Пытка

Пы́тка — целенаправленное причинение мучений с целью получения информации, либо получения патологического удовлетворения.

Под пыткой обычно понимают «физическое насилие, истязание при допросе».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Влияние трудов просветителей на правосознание во Франции отражают также наказы депутатам Генеральных штатов. Значительная часть наказов посвящена правосудию. Судопроизводство Франции к 1788 году охватывает общий кризис. Король Франции в 1788 году провозглашает полный пересмотр уголовных законов.[101] 24 августа 1780 года Людовик XVI своей декларацией отменяет пытку, применяемую в ходе допроса в процессе судебного следствия (question preparatoire). 1 мая 1788 года издается декларация Людовика XVI, относящаяся к Уголовному ордонансу 1670 года. В этой декларации дается нелестная оценка пытке, как способу доказывания, однако заостряется внимание на пытке перед казнью с целью установления сообщников (question prealable): «Мы думали, что пытка, всегда несправедливая, для того, чтобы дополнить доказательство деликта, может быть необходимой, чтобы выявить связи с сообщниками и, вследствие этого, нашей декларацией от 24 августа 1780 года, мы запретили question preparatoire, без отмены question prealable. Новые размышления убедили нас в иллюзии и неудобстве такого рода доказательств, которые никогда не ведут к открытию правды, продолжают бесплодные мучения осужденных и могут более часто ввести в заблуждение наших судей, чем их просветить. Это доказательство делается почти всегда сомнительным абсурдными признаниями, противоречиями и отказами от преступлений. Оно затруднительно для судей, которые не могут более различать правду среди криков боли. Наконец, оно является опасным для невиновных в том, что пытки толкают жертвы к ложным заявлениям, которые они не осмеливаются более отрицать из страха возобновления их страданий.

Петр Михайлов, Суд присяжных во Франции, 2004

К сказанному можно добавить, что еще более вопиющие формы произвола и беззакония были допущены при реализации уголовной репрессии в правоприменительной сфере. Это выразилось: в активной деятельности внесудебных органов (троек, особых совещаний); в игнорировании принципа презумпции невиновности, в придании признанию обвиняемым своей вины качества «царицы доказательств»; в организации «ударных кампаний» по борьбе с определенными категориями преступлений, что вело к быстрой переполняемости мест лишения свободы, а вслед за тем – широкому распространению условного освобождения, иногда принимавшему характер «разгрузки тюрем»; в фальсификации материалов следствия и суда, применении пыток к обвиняемым (возможность применения пыток была узаконена в 1937 г., чуть позже несколько заводов страны было перепрофилировано на производство орудий пыток); в поощрении провокаций, доносительства, оговоров и самооговоров; в чудовищных злоупотреблениях по отношению к осужденным со стороны администрации мест лишения свободы.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание, 2008

Субъекты преступной деятельности впервые были четко определены в российском законодательстве к концу XV в. и зафиксированы Судебником 1497 г.[5] В это же время профессиональный преступник становится объектом судебного преследования. Основная задача государства в то время состояла в том, чтобы доказать, что преступник профессионал имеет отношение к категории «лихих». Чтобы добывать такие доказательства, государство законодательно урегулировало применение пыток в качестве способа получения показаний по таким делам. Мерой наказания для таких лиц являлась смертная казнь.

Ж. В. Виденькина, Ответственность за организацию преступного сообщества или участие в нем, 2014

С конца 90-х годов, несмотря на некоторые законодательные и судебные реформы, проблема прав человека в этой стране вызывала все большую тревогу у международной общественности. Это, по оценкам зарубежных экспертов, находило свое отражение и в подавлении инакомыслия в гражданской, религиозной и политической жизни, и в широко распространенной практике получения доказательств путем пыток, и в практике применения смертной казни. В 2003 году специальный докладчик Комитета ООН по правам человека назвал секретность, связанную с вынесением смертных приговоров, «злонамеренной и равнозначной жестокому и бесчеловечному обращению по отношению к семьям заключенных»[31].

В. Е. Квашис, Куда идет смертная казнь, 2011

Наибольшее количество фактов все же удалось собрать межправительственной организации – упомянутому выше Временному комитету Европарламента под руководством Клаудио Фавы. Этот результат был достигнут, несмотря на активное сопротивление расследованию. Европейские правительства, с которыми работала комиссия Фавы, под разными предлогами или наотрез отказались сотрудничать с расследованием, или же отрицали и не слишком убедительно опровергали очевидные факты. Объяснение несложно найти в том, что согласно международному праву государства, способствующие выдаче людей в страны, где права выдаваемых могут быть грубо нарушены, являются соучастниками подобных нарушений, а лица, замешанные в похищениях, пытках и исчезновениях, должны нести уголовную ответственность.

Валентина Быкова, Секретные тюрьмы ЦРУ

Вторая часть этого же принципа запрещает применять к участникам судопроизводства насилие, пытки, иного рода унижающее достоинство или жестокое обращение. Представляется, что не ко всем адресована такая защита, так как призрачна возможность применения насилия, пыток и жестокости в отношении следаков, прокуроров или судей. Что выпытывать можно у судьи, например? Очевидно, что такая норма охраняет тех, кто реально может быть подвергнут перечисленным формам обращения. Это в первую очередь касается напрямую подозреваемых и обвиняемых, во вторую – упрямых свидетелей, и очень редко – не менее упрямых потерпевших. И если пытки напрямую направлены на выпытывание – то есть на получение признаний и полезной информации, укрепление внутренних убеждений, то мотивы и поводы всех иных актов неуважения могут иметь и другой характер: месть, неприязнь, подавление воли, психическое принуждение и прочие благородные позывы.

В. И. Шейченко, Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде, 2015

Данные, а также иные документы содержат нормы, закрепляющие примат справедливости, беспристрастности, совести и долга. Например, ст. 7 Всеобщей декларации прав человека устанавливает, что все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту законом. Указанные и другие нормы содержатся в Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. В ней предписывается, что каждое государство-участник обеспечивает, чтобы его компетентные органы проводили быстрое и беспристрастное расследование, когда имеются достаточные основания полагать, что пытка была применена на любой территории, находящейся под его юрисдикцией (ст. 12); предпринимаются меры для обеспечения защиты истца и свидетелей от любых форм плохого обращения и запугивания, в связи с его жалобой или любыми свидетельскими показаниями (ст. 13). Основные принципы, касающиеся роли юристов (1990 г.) предусматривают положение о том, что юристы при всех обстоятельствах сохраняют честь и достоинство, присущие их профессии, как ответственные сотрудники в области отправления правосудия (ст. 12). Эти нормы присутствуют в ст. 5 Мер, гарантирующих защиту тех, кто приговорен к смертной казни 1984 г., ст. 6, 8, 12, 16 Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью 1985 г. и в ряде других документов[66].

И. А. Антонов, Нравственно-правовые критерии уголовно-процессуальной деятельности следователей, 2003

Подобное осмысление природы поступка человека и возможности воздействия на него отвело решающую роль уголовному праву в борьбе с преступностью. Была выдвинута развернутая программа создания совершенно нового уголовного права, построенного на новых принципах и содержащего новые правовые институты. Гуманисты-просветители в противовес феодальным законам потребовали резко сократить число деяний, влекущих за собой уголовную репрессию, и, прежде всего, за счет так называемых «религиозных» преступлений (ересь, колдовство, магия и т.д.). Они потребовали отменить смертную казнь или же свести до минимума число преступлений, за которые она может быть назначена, запретить пытки подозреваемых в преступлениях и отменить членовредительские наказания для осужденных. Было выдвинуто требование осуществить ряд новых принципов уголовной ответственности, которые и поныне сохраняют свое значение. К их числу относятся: принцип равенства всех граждан перед законом, первоначально означавший отмену привилегий дворянства и духовенства; принцип «нет преступления без закона», иначе говоря, только закон определяет круг уголовно наказуемых деяний; принцип «нет наказания без закона», т.е. должны применяться только те наказания, которые предусмотрены уголовным законом. Примером того, какое значение придавали гуманисты доброкачественным уголовным делам в борьбе с преступностью, является мнение Монтескье, оценивающего их как «…сведения о наилучших правилах, которыми следует руководствоваться при уголовном судопроизводстве, важнее для человечества всего прочего в мире» [23,318].

М. Н. Хурчак, Криминология. Общая часть: Конспект лекций, -1

Сильное воздействие на российскую пенитенциарную мысль оказало изданное в 1764 г. знаменитое сочинение «О преступлениях и наказаниях», написанное итальянским юристом и государственным деятелем Чезаре Беккариа. Повторяя некоторые мысли предшественников, Беккариа вместе с тем четко формулировал ряд положений, послуживших основой в формировании уголовного законодательства многих стран, включая и Россию. В частности, он писал, что «цель наказания… заключается не в чем ином, как в предупреждении новых деяний преступника, наносящих вред его согражданам, и в удержании других от подобных действий. Поэтому следует применять такие наказания и такие способы их использования, которые, будучи адекватны совершенному преступлению, производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на души людей и не причиняли бы преступнику больших физических страданий».[9] Применение пыток к подозреваемым он называл «мерзким способом».[10] В конце своей книги Беккариа дал потрясающую по глубине мысли и краткости формулу которая в дальнейшем разрабатывалась и развивалась многими: «Чтобы ни одно наказание не было проявлением насилия одного или многих над отдельным гражданином, оно должно быть по своей сути гласным, незамедлительным, неотвратимым, минимальным из всех возможных при данных обстоятельствах, соразмерным преступлению и предусмотренным в законах».[11]

И. В. Упоров, Пенитенциарная политика России в XVIII–XX вв., 2004

Сам Василий Алексанян расценивал происходившее со Львовой как попытку лишить его опытного и энергичного защитника накануне рассмотрения уголовного дела в Симоновском суде Москвы, а также месть лично ему за обращение в ЕСПЧ и обозначенные там претензии к российским властям, затрагивающие интересы ФСИН. В письме от 26 марта 2008 года на имя проводившего проверку следователя он писал, что предметом возмутительной травли адвоката Львовой является занимаемая защитой позиция по вопросам, связанным с его лечением и законностью содержания под стражей. Здесь же Алексанян заявил, что подобным образом его ставят перед альтернативой – «либо согласиться с тем, что меня всегда квалифицированно и со знанием дела лечили в подведомственных Калинину Ю.И. учреждениях (что неправда), или я от лечения умышленно отказывался, когда мне предлагали такое лечение (что тоже неправда), сообщая тем самым адвокату “заведомо” ложные сведения»… Василий Алексанян настолько болезненно воспринял попытку расправиться с добросовестно защищающим его адвокатом, что вынужден был оценить обозначенный выбор как «очередную психологическую пытку, быть может, самую изощренную из всех, которые я перенес, находясь под стражей».

К. Е. Ривкин, Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем, 2013

К числу важнейших международных актов, касающихся обращения с осужденными, относятся: Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, 1955 г.; Декларация о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, 1975 г.; Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, 1984 г.; Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, 1979 г.; Принципы медицинской этики, относящиеся к роли работников здравоохранения, в особенности врачей, в защите заключенных или задержанных лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, 1982 г.; Меры, гарантирующие защиту прав тех, кто приговорен к смертной казни, 1984 г.; Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила), 1985 г.; Свод принципов защиты всех лиц, подвергнутых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, 1989 г.; Минимальные стандартные правила ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила), 1990 г.; Правила ООН, касающиеся защиты несовершеннолетних, лишенных свободы, 1990 г.; Руководящие принципы ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядские руководящие принципы), 1990 г. При всей важности всех приведенных и других актов все же необходимо выделить Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, которые охватывают значительный спектр прав осужденных и имеют особое значение не только для изучения уголовно-исполнительного права, но и для правоприменительной практики. Поэтому данные правила приводятся в приложении.

А. С. Михлин, Уголовно-исполнительное право: Краткое пособие и основные нормативные правовые акты, 2008

Далее, в УК Франции в связи с подписанием ряда международных соглашений впервые включены нормы о преступлениях против человечества, в том числе о военных преступлениях. Например, ст. 212–1, 212–2 УК Франции в соответствии с положениями Женевских конвенций устанавливают ответственность за такие преступления, как: депортация; обращение в рабство; массовое и систематическое осуществление смертной казни без суда; похищение людей, за которым следует их исчезновение; пытки или акты жестокости, совершенные по политическим, расовым или религиозным мотивам и организованные во исполнение обдуманного плана против группы гражданского населения.

И. Г. Соломоненко, Преступления против мира и безопасности человечества, 2004

Ведь согласно упоминавшейся американской доктрине Кера-Фрисби суды не должны принимать во внимание способ, которым ответчик доставлен в суд. Достаточно факта его присутствия в суде. Однако права такого лица не ограничиваются стадией собственно судебного разбирательства. В этой связи нельзя не отметить, что при его похищении имеет место произвольный арест, осуществляемый в нарушение установленных законом процедуры и условий содержания под стражей. Ввиду объяснимой для неэкстрадиционной процедуры необходимости вывезти человека в кратчайшие сроки нарушается его право на защиту. Кроме того, как показывает практика, «похищения часто сопровождаются пытками, бесчеловечным или унижающим достоинство обращением».[447]

А. И. Бойцов, Выдача преступников, 2004

Защита интересов правосудия в период правления Петра I носила противоречивый характер. Лжеприсяга и лжесвидетельство продолжали относиться к тяжким преступлениям. За лживую присягу полагалось отсечение двух пальцев, публичное покаяние в церкви, изгнание из земли или каторга. Если лживая присяга причиняла кому-то больший вред, наказание могло быть и более суровым вплоть до смертной казни. Клятвопреступник больше никогда не мог выступать в качестве свидетеля (арт. 196–198, ст. 17 «Краткого изображения процессов или судебных тяжеб»). Однако в связи с заменой состязательного суда формой официального расследования (инквизиционного процесса) лучшим доказательством стало считаться признание, а пытка – законным способом его получения.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право, 2008

В выступлении генерального докладчика V Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями отмечалось, что пытки и терроризм представляют собой две стороны одного и того же зла, которое заключается в применении насилия с целью заставить людей под страхом страданий или смерти подчиниться воле государственного аппарата, отдельных лиц или группы лиц[24].

С. У. Дикаев, Террор, терроризм и преступления террористического характера, 2006

Однако об отмене телесных наказаний в древности даже речи быть не могло. Пытка была одновременно карой и средством дознания, получения от обвиняемого необходимой информации и признания своей вины. Кроме того, казнь была публичным зрелищем, народным праздником. Мучения одного человека служили развлечением и доставляли радость многим другим. Историки спорят, чьи пытки и казни были более изощренными и мучительными – европейские, китайские, японские или в доколумбовых цивилизациях ацтеков и майя. Больше всего, естественно, привлекает экзотика, то, что отсутствует в собственной культуре.

И. С. Кон, Бить или не бить?, 2012

Согласно ст. 2, 3,5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.),[9] права каждого человека на жизнь охраняются законом; никто не должен подвергаться пыткам или бесчеловечным или унижающим достоинство обращению или наказанию; каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность; никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом. В настоящее время Европейский Суд уполномочен рассматривать конкретную жалобу гражданина России с тем, чтобы установить, действительно ли были допущены российской правоохранительной и судебной системой нарушения требований Конвенции, и при подтверждении этих обстоятельств вправе присудить «справедливое удовлетворение претензии» в виде финансовой компенсации имущественного и неимущественного вреда и возмещения потерпевшим гражданам понесенных расходов и издержек, связанных с восстановлением справедливости и законности.

Ю. Н. Андреев, Ответственность государства за причинение вреда, 2013

Кстати говоря, было бы весьма целесообразно законодательно установить формальные или усеченные составы для приготовлений и покушений на разбойные нападения с применением оружия или насилия. Разумеется, при этом могут возникнуть определенные уголовно-процессуальные трудности, связанные со сбором достаточных для предъявления соответствующего обвинения доказательств. Однако это не должно остановить законодателя от предложенной инициативы, поскольку в противном случае вероятность пресечения большинства разбойных нападений сведется к нулю либо деяние будет доказательно квалифицировано как разбой только после его совершения со всеми вытекающими отсюда убийствами, пытками и вымогательствами. Ведь разбойное нападение с целью ограбления и с вероятностью причинения телесных повреждений или смерти потерпевшему относится к числу тяжких и особо тяжких преступлений, за приготовление или покушение на которые должна быть установлена уголовная ответственность (ст. 30 УК РФ), ибо конкретные действия приготовления к таким преступлениям уже представляют собой непосредственную и реальную угрозу для самых важных объектов, охраняемых уголовным правом: жизни, здоровья, свободы, имущества людей и стабильного правопорядка в целом.

Е. Р. Азарян, Преступление. Наказание. Правопорядок, 2004

В стране, которая соблюдает права человека и в которой человек может быть признан виновным не иначе, как по приговору суда, пытки должны быть исключены из уголовного процесса. Вообще говоря, содержание понятия «пытка» является широким: им охватывается не только причинение физической боли, но также такое обращение, когда человеку угрожают, обходятся с ним предвзято, обманывают и даже когда ему предлагают различного рода соблазны.

А. А. Пронин, Права человека: аспекты проблемы, -1

Мне неизвестна другая правовая система в мире, породившая такие чудовищные последствия: казни по несуществующим обвинениям, иногда вообще без суда – просто по спискам, расстрелы заложников, узаконение пыток, безосновательное лишение людей собственности, депортация целых народов и другие многочисленные нарушения фундаментальных человеческих прав.

Сборник, Дело командующего Балтийским флотом А. М. Щастного, 2013

Конституция РФ (ст. 2) провозгласила человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина – обязанностью государства. Правосудие как часть государственной правоохранительной деятельности должно защищать человека, его права и свободы. В ст. 21 Конституции РФ указывается, что государство охраняет достоинство личности, ничто не может быть основанием для его умаления. Суды, рассматривающие уголовные дела, иногда получают заявления подсудимых, свидетелей о том, что показания на предварительном следствии они давали под угрозой или при применении физического воздействия пыток. Суды должны тщательно исследовать данный вопрос и, если факты, приведенные подсудимым, свидетелем, подтвердятся, признать их первоначальные показания недопустимыми и принять меры для привлечения лиц, допустивших нарушение закона, к ответственности (возбудить уголовное дело).

М. Б. Кановская, Правоохранительные органы. Шпаргалки, 2012

Конституция РФ признает личность, ее права и свободы высшей ценностью и обязывает государство охранять достоинство личности во всех сферах жизнедеятельности, особенно при возникновении уголовно-процессуальных отношений. В первую очередь данный принцип направлен на защиту личности, ее чести и достоинства от злоупотреблений со стороны должностных лиц при проведении допросов, освидетельствований, экспертиз, личных обысков и иных процессуальных решений. Нарушением данного принципа будет считаться производство освидетельствования или личного обыска подозреваемого или иного лица лицом другого пола или в присутствии понятых другого пола (ч. 4 ст. 179, ч. 3 ст. 184 УПК), а также допущение оскорбительных высказываний в адрес участников процесса и в первую очередь в адрес подозреваемого или обвиняемого, находящегося под стражей. Однако принцип уважения чести и достоинства личности включает в себя не только запреты применять пытки, насилие, угрозы, оскорбительные высказывания и иные действия, унижающие честь и достоинство личности, но и указания уполномоченным субъектам принимать все меры для защиты чести и достоинства всех участников уголовного процесса.

Ю. Л. Тарасова, Конспект лекций по уголовно-процессуальному праву, 2009

Свидетель заинтересован в том, чтобы давать показания свободно, без принуждения. Это является юридическим дозволением, которому противостоит юридическая обязанность не домогаться показаний свидетеля путем насилия, пыток, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения (ч. 2 ст. 9 УПК, ст. 302 УК РФ). Должностные лица, ведущие уголовный процесс, заинтересованы в том, чтобы не было препятствий в осуществлении правосудия и производстве предварительного расследования, что следует из конституционного принципа независимости судей (ст. 120 Конституции РФ) и требований ст. 294 УК РФ. Все вышеназванные интересы являются законными интересами и подлежат защите, как и другие законные интересы.

З. В. Макарова, Профессиональная защита подозреваемых, обвиняемых, 2008

Возможно, Родос лишь «выполнял поручения», как он сам заявлял об этом Президиуму ЦК. Если пытки были санкционированы Центральным комитетом и Родос получил распоряжение применять их против обвиняемых (чего он, кажется, не отрицал), то тогда, возможно, ему действительно приходилось подчиняться приказам такого характера. В этом случае он не совершал приписываемых ему преступлений. Возможно, истинная его вина состояла в том, что он продолжал быть следователем как при Берии, так и при Ежове. Хрущев приложил все усилия, чтобы свалить на Берию вину чуть не за все на свете.

Гровер Ферр, Антисталинская подлость, 2007

Почему же основой для настоящего исследования послужила идея состязательного процесса? В первую очередь такого подхода требует от нас Конституция Российской Федерации, ст. 123 которой гласит: «Судопроизводство осуществляется на основе состязательности…» Это требование подкрепляется и иными ее положениями (ст. 23–25, 45–52, 118–124). Кроме того, требования о необходимости развития демократических начал в уголовном судопроизводстве, совпадающих по содержанию с идеей состязательности, содержатся и в целом ряде международных документов, а именно: во Всеобщей декларации прав человека; в Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью; Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод; Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих человеческое достоинство видов обращения и наказания; Международном пакте о гражданских и политических правах; Основных принципах независимости судебных органов; Своде принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме; Стандартных минимальных правилах Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила); Хартии Европейского Союза об основных правах и др.4

А. И. Макаркин, Состязательность на предварительном следствии, 2004

Исторические данные свидетельствуют, что в тот период, наряду с накоплением позитивного опыта поиска и изобличения преступников, во многих странах мира стали широко применяться пытки лиц, заподозренных в причастности к преступлениям. Использование пыток для изобличения виновных было вызвано многими причинами, в том числе низким уровнем развития общественного сознания, абсолютизацией значения признания собственной вины, а также отсутствием необходимых криминалистических средств, приемов и методов установления объективной истины по делу.

И. А. Возгрин, Введение в криминалистику. История, основы теории, библиография, 2003

Нуждается в реформировании и система для несовершеннолетних. Сегодня, как правило, существует одно пенитенциарное учреждение на область, край или на несколько субъектов Федерации. В них скапливается большое количество несовершеннолетних правонарушителей и преступников (в среднем 350 человек), и они превращаются в «университеты уголовной субкультуры», в места пыток, жестокости, насилия. Цель исправления несовершеннолетних преступников не достигается, и они зачастую переходят в разряд профессиональных преступников, рецидивистов (70–80 % рецидивистов начинают свою «карьеру» в несовершеннолетнем возрасте). Созданные в конце 90-х годов ЦВИНПы, переименованные в дальнейшем в ЦВСНП, также рассчитаны на содержание в одном месте большого числа несовершеннолетних девиантов и правонарушителей, так как Инструкция, утвержденная приказом МВД Российской Федерации от 2 апреля 2004 г. № 215, по организации деятельности центров временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей предусматривает создание этих центров только при ГУВД, УВД субъектов Российской Федерации, куда они помещаются только на 48 часов. Где они должны содержаться с момента задержания до помещения в этот центр, Инструкция не регламентирует. Однако предусматривает, что если за 48 часов задержанные несовершеннолетние не были устроены, начальник центра сообщает об этом в комиссию по делам несовершеннолетних и защите их прав по месту дислокации центра. Какое решение может быть принято о дальнейшей судьбе этих несовершеннолетних, Инструкция не оговаривает.

Коллектив авторов, Ювенальная юстиция в Российской Федерации. Криминологические проблемы развития, 2006

Защита детей от насилия и эксплуатации является составной частью их права на жизнь, здоровый рост и развитие. Запрет на жестокое, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение и пытки – безусловная норма международного права, которая зафиксирована во многих соглашениях и не подлежит отмене даже при исключительных обстоятельствах.

А. А. Пронин, Социально-правовая защита детства в России, 2014

Трактовка бандитизма в 20–30-е гг. как «одной из острых форм политической борьбы свергнутых господствующих классов» позволяла называть его политическим и даже «кулацким»[160]. Л. Венгеров среди особенностей политического бандитизма выделял «крупный людской состав банд, их массовое беспощадное кровавое действие, процветание именно в земледельческих областях Союза»[161]. Другой разновидностью бандитизма являлся так называемый «городской» бандитизм, для которого было характерно «отсутствие в нем каких-либо политических лозунгов и окраски»[162]. Но, как показывает анализ литературы, посвященной характеристике данного преступления, «городской» бандитизм – «язва, разлагающая устои нормальной жизни»[163] – практически отождествлялся с грабежами (налетами). Так, А. Учеватов в 1925 г. писал: «Среди преступлений имущественной группы исключительного внимания заслуживают грабежи или, как их принято называть, бандитизм. Не поддающийся окончательному искоренению, он тем самым как бы стал каким-то бытовым явлением»[164]. Тем не менее, к середине 30-х гг. все проявления организованной преступности, в том числе и бандитизма, были в значительной мере подавлены. Как отмечал в своем докладе в судебной секции Института судебной политики 14 апреля 1936 г. В. П. Антонов-Саратовский, «Бандитизм вымирает… и юридическим последствием этого вымирания должна явиться ликвидация существующих в уголовных кодексах статей о бандитизме, разбое, грабеже и установление статьи о воровстве, в которой воровство, соединенное с убийством, пыткой, тяжкими насилиями, должно быть выделено в особую часть. Что же касается другой ветви бывшего бандитизма, то эти преступления ныне квалифицируются как измена родине или теракт»[165].

М. Ю. Павлик, Террористический акт, захват заложника, бандитизм, 2011

Под пыткой при этом понимается любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это понятие не включается боль и страдание, возникающие только из-за законного лишения свободы ввиду состояния, присущего этому ограничению прав.

М. С. Белоусов, Уголовный процесс. Шпаргалка, 2009

Широкое распространение самоубийств порождает естественный вопрос: свободен ли человек в решении вопроса о прекращении жизни? Тем более что логическим продолжением такого вопроса, как правило, выступает дискуссия о допустимости эвтаназии. Если исходить из предпосылки свободы волеизъявления личности, в том числе по вопросу распоряжения собственной жизнью, то тогда должна отсутствовать и необходимость оказания медицинской помощи самоубийцам-неудачникам (воля человека священна). «Если человек имеет право на смерть, то никто не может воспрепятствовать ему в осуществлении данного права. Например, врач, прочитавший записку о добровольности ухода из жизни, не вправе пытаться спасти человека, принявшего смертельную дозу лекарства, даже если его еще можно спасти. С другой стороны, смертельно больной человек вправе рассчитывать на врача, который поможет осуществить ему право на смерть (естественно, в рамках установленной законом процедуры)»[142]. Получается, что врач, по-видимому, должен облегчить страдания, доведя до логического конца, задуманное пациентом. Тем более что в настоящее время право на здоровье чаще всего трактуется как зависящее только от воли обладателя. Можно привести много примеров, когда индивид причиняет вред своему собственному здоровью, причем отнюдь не из-за альтруистических побуждений. На канале Эн-би-си появилась программа «Фактор страха», в которой над добровольцами за вознаграждение в 50 000 долларов проводят самые настоящие пытки. Почему бы не продолжить логически – не транслировать за более высокое вознаграждение самоубийство?

Г. Б. Романовский, Гносеология права на жизнь, 2003

Признание было лучшим свидетельством совершения того или иного деяния, виновности лица. Для его получения в России широко применялись пытки, которые были формально запрещены в 1801 г., но на практике просуществовавшие до второй половины XIX в.[21].

А. А. Мохов, Теория и практика использования медицинских знаний в гражданском судопроизводстве России, 2003

Английскому суду присяжных пришлось пережить большие испытания и выдержать, опираясь на народное правосознание, тяжелую и упорную борьбу. В XVII и XVIII вв. особенно сильно было стремление стеснить свободу суждения присяжных путем их запугивания, дурного обращения с ними и передачи составления их списков от выборных шерифов в руки лиц, назначаемых правительством; при этом было ограничиваемо или по некоторым делам и вовсе упраздняемо право подсудимого отводить присяжных, а сознание у него вымучивалось пыткою (при Стюартах). Тем не менее каждый шаг к упрочению государственного строя Британии (Petition of right, Habeas corpus Act, Bill of rights, Act of settlement) влек за собою укрепление суда присяжных и расширение сферы его деятельности.

Р. В. Маркарьян, Суд присяжных. Особенности процесса и секреты успешного выступления в прениях, 2015

Первая половина XVIII века характеризуется серией Указов о смягчении наказания несовершеннолетним в зависимости от их возраста. Одним из важных Указов явился Сенатский Указ от 23 августа 1742 года, в котором Сенат вместе с президентами коллегий указал, что малолетство, как для мужского, так и для женского пола нужно считать до 17 лет и что таковых лиц нельзя подвергать тем же наказаниям, что и взрослых[12]. Малолетние не могли подвергаться ни смертной казни, ни пытке, ни кнуту.

Коллектив авторов, Организационно-правовые проблемы борьбы с коррупцией в современных условиях развития общества, 2010

Занимавшаяся расследованием наиболее важных преступлений Тайная канцелярия, существовавшая в первой половине XVIII в. под разными названиями, принимала дело к производству после доноса о каком-либо преступлении. «Следование» осуществлялось, главным образом, путем производства допросов, перекрестных допросов, очных ставок между свидетелями, обвиняемыми и доносчиками. Ход и результаты следственных действий фиксировались письменно. Разрешение всякого сомнения, вопроса и «недоумения» следователя совершалось при посредстве пыток, результаты и процесс проведения которых также заносились на бумагу («пыточные речи»). Все эти бумаги по мере их накопления подшивались одна к другой, образуя постепенно канцелярское «дело».

С. Ю. Косарев, История и теория криминалистических методик расследования преступлений, 2006

Статья 21 Конституции РФ гласит: «1. Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. 2. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам».

С. П. Ефимичев, Расследование преступлений: теория, практика, обеспечение прав личности, 2009

«Было бы ошибочным придавать обвиняемому или подсудимому, вернее, их объяснениям, большее значение, чем они заслуживают этого как ординарные участники процесса. В достаточно уже отдаленные времена, в эпоху господства в процессе теории так называемых законных (формальных) доказательств, переоценка значения признаний подсудимого или обвиняемого доходила до такой степени, что признание обвиняемым себя виновным считалось за непреложную, не подлежащую сомнению истину, хотя бы это признание было вырвано у него пыткой, являвшейся в те времена чуть ли не единственным процессуальным доказательством, во всяком случае, считавшейся наиболее серьезным доказательством, «царицей доказательств» (regina probationum).

А. Я. Вышинский, Сталин и враги народа, 2012

В ноте от 27 апреля 1942 года на основании трофейных документов сообщалось, что планы и приказы фашистских захватчиков предусматривают всеобщее ограбление населения нашей страны, полное разрушение городов и деревень, захват земли, рабско-крепостнический труд и кабалу для советских людей, насильственный увод в Германию на принудительные работы нескольких миллионов советских граждан, ликвидацию русской национальной культуры и национальных культур народов Советского Союза, насилия, пытки и массовое истребление советского населения, военнопленных и партизан.[16] В ноте заявлялось, что гитлеровское правительство и его пособники не уйдут от суровой ответственности и от заслуженного наказания за все их неслыханные преступления против народов СССР и против всех свободолюбивых народов.[17] Неотвратимость уголовной ответственности гитлеровцев за их злодеяния нашла свое выражение и в совместной декларации правительства Советского Союза и правительства Польской Республики о дружбе и взаимной помощи от 4 декабря 1941 года. В ней устанавливалась неразрывная связь между наказанием нацистских преступников и обеспечением прочного и справедливого мира.[18]

А. Б. Мартиросян, За порогом Победы, 2009

В соответствии со ст. 21 Конституции РФ ничто не может служить основанием для умаления чести и достоинства личности. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению и наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным и иным опытам.

М. А. Карабут, Частные начала в уголовном праве, 2007

Особая жестокость имеет также место, когда перед лишением жизни к потерпевшему применялись пытки, истязание, глумление, а также тогда, когда убийство совершено в присутствии близких потерпевшему лиц. В последнем случае об особой жестокости свидетельствует надругательство над чувствами близких потерпевшему людей, в присутствии которых совершается убийство. Это преступление представляет повышенную общественную опасность; оно является глубоко безнравственным и всегда осуждалось в цивилизованном обществе.

С. В. Тасаков, Нравственные основы норм уголовного права о преступлениях против личности, 2008

Достоинство личности как личное нематериальное благо человека не подлежит никакому ограничению. Согласно ст. 21 Конституции РФ ничто не может быть основанием для умаления достоинства личности. Достоинство личности охраняется государством. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.

Ю. Н. Андреев, Ограничения в гражданском праве России, 2011

Однако в целом законодательство средневековья характеризовалось как жестокое, игнорирущее детство (применение смертной казни к детям младшего возраста, содержание в тюрьмах вместе со взрослыми, применение пыток и т. д.)[92].

Коллектив авторов, Ювенальная юриспруденция. Том 1, 2016

Крестное целование (см. Соборное уложение 1649 г.) трансформировано в присягу как вид доказательства в судебном процессе (гл. 5 ч. 2 «О присяге»). В ст. 7 (гл. 6 ч. 2 «О роспросе с пристрастием и о пытке») отражена передача подозреваемого в преступлении лица на поруку (после троекратной пытки) вплоть до появления новых подозрений. Таким образом, освобождение лица от тюремного заключения в связи с передачей его на поруку, предусмотренное Судебниками 1497 и 1550 гг., вошло в институт «оставления под подозрением», формирование которого получило начало в Соборном уложении 1649 г. (ст. 29 гл. 21).[23]

В. В. Сверчков, Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении. Проблемы теории и практики, 2008

Квалифицированным будет также убийство, совершенное способом, особо мучительным для убитого (ст. 136, п. «в» УК РСФСР). Особо мучительный способ характерен тем, что субъект преступления не только хочет смерти потерпевшего, но и желает самим способом убийства причинить ему мучения, которые для наступления смерти не являются необходимыми. Таким образом, под это понятие подойдет пытка перед смертью, разрезание человека живым на части и т. д.

М. Д. Шаргородский, Избранные работы по уголовному праву, 2003