Интересных событий в это время было немного, а для личной жизни в
подобном повествовании остаётся мало места.
Многие другие
подобные повествования были откровенной ложью или же возникали потому, что позднейшие авторы, стремясь подчеркнуть вероломство евреев или, наоборот, их виктимизацию, неверно толковали собственные источники.
Связь этого предмета с
подобным повествованием – истинно американским жанром, в котором рассказываются душераздирающие истории о похищениях людей другой расы, – указывает на возможную более зловещую мотивацию.
Не исключено, однако, что он, в свою очередь, мог иметь восточные корни, однако никаких следов
подобного повествования в пехлевийской традиции не обнаружено.
Всё это может показаться тебе нытьём, или оправданием, но я просто решил предупредить обо всём этом тебя, потому что, как мне кажется, не всем
подобное повествование понравится.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: букинистика — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Нетрудно наполнить целые тома
подобными повествованиями, но достаточно ограничиться только что рассказанным, дающим ясное представление о духе самого бедуинства, о диком его упорстве и храбрости, беззаветном и крайне щекотливом чувстве чести и вытекающем непосредственно отсюда порыве великодушия, а рядом жадности и коварстве обитающих в степи арабов.
Мотив предостережения здесь повторяется, разрастается и заменяет собой то, что в других
подобных повествованиях можно назвать мотивировкой преступления.
Но возвратимся к самому началу и уже здесь обсудим форму
подобного повествования и величину сукреций времени.
Несмотря на явную назидательность, которая присуща
подобным повествованиям и которая, как правило, отсутствует в документах, вряд ли можно говорить о принципиальной разнице (в интересующем нас аспекте) между тем, о чём прямо сообщают нам агиографические тексты, и той информацией, которая косвенно содержится в документальных источниках.
Эффект соучастия, даже некоторого порой предзнания описываемого делает
подобные повествования всегда много интереснее и завлекательнее: что-то забыл, что-то запомнил с меньшими подробностями, чего-то не знал, но представляешь его именно так, как тебе сейчас, через полста лет, рассказывается.
Знакомясь с
подобным повествованием, читатель сам может загореться аналогичной идеей.
Не обладая достоверными источниками, мы можем лишь строить предположения, почему
подобные повествования оказались столь немногочисленны.
По существу, он об этом и пишет в своих воспоминаниях, своего рода исповеди, когда нельзя солгать и что-то утаить, и, если же это сделать по каким-то причинам невозможно, тогда лучше не стоит прибегать к
подобному повествованию.
Но все
подобные повествования заканчиваются свадьбами, у них же со свадьбы всё только начиналось.
Подобное повествование было в гораздо меньшей степени сковано этикетом, официальными нормами, статусными позициями персонажей и мировоззренческими установками авторов.