Экзогамия

Экзога́мия (др.-греч. εξω, exo — вне, снаружи + γάμος — брак) — за­клю­че­ние бра­ка за пре­де­ла­ми оп­ре­де­лён­ной со­ци­аль­ной груп­пы, ча­ще все­го род­ст­вен­ной (например, ро­да, фрат­рии, кла­на, ли­нид­жа). На ран­них ста­ди­ях со­ци­аль­ной эво­лю­ции бы­ла осо­бен­но жё­ст­ко санк­цио­ни­ро­ва­на. Про­ти­во­пос­тав­ля­ет­ся эн­до­га­мии. У не­ко­то­рых на­ро­дов (например, у ки­тай­цев) за­пре­ще­ны бра­ки ме­ж­ду од­но­фа­миль­ца­ми, по­то­му что оди­на­ко­вая фа­ми­лия счи­та­ет­ся при­зна­ком пат­ри­ли­ней­но­го род­ст­ва.

Термины «эндогамия» и «экзогамия» введены шотландским исследователем брачно-семейных отношений первобытного общества Джоном Фергусоном Мак-Леннаном.

Льюис Генри Мор­ган объ­яс­нял по­яв­ле­ние экзогамии не­об­хо­ди­мо­стью из­бе­жать вред­ных по­след­ст­вий от бра­ков ме­ж­ду кровными род­ст­вен­ни­ка­ми, Эдуард Тай­лор и Клод Ле­ви-Строс – стрем­ле­ни­ем рас­ши­рить со­ци­аль­ные кон­так­ты и ус­та­но­вить от­но­ше­ния с другими со­ци­аль­ны­ми общ­но­стя­ми. Боль­шин­ст­во отечественных эт­но­гра­фов и ис­то­ри­ков пер­во­быт­но­го об­ще­ст­ва по­ла­га­ли, что экзогамия была не­об­хо­ди­ма для ус­та­нов­ле­ния со­ци­аль­но­го ми­ра в кол­лек­ти­ве, так как по­ло­вые от­но­ше­ния и со­про­во­ж­даю­щие их кон­флик­ты вы­но­си­лись за его пре­де­лы. Дмитрий Алексеевич Оль­де­рог­ге счи­тал экзогамию од­ним из след­ст­вий эпи­га­мии.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Концепция эволюции брака и семьи Мак-Леннана доминировала в ранней антропологии в течение почти трех десятков лет. Ее постулаты о том, что исходным состоянием этой эволюции был промискуитет; что экзогамия возникла из состояния постоянной межплеменной вражды и обычая убийства девочек; что отношения родства не могли иначе сложиться, кроме как из ясной биологической связи между матерью и ее детьми, и поэтому матрилинейность была изначальной, воспринимались к началу 90-х годов XIX в. в британской антропологии как устоявшиеся научные истины. Между тем, идеи Мейна, хотя и существовали на периферии дисциплины, продолжали оказывать влияние на умы, ибо нередко находили подтверждение в новых этнографических описаниях. Труд Л. Г. Моргана «Древнее общество» хотя и не получил еще в Великобритании широкого признания, также служил основанием некоторой корректировки теории Мак-Леннана.

Алексей Никишенков, История британской социальной антропологии, 2015

Исторически и логически первой формой общественной жизни является род. Имея общего предка, род выступает носителем кровнородственных связей. Он обеспечил переходный период от «биологической популяции» особей прачеловека к социальной общности людей, от эндогамии к экзогамии, заложил основания общественного сознания и его ориентир на формирование традиционного общества.

Коллектив авторов, Гражданское общество. Истоки и современность, 2006

Социальная структура в Древнем Риме представлена родом, и семья является производной от этого понятия. Род объединяет потомков реального предка и является, по мнению Н. Рулана, промежуточным образованием между кланом и потомством.[209] Если клан в китайской цивилизации основан на культе предков и обращен в прошлое, к традиции, то род римской цивилизации ориентирован на настоящее. Семья (лат. familia) представляет собой общность людей, живущих в одном доме, включая рабов и слуг, и, соответственно, большая часть членов не связана биологическим родством. Если клан существует независимо от членов, входящих в него, и имеет свои социальные институты, род реализуется только по отношению к конкретному индивиду. Таким образом, родственная сеть является эгоцентричной по отношению к каждому входящему члену, что может являться одним из источников формирования индивидуальной личности западного типа. Клан патрилинеен, преемственность прослеживается только по мужской линии. Род билатерален или когнатичен, так как включает родственников патрилинейных и матрилинейных. Тогда понятия экзогамии и эндогамии как института брака могут в значительной степени варьироваться применительно к роду. Члены семьи имели мало прав как индивиды, любые преступления карались внутри семьи или улаживались между заинтересованными семьями.[210] Род (gens) объединял значительное количество семей, главы объединенных семей назывались pater, т. е. глава домохозяйства, человек, имеющий власть. Таким образом, понятие отца не имело отношения к биологии, а связано напрямую с властью. На основе власти шло образование социальных страт – патрициев, клиентов, плебеев и рабов. Браки между патрициями и плебеями были запрещены.[211]

Н. А. Исаев, Сексуальные преступления как объект криминологии, 2007

3. Экзогамия (от греч. «экзо» – «вне», «гамос» – «брак») – форма отношений между полами, связанная с ограничением сексуальных связей между кровными родственниками.

Е. И. Николаева, Психология семьи. Учебник для вузов, 2017

Дж. Мак-Леннан сосредоточил свое внимание на исследовании брачно-семейных отношений. Он выявил особенности обычаев брака в различных культурах: полиандрию (многомужество), экзогамию (запрет на брак родственников), брак через похищение. Однако сходство «семей человечества», по мнению Мак-Леннана, превышало их различия.

Юлия Пушнова, Культурология. Учебное пособие для вузов, 2009

Подобное членение феномена культуры носит условный характер, традиционно исследователи выделяют, как правило, два ее типа – материальную и духовную, но при изучении проблем этнокультурного взаимодействия, происхождения и развития этнических сообществ необходимо обращение к экологическим и нормативным аспектам явления. Человек является субъектом в хозяйственном, социальном и духовном видах деятельности. Общество как объект оказывает адаптивное воздействие на человека, вынуждая его познавать, приспосабливаться и подчиняться. Объектные культуры, которые оказывают на человека подобные воздействия, – экологическая и нормативная. Они сходны по своей структуре, нормативная культура производна от экологической и последовательно ее поглощает. Социальные ограничения и нормативы возникли как система запретов, имеющих экологический характер, обусловленный промысловым, природоохранительным, гигиеническим, физиологическим смыслом. Подобные запреты (табу) имеют универсальный характер и встречаются в истории всех человеческих сообществ. Например, экзогамия как регулятор брачных отношений являлась средством, направленным против кровосмесительных отношений и, соответственно, против вырождения этнических сообществ. Другой пример регулирующего значения экологической культуры связан с наличием тотемических верований, которые запрещали охоту и употребление в пищу различных священных для данного племени животных, что позволяло сохранять экосистемы в равновесии.

И. Н. Блохин, Журналистика в этнокультурном взаимодействии, 2013

Меньше всего трудностей представляют психологические, социологические и эстетические аспекты, поскольку нанесение отличительных знаков на тело как умственный и социальный процесс образует часть единого целого, включающего тотемизм, экзогамию и поиск бессмертия. Это гармоничное единство магических и религиозных верований иллюстрирует взгляды У. Риверса, считавшего, что существует логика примитивного, хотя его предпосылки могут быть неверными из-за отсутствия системы естественных наук.

Уилфрид Д. Хамбли, История татуировки. Знаки на теле: ритуалы, верования, табу, 1925

Процесс этнических преобразований тесно связан с непрерывной ассимиляцией одних групп другими. В литературе ассимиляция иногда представляется либо как результат поглощения большинством меньшинства, либо как следствие смешанных браков. Смешанные браки – безусловно важный фактор взаимодействия разных языков и культур. Экзогамия, широко распространенная у многих народов, способствовала не только биологическому оздоровлению этнического организма, но и стимулировала его социальное и культурное развитие. И все-таки не этот путь ассимиляции был преобладающим на протяжении тысячелетий. История Древнего мира дает нам классический пример того, как относительное меньшинство передает свой язык и многие элементы культуры самым различным народам, в том числе даже таким, которые стояли выше по уровню социально-культурного развития (этруски, греки, некоторые народы Востока). С аналогичными явлениями, в сущности, мы имеем дело и во многих других случаях, когда, например, культура мегалитов распространяется на огромных пространствах от Кавказа и Черного моря до западных берегов Атлантики и Британских островов и далее вплоть до Белого моря (лабиринт у Терского берега, обнажающийся во время отлива), а на юго-востоке «спускается» до юга Индостана.

Аполлон Кузьмин, Древнерусская цивилизация, 2013