Унижение

Униже́ние — поведение человека, целью или результатом которого является падение у унижаемого чувства собственного достоинства и его достоинства в глазах других людей. Унижение может совершаться как намеренно, например, с целью самоутверждения, так и являться, например, методом воспитания.

Унижение является психологической травмой и может стать причиной различных психических расстройств.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Степень тяжести моральной травмы в случае комплекса неполноценности будет также зависеть от вида нематериального блага, подвергнувшегося умалению (вида моральных потерь). Оценить степень психической травмы здесь будет проще, если учесть, насколько легче компенсируется комплекс неполноценности в каждом конкретном случае. Например, в ситуации умаления чести и достоинства конкретным объектом нападок, вызывающих у потерпевшего состояние унижения, может быть его интеллект, внешние способы выражения социальных ролей (мимика, жесты, манера одеваться и т. п.), социальное или материальное положение и т. д., т. е. все то, что составляет признаки приобретенного социального статуса. В рассматриваемом ракурсе, оценивая, что легче поддается коррекции (т. е. быстрее снимаются страдания потерпевшего), на первом месте, очевидно, будут схемы поведения, которые легче изменить, чем, например, интеллект или материальное положение. Под характером страданий в ситуации формирования комплекса неполноценности, таким образом, следует понимать содержание нравственных переживаний, например, типа: «Я – глупый, у меня нет способностей, меня за это презирают» (в случае унижения достоинства ученика).

Т. П. Будякова, Индивидуальность потерпевшего и моральный вред, 2005

Так какие же общественные институты призваны охранять завоевания второй стадии развития? Мне кажется, что изначальная потребность в автономности гарантируется общечеловеческими принципами права и порядка. Принципы эти действуют не только в зале суда, но и в нашей обыденной жизни, определяя права, обязанности и привилегии каждого из нас. Помочь в воспитании маленького человека, который демонстрирует супраперсональное негодование гораздо чаще, чем некую абстрактную добродетель, способно лишь чувство разумно-ограниченной автономии самих родителей. Этот вывод представляется нам исключительно важным, так как чувства неуверенности и унижения, возникающие в результате наказания и столь присущие многим детям, на самом деле являются следствием родительских фрустраций в супружеском, профессиональном и гражданском планах.

Эрик Эриксон, Трагедия личности

Тот факт, что культурное обуздание любовной жизни влечет за собой общее унижение полового объекта, должен побудить нас перенести внимание с объектов на сами влечения. Вред первоначального запрета сексуального наслаждения сказывается в том, что позднейшее разрешение его в браке уже не дает полного удовлетворения. Но и неограниченная сексуальная свобода с самого начала не приводит к лучшим результатам. Легко доказать, что психическая ценность любовной потребности понижается тотчас же, как только удовлетворение становится слишком доступным. Чтобы увеличить возбуждение либидо, необходимо препятствие; и там, где естественные сопротивления удовлетворению оказываются недостаточными, люди всех времен создавали условные препятствия, чтобы быть в состоянии наслаждаться любовью. Это относится как к отдельным индивидам, так и к народам. Во времена, когда удовлетворение любви не встречало затруднений, как, например, в период падения античной культуры, любовь была обесценена, жизнь пуста. Нужны были сильные «реакционные образования» (Reaktionsbildungen), чтобы создать необходимые аффективные ценности. Все это дает основание утверждать, что аскетические течения христианства дали любви психическую ценность, которой ей никогда не могла дать языческая древность. Наивысшего значения любовь достигла у аскетических монахов, вся жизнь которых была наполнена почти исключительно борьбой с либидозными искушениями.

Зигмунд Фрейд, Очерки по психологии сексуальности (сборник)

Можно выделить несколько различных форм нарушения отношений между родителями и ребенком, которые ведут к употреблению наркотиков детьми, например жестокость в обращении с подростком. Это может выражаться как в физическом подавлении ребенка, так и в психологическом и моральном унижении. Примером может служить семья, в которой дети воспитываются в «мужской строгости». Жестокость – лишь средство достижения родителями «благой» цели, она рассматривается как открытие детям «правды жизни», а отклонение от создаваемого ими идеала вызывает всплески агрессии. Атмосфера агрессии выталкивает ребенка из семьи. При эмоциональном напряжении и жестоком обращении подросток прибегает к наркотикам, так как находится в поиске недостающего уважения, понимания и любви.

Ольга Абрамович, Стоп! Наркотики!

Преобладание в российской культуре авторитарных моделей воспитания является следствием отреагирования тоталитарного прессинга в общении с ребенком (Каган, 1992). Послушание рассматривается как одна из главных добродетелей ребенка. Семья чувствует ответственность за развитие ребенка, но принимает ее парциально: все желательное – результат нашего воспитания, все нежелательное – вопреки ему, результат дурного влияния школы, улицы, средств массовой информации. Это приводит к тотальному контролю всей жизни ребенка, переживаемому им как недоверие, отрицание, унижение и вызывающему в результате протест. Наиболее выпуклая и яркая черта тоталитарного семейного воспитания – противостояние взрослых детям, вызывающее ответное противостояние детей взрослым (Каган, 1992).

Коллектив авторов, Родители и дети. Психология взаимоотношений, 2003

Тревожная личность совершенно иначе видит окружающий мир и соответственно реагирует на его воздействия. Ее ведущей чертой является постоянное стремление к самоутверждению, к самоприятию, защите себя и своего «Я», отстаиванию своего места в жизни. Тенденция к утверждению и самоутверждению может осуществляться за счет снижения статуса другого человека, его унижения и даже уничтожения. Именно такие тревожные люди обладают наибольшей степенью внутренней несвободы и весьма предрасположены к противоправному поведению.

Антонян Ю. М., Личность преступника, 2004

Садист так же зависит от подчинившегося ему мазохиста, как и тот от него; ни один из них не может жить без другого. Различие заключается только в том, что садист командует, эксплуатирует, унижает, причиняет боль, а мазохист подчиняется, эксплуатируется, терпит унижение и боль. В практическом смысле это значительное различие; в более глубоком эмоциональном смысле различие не так уж велико по сравнению с тем, что у садиста и мазохиста является общим: слияние без целостности. Осознав это, нетрудно обнаружить, что обычно человек ведет себя то на садистский, то на мазохистский манер в отношении различных объектов. Гитлер действовал в отношении людей в первую очередь как садист, но выступал в роли мазохиста в отношении судьбы, истории, «высшей мощи» природы. Его конец – самоубийство посреди всеобщего разрушения – столь же характерно, как и его мечта о мировом господстве[1].

Фромм Эрих, Искусство любить, 1956

A. Бек и A. Фримэн (A. Beck, A. Freeman) [2], используя когнитивную терапию, придают большое значение помощи в преодолении чувства неполноценности в социальной сфере. Авторы приходят к заключению, что параноидные механизмы мобилизуются пациентами с целью защитить себя от стыда и унижения, в особенности в том, что связано с сексуальной состоятельностью, а также с «потерей лица».

Короленко Ц. П., Личностные расстройства, 2010

Святая Тереза из Авилы писала: «…когда у меня появляется это стремление Ему служить, мне хочется получить наказание, однако я не могу его выдержать (физически). Наказание принесло бы мне огромное облегчение и радость»[34]. Искать наказания, с точки зрения религии, включающего унижение, стыд и, возможно, боль, – значит стремиться к душевному оздоровлению. Это стремление вызвано желанием обрести здоровье (лат. salus, производным которого является слово «salvation» – спасение). Фактически отрицать потребность человека в «лечении» наказанием означало желать, чтобы его считали «больным», т. е. морально ущербным. Унижение карой (обвинение, наказание, раскаяние) добавляется к совокупности всего, что составляет позитивную сторону жизни (радости, удовольствию, восторгу, похвале) и тем самым создает путь, двигаясь по которому можно выздороветь и стать полноценным человеком. Желание получить наказание или наказывать самому можно рассматривать как средство достичь сексуального удовлетворения или удовлетворения духовного, или того и другого вместе. В каждом случае человек получает удовольствие.

Коуэн Лин, Мазохизм, 1982

Ребенок, явившийся жертвой жестокого обращения, не усваивает норм социально-положительных отношений в общении с людьми, не может в дальнейшем должным образом приспособиться к жизни, создать семью, жестоко относится к своим детям, легко решается на применение насилия к другим людям, доведенный до крайней степени унижения превращается из жертвы в преступника. Исследования Ю. М. Антоняна [2] показали, что подавляющее большинство преступников – это в прошлом подростки, отвергнутые семьей. Уже тогда мир стал для них враждебным и от него необходимо было защищаться. Педагогам и психологам известно, что, если дети не имели возможности избежать насилия внутри семьи, они развивали свои формы сопротивления, чтобы отвратить насильника от себя или от своего тела.

Коллектив авторов, Защита детей от жестокого обращения, 2007

Но наша любознательность сразу задаст вопрос, каковы же эти связи в массе. В психологическом учении о неврозах мы до сих пор занимались почти исключительно такой связью любовных первичных позывов с их объектом, которые преследовали прямые сексуальные цели. Такие сексуальные цели в массе, очевидно, не существуют. Мы имеем здесь дело с любовными первичными позывами, которые, не теряя вследствие этого своей энергии, все же отклонились от своей непосредственной цели. Ведь уже в рамках обычной сексуальной занятости объектом мы заметили явления, которые соответствуют отклонению инстинкта от его сексуальной цели. Мы описали их как степени влюбленности и признали, что они ведут за собой известное унижение «Я». На этих явлениях влюбленности мы остановимся теперь более подробно, имея основания ожидать, что мы обнаружим у них обстоятельства, которые могут быть перенесены на связи в массах. Но кроме того, мы хотели бы знать, является ли этот вид занятости объектом, знакомым нам из половой жизни, единственным видом эмоциональной связи с другим человеком, или же мы должны принять во внимание еще и другие подобные механизмы. Из психоанализа мы действительно узнаем, что есть еще и другие механизмы эмоциональной связи, так называемые идентификации (отождествления), недостаточно известные, трудно поддающиеся описанию процессы, исследование которых удержит нас на некоторое время от темы массовой психологии.

Фрейд Зигмунд, Таинство девственности (сборник), -1

Работая с христианином-фундаменталистом, терапевт должен помнить, что многих христиан воспитывали на идеях греховности, отчужденности от Бога, необходимости искупления, нам самим недоступного. Например, Бобган и Бобган утверждают, что страдание связано с отчуждением от Бога, с нашей греховностью и греховным состоянием мира в целом (Bobgan, Bobgan, 1987, p. 207). Этим авторам Иисус представляется единственным путем возрождения связи с Богом, единственной возможностью искупления, а психотерапия является угрозой, «тесными вратами» (там же, p. 225). Подобное отношение порождает сильное чувство вины и страха. Утверждая, что страдание есть результат греха, мы заставляем человека думать, что Бог его покинул, что он терпит наказание за грехи, а это лишь отягчает его состояние. Многим терапевтам идея, что страдания ниспосланы нам для «проверки веры», кажется антропоморфной проекцией на божественное, но фундаменталисты относятся к этому как к факту. Подобная убежденность очень опасна для личности с мазохистскими тенденциями, так как она будет искать страдания для достижения некоей высшей цели (Glickhauf-Hughes, Wells, 1991). Работая с таким человеком, терапевт должен помнить, что христианство преподносит страдание и унижение как формы победы, предполагая определенный уровень изоморфизма между структурой характера и религиозным учением.

Корбетт Лайонел, Священный котел. Психотерапия как духовная практика, 2011

Обратимся к роману Альбера Камю «Падение». Хотя Камю родился в Алжире, он был приверженцем иудео-христианской религиозной традиции. Став французским писателем, в своем современнике он видел чудовищное раздвоение: с одной стороны, он распознал, как из глубин цивилизации появляется Холокост, а с другой стороны, ощущал шаткость своей нравственной позиции. Без признания этой двойственности человек упал бы с высоты возведенной им башни самовозвеличивания, но вместе с этим падением обязательно пришло бы начало осознания, неизбежное ощущение унижения при погружении в нравственную трясину, а значит, и способность к расширению психологических возможностей.

Холлис Джеймс, Душевные омуты. Возвращение к жизни после тяжелых потрясений, 1996

Харассмент – притеснение (harassment), вмешательство в частную жизнь другого, насмешки, унижения, дискредитирующие собеседника, подрывающие его самооценку. Примером, иллюстрирующим данный феномен, может быть нарушение чужого пространства общения, когда человек подходит вплотную и слушает содержание разговора или перебивает частную беседу, вступая со своей темой. Подобное действие – вмешательство в частную жизнь (interference with privacy). В ситуации делового общения настойчивое требование со стороны начальника, чтобы подчиненный участвовал в разговоре, не относящимся к работе, рассматривается как харассмент с его стороны, так как нарушается право подчиненного быть одному (right to be let alone). Унижение, насмешки в присутствии третьих лиц, разговор на темы, заставляющие постоянно переспрашивать о смысле сказанного, т. е. ситуации, подрывающие самооценку подчиненного (loss of self esteem), вызывающие его расстройство (mental upset), – все это харассмент.

Болотова А. К., Психология коммуникаций, 2015

Только выстрадав устранение проекций на Другого или найдя первопричину своих симптомов, человек может прийти к осознанию того, что его враг находится у него внутри, что Другой – не такой, каким он может казаться, и что человеку нужно очень глубоко себя узнать, прежде чем он сможет прояснить область истинных отношений. Такие открытия даются нелегко, им сопутствуют мучительные переживания неудач, стыда, ярости и унижения. Но, находясь в таком ужасном состоянии, можно лучше узнать самого себя, а без этого знания нельзя построить продолжительные отношения.

Холлис Джеймс, Грезы об Эдеме. В поисках доброго волшебника, 1998

Покоряться судьбе. Подчеркивать униженность, ошибки, неправильные действия или поражения. Исповедоваться и искупать вину. Обвинять, преуменьшать или повреждать себя. Искать и наслаждаться болью, болезнью и несчастьем. Хотя потребность Унижения, возможно, – почти всегда субпотрбеность, но ввиду ее важного значения получила статус отдельной потребности

Алмаев Н. А., Применение контент-анализа в исследованиях личности, 2012

Нельзя забывать, что существует значительная разница в физическом и психическом развитии даже между подростками-сверстниками. Крупные и активные дети играют ведущую роль в дворовых и уличных группировках, подвергая слабых ровесников унижению и оскорблениям. В таких компаниях немало детей более младшего возраста, как правило, играющих роль прислужников. Не найдя иного выхода, чтобы «вписаться» в компанию, но желая выглядеть «круто» и стать полноправным членом группы, подростки начинают курить, выпивать и принимать наркотики. Нередко лидером таких компаний являются старшие ребята, за которыми стоят взрослые люди, строящие свой преступный бизнес на «малолетках». Существуют также «групповые нормы», когда вслед за лидерами все остальные подростки начинают выпивать или принимать наркотические вещества, стремясь не отстать от товарищей.

Кругляк Лев Г., Свобода от зависимости. Что семья должна знать о наркотиках, компьютерных и азартных играх, 2014

Насилие, вызвавшее состояние аффекта, может быть как физическим (например, нанесение побоев), так и психическим (угрозы причинить вред здоровью). Издевательство может выражаться в унижении человеческого достоинства, глумлении над личностью.

Резепов И. Ш., Уголовное право. Особенная часть. Шпаргалка, 2009

Мазохист любит, когда его жалеют (не ожидая или отказываясь от реальной помощи, сомневаясь в искренности), а предварительно может специально провоцировать оскорбления и унижения. Это дает основания считать себя никому не нужным, беспомощным, никчемным, отверженным и лишает права и уверенности отказать в том, что ему не нравится.

Кичаев А. А., Переговоры с удовольствием. Садомазохизм в делах и личной жизни, 2014

• боязнь утраты привилегированного положения в обществе («унижения») либо в силу внешних обстоятельств, либо вследствие внутренних факторов.

Старшенбаум Г. В., Трудные характеры. Как с ними справиться?, 2017

Автором концепции стресса является выдающийся канадский патофизиолог Г. Селье. В 1936 году он опубликовал небольшую заметку, озаглавленную «Синдром, вызываемый разными повреждающими агентами». В этой заметке Г. Селье впервые дал физиологическое объяснение известному в медицине явлению, а именно, что различные заболевания наряду со специфическими симптомами имеют общие, неспецифические признаки: плохое самочувствие, слабость, боли в суставах, желудочно-кишечные расстройства, повышение температуры и другие. Г. Селье затем показал, что разнопорядковые в объективном проявлении факторы (перегревание, переохлаждение, страх, унижение, бег, потеря крови) вызывают не только специфическую реакцию организма (например, интенсивное потоотделение при перегревании), но общий физиологический процесс, обеспечивающий адаптацию организма к новой ситуации. Изучив огромный фактический материал, Г. Селье пришел к выводу, что стресс представляет собой «совокупность всех неспецифических изменений, возникающих под влиянием любых сильных воздействий и сопровождающихся перестройкой защитных систем организма». Смысл неспецифической ответной реакции организма заключается в адаптации к стрессору любого рода, то есть «стресс есть неспецифический ответ организма на любое предъявленное ему требование». Начав свои исследования с изучения биологического стресса, Г. Селье в дальнейшем показал, что основным видом стресса у человека является эмоциональный стресс, представляющий собой нервно-психическое напряжение.

Тарасов А. Н., Прирожденный лжец. Я или ты?, 2015

Тяжкое оскорбление выражается в грубом унижении чести и достоинства личности, которое чаще всего выражается в неприличной форме.

Коллектив авторов, Уголовное право. Особенная часть. Краткий курс, 2016