В объятиях огня

Николай Никишин (2024)

Эпоха, когда магия уступает место технологическому прогрессу, уже наступила. Чародеи перестали быть той силой, которая когда-то внушала страх простым людям и правителям. Их влияние угасает, и в мире устанавливаются новые порядки. В это переломное время живёт молодой чародей Константин Воронцов — граф и приближённый Императора. Его жизнь течёт спокойно и размеренно, пока не происходит резкий поворот. Государь возвращается из поездки на Восток с окружением из магов и чернокнижников, а также с новыми законами, ограничивающими права чародеев и чуди. Константин не может принять эти перемены. Он начинает поиски ответов и вскоре понимает, что истинная цель нового окружения Императора — не власть, а разрушение мира, где люди и маги могли бы сосуществовать. Этого не хочет допустить не только Константин. Но каждый, кто готов прийти ему на помощь, невольно оказывается в объятиях огня.

Глава 27

— Я не знаю, что будет завтра, — Константин усталым взглядом смотрел из комнаты, где их держали взаперти, на город за окном. — Наша борьба кажется мне бессмысленной…

— Не говори так, — возразила Фэн, её голос прозвучал твёрдо. — Нельзя опускать руки. Никогда.

— Я понимаю, — тихо признал Константин, его голос дрожал от усталости, — но что, если Антонин прав.

— О чём именно?

— О нас, чародеях. — Он тяжело вздохнул, облокотившись на колени. — Такие, как мы, пережили слишком многое. Нас использовали. Нашей силой творили ужасные вещи — убивали, разрушали, и всё ради каких-то чёртовых камней или клочков земли!

— Это правда, — согласилась Фэн, её лицо омрачилось грустью. — Но разве простые люди заслуживают смерти? Они не виноваты, что Империи веками ведут войны, им всегда мало…

— Ты права, — кивнул Константин, но его взгляд оставался отрешённым. — И всё же слова Антонина не дают мне покоя…

Фэн замолчала, не зная, что ещё сказать. Она подошла ближе, осторожно обняла его за плечи и потянула на себя. Константин не сопротивлялся — он устало опустил голову ей на колени. Его глаза закрылись, но его грудь всё так же тяжело вздымалась от глубоких вздохов.

В его мыслях была лишь одна мечта: покой. Сбежать вместе с Фэн, оставить всё позади. Бежать куда-нибудь далеко, в края, где их никто не найдёт. Пусть даже Антонин уничтожает этот мир.

— Мы нужны людям, — наконец произнесла Фэн, её голос звучал мягко, но уверенно. — Даже просто для того, чтобы защитить их от таких, как Антонин…

Константин не ответил. Его одолевали воспоминания — всё более навязчивые, всё более болезненные. Они возвращали его к одной-единственной мысли: мир без чародеев был бы лучше. Он чувствовал себя опустошённым, как в тот день, когда потерял Олега и Григория Валентиновича.

***

4 года назад

Чародей шёл по улицам Белого города, чувствуя полное опустошение. Казалось, весь мир был против него. Прошло несколько месяцев с тех пор, как он потерял людей, которые были ему дороги. Константин никак не мог смириться с этим, убеждая себя, что мог спасти их. Он думал, что поступил бы иначе, если бы знал, как.

Но как? Воины Ирвина застали их врасплох, и численный перевес был не на их стороне. Отряд Олега оказался бессилен.

— Лишь безудержный гнев и нерасторопность вампира спасли меня от смерти, — горько вслух размышлял Константин.

Он остекленевшими глазами смотрел на Белую реку. Баржи мирно скользили по её поверхности, чёрный дым фабрик поднимался к небесам, а вдоль набережной слышались весёлые голоса гуляющих компаний.

— Страна живёт… но смогу ли я чувствовать себя живым?

Этот вопрос он задавал себе снова и снова, хотя знал ответ. Ведь однажды он дал Олегу обещание — защитить Ивана, быть его правой рукой, оберегать от бед и злых языков.

— Но почему?! — Константин закричал, выпуская из рук струю пламени. Огонь коснулся поверхности воды и потух. По его щекам текли слёзы. Он сорвал с груди наградные медали, готовясь швырнуть их в реку, но в последний момент остановился. Эти железки были для него напоминанием о тех днях, когда чародей потерял друга и учителя. — И ещё многих других…

Годы учёбы в Академии чародеев, обучение военному делу — всё ради того, чтобы тебя застрелили в спину султанские наёмники.

Чародею хотелось забыться, напиться хотя бы на один день. Но он знал, что не может этого позволить. Он был офицером Императорской гвардии, графом. Ему нельзя показываться в дурном виде. Константин — пример для молодёжи, так говорил Олег.

Заморосил дождь. Константин надел фуражку и направился к своему пустому, холодному имению. Поймав гужевую повозку, он попросил извозчика отвезти его домой.

Через час он оказался на месте. Никто его не встретил. Он расплатился с извозчиком, щедро оставив золотой червонец, и вошёл в дом.

За взятие Золотого города императорская семья щедро наградила его. Графский титул, значительное увеличение жалования и миллион императорских облигаций. Он обменял облигации на золото и построил себе имение — с большим садом, еловыми аллеями и электрическими фонарями.

Он мечтал о будущем. Найти свою любовь, гулять с ней по вечернему парку. Завести детей. А по выходным встречать друзей — Олега в статусе императора и Ивана. Они бы пили коньяк, их дамы — шампанское. Можно было бы устраивать балы, приглашать соседей-дворян.

Но теперь всё это казалось бессмысленным.

— Зачем мне всё это? — тихо спросил он, глядя на пустое имение. Рабочие были отправлены в отпуск — Константин хотел остаться один.

Он подошёл к неработающему фонтану, облокотился на его мраморный бортик и посмотрел на дом. Пустые комнаты, где теперь слышен только ветер.

— Не хочу больше жить в этом проклятом мире! — в отчаянии закричал он и выпустил пламя в небо.

Он жёг так долго, что пламя обожгло его руки.

— Как больно… — он зашипел, дул на обожжённые ладони и поспешил в дом.

Остужая ладони в холодной воде, он сидел на полу в ванной, пока не почувствовал облегчение.

— Я просто… я просто устал… — прошептал Константин.

Чародей отправился в пустую гостиную, где сел в кресло и задумался о прошлом.

Его дед часто рассказывал о древних славянских богах — Перуне, Велесе и других. Старик утверждал, что с ними можно связаться, если знать правильные обряды.

— А что если… — вдруг осенило Константина. Он решил, что душу Олега можно вытащить из мира мёртвых.

В ту же ночь он собрался в путь. Утром, получив необходимое в ближайшей деревне, Константин направился в лес, чтобы призвать Велеса.

***

Константин вышел на опушку леса, где высокие сосны тянулись вершинами к самому небу. Воздух был пропитан ароматом хвои и прохладой, а лёгкий шепот ветра словно звал его слиться с гармонией природы.

На открытой поляне чародей установил небольшой алтарь. В его руках лежал гладкий аметист — камень размером чуть больше кулака, предназначенный для связи с Велесом.

Сначала Константин накрыл камень тёмной тканью. На её поверхности, аккуратно выведенной белым мелом, был изображён знак Велеса — символ с заострённым нижним элементом, напоминающим наконечник стрелы или перевёрнутую букву «А». В центр знака он поставил чарку с водкой, полной грудью вдохнул прохладный лесной воздух, чувствуя, как природа дарит ему свои силы.

Затем он приступил к очищению пространства. С помощью веточек можжевельника, источавших терпкий, густой аромат, Константин окурил алтарь, избавляя его от всего ненужного и отрицательного. Маслянистый аромат можжевельника наполнил воздух, создавая ощущение покоя и чистоты.

Опустившись на колени перед алтарём, он медленно вылил несколько капель водки на аметист, словно поднося свой дар. Закрыв глаза, чародей сосредоточился.

— Не во светел день, не во темну нощь, во лесную крепь

к огню горючу, к потоку бегучу, к камню заветну

сбираются старцы старые, люди вещие с четырех сторон

кощуны творят, требы приносят, Велеса просят:

Гой, Ты Дедушка,

Гой, медведушка, щедрый батюшка,

черен Ты да рус, стар да вечно юн, хладен ты яр

вести вещие приносят тебе воды быстрые.

Зверем рыскучим достигаешь вмиг моря дальнего

легкой птицею Ты вздымаешься в высь Лазореву,

сберегаешь Ты черн Калинов Мост днём да нощию.

Пиво Те мы льем,

Славу Те поём, да к себе зовём,

Бог наш рогатой в шубе мохнатой, в шапке золотой! Гой! Слава!

Гой, Ты пастырь вышний стад волохатых,

прогони стада свои тучные по синему небу,

да прольют они молоко своё — воду живую,

оросят той водой со небесных круч Землю Сырую.

Гой Богатый Бог, наделяющий полной мерою,

надели добром, наполни зерном наши закрома,

скот наш защити, да хлеб сбереги, честным ратаям

чтоб во здраве жить, доли не избыть век довольства длить! Гой! Слава!

Гой, Великий Князь,

всем князьям лесным лесу велящий,

охрани-укрой тропы тайные в боры тёмные,

Сбереги курганы под коими наши предки спят

честны, души их на пути к свету Божскому!

Гой! Слава!

Гой, наш поводырь зрящий скрытое, во тремирье всем

в дивах Неба в пределах Земли, да в реках огненных

отвори каликам-странникам стези верные,

скоморохам баянам слова вещие,

дажди скрытое познать веду древнюю,

дажди не свернуть с пути прави божеской,

дажди в сердце не избыть света вышнего,

дажди мудрость не забыть тобой данную!

Гой! Слава! Слава! Слава!

Константин закончил свою речь, и, словно в ответ на его мольбы, вокруг раздался тихий шёпот — едва уловимый, но до боли знакомый. Сердце забилось быстрее, а по коже пробежал холодок, словно невидимая рука слегка коснулась его. Он почувствовал, как пространство наполнилось энергией: казалось, лес сам пробудился, обращая внимание на ритуал, готовый откликнуться на призыв.

Чародей медленно выпрямился у алтаря, ощущая присутствие древней силы. Велес был рядом.

— Зачем ты меня вызвал, чародей? — раздался за спиной тихий, ровный голос.

Константин резко обернулся. Перед ним стоял мужчина в длинном белом одеянии. Его пепельные волосы мягко спадали на плечи, лицо было гладко выбрито, а в ясных серых глазах читалась древняя магия.

— Здравствуй, Велес, — учтиво поклонился Константин. — Прости за беспокойство.

— Я чувствую, как твоё тело пронизано мощной энергией, — произнёс Велес с лёгкой тенью любопытства в голосе. — Зачем я тебе понадобился? Чего тебе не хватает?

— Я хочу вернуть душу из мира мёртвых. Хочу ступить на землю Навь, — решительно ответил чародей.

— Откуда ты знаешь, что душа, которую ты ищешь, находится в Навь, а не в Правь? — прищурившись, спросил Велес.

— Я не уверен, но я должен убедиться, — твёрдо заявил Константин.

— Живым там не место! — голос божества прозвучал строже. В нём чувствовалась неподдельная забота, словно он искренне хотел отговорить чародея от его замысла.

Однако Константин был непреклонен. Он уже давно принял решение. Если Олег находится в мире мёртвых, он вытащит его оттуда, чего бы это ни стоило.

— Я осознаю все риски, — уверенно сказал Константин, — но всё равно хочу отправиться в Навь. Если ты поможешь мне, то можешь рассчитывать на мою верность во всём

— Хорошо. Будет по-твоему, — ответил Велес

Он приблизился к чародею, положил руки ему на плечи и закрыл глаза. В тот же миг мир вокруг словно исчез. Всё заволокло густым туманом, и когда он начал рассеиваться, Константин понял, что стоит в безжизненном сером пространстве. Воздух был неподвижным, без запаха, а вокруг царила тягостная тишина. Где-то вдалеке едва слышно журчала река.

— Мы на месте, — шёпотом произнёс Велес. — Постарайся не потерять рассудок. Духи любят играть с живыми. Они не могут причинить вреда, но могут заставить тебя остаться здесь.

— Ты знаешь, где он? — Константин нахмурился, настороженно глядя на божество.

— Это неизвестно. Ты хотел попасть в Навь, и я привёл тебя. Теперь будем искать твоего друга. Если его здесь нет, значит, он обрёл покой, и тебе больше не о чем беспокоиться.

Велес двинулся по извилистой лесной тропе, и Константин поспешил за ним. Они долго шли по пустынному сосновому лесу, где под ногами тихо хрустели иголки. Вокруг стояла удушающая тишина: не было слышно ни птиц, ни даже дуновения ветра. Время от времени между деревьями мелькали смутные силуэты людей, но божество предостерегло:

— Не обращай на них внимания. Не слушай, что они говорят. Их цель — оставить тебя здесь. Твоё время ещё не пришло.

— Покой мне только снится, — усмехнулся Константин. Он отбросил все тревожные мысли и молча последовал за Велесом. — Скажи, куда мы идём? Если ты не знаешь, где Олег, зачем мы идём этим путём? Я полагал, что именно ты переправляешь души умерших.

— Так и есть, — кивнул Велес. — Олег был здесь, и, возможно, он до сих пор в Навь. Но если его душа чиста, ему открыт путь наверх. Я могу провести тебя и туда. Мне доступны все три мира. А пока мы движемся к перекрёстку Навь.

Константин на мгновение задумался, а затем пристально посмотрел на божество.

— Ты так легко согласился помочь мне. Почему?

— Мой долг — помогать тем, кто зовёт меня. Я отвечаю на их мольбы. Не ищи подвоха, — Велес сделал паузу. — Повторюсь: ты сам меня вызвал

Константин молча кивнул, жестом показывая, что они могут продолжать путь.

Лес становился всё гуще. Тонкие, словно стрелы, сосны уступили место мощным дубам с раскидистыми кронами. Их ветви сомкнулись над головой, полностью скрыв серое, пустое небо. Константин слышал странные, чужие голоса, которые пытались проникнуть в его разум, но он оставался невозмутимым. Мысли чародея были заняты другим, и все попытки духов сбить его с пути не увенчались успехом.

Вскоре они с Велесом подошли к великому дереву, возвышавшемуся в центре этого мира. Его огромные корни, словно гигантские змеи, обвивали землю и пронизывали весь мёртвый лес.

— Это Древо Жизни, — сказал Велес, указывая на древний ствол. — Его корни — символ мира мёртвых, которым когда-то правили Чернобог, Морена и другие тёмные боги.

Константин внимательно слушал, но оставался сдержанным.

— Теперь здесь правит тот, чья душа заключена в мире живых, или, как мы говорим, в Явь, — продолжил Велес.

— Кощей Бессмертный, — закончил Константин.

— Верно, — кивнул Велес. — Теперь он здесь хозяин. Но, по правде говоря, этим миром никто не правит. Он пуст и забыт. Уйти из него невозможно. Времена меняются, люди забывают богов. А без веры в нас мы слабеем.

Велес внимательно посмотрел на чародея, словно ожидая вопроса, но Константин промолчал. Его совершенно не интересовали истории о прошлом этого места. Усталость от мира живых была так велика, что он не хотел знать и о мире мёртвых.

Чародей поднял взгляд на дерево. Его гигантский ствол вздымался к самому небу, скрываясь где-то в вышине. Это было странно: когда он только попал в Навь, он не заметил этого колосса, хотя его размеры невозможно было не увидеть.

— Ты не видел Древо раньше, потому что оно открывается только тем, кто приблизился к нему, — объяснил Велес, словно читая его мысли. — Оно хранит множество тайн, многие из которых неизвестны даже мне.

Константин снова промолчал. Его взгляд задержался на кроне, заслоняющей небо. Между её ветвями плавно парили птицы неописуемой красоты, их перья переливались всеми оттенками света. Там, за ветвями, был другой мир — Правь.

«Там место Олегу, — подумал он. — Может, он действительно там? Этот бледный и безжизненный не для него».

— Поднимемся, — сказал Велес, прервав его мысли.

Не дождавшись ответа, он положил руку на плечо Константина. Невидимая сила подхватила их обоих, и они начали медленно подниматься над землёй, направляясь к таинственной кроне Древа.

Константин осматривал земли вокруг. Бескрайний лес с высоты казался ещё более безжизненным. Нет, здесь нет Олега, и Велес это знает. Только вот зачем он скрывает это и что хочет показать ему божество?

Внезапный приступ страха охватил чародея. Он не ощущал своих способностей.

— Не бойся, — сказал Велес. — Вернёшься в свой мир, снова обретёшь их. А сейчас мы пересечём Явь и окажемся в Правь.

— Значит, Олега больше нет в Навь? Ты утверждал, что он может быть здесь! — Константин продолжал отказываться понимать божество. Велес играл с ним. Запутывал. — Зачем ты со мной играешь!?

— Играю? — Велес оставался невозмутимым. Он усмехнулся и посмотрел на чародея своими вдумчивыми глазами. — Не я тебя веду. Ты сам нас ведёшь.

— Что за бред? — воскликнул Константин.

В тот момент он впервые столкнулся с загадочным поведением божеств — или божков, как их кто называет. Существа, появившиеся задолго до людей, не отличались ясностью в своих поступках. Их действия порой лишались логики, заставляя людей путаться в мыслях. Божества чувствовали себя выше людей и играли с ними, ожидая подношений. Если люди забывают о них, они теряют силу. Вера делает не только таких, как Велес, сильными, но и всех. Без веры нет жизни — она указывает путь. Именно она сейчас ведёт Константина к Олегу. Велес лишь ощущает её и идёт на зов. Ведь он — единственное божество, которое может существовать одновременно в трёх мирах.

— Мы на месте, — произнёс Велес, когда они достигли могучих ветвей дуба.

Они ступили на большой сук. Всё вокруг было иным. Птицы пели, царил покой, а окружающие краски были яркими и насыщенными. Чародей и божество сделали несколько шагов, и ветви дуба исчезли. Вместо них перед ними раскинулось пшеничное поле, где золотые колоски тянулись к солнцу. Константин коснулся их, почувствовав тепло, исходящее от пшеницы. Это было умиротворение, которого он никогда не испытывал раньше. В этот момент ему хотелось остаться здесь навсегда.

— Не время, — предостерёг его Велес. — Что в Навь, что в Правь — нельзя думать о смерти. Мысли материальны. Успеешь ощутить вечный покой. Идём дальше!

Велес убрал руки за спину, а Константин продолжал идти, раскинув руки в стороны и касаясь пальцами колосков. Так они шли долгое время, пока не вышли к каменному городу, сверкавшему золотом. Чародей наблюдал, как по улицам проходят счастливые люди. Они ничем не заняты, их лица озарены улыбками, они разговаривают между собой. Всё вокруг чисто — ни грязи, ни пыли. Дома выглядят пустыми, и здесь не место земным благам. Они не нужны. В мире Правь царит покой, который порой важнее богатства, славы и даже любви. Будет покой — будет и любовь.

— Место достойное самых храбрых воинов, — дал свою оценку Константин.

— Да, именно так, — согласился Велес. — Те, кто прибывает сюда после смерти, пребывают в полном блаженстве. Они получают всё, что хотят. Но как ты можешь заметить, многим из них хватает лишь душевного покоя.

— Удивительно…

Они продолжили путь, пересекая улицу за улицей. Поднялись по нескончаемой кирпичной лестнице, ведущей куда-то ввысь, пока не достигли леса, рядом с которым протекала река.

— Да, у речки, чтоб лес рядом, — процитировал слова Олега Константин.

Его друг, ставший братом, никогда не мечтал править. Ему был нужен покой, вот именно такой, какой сейчас наблюдал чародей. Возле домика, за деревянным столом сидели воины, и только одного из них Константин узнал. Олег пил мёд, улыбался, шутил. Такой живой.

Константину захотелось к нему присоединиться, выпить мёда, поговорить о том, о чём они не успели сказать друг другу, вспомнить прошедшие битвы, обсудить дам и говорить о несбыточном будущем.

— Не время, — Велес преградил ему путь, поставив перед Константином свою левую руку. — Рано тебе ещё сидеть с ними.

— Я хотел вернуть его. Вернуть его душу. Но я вижу, он здесь счастлив. — Чародей впервые за долгое время улыбнулся. — Ему здесь хорошо.

— Он не счастлив, он просто обрёл покой, — Велес тоже улыбнулся.

— Скажи, зачем ты мне всё это показал? Будем честны, ты приходишь не на зов каждого. Ты пришёл ко мне и дал увидеть два мира, непредназначенных для живых.

— Я вижу в тебе, чародей, силу. Силу большую, чем ты сам осознаёшь. Сможешь ли ты ей управлять, трудно сказать, но она в тебе есть. Ты наблюдал её мощь. Ты равен мне, я равен тебе, — спокойно и монотонно говорил Велес.

Вдруг на его плече села птица невиданной красоты, которую Константин впервые увидел поднимаясь к кроне дуба. Нет сомнений — это была жар-птица.

— Ей невозможно обладать, — остерёг Велес. — Можно стать её братом, но она должна выбрать тебя сама.

Константин протянул руки к птице. Она недоверчиво смотрела на него, не позволив прикоснуться, но затем прыгнула к нему на плечо. Жар-птица пришла на зов той силы, которая текла в венах чародея. Ведь, как и ему, здесь ей не место. Она живая, и ей хочется на волю.

— Я ощущаю её, она словно со мной говорит, — Константин забыл обо всём. — Будешь моим братом? — Чародей посмотрел в голубые глаза птицы. — Заберу тебя…

— Это он! — отметил Велес. — Знай, жар-птица принадлежит мне. Она, можно сказать, здесь заточена.

— Что нужно, чтобы забрать его в мой мир?

— В тебе большая сила, я позволю тебе забрать её. Жар-птица сделала свой выбор и отныне мне будет тяжело с ним совладать… Только…

— Только?

— Стоит она немало, и я сейчас говорю не о плате за её способности, а о плате за неё саму. Забрать что-то из Правь стоит дорого, и речь не о богатствах, а о душе добровольно умершего человека. Не смертника, а того, кто, будучи счастлив в мире живых, ради благой цели решил раньше положенного срока оказаться здесь, — Велес раскинул руки. — Найдёшь ли ты такого человека — срок на это твоя жизнь!

— А что будет, если я не исполню уговор и не отдам плату? — Константин уже согласился на условия.

— Знать мне не дано, зато знаю одно: нарушать данное слово нельзя, — говорил Велес спокойно. — Единственное: ты берёшь её из светлого мира. Если будешь знать, что не сможешь за неё расплатиться, её можно вернуть. Без последствий. Но думаю, будет сложно расстаться с братом и другом.

После слов Велеса Константин посмотрел на Олега. Тот заметил его, приподнял деревянную кружку, улыбнулся ему и выпил мёд, который потёк по его усам и бороде. Чародей однажды потерял одного брата. Нельзя потерять ещё одного. Он снова посмотрел на птицу.

— Пойдём домой, я берусь однажды отдать за тебя долг… — Константин взглянул на Велеса, на жар-птицу и ещё раз на Олега. Пора возвращаться в мир живых.

— Ещё увидимся! — резко сказал Велес и положил руку на плечо чародея.

Один миг — и Константин оказался у алтаря. Словно и не был он в мире мёртвых. Только теперь рядом с ним сидела жар-птица. Она смотрела на него и всем своим видом показывала, что всё, что видел чародей, было правдой.