Факты неблагоприятных отношений и конфликтов в семье и школе и ряд хорошо известных
психиатрам аффективных особенностей поведения делают вероятной причиной неуспеваемости аффективные особенности ребёнка.
– Ваш ученик, очевидно, страдает манией преследования и нуждается в помощи. Порекомендовать вам хорошего
психиатра?
И сегодня каждый детский
психиатр мог бы рассказать, сколько аутичных детей он видел за годы своей работы.
Но поскольку я остался в медицине, то планировал стать
психиатром.
Как отличить нормально возникающую составляющую горевания, похожую на депрессию, от случаев, при которых нужна помощь
психиатра?
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: прашивать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Не беспокойтесь, поймите сначала нашу стратегию, – сказал
психиатр.
Если есть подозрения на депрессию, с пациентом должен поработать
психиатр, специализирующийся на гериатрии.
Но и психотерапевту я правду ни за что бы не рассказал, а то он переправил бы меня прямиком в кабинет
психиатра…
Один знакомый
психиатр говорил, что если человек не живёт всеми силами своей души, то его жизнь равнозначна существованию туловища, но без души оно скоро хиреет и заболевает.
Хорошо известно, что опытный
психиатр может рассказать о личности нового пациента много больше, чем батарея самых хитроумных тестов.
Когда он пригрозил спрыгнуть с крыши больницы, к нему вызвали
психиатра.
Во всяком случае, судя по тому, как этот тип разговаривал, он вызвал бы профессиональный интерес у любого опытного
психиатра.
Посетить
психиатра обычно рекомендует один из вышеперечисленных специалистов.
К счастью, опыт работы
психиатром помог мне справиться с ситуацией.
И такое отношение, граничащее с непризнанием другими дисциплинами психиатрии, как равной им отрасли медицины, часто давит на молодых
психиатров, я наблюдал это у своих коллег и в своём опыте тоже.
Таким образом, проблема историка психиатрии делается очень трудной, ибо он не только должен быть
психиатром, но он должен обладать большими, почти универсальными знаниями в целом ряде дисциплин.
И во многих случаях, в сотрудничестве с профессиональными
психиатрами, мне удавалось им помочь.
Поэтому в настоящее время
психиатр уже не стоит перед лицом психических заболеваний таким беспомощным, как было раньше.
Обязательно нужны консультации
психиатра, необходимо также проведение полного обследования, крайне желательна работа с психотерапевтом и психологом, к чему у нас, к сожалению, люди пока не привыкли…
Долгое время дети с подобными состояниями были большей частью пациентами
психиатров, редко проявлялись в образовании – обычно в школах, реализующих программы для детей с интеллектуальными нарушениями.
Она совершенно спокойно, словно и не к
психиатру пришла, протянула свою руку – небольшую, изящную, с длинными стройными пальцами, как у настоящей аристократки, и ответила на рукопожатие.
Психологи и
психиатры называют это состояние не самым приятным словом, но я замечала такие симптомы у множества людей за многие годы обучения экстрасенсорному развитию.
Известный американский
психиатр T. Lidz, критикуя позиции биологической психиатрии, в поисках объяснения причин шизофрении также обратился к анализу семьи больного (Schizophrenia and the Family, 1965).
Особая точка зрения высказывалась немецкими
психиатрами, которые не считали «снарядный шок» болезнью и расценивали лиц, демонстрирующих симптомы «военного невроза», как конституционально предрасположенных к дегенерации, как «паразитов нации («Volkskorper»), не имеющих право на жизнь».
На новое предположение, что у их дочери могли возникнуть и другие проблемы и поэтому им не помешает консультация специалиста, муж обиженно заявляет: «Хочешь сказать, что я не в себе и мне нужен
психиатр?» Отчего жена чувствует себя виноватой ещё и за то, что затронула эту тему.
Диагнозы детской шизофрении или умственной отсталости предполагают вполне определённые подходы к лечению и психолого-педагогической помощи; французские
психиатры поэтому вообще не ставят диагноз «шизофрения» детям до 15 лет.
– Что это с вами? – спросил
психиатр. – Что случилось?
Перед
психиатром проходят различные люди.
Тем не менее, эти показатели не согласовались с опытом практикующих
психиатров, которые встречали пациентов, страдающих депрессивными нарушениями в рамках биполярного аффективного расстройства, намного чаще, чем ожидалось, исходя из данных, приведённых в руководстве.
То, что знаменитые
психиатры и выдающиеся учёные далеко расходятся во мнениях о причинах психических заболеваний, для думающего человека, в сущности, должно послужить достаточным основанием, чтобы невзирая на личные или общепринятые предрассудки основательно ознакомиться с каждой учёной точкой зрения, обещающей привести к осмысленному результату.
Кстати, обрати внимание, что нормального, здорового человека наличие всех этих «чувств» и «мыслей» серьёзно бы насторожило, а
психиатры посчитали бы их симптомами, чтобы бить тревогу.
Он посоветовал ему показаться
психиатру.
С этим надо к
психиатру обращаться, а не к астрологу.
Фактически все выдающиеся
психиатры конца XIX – начала XX в. были известны не только врачебной и научной деятельностью, но и как авторы судебно-психиатрических работ.
Когда мы оказываемся совершенно слепы в этом отношении,
психиатры говорят о «расстройстве характера».
Безумие
психиатры находят только при определённых болезнях.
Терапевты, психологи и
психиатры делают это со своим пациентом и, соответственно, используют определённые техники, чтобы пробиться сквозь защитные стены пациента.
Кстати, одним из критериев, на основе которых
психиатры ставят диагноз «шизофрения», является как раз «качество» ассоциаций, которые придумывает пациент.
Психиатр проводит диагностику (первичную и в динамическом наблюдении), назначает дополнительные обследования и схему медикаментозного лечения.
На какое-то время защита граждан от вмешательства в их психический мир выдвинулась в число приоритетных задач правозащитного движения в целом под лозунгом «отменить порядок, при котором ни один восточный сатрап по своей власти над человеком не может сравниться с обыкновенным участковым
психиатром».
Большинство
психиатров и психотерапевтов всё равно остаются заложниками дихотомии «мозг vs. психика», принуждающей их принять одну из двух крайних, редукционистских точек зрения.
Оценка умственного развития детей в психоневрологических консультациях и в комиссиях по отбору детей в специальные (в частности, вспомогательные) школы перешла в руки
психиатров и дефектологов, не имевших специальной психологической подготовки, и носила субъективный характер, так как давалась на основании случайных вопросов, нередко приводивших к грубым ошибкам.
Наряду с освещением традиционных взглядов на проблему со времён античности и до исследований XIX–XX вв., продолженных выдающимися современными
психиатрами, автор приводит исчерпывающий обзор основных концепций, выдвинутых в этих исследованиях.
Когда же необходимость заставила пригласить
психиатра, родные скрыли это от больного, выдумав для его «спокойствия» какую-то ложь.
Юные подопечные английского
психиатра, словно поклявшись себе: «Больше никто не сделает мне больно!» – яростно и отчаянно отталкивали от себя людей.
Долг сохранять в тайне всё, что имеет отношение к работе судебного
психиатра, распространяется и на него самого, и на преступника, с которым он работает, и на жертву преступления, и на родственников всех упомянутых лиц.
Был и один врач – главный
психиатр области, у которого стянули его научное открытие.
Да – при неадекватном поведении пациента его положено показывать
психиатру, мало ли что.
Родителям показалось странным такое состояние дочери, они решили, что девушка потеряла рассудок, и вызвали лучших
психиатров.