Конха

Кóнха (от греч. κόγχη — раковина) — элемент древневизантийской храмовой архитектуры, представляющий собой перекрытие в форме полукупола над полуцилиндрическими частями зданий, такими как апсида или ниша.

В храмах, построенных в древней Византии, а также в России в конце XIX — начале XX веков (неовизантийский стиль), конхи, как правило, играли роль малых куполов, как бы подпирающих снизу объём центрального купола. Их барабаны выступают из здания в виде апсид. Снизу конхи, как правило, поддерживались притворами к зданию храма. Чаще всего вокруг центрального купола у храмов византийского стиля расположены четыре конхи, и храм, таким образом, венчает пятиглавие. Барабаны конх, как правило, опоясывает такая же оконная аркада, как и у основного барабана.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Вытянутый вдоль стены киблы молитвенный зал дунайсырской мечети (63,4×16,3) разделен аркадами на столбах на три нефа, перекрытых сводами (реставрированными как стрельчатые). Как и при перестройке мечети Сильвана и в мечети Мардина, пространство перед михрабом перекрывается куполом, причем квадратная (со стороной около 10 м) подкупольная ячейка объединяет две травеи, для чего своды южного и центрального нефа пришлось перерезать стрельчатыми арками. Опорные столбы купола поставлены так же, как в Мардине: по три точки на западной и восточной сторонах и только две – на северной. Купол опирается на тромпы, образованные профилированными стрельчатыми арками, стоящими на рельефных консолях; переход от тромпов к стенам дополнен конструктивными треугольниками, превращающими основание купола не в восьми-, а в 16-тиугольник. Эти дополнительные элементы можно считать предтечей конструкции «турецких треугольников», обычной для османской архитектуры. Треугольники, а также глубокие конхи тромпов, декорированы горизонтальными рядами резной кладки, напоминающей сталактиты и вызывающей ассоциации с элементами архитектурной декорации как мусульманского Ирана, так и древней Ассирии, а в роскошном оформлении оригинального михраба прослеживаются черты аббасидской и зенгидской архитектуры.[132]

Е. И. Кононенко, Анатолийская мечеть XI–XV вв. Очерки истории архитектуры, 2017

Совершенно исключительное положение занимает построенный в столице в 532–536 гг. императором Юстинианом храм святой Софии – Премудрости Божией [24]. Архитекторы – Анфимий из Тралл и Исидор из Милета. Собор, являющийся особым примером купольной базилики, имеет в плане основного объема размеры 70×75 м, с двумя нартексами, к которым примыкает атриум. Боковые нефы решены как двухуровневые галереи, существенно более тесные, чем расширенное центральное пространство. Здесь применен совершенно новаторский конструктивный прием перекрытия центрального нефа. Купол, диаметром около 32 м, имеет в основании часто расположенные окна, вызывающие ощущение парения его над зданием. Его распор по основной продольной оси перехватывают два полукупола, а ниже их меньшие по размерам также четвертьсферические своды (три с востока и два с запада), один из которых является конхой алтарной апсиды. По поперечной оси распор принимается мощными контрфорсами. К зданию примыкали дополнительные объемы. Храм, вероятно, имел П-образно выступающую к центру алтарную преграду и большой амвон под куполом. К сожалению, живопись доиконоборческого времени в Софии утрачена.

Архимандрит Александр (Федоров), Церковное искусство как пространственно-изобразительный комплекс, 2007

В абсидах обычно размещались самые торжественные и отвлеченные образы: в конхе – Христос Пантократор или Богоматерь Во Славе, в окружении ангелов, серафимов и символов евангелистов, верхний ярус стены абсиды под конхой занимали представленные строго фронтально апостолы и святые. Росписи стен отличались более свободным характером, поскольку имели второстепенное значение в убранстве храма. Чаще всего это были сцены из Апокалипсиса, жизни святых мучеников, но изредка встречались и вовсе удивительные картины. Так, в одной из церквей прихожане взирали на вавилонского царя Навуходоносора и развлекающих его жонглеров, чуть ниже располагались изображения верблюдов. Каталонские росписи являлись фресками лишь отчасти, поскольку по сырой штукатурке выполнялся только первый слой картины, тогда как остальное художник писал темперными красками на сухой поверхности. Техника темперы не допускала смешения красок, поэтому живопись радовала взор ярким колоритом, возникавшим из сочетания чистых тонов, применявшихся в простых нерезких сочетаниях.

Елена Грицак, Барселона и Монсеррат, 2006