Конфликт (психология)

Конфли́кт (от лат. conflictus — столкновение) определяется в психологии как отсутствие согласия между двумя или более сторонами. В случае межличностного конфликта под сторонами понимаются лица или группы, а в случае внутриличностного — установки, ценности, идеи одного субъекта.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Общей социальной базой для возникновения массового насилия являются такие социальные условия в обществе, как тяжелые экономические проблемы, затяжные этнополитические конфликты, быстрые социально-культурные изменения или совокупность этих факторов. Они имеют колоссальное фрустрирующее психологическое воздействие: блокируют удовлетворение витальных базовых потребностей людей. Конфликты могут касаться материальных, объективных противоречий, как, например, в случае Палестино-Израильского конфликта, трудностей разделения территории и потребностей наличия жизненного пространства. Но более важно то, что эти противоречия неизбежно проявляются в психологии взаимодействия групп. Территория – это часть социокультурной идентичности группы. Это может быть история взаимного недоверия, «неприятия» и «обесценивания» и взаимного страха. Доминантные группы, сталкиваясь с требованиями подчиненных групп, защищают не только свои привилегии и права, но и свою безопасность, идентичность и свое мировоззрение, «правильность» порядка вещей. С точки зрения исторической практики, социальная позиция доминантных групп представляет «правильное» видение социального устройства общества. Основные различия между группами в обществе – во власти, в привилегиях – могут длительное время сохраняться без конфликтов и использования насилия. Однако, когда группы начинают осознавать и испытывать депривацию своих базовых потребностей и воспринимать ситуацию несправедливой, конфликт может превращаться в актуальный.

В. А. Соснин, Современный терроризм. Социально-психологический анализ, 2008

Конфликтные ситуации неизбежны в жизни каждого человека. Столкновения и противоречия – политические, социальные, экономические и личные – стали привычным явлением в жизни современного общества. Однако по-настоящему привыкнуть к конфликтам нельзя. Видимо, поэтому так часто в последнее время психологи проводят исследования, посвященные выявлению причин формирования конфликтов и механизмов их разрешения. Многие специалисты сходятся во мнении, что конфликт, будучи сложным социально-психологическим явлением, в определенных обстоятельствах может иметь и положительное значение. В зависимости от конкретной ситуации и особенностей характера участвующих в нем людей, конфликт может иметь как разрушительные последствия, так и созидательные, способствующие укреплению взаимоотношений между участниками столкновения.

Виктор Дельцов, Почему я ввязываюсь в конфликты?

Однако данная схема входит в противоречие с практикой разрешения конфликтов. Практикующие конфликтологи (в том числе и сам автор) часто сталкиваются с конфликтами, в которых отсутствует первый из названных этапов – объективная (пред)конфликтная ситуация, и конфликт возникает сразу из конфликтного взаимодействия сторон. Реально таких конфликтов – до 80 %. В силу особенностей их возникновения в зависимости от случайного стечения факторов, обстоятельств и отсутствия значимых для сторон противоречий я назвал их «случайными». При рассмотрении таких конфликтов в главе 3 будут приведены соответствующие примеры и объяснено, почему родилось такое название.

Виктор Шейнов, Управление конфликтами, 2014

Модель конфликта, предложенная Марксом, есть теоретическое осмысление Французской революции и промышленного переворота. Этим объясняются как сильные, так и слабые ее стороны. Революционная традиция XVIII в. не только вдохновила Маркса, но и дезориентировала его. Он стал склоняться к выводу, что единственный путь, при котором социальные конфликты производят социальные изменения, есть путь революционного переворота. Значение марксистской теории конфликта состоит поэтому, главным образом, в общем подходе к проблеме и некоторых выводах из него. Прежде всего весьма перспективным представляется вывод о том, что общество, порождающее внутри своей структуры антагонистические противоречия, само является источником изменений. Во-вторых, в рамках этой теории ясно объясняется механизм конфликта вообще, безотносительно к конкретной исторической ситуации его возникновения. Так, всякий конфликт проявляется в появлении двух полярных позиций, борьбе между ними, при которой одна сторона нападает, а другая обороняется, а разрешение конфликта означает социальное изменение. Суть конфликта, таким образом, в существовании двух противоположных начал, одно из которых отстаивает традиционный порядок вещей, будучи заинтересовано в нем, а другое, напротив, стремится к изменению этого порядка, завоеванию для себя более высокого статуса.

С. В. Кулешов, Новейшая история России в политико-социологическом измерении, 2006

Противоположность интересов в сфере производства ведет к всевозможным конфликтам, включая саботаж и забастовки. По мнению Маркса, эти конфликты приведут к уничтожению капитализма. То, что этого не произошло во многих экономически развитых странах, объясняется множеством факторов, в т. ч. повышением уровня жизни и созданием институтов для разрешения конфликтов. Это и развитие процедур урегулирования конфликтов, и механизмы заключения коллективного трудового договора, которые обеспечили профессиональные союзы и руководство компаний надежными средствами для разрешения многих конфликтов. Жалоба, облеченная в официальную форму (т. е. переданная в совместный комитет представителей руководства и профсоюзов для дальнейшего обсуждения и принятия мер), становится клапаном, который выпускает пар наружу и снимает остроту конфликта. Хотя производственные конфликты не привели к революциям в государствах, таких как Великобритания, радикальные наблюдатели, тем не менее, заявляют, что фундаментальный конфликт интересов на производстве все еще имеет место, просто он проявляется в более завуалированных, непрямых формах, таких, как абсентеизм или текучесть кадров, которые не обязательно открыто направлены против другой стороны.

Ю. А. Лукаш, Внутрифирменные конфликты, или Трудовая конфликтология в бизнесе, 2014

Необходимо признать, что профессия охранника предполагает постоянную готовность к наиболее целесообразному разрешению множества вариантов конфликтных ситуаций. Современная теория конфликтов предлагает не только признавать неизбежность конфликтов как таковых, но и уметь управлять ими. Существуют следующие способы регулирования конфликтов: соперничество, приспособление, компромисс, уклонение, и, наконец, сотрудничество как единственно перспективное направление в разрешении конфликтов. Благодаря данному тесту можно определить, насколько человек склонен к конфронтации или сотрудничеству, способен ли прогнозировать развитие конфликтной ситуации и избегать ее, или, напротив, склонен обострять противоречия, умеет ли идти на компромисс, имеет ли желание работать в коллективе. Благодаря этим знаниям можно наиболее оптимально подобрать микроколлектив, чтобы исключить внутренние (служебные) противоречия. А в случае участия охранников в одной совместной задаче – разрешения конфликтной ситуации, иметь возможность компенсировать недостатки друга и усилить достоинства.

М. И. Петров, Безопасность и персонал, -1

Немецкий социолог Ральф Дарендорф предложил концепцию конфликтной модели общества. Его позиция заключается в том, что общество в каждый момент подвержено изменениям, в любой своей точки пронизано разногласиями и конфликтами. Всякий элемент социальной системы вызывает изменение и дезорганизацию. Каждое общество основано на господстве, на том, что одни принуждают и подчиняют других. Конфликты происходят из-за того, что людей разделяет не только социальное неравенство, но и борьба за власть, престиж и авторитет. Неравное отношение в отношениях управления и организации, когда одни наделены правом командовать, а другие принуждены подчиняться и выполнять отдаваемые им приказы. Конфликты не устранимы из общественной жизни, они вездесущи как неизбежное следствие всякой иерархически организованной системы. Однако люди имеют возможность для регулирования конфликтов, для этого важны ценностные установки, высокий уровень организации сторон и определенные правила, соблюдая которые можно сохранить или поддержать отношения между сторонами[24].

Т. В. Ефимцева, Конфликт интересов при осуществлении посреднической деятельности на рынке ценных бумаг, 2014

Вся история человеческого общества представляет собой череду конфликтов. Как и любой другой процесс, конфликты зарождаются, развиваются и заканчиваются. Зарождаются конфликты как результат ранее возникших противоречий – между отдельными личностями, группами лиц, государствами и т. д. Развиваются конфликты по-разному и не всегда их следует рассматривать только как негативное явление. Иногда только в развитии конфликта оказывается возможным отыскать принципиально новые решения, именно те, которые позволят разрешить ранее существовавшие противоречия путем компромисса или консенсуса. В то же время следует помнить, что в других случаях конфликт ведет к усилению противоречий, мешает урегулированию отношений, приносит большой вред не только участникам конфликта, но и иным субъектам. Особую опасность представляют те из них, которые, развиваясь по нарастающей, вовлекают в свою орбиту все новых и новых участников.

О. Н. Коршунова, Преступления экстремистского характера, 2006

В целом этапы развития общества, ведущие к насильственным преступлениям, можно представить следующим образом: разделение труда – отчуждение производителя от продуктов его труда – возникновение противоречия между потребностями человека и возможностями для его реализации – нарастание напряженности и поиск законного способа разрешения конфликта – отсутствие вариантов правомерного решения конфликта интересов (или незнание их в силу правовой неграмотности или низкой нравственной культуры). Фаза поиска законного способа разрешения конфликта предполагает критический анализ ситуации, в том числе и своего поведения. При отсутствии такового, что чаще всего и происходит, человек поступает так, как научен. До 30 % осужденных, страдающих наркоманией, и до 40 % опрошенных судей согласны с тем, что насилие объясняется привычным, т. е. приобретенным образом поведения преступника.

И. А. Петин, Механизм преступного насилия, 2004

Дальнейшие исследования, так или иначе касавшиеся проблемы психологической защиты, шли исключительно в русле анализа личности. Идея адаптационной функции психологической защиты была дополнена характеристикой ее социабельности (К. Хорни, Г. Салливан). К. Хорни утверждает, что человеком управляют две тенденции: стремление к безопасности и стремление к удовлетворению своих желаний6. Иногда эти тенденции вступают в отношения антагонизма, тогда возникает невротический конфликт. Попытка справиться с ним требует особого поведения, которое Хорни назвала стратегиями. Хорни выделила четыре типа стратегий:

Л. Ю. Субботина, Психология защитных механизмов личности, 2013

Коммуникативное действие, консенсус, компромисс не являются победой одной стороны и поражением другой – такая позиция и результат переговоров не позволяют ставить под сомнение принятые решения. Выход из конфликтной ситуации и принятие решения на основе согласия, а также выработка механизмов реализации решения – заключительный этап переговоров, снимающий политическую напряженность, сопровождающуюся иногда политическим кризисом. Завершающему этапу переговоров предшествует первый предварительный этап, закладывающий фундамент переговоров, и понимание того, что стремиться надо не к желаемому, а к достижимому, что при этом неизбежны уступки друг другу. Второй этап переговоров (собственно переговоры) является самым длительным, трудным и ведущим к успеху, если конфликтующие стороны способны работать как заинтересованный социальный организм, коллектив, нацеленный на разрешение конфликтной ситуации и способный идти на компромиссы. В том случае, если переговоры ведутся через посредника, он устанавливает связь между конфликтующими сторонами, т. е. осуществляет коммуникативную функцию, изучает ситуацию, выполняет исследовательские задачи, ведет переговоры, осуществляет организационную работу. Только при овладении технологий переговорного процесса представляется возможность управлять конфликтами, держать под контролем процессы противостояния и конкуренции в сфере распределения политической власти. Пройдя стадии институционализации, когда действия сторон переходят в фазу определения границ конфликта с помощью правовых норм и правил, легитимации, т. е. оправдания принятых норм в глазах общественности, структурирования групп, которые в споре выступают от имени всего общества в силу обладания влиянием и авторитетом, конфликт наконец снижает свою интенсивность и благодаря адекватным технологиям переговорного процесса, переходит на более низкий уровень – в стадию редукции или же завершения.

Я. С. Яскевич, Переговорный процесс в социально-экономической деятельности, 2014

Рассмотрение эффективности отдельных норм законодательства и права в целом как социально-духовного регулятора с позиций уровня социальной конфликтности, уровня «конфронтации потребностей», несмотря на всю имеющуюся критику, тем не менее, заслуживает научного внимания. Необходимость права и правового регулирования как выражения справедливости не раз связывалась с социальными конфликтами. Так, Г. Д. Гурвич указывал, что «проблема справедливости возникает только тогда, когда допускается возможность конфликта между равнозначными нравственными ценностями… Справедливость призвана к предварительному примирению действительного конфликта между персональными и трансперсональными ценностями, рассматриваемыми в качестве равнозначных»[52]. Х. Ортега-и-Гассет писал: «Так называемое “общество” никогда не оправдывает своего названия. Общество – это всегда, в той или иной степени, разобщенность, в нем действуют силы взаимоотрицания и взаимоотталкивания. А поскольку, с другой стороны, оно хочет казаться чем-то прямо противоположным, то мы должны, наконец, понять, что общество по самой сути своей – больная, ущербная реальность и в нем происходит непрестанная борьба между действительно социальными элементами и поступками с элементами антисоциальными, разобщающими. Чтобы добиться хотя бы минимального перевеса социальных тенденций, то есть для того, чтобы общество как таковое выжило, оно зачастую вынуждено прибегать к вмешательству “общественной власти”, к насилию, вплоть до создания – на более высоких ступенях развития – социального органа, в чьи обязанности входит реализовывать эту власть в формах, противостоять которым все остальное бессильно. Орган этот обычно и называется Государством»[53].

С. А. Жинкин, Психологические проблемы эффективности права, 2009

Причины того, что религиозный раскол оказывается столь глубоким именно в закрытых сообществах, требуют дополнительного исследования. Наверное, неправильно было бы все сводить только к последствиям войны в Чечне, хотя многие из молодого поколения этих сел именно там получили боевую подготовку. Представляется, что более общей причиной являются специфические условия протекания в подобных случаях межпоколенческого конфликта. С одной стороны, несмотря на глубокую традиционность подобных сообществ, межпоколенческий конфликт во многих случаях оказался легитимизирован, чему немало способствовали как возникшая после распада СССР открытость внешнему, в том числе мусульманскому, миру, так и война в Чечне[75]. С другой стороны, формы его проявления оказались достаточно жестко ограничены. Усиление религиозности как таковой не могло стать формой данного конфликта в условиях, когда подобная религиозность была характерна уже и для старшего поколения. При этом светские, демократические, националистические идеологии были достаточно чужды для во многом сохраняющего свою традиционность сознания молодежи и, кроме того, ассоциировались с тем разложением государственных институтов, которое произошло в постсоветский период. Необходимо также учитывать, что применительно к рассматриваемым сообществам демографический переход далек от завершения, тем самым насильственные способы разрешения конфликтов вполне соответствуют их институциональным характеристикам.

И. В. Стародубровская, Истоки конфликтов на Северном Кавказе, 2015

• Психологический дискомфорт. Другой причиной возникновения эмоционально-психологической напряженности в коллективе является то, что многие люди не знают, как себя вести в сложных ситуациях. В любом коллективе найдутся сотрудники, которые предпочитают избегать кого-то (или чего-то), вызывающего у них резкое неприятие. Такие люди всячески затягивают решение проблем и внедрение новых методов, что мешает процессу преобразований и эффективному функционированию организации. Психологический дискомфорт может стать причиной уклонения от конфликта, а это ведет к накоплению недовольства, обострению противоречий и ухудшению взаимоотношений между сотрудниками, прямо или косвенно вовлеченными в конфликтную ситуацию.

Д. Б. Карнеги, Как найти выход из любой конфликтной ситуации, 1950

В межгрупповом конфликте последствия ближайшего будущего преувеличиваются, а отдаленного будущего – недооцениваются (Loewenstein, Elster, 1992); будущее представляется необоснованно оптимистическим как отдельной личностью (Weinstein, 1980, 1984, 1989), так и всей группой (Brinthaupt et al., 1991). Возникает «туннельное мышление», когда собственные действия и происходящие события рассматриваются в краткосрочной перспективе, на основании принципа «сейчас или никогда». Одним из последствий такого изменения временной ориентации является чувство неотложности действий, преувеличение дефицита времени. Вместе с тем известно, что чем сложнее конфликтная ситуация, тем больше вероятность того, что дефицит времени усилит склонность сторон к использованию стратегии доминирования и конфронтации (Stuhlmacher et al., 1998; Carnevale et al., 1993). Кроме того, при дефиците времени группа все больше внимания уделяет информации, подтверждающей или не подтверждающей изначально принятую позицию, тогда как нейтральная информация все меньше принимается к рассмотрению, что подталкивает группы к дальнейшей поляризации позиций (Kelly, Karau, 1999).

В. А. Соснин, Психология терроризма и противодействие ему в современном мире, 2016

Вспомним поведенческий фактор. Именно в этот момент происходит усиление негативного эмоционального отношения как результат унижения и оскорбления в процессе предъявления претензий. И опять, если на этой стадии стороны не остановились и не попытались урегулировать конфликт, он переходит на следующую, где происходят односторонние действия по нанесению ущерба другому. В этот момент у каждой из конфликтующих сторон появляется группа поддержки, которая разделяет позицию стороны. На этом этапе формируется уже не индивидуальное давление, а групповое противодействие, результатом которого является формирование в сознании образа врага. При этом уже забывается первоначальная причина конфликта, выдвинутая гипотеза о злом умысле уже имеет реальные подтверждения поведением другой стороны. Негативные эмоции накапливаются с постоянно усиливающимся и увеличивающимся эффектом. Конфликт переходит в свою следующую стадию – эскалацию, главной особенностью которой является обезличивание участников конфликта, когда возникает эффект дегуманизации. В такой ситуации, когда люди уходят на второй план, а на первый выходит агрессия, главной целью становится борьба до победы любой ценой. Включается принцип «Все или ничего!». Это происходит до кульминации, в результате которой формируется результат или варианты разрешения конфликта. Последняя стадия конфликта может быть разной. Если конфликт достигает последней стадии, то наиболее часто он заканчивается уничтожением другой стороны в результате военных действий (силовое решение), в «мирных» условиях вторая сторона может подчиниться на время, пока не наберет достаточно ресурсов, чтобы снова вступить в борьбу.

О. В. Аллахвердова, Переговоры в социальной работе, 2017

Перечисленные выше особенности негативного поведения обычно свидетельствуют о периоде борьбы между служащими и руководством. Так как у служащих формируется страх и недоверие к руководству, чувство уязвимости и незащищенности, они стремятся к созданию профсоюза (если у них его еще нет) или образуют мощные неформальные организации для защиты. Профсоюз становится защитным барьером, который воспринимается как имеющий достаточно силы, чтобы разговаривать на равных или даже сверху вниз с руководством компании. Часто после того, как профсоюз берет власть, руководство и служащие оказываются озабочены собственными индивидуальными интересами, и в результате возникает стена (психологический барьер), фактически уничтожающая разумную коммуникацию между двумя сторонами. Результатом является конфликт, выросший из низкого уровня доверия (или его отсутствия), и возникает новая проблема: война.

Дж. П. Канджеми, Психология современного лидерства. Американские исследования, -1

В целом конфликт государственного управления, или политический конфликт, – это всегда противоборство по поводу организации, осуществления или перераспределения власти. Разрешение и устранение этих конфликтов, нахождение компромисса и согласия в той конкретной ситуации является важнейшим императивом, «настоятельной потребностью» государственной власти. Напряженность наступает изза неумения вовремя контролировать и регулировать этот процесс. Последовательность тактических действий по управлению конфликтом может выглядеть следующим образом: институциализация – установление норм и правил разрешения конфликта; легитимизация – постановка институциональной процедуры в жесткую зависимость от добровольной ответственности большинства участников конфликта соблюдать предложенные нормы и правила; структурирование противоборствующих групп; редукция конфликта, т. е. его постепенное ослабление за счет перевода на другой уровень.

Людмила Верещагина, Антикризисное управление: конспект лекций, 2008

В отдельных случаях эти роли одновременно совмещаются в одном индивиде и могут привести в результате к внутреролевому конфликту. Посмотрим как это происходит на ряде примеров. Не освобожденный профсоюзный лидер, в одном случае представляет в изучаемых отношениях наемных работников, тогда как одновременно сам является наемным работником. На первый взгляд конфликта здесь нет, однако очевидно, что реализуя функции профсоюзного лидера в организации, данное лицо приобретает управленческие функции, то есть может влиять на принятие решений организации. Так, согласно ст. 8 ТК РФ все локальные акты организации должны быть приняты, под «страхом» недействительности, с учетом мотивированного мнения профсоюза. Таким образом, в случае если ролевые интересы столкнуться, то выбор будет определяться субъективными характеристиками данного человека. Более того, если деятельность профсоюза в организации структурирована (есть рядовые члены профсоюза, профактив) то данное лицо больше приобретает характеристик работодателя, чем работника.

Р. Р. Салахутдинова, Социально-трудовые отношения в аграрной сфере. Теория и практика, 2009

Природа формирования социальных отношений на основе социальной зависимости может складываться несколькими путями. Как уже указывалось, каждое государство мира в каждой конкретной ситуации делает выбор между конфликтом и сотрудничеством. Таким образом, при взаимодействии двух государств (назовем их условно «А» и «Б») по конкретному вопросу возможно возникновение четырех типов взаимодействия:

Н. В. Наталья, Социология международных отношений, 2017

Таким образом, теория «социальных систем» отмечает неизбежную ограниченность свободы для отдельного индивида в любой социальной организации. Причем, если индивид стремится к «самоактуализации», автономности и расширению личной свободы, то он неизбежно окажется в состоянии конфликта с организацией и в итоге – во фрустрации. Следовательно, конфликт неизбежен и закономерен, но цель – не устранение, а максимальное сглаживание его силы путем попыток примирить интересы индивида и интересы организации. На самого Парсонса значительное влияние оказали работы американского институционалиста Дж. Коммонса.[82] Дж. Коммонс видел основу для прогресса в институционализации общества и социальных конфликтов посредством установления системы права, законоположений и норм, регулирующих социально-трудовые отношения и определяющих взаимодействие, права и обязанности участников производства. При этом он отстаивал необходимость влияния надстроечных элементов и, в первую очередь, юридической базы на экономический рост. Особо следует отметить практическую деятельность Дж. Коммонса по реализации своих идей. Так, широкую известность получило его сотрудничество с правительством и профсоюзами, он фактически являлся идеологом Американской федерации труда, участвовал в разработке целого ряда документов в области трудового законодательства и социального страхования.

С. В. Нарижний, Компенсация морального вреда как способ защиты неимущественных благ личности, 2004

Все исследователи сходятся во мнении, что в современном обществе все более интенсивным и частым становится тип взаимодействия, когда отсутствует духовная близость или единство целей и ценностей. Нередко взаимодействие носит деперсонифицированный характер. Часто партнеры лишены возможности достаточно хорошо узнать друг друга и заключить надежный договор. Таким образом, взаимодействие протекает в условиях неопределенности и в отсутствии каких-либо гарантий получения эквивалентного блага. И тем не менее люди продолжают доверять друг другу и сотрудничать. Какой же тип доверия может заменить в этом случае рациональное доверие? Этот вопрос возвращает нас к объяснениям кооперации и сотрудничества людей существованием некоторых базовых социальных потребностей (социальных инстинктов, «органической солидарности» по Э. Дюркгейму, «спонтанной социабельности» по Ф. Фукуяме). Действительно существует некоторая базовая социальная потребность, а именно потребность человека в жизни в сообществе, на которой строятся все остальные социальные потребности: в совместности, общности, принадлежности, уважении и т. д. Э. Дюркгейм видел основу органической солидарности людей в единых для всех людей нравственных ценностях, т. е. таких, которые соответствуют «общей концепции человека»: «поскольку в каждом из нас есть доля человечности, совесть каждого индивида содержит нечто божественное и, значит, знает, что должна быть чистой и нерушимой перед другими» [51, с. 52]. Однако в ситуации высокой неопределенности, которая может сопровождаться противоречиями или даже конфликтами мировоззрений, целей и интересов, «органическая солидарность» не может выступать достаточным гарантом безопасности взаимодействия и снизить риски. Поэтому еще одной особенностью современного состояния доверия в обществе является тенденция одновременного присутствия в отношениях доверия и недоверия между партнерами – баланса оптимальных уровней доверия и недоверия.

А. Б. Купрейченко, Психология доверия и недоверия, 2008

В общении, как правило, участвует малая группа, члены которой по своим жизненным установкам, по положению, которое каждому из них хотелось бы занимать в группе, по пониманию роли партнера в их совместном взаимодействии и по обращению с ним могут стоять и часто стоят на диаметрально противоположных позициях. Естественно, все это не может не вызвать трудности в их общении, а порой не породить и конфликты. Кроме того, нельзя не учитывать влияние, которое оказывает на общающихся их окружение. Это окружение может быть по-разному значимым для них. И они (или сразу оба), взаимодействуя, могут «петь не своим голосом», т. е. подстраиваться к мнению авторитетных для них групп или отдельных людей, затрудняя прогнозирование их реакций у тех, кто вступает с ними в контакты. Кроме того, в условиях неофициального общения в малой группе за каждым ее членом иногда очень прочно и надолго закрепляется определенная роль гример, «критикана», «громоотвода», «мальчика для битья» т.д.). Это ведет к тому, что у других членов группы по отношению к этим людям формируются более или менее стойкие стереотипы восприятия, эмоционального отношения и обращения. И как следствие, они не воспринимают попытки людей выйти из рамок порой навязанной им роли и заговорить с членами группы о проблемах, не сопрягающихся со сложившимся «имиджем» каждого. Социальнопсихологические трудности общения часто испытывают руководители. В качестве ключевых выделяются три группы трудностей общения в управленческой среде.

Э. Г. Касимова, Психология и педагогика общения, 2013

Как показывает исторический опыт, транзитивное (переходное) состояние общества всегда является достаточно сложным и противоречивым периодом в жизнедеятельности людей, сопряжено с чередой кризисов и различного рода конфликтами, отличается напряженностью и нестабильностью в системе социальных отношений. В этих условиях наблюдается разбалансированность в системе морально-правового регулирования, ранее признанные духовно-культурные приоритеты и нормы поведения утрачивают свою значимость и регулятивно-воспитательную функцию, отчетливо просматривается падение нравов. Все это говорит о том, что существенному обострению и даже искажению подвергаются сами основы человеческого бытия, наблюдается рост различного рода деформаций морального сознания, что становится «питательной почвой» для распространения в обществе девиантного поведения. Такое усиление негативного воздействия морально-психологических состояний сигнализирует о достаточно высокой степени кризисности жизни людей. И это не может уже быть не замеченным, а обязательно отражается на системе общественных отношений. «Нравственное негодование» масс, по утверждению основоположников марксизма, становится серьезным признаком необходимости кардинальных перемен в ходе истории. «Если нравственное сознание массы объявляет какой-либо экономический факт несправедливым, как в свое время рабство или барщину, то это есть доказательство того, что этот факт сам пережил себя, что появились другие экономические факты, в силу которых он стал невыносимым и несохранимым» [1, т. 21, c. 184].

Коллектив авторов, Молодежь в зоне риска. Социально-культурные основы профилактики пьянства и алкоголизма, 2015

В противовес теории «социального порядка» Дж. Рекс строит собственную модель, ориентирующуюся на то, что ценностное единство перестает быть достаточным для предотвращения конфликта между личностями. Он сводит на нет значимость нормативно-ценностных аспектов жизни общества, представляя человеческую деятельность как рационально-прагматический акт. Отрицая существование целостной культуры общества как основы неформального социального контроля, Дж. Рекс описывает социальные изменения как продукт серии властных конфликтов между отдельными группами, над которыми нет ни дифференцированных социальных институтов, ни духовно-ценностных систем, осуществляющих контроль. Стабильность, по Дж. Рексу, есть следствие непрерывного конфликта и сопутствующего этому конфликту подавления недовольства низших слоев высшими.[15]

Сборник статей, Социология уголовного права. Сборник статей. Том II, 2013

Модель конфликта включает следующие структурные элементы: конфликтную ситуацию, источники конфликта, возможности экстраполяции конфликта, методы управления конфликтом, конструктивные и деструктивные последствия. Основным источником возникновения конфликта становится специфическое сочетание целого ряда факторов (как субъективных, так и объективных). Их совокупность представляет собой определенный набор объективных обстоятельств, разрушающих равновесие системы взаимодействия противоборствующих сторон. Существует непосредственная зависимость протекания конфликта от параметров внешней среды. При этом важным моментом становится характеристика социально-психологической среды конфликта, которая формируется в результате взаимодействия разных социальных групп.

Н. Н. Шаш, Конфликтология. Шпаргалка, 2009

Тем не менее при всех достигнутых результатах сторонники морально-агентской позиции также оказались неспособны до конца раскрыть сущность КСО, столкнувшись с теми же проблемами, что и адепты общественного договора. Не выходя за рамки нормативной аргументации, представители обеих позиций так и не смогли предложить бизнесу сколь-либо конкретного набора ценностей, на которых можно было бы строить реальные управленческие процессы. Как справедливо отмечал В. Фредерик, пионеры «ощупью брели сквозь нормативный туман, ища, но не находя моральных принципов, которые в нем безусловно были… Их работы были нормативными по тону, но не вполне конкретны в определении тех ценностей, которые находились в конфликте» [Frederick, 1986, p. 130]. В то же время, изначально не претендуя на позитивный анализ таких процессов, исследователи задали направления для анализа специфических внутрикорпоративных практик, необходимых для реализации сформулированной тем или иным образом социальной ответственности.

Ю. Е. Благов, Корпоративная социальная ответственность. Эволюция концепции, 2015

Все исследования, посвященные данному аспекту проблемы, подчеркивают наличие положительной связи между указанными характеристиками и эмоциональным истощением и деперсонализацией и отрицательные корреляции с профессиональной эффективностью [140, 158, 168, 224, 276, 345, 369]. Указанная закономерность проявляется на всех уровнях организации данных факторов. В частности, ролевой конфликт может быть обусловлен не только противоречиями на функциональном уровне субъекта профессиональной деятельности, но и порождаться противоречиями на уровне управления деятельностью его организации. В частности, в работе L. Francis ролевой конфликт в деятельности социальных работников агентств, работающих с бездомными, страдающими умственной отсталостью, является отражением бюрократических противоречий между федеральной властью, финансирующей эти проекты, и местной властью, в ведении которой находятся данные агентства [193]. Реакция персонала на бюрократический конфликт проявляется в гибком понимании существующих норм и правил, отыскивании разного рода «лазеек» и путей их обхода, в эмоциональных и временных перегрузках при работе с каждым клиентом, что способствует более быстрому возникновению выгорания [193].

В. Е. Орёл, Синдром психического выгорания личности, 2005

Следует отметить, что в ходе этих исследований, наряду с анализом информации об основных тенденциях социально-нравственного развития общества и личности, был получен сигнал о наличии кризисных явлений в системе ценностных ориентаций, на который в свое время не обратили должного внимания партийные и государственные органы. Начавшаяся в стране перестройка, хотя и актуализировала моральную проблематику, но, как выяснилось впоследствии, ограничилась преимущественно декларацией основных идейно-политических положений. Красивые слова о нравственности были сказаны, а на деле все осталось практически без изменений, т. е. по существу в моральной сфере продолжал стихийно накапливаться «груз» негативных явлений. Показательными являются результаты социологического исследования «Перестройка глазами россиян: 20 лет спустя», проведенного в 2005 г. Так, к числу негативных факторов, порожденных перестройкой, респонденты отнесли утрату стабильности (57 %), падение морали (50 %), утрату чувства защищенности, уверенности в завтрашнем дне (50 %) ослабление порядка в стране (44 %), нарастание межнациональных конфликтов (30 %) [7, с. 30].

Л. Н. Владыковская, Духовно-нравственные ценности в формировании современного человека, 2011