Долг сохранять в тайне всё, что имеет отношение к работе
судебного психиатра, распространяется и на него самого, и на преступника, с которым он работает, и на жертву преступления, и на родственников всех упомянутых лиц.
Сдержанная, но не лишённая профессионального юмора книга известного французского
судебного психиатра не просто приоткрывает дверь в сложный и противоречивый мир серийных убийц.
Здесь работают
судебные психиатры, которые и ставят диагноз.
Некоторые
судебные психиатры считают неправомерным выделение изолированных волевых расстройств в качестве основания для экскульпации.
Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе всегда занимала важное место в практике отечественных
судебных психиатров.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: лениветь — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Как известно, в прошлом советских
судебных психиатров обвиняли в злоупотреблении диагнозами, что практически полностью преодолено.
Заключения
судебных психиатров направляются в следственные органы или суд, которые могут с этим заключением согласиться или не согласиться и направить подследственного или заключённого на новую экспертизу.
Вполне естественно, что после расследования такого преступления
судебные психиатры становятся более опасливыми и осторожными, когда дело касается выписки больных, однако важно не позволять этим инстинктам влиять на свободу пациентов.
Очень часто
судебные психиатры получают весьма ограниченную информацию из беседы с пациентом.
– Потому что в вашем случае
судебный психиатр пришёл к заключению, что вы не нуждаетесь в терапии.
С тех пор я как
судебный психиатр много раз сталкивался с трагедиями.
Необходимость продолжения принудительного лечения пересматривается комиссией
судебных психиатров каждые полгода.
Эти работы чаще всего принадлежат перу либо криминологов, либо
судебных психиатров.
– Если её признают больной, то и отправят в изолятор, и ею займётся
судебный психиатр.
Тем более что и
судебные психиатры вовремя «подыграли»: они допустили возможность «авторского членовредительства» по причине сильного душевного волнения, вызванного систематическими оскорблениями товарищей по работе.
Для построения психологического портрета привлекались
судебные психиатры.
Как минимум, не лез сразу, в состоянии сильного душевного волнения, как любили и до сих пор любят выражаться
судебные психиатры.
Врач скорой помощи, приезжая на вызов, в первую очередь выявляет признаки болезни угрожающие жизни пациента, и отвлекается от других, второстепенных;
судебному психиатру необходимо сосредоточиться на симптомах, которые свидетельствуют о невменяемости или недееспособности подэкспертного.
Бюрократизированная иерархичность структуры советской психиатрии позволила исключить большинство
судебных психиатров из участия в экспертизах диссидентов.
Из-за необычных обстоятельств оценку риска должен был провести
судебный психиатр.
Для главного
судебного психиатра, принявшего это решение, последствия были очень серьёзными.
Самые серьёзные проблемы обычно связаны c тем, как
судебный психиатр документирует свои выводы и предоставляет информацию другим агентствам.
Так что рутина
судебного психиатра – это мелкие преступления, не представляющие особого интереса для читателя.
Там, за кафедрой для свидетелей, я остро осознал, как важно
судебному психиатру подобрать верные слова.
У
судебных психиатров четыре естественных ареала обитания, и мы обычно работаем одновременно в одном-двух, не больше.
Другой ареал обитания
судебного психиатра – нутро всевозможных тюрем по всей стране, где нередко слышатся и леденящие душу вопли, и нецензурная брань и где душевные недуги цветут пышным цветом.
Некоторые
судебные психиатры исполняют также обязанности свидетелей-экспертов.
В противоположность расхожим представлениям, в том числе своим собственным, я быстро узнал, что
судебные психиатры никогда не суются на место преступления.
Не входит в обязанности
судебного психиатра и составление психологического профиля преступника.
С моей точки зрения, составление профиля преступника – это в лучшем случае псевдонаука, а в худшем – мошенничество, хотя некоторые люди (но не квалифицированные
судебные психиатры) сделали в нём карьеру.
Ежегодно
судебные психиатры, как и все другие сотрудники подобных отделений, должны проходить «тренинг по контролю и удержанию».
Они ещё могут уступить требованиям
судебного психиатра, поскольку именно он решает, можно ли отпустить их домой, а в конце концов и выписать.
Добавьте сюда скудный бюджет и трудности с набором персонала – и станет ясно, что большинство сотрудников внутренней психиатрической службы (в которую входят обычно
судебные психиатры, медсестры и психологи) тащат на себе вечный неподъемный груз из множества пациентов.
Когда судья выслушивает дело в суде, эта граница кристаллизуется благодаря показаниям
судебного психиатра.
Мы как
судебные психиатры оцениваем риск у наших пациентов, чтобы решить, когда их можно выписывать и возвращать в общество и как после этого сдерживать заключённую в них угрозу.
Человек, который сидел ближе к самозванцу, представился
судебным психиатром, следом за ним представились все сотрудники спецгруппы, находившиеся в кабинете.
– Не всё так однозначно, – загадочно пояснил
судебный психиатр. – Пожалуйста, просто спросите его о чём-либо.
Многочисленные работы
судебных психиатров 20-х годов посвящены исследованию аномальных личностей – «психопатов», выраженность психических расстройств у которых не исключала вменяемости.
– Юристы направили вас к нам, чтобы получить заключение
судебных психиатров. Вас, конечно, должны были предупредить…
Когда я только начал работать
судебным психиатром, вокруг царила атмосфера новизны и жизнерадостности.
Мой первый промах – нужно было перепроверить работу
судебного психиатра, который не стал особо заморачиваться.