсутствовать вовсе. Со временем частные дома усложнялись и к ним пристраивались дополнительные помещения. Свои особенности были и в разных городах. Так, в Великом Новгороде территория усадьбы, как правило, огораживалась деревянным забором, а жилой дом и другие постройки стояли в глубине участка – перед ними находился красный (парадный) двор. Такое расположение характерно только для новгородских посадов X–XII столетий. Свои особенности наблюдались и на юге, например в Киеве.

А. Ю. Гусаров, Петербургские дворы. Необычные дворы, курдонеры, дворы-колодцы, проходные дворы, 2015

Почти все древнерусские города (Киев, Новгород, Чернигов, Смоленск, Полоцк, Ростов, Тверь, Суздаль и др.) состояли из множества разных по величине усадеб. В письменных источниках упоминаются как дворы князя, бояр, епископа, так и простых горожан. В Новгороде в нач. 13 в. было более 4000 дворов. При раскопках обнаружено, что границы усадеб не менялись веками (в Киеве и Новгороде эти границы были установлены в нач. 10 в.). Даже после наводнений и пожаров частоколы возводили на прежних местах.

Коллектив авторов, Древняя Русь. IV–XII вв., 2010

Социальное деление горожан находило выражение в облике их усадеб. Величиной, богатством и композиционной сложностью отличались лишь княжеские и боярские усадьбы. Вся остальная масса городских усадеб по цвету была единой и состояла из разных по форме и объему деревянных клетей. Вплоть до XV века вся жилая застройка, от высокого боярского терема в несколько этажей до приземистой избы или мастерской простого ремесленника, была исключительно деревянной. Все части города практически не отличались друг от друга по колориту, поскольку были построены из дерева, наиболее распространенного на Руси небогатого по цвету строительного материала, имевшего мягкую охристо-коричневую и серо-серебристую палитру оттенков. Застройка городов была плотной. Отдельные здания группировались компактно и иногда даже примыкали друг к другу.

Ю. А. Грибер, Цветовое поле города в истории европейской культуры, 2012

Во второй половине XVII века слободские жители из Белого города были вытеснены, и их земли заняла знать. На участке между Мясницкой улицей и церковью Архангела Гавриила встала усадьба Дмитриевых-Мамоновых, ведущих свой род от Владимира Мономаха. Времена Петра I принесли с собой государственные преобразования и появление новых людей, потеснивших прежнюю знать. В 1699 году усадьбу Дмитриевых-Мамоновых на Мясницкой купил сержант Преображенского полка Александр Данилович Меншиков, человек безродный, любимец и сподвижник царя. Несколько лет спустя он прикупил соседнюю усадьбу стольников Василия и Алексея Федоровичей Салтыковых, построил себе палаты и, разрушив старую церковь, в 1703—1705 годах поставил новую, в виде столпа, увенчанного высоким шпилем. Она была на полторы сажени, то есть на 3 метра, выше колокольни Ивана Великого. Отличалась новая церковь и обликом, необычным для русской церкви: была украшена лепными цветочными гирляндами и картушами, в одном из ярусов находились английские башенные часы с курантами, которые били каждые четверть часа, а один раз в сутки – в полдень – колокольная музыка звучала полчаса. Строителем церкви традиционно считается архитектор Иван Зарудный. Но С.К. Романюк полагает, что, весьма вероятно, этот архитектор наблюдал за строительством как доверенное лицо Меншикова, а проект принадлежал швейцарскому архитектору Джованни Фонтана, который много строил для любимца Петра I. Сейчас невозможно установить долю участия того и другого архитектора, но западное влияние и во внешней отделке, и в интерьере церкви совершенно очевидно. В народе новую церковь Архангела Гавриила прозвали Меншиковой башней, это название сохранилось за ней до настоящего времени.

В. Б. Муравьев, Московские улицы. Секреты переименований, 2013

Пятиэтажный жилой дом № 17 возведен в первую пятилетку (нижние два этажа – старинные) на части бывшей усадьбы дворян Бибиковых, от которой хорошо сохранился главный дом, стоящий в глубине, за садом. Он построен в конце XVIII века с использованием части палат XVII века. Владелец усадьбы генерал Бибиков был страстным меломаном, в доме у него часто устраивались музыкальные вечера и балы. В детстве здесь бывал И. С. Тургенев, в 1831 году на одном из балов танцевал А. С. Пушкин. Сын Бибикова был членом декабристского общества «Союз благоденствия». В 1835 году дом купил поэт-партизан войны 1812 года Денис Давыдов, которого часто посещали Е. А. Баратынский, Н. М. Языков, И. И. Дмитриев. Однако уже в 1836 году он адресует директору Комиссии для строений Москвы А. А. Башилову стихотворную «челобитную»:

Ю. А. Федосюк, Москва в кольце Садовых. Путеводитель, 2009

А.Т. Болотов, чья деятельность «образцово-показательного» помещика оказала значительное влияние не только на соседей, но и на всю усадебную культуру эпохи, начал преобразование своей усадьбы на новый лад с трех главных дел: он перестроил старый дом, разбил новый регулярный сад и поставил «под группою случившихся тут берез» беседку «прозрачную, из дуг и столбов сделанную». Только после этого он счел для себя возможным играть свадьбу[53].

Константин Соловьев, «Во вкусе умной старины…», 2011

Застройка головного участка проспекта до Обводного канала складывалась с середины XVIII в. и состояла из вспомогательных сооружений армии, Двора, частновладельческих жилых, промышленных, торговых и культовых сооружений. В городских архивах имеются отдельные сведения о владельцах дворов и домов на Обуховской улице и Царскосельской дороге за 1777–1801 гг. (дворы и деревянные дома И. Я. Леерсберга[3], Л. Г. Пфистера, Ф. А. Голубцова[4], Я. Ф. Дольского-Михалкевича, коллежского советника С. Г. Павлова, купца Ф. Автономова и др.). На Царскосельской дороге близ Фонтанки находились пивоваренный завод М. Е. Позднякова (1782 г.) и Егерский двор с егермейстерским корпусом (середина и конец XVIII в.). Значительный участок (ранее бывший в собственности графа Р. И. Воронцова) с домом на левом берегу Фонтанки принадлежал Департаменту уделов (упоминается в документах 1816 г. в деле отдачи этого дома в ведение военно-сиротского отделения). Далее «позади обывательских домов, зачав строить от самой проспективы, которая лежит к Сарскому селу», вплоть до трассы будущего Обводного канала простирались земли слободы Измайловского полка, застраиваемые по «Регламенту» «со всяким поспешением» с 1740 г. Здесь сложилась четкая сетка улиц, носящих названия рот, на них расположенных (исторические названия сохранялись до 1923 г.). На правом берегу Фонтанки, примыкая к Обуховской улице, находилась обширная усадьба князей Юсуповых, основанная в 1720-х гг., когда Петр I пожаловал своему сподвижнику, князю Григорию Юсупову, участок в 20 тыс. саженей.

Т. Я. Крашенинникова, Московский проспект. Очерки истории, 2014

Уже в 1760-е годы в провинции началось обширное строительство: возводились новые дома и службы, при усадьбах разбивались сады и парки, обновлялись или заново отстраивались церкви. Так появилось уникальное сочетание приобретенных в столице европейских привычек и старинного русского быта. Так возник новый образ русской усадьбы – хранительницы семейного уклада, в противовес городу – прибежищу холостяков, карьеристов и чиновников. Вот как этот образ выглядит в стихах одного из лучших поэтов той эпохи И. Ф. Богдановича:

Василий Сретенский, Псевдолотман. Историко-бытовой комментарий к поэме А. С. Пушкина «Граф Нулин», 2013

Загородная недвижимость, которая сначала именовалась простым и коротким словом «дачи», появилась в России еще в XVIII веке, во времена Петра I. Петр раздавал приближенным участки земли под Петербургом (отсюда и само слово «дача» – от глагола «давать»), и они устраивали там усадьбы: возводили дома и хозяйственные постройки, разбивали сады, дорожки, сооружали беседки и фонтаны – в общем, создавали все то, чем мы сейчас восхищаемся, гуляя по дворянским усадьбам, сохранившим былой облик до наших дней. В Подмосковье дачный бум пришелся на середину XIX века, а спровоцировало его появление железных дорог – теперь жилье для летнего отдыха можно было строить на большем расстоянии от Москвы. Тогда же мода жить летом на даче вышла за границы дворянского сословия и стала обычной для всех более или менее состоятельных людей. Однако в отличие от первой волны дачников, которые получили землю от царской власти, новые любители отдыха за городом, как правило, не владели загородной недвижимостью, а арендовали ее на летние месяцы. Так появились первые застройщики, этакие «протодевелоперы» – предприниматели, которые имели в собственности землю, строили на ней дачные поселки, а потом продавали или сдавали внаем дома.

Коллектив авторов, Все о недвижимости. Рынок загородного жилья, 2013

Раскопками выявлена картина состояния этой территории в первой половине Х в. Это еще не город, а три поселка родовой аристократии, разделенные пустопорожними пространствами (рис. 4). Вокруг центральных усадеб поселков расположены пашни и сады, пересеченные грунтовыми дорогами. Сами названия поселков, ставших в дальнейшем основой административно-территориального деления Новгорода (его концов), говорят об их принадлежности главным компонентам союза племен Северо-Запада: Славенский (т. е. славянский; его называли также Славно или Холм – отсюда, вероятно, скандинавское имя Новгорода «Холмгард), Неревский (от названия финно-угорского племени «норома», иначе «нерева»; ср. р. Нарва), Людин (от славянского «люди»; вероятнее всего, это поселок кривичей. В более позднее время Новгород делился на пять концов, но два из них – Плотницкий и Загородский – конституируются не ранее XII–XIII вв.

В. Л. Янин, Очерки истории средневекового Новгорода, 2008

Очаровательный архитектурный ансамбль на Павлиньем острове (нем. Pfaueninsel) можно представить в качестве примера простой сельской жизни непростых людей. Деревенское существование королей проходило в обширных загородных усадьбах и не мыслилось без молочной фермы в виде готических развалин, павлинов и множества экзотических животных. Обустраивать остров начали в самом конце XVIII века по приказу Фридриха-Вильгельма II, племянника и наследника Фридриха Великого. В оригинальных формах замка увековечен вкус и фантазия подруги короля Вильгельмины Энке, будущей графини Лихтенау. О том, насколько удачным было ее сотрудничество с придворным архитектором Ленне, можно судить по тому, что следующий монарх избрал Павлиний остров местом своей резиденции, причем не летней, а основной. Тотчас по завершении отделки помещений владельцы закупили коллекцию растений и редких животных, в дальнейшем привозимых со всех концов света. В настоящее время местность вокруг дворца является ландшафтным парком.

Е. Н. Грицак, Парки и дворцы Берлина и Потсдама, -1

В Тосненском районе центром культурной жизни является усадьба Марьино. Фактически это первая русская усадьба, возрожденная не государством, а частным лицом, поставившим задачу не только восстановить усадебный дом, благоустроить парк, но и воссоздать духовную атмосферу, царившую в Марьино при Строгановых и Голицыных. Ныне усудьба функционирует и как гостевой дом, и как музейно-исторический комплекс.

С. Е. Глезеров, Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века, 2013

Ближе к Арбату в начале XIX в. находилась большая усадьба графа А.П. Головина (№ 33–35). Позднее она была разделена на две части – в правой жил знаток старой Москвы, автор вышедшего тремя изданиями «Указателя источников истории и географии Москвы с ее древним уездом» П.В. Хавский. Это был трудолюбивый самоучка, дилетант, как сказали бы сейчас, всю свою долгую жизнь (он прожил 93 года) трудившийся над самыми разнообразными проблемами – он интересовался генеалогией и законоведением, историей Москвы, русской хронологией и многим другим, и везде он оставил многочисленные печатные труды. Дом (№ 35), принадлежавший ему, был выстроен по «образцовому» проекту в 1817 г. прапорщицей Е.Ф. Акинфиевой, стоял в этом переулке до недавнего времени, постепенно и неуклонно ветшая, пока не был снесен в 1993 г., несмотря на многочисленные протесты. В 1870-х гг. это был собственный дом знаменитого адвоката Ф.Н. Плевако.

С. К. Романюк, Арбат. В лабиринте переулков, 2016

С 1699 г. владения к северу от храма начинает скупать любимец Петра I Александр Данилович Меншиков, а к 1705 г. на месте современного почтамта сформировалась его обширная усадьба. В 1704 г. стоявший с нею храм разобрали и уже к 1707 г. возвели новую постройку, невиданную в Москве по высоте (81 м), вошедшую в историю под названием Меншиковой башни.

Коллектив авторов, Москва. История районов, 2014

Новое здание дворца возводилось в 1786–1793 годах под руководством архитектора М.Ф. Казакова. Екатерина II не дожила до окончания строительства дворца, а прибывший в Царицыно Павел I повелел «в селе Царицыне никаких строений не производить». Дворец не был до конца отделан и воспринимался современниками как «руина». С тех пор усадьба выполняла разные функции. С 1849 года Царицыно стало относиться к числу дорогих дачных мест. На отдых сюда приезжали Л. Н. Толстой, М.А. Врубель, Ф. И. Шаляпин.

Э. Л. Емельянова, Расскажите детям о достопримечательностях Москвы, 2010

Во дворе владения прячется трехэтажный дом (дом № 7, строение 4). Несмотря на довольно заурядную внешность, он является интересным образцом московского строительства второй половины XVIII века. Строился он как главный дом городской усадьбы Стрешневых. Был в то время двухэтажным, но выглядел столь эффектно, что автором проекта считали самого великого В. И. Баженова[6]. Пластичность фасаду придавали три ризалита – широкий центральный и два боковых.

А. В. Рогачев, Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления, 2017

К концу XIX века Шуваловская округа представляла собой густозаселенный пригород столицы. По берегам Суздальских (Парголовских) озер и на Парголовском плато были выстроены загородные усадьбы и дачи, сдавались в аренду участки земли под дачное строительство. На Суздальском озере действовала пароходная линия, имелись общественные купальни. Петербургские врачи рекомендовали больным, нуждавшимся в климатолечении, но не имевшим возможности выехать в Крым, лечение в Шувалове (недаром здесь же располагалась и печально известная дача-усадьба тибетского целителя Джамсарана Бадмаева). Она находилась в крайнем доме Ново-Парголовской колонии со стороны Старо-Парголовского шоссе (ныне пр. Мориса Тореза). Известно, что после революции и примерно до 50-х годов в этом здании размещалось Парголовское отделение милиции.

И. В. Словцова, История петербургских районов, 2012

«Село Архангельское на левом берегу Москвы, – описывал усадьбу Голицына чиновник московской канцелярии в 1800 году. – Господский дом каменный о трех этажах со службами. При нем регулярный сад, в оном же 2 ранжереи каменные с плодовитыми деревьями». Совсем по-другому в то же время отозвался о ней историк Карамзин: «…своим вкусом и великолепием эти сады способны удивить самого британского лорда». Накануне XIX века дворцово-парковый ансамбль в Архангельском в целом был уже создан. Во дворце можно было жить, в парке – развлекаться, только подпорные стены и павильоны еще продолжали достраивать. Голицынский архив, небогатый и к тому же частично утраченный, не сохранил имен тех, кто непосредственно работал в Архангельском. Остались неизвестными и те, кто распоряжался на огромной строительной площадке. Вряд ли это был зодчий-иностранец Тромбара или кто-то из его прославленных русских коллег. Скорее всего, в создании усадьбы участвовало много людей. Приехав из разных городов и стран, они говорили на разных языках, но имели единое художественное видение, отчего сумели создать ансамбль гармоничный и, что еще удивительнее, цельный. Главная роль во всем этом, несомненно, принадлежала самому Николаю Алексеевичу. Обладая прекрасным вкусом, он имел некоторые познания в архитектуре, хорошо знал местность, отчего мог сам заказывать проекты. Помимо всего прочего, князь, если не лично, то через управляющих и приказчиков, руководил строительством – во всяком случае, такая задача ему была по силам.

Е. Н. Грицак, Архангельское, 2007

В конце 1980-х годов для Института выстроили новое, более приспособленное здание, на Васильевском острове. Городские власти решили вернуть Шереметевский дворец в культурную жизнь города. Началось планомерное научное изучение всех построек усадьбы, сада, изучение истории семьи владельцев дворца, их художественных и исторических коллекций. Государство стало выделять средства на реставрацию дворцовых интерьеров.

А. В. Краско, Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события, 2009