Каста

Ка́ста (через нем. Kaste или фр. caste от порт. casta «происхождение», изначально «чистая порода») — общее название социальных групп, на которые исторически разделялось индийское общество. Касты характеризуются эндогамией, наследственным закреплением и ограничениями по выбору профессии.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Индия – страна, которая имеет своеобразие, существующее за счет традиций, складывающихся на протяжении длительной истории более четырех тысячелетий. Так, более 80 % населения Индии составляют индусы, каждый из которых родился в соответствующей индусской касте, входящей в традиционную варновую систему. Она состоит из четырех варн (социальных сообществ). Брахманы, кшатрии и вайшьи считаются «дваждырожденными». Мальчики из этих варн были допущены к обучению сакральному знанию на санскрите, дающему второе рождение. Принадлежащие к четвертой варне – шудры обязаны служить «дваждырожденным». За пределами варновой системы каста неприкасаемых, которая считалась нечистой, ритуально «оскверняющей» всех остальных индусов, особенно брахманов и кшатриев. Становление кастовой системы Индии завершилось в VII–X вв. Шло время, видоизменялись социальные отношения, однако кастовая система не исчезла и продолжает жить и играть существенную роль в социально-политической и экономической жизни современной Индии. Поэтому, чтобы понять современную политическую систему Индии, которая во многом зависит от ее культурных традиций, важно сначала углубиться в особенности культуры народа этой страны.

Е. П. Борзова, Культура и политические системы стран Востока, 2008

В Могольской империи касты составляли основу социальной иерархии, хотя некоторые отступления от установленной ими иерархии могли иметь место. В различных регионах страны кастовая структура была неодинаковой, порой весьма многообразной, насчитывая до трех тысяч каст и подкаст. Однако повсюду высшими кастами считались брахманы (жрецы) и кшатрии (воины), а за ними следовали купеческие, земледельческие и ремесленные касты. Если учесть, что в империи моголов кастовая принадлежность иногда уже не соответствовала социальному и имущественному положению индивида, то можно допустить постепенный рост проникновения в бюрократию незнатных людей. В целом же элита и основная масса властьимущих представляла собой достаточно замкнутую группу выходцев из привилегированных каст, а также иностранцев.

Андрей Медушевский, Политическая социология и история

Основная масса населения была обречена всю жизнь оставаться в одном и том же социальном положении. Такая ситуация была особенно характерна для Индии, где общество было разделено на касты. Основные касты соответствовали тем социальным слоям, которые выделились и в других цивилизациях: жрецы, воины, свободные общинники и торговцы, а также низшая каста слуг, к которым относились крестьяне, лишенные земли, и рабы. Границы между кастами были практически непреодолимы. Каждый человек от рождения принадлежал к определенной касте, и это предопределяло его дальнейшую жизнь: браки заключались только внутри каст, род занятий зависел от происхождения. Социальное неравенство подкреплялось религиозно-нравственным: только три первые касты были приобщены к религии и имели право читать священные книги древних индусов – Веды. Две первые касты, или варны, считались дважды рожденными. Собственно, религиозные воззрения, определяющие наряду с космическим порядком и государственный, были прописаны в «Ригведе». Изолированность и замкнутость каст, их социальное и религиозно-нравственное неравноправие снижали активность общества, делали его статичным, создавали большие препятствия для его развития, причем не только в эпоху древности, но и в дальнейшем.

Григорий Бабаев, История Древнего мира. Ответы на экзаменационные билеты, 2009

В отличие от стран Запада, где главной основой социальной организации становится семья, в Индии формируются специфические социальные институты варны и касты из первоначальных родоплеменных отношений. «Для каст характерна отчужденность их друг от друга; члены различных каст не могут вступать в браки; у каждой касты в принципе своя исключительная и неизменная профессия. Помимо того, что кастам были присущи эндогамность и общность занятий, касты, в отличие от варн, имели внутреннюю администрацию; члены касты связаны обязательством взаимопомощи, совместным исполнением религиозного культа, регламентацией производственного процесса, определенными правилами общения с членами других каст и т. д.».[150] Окончательно касты сформировались в период Средних веков. Если касты образовались в результате разделения труда и основаны на их месте в экономической жизни общества, то варны образованы как результат отношения социальных групп к государству. Таким образом, касты оформляются внутри варн.

Н. А. Исаев, Сексуальные преступления как объект криминологии, 2007

С формированием самой многочисленной и эксплуатируемой варны шудр связаны процессы завоевания аборигенных племен и развитие социального неравенства внутри самого арийского общества. За каждой Варной строго закрепляется наследственный круг занятий. Изучение священных книг – привилегия брахманов, кшатриев и вайшиев, которые получают название «дважды рожденных» (в отличие от шудр – «единожды рожденных»). Целые главы дхармашастр посвящены жесткой регламентации поведения людей, их общения друг с другом, с представителями неприкасаемых каст, стоящих вне варн индийского общества, ритуалам «очищения» от «загрязнения» при таком общении и пр. Тяжесть наказания за совершение тех или иных преступлений определяется в дхармашастрах в строгом соответствии с принадлежностью к той или иной варне.

Группа авторов, История государства и права зарубежных стран. Шпаргалки, 2009

Религиозно-социальное устройство, которое выявилось в совершенно своеобразных формах каст, сложилось уже вполне прочно, ибо несомненно, что те принципы бытовые, социально-религиозные и классовые, которые и теперь лежат в основе индийских каст, существовали уже тогда. Нам немного придется остановиться на вопросе о кастах как одной из тех сторон индийской жизни, без сознательного отношения к которой невозможно понимание индийской культуры. Мы прежде всего должны отбросить наше школьное представление о том, что в Индии будто бы было и есть четыре касты: брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры, ибо каст не четыре, а несколько сот и они постоянно нарождаются и исчезают. Вы заметили, что, когда я только что говорил о кастах, я употребил довольно сложные выражения, я говорил о принципах бытовых, религиозных, классовых; и действительно, когда мы посмотрим на историю бесчисленных каст, мы убедимся, что каста не строится на одном принципе, нельзя говорить о ней, например, только как о явлении социальном или только бытовом. Как пример возьму касту центральных провинций, связанную с занимающим нас предметом, это каста рисовальщиков, или маляров; она носит название cifāri, citri, происходящее от санскритского citrakāra – «делатель картин», «живописец». Относительно происхождения этой касты сведения расходятся. Она стоит, видимо, в связи с кастами, работающими по коже, и с кастою башмачников, но уже теперь между ними настолько велико расхождение, что два основных элемента общения – браки и совместный прием пищи – не допускаются между рисовальщиками и работниками по коже. Они не берут друг у друга воды и иногда даже не допускают прикосновения.

С. Ф. Ольденбург, Введение в историю индийского искусства, 1934

Когда португальцы появились в Индии в XVI в., они обнаружили, что общество разделено на большое количество групп. Португальцы назвали эти группы кастами; по-португальски слово «каста» означает «племя», «клан», «группа», или «семья». Им стали обозначать основные группы, на которые делилось индийское общество. Однако слово использовалось ошибочно и неверно. На сегодняшний день существует около 3000 каст, основных же сословий по-прежнему четыре. Система каст – это совокупность групп внутри одного сословия, которые появились относительно недавно. Такая группа обозначается в Индии словом «джати». Это слово редко встречается в древнеиндийской литературе, но и тогда оно имело другой смысл, чем сегодня, а именно: замкнутая группа, представители которой заключали браки только между собой (эндогамия), могли делить трапезу только друг с другом или с представителем более высокой по статусу общественной группы (комменсализм) и занимались одним видом профессиональной деятельности, характерным для данной группы.

Майкл Эдвардс, Повседневная жизнь Древней Индии. Быт, религия, культура, -1

Профессор Мак-Бейн в своем труде «Кельтская мифология и религия», изданном в 1917 году, утверждал, что «в дошедших до нашего времени сведениях о друидизме нет ничего, что можно было бы с уверенностью назвать неарийским элементом». По его убеждению, ближайшая аналогия, которую можно найти для такого устройства общества – включающего в себя жреческую касту, отделенную от остальных групп людей – это индуизм, где также существует закрытая каста брахманов, которым принадлежало исключительное право на проведение религиозных обрядов.

Коллектив авторов, Магические практики друидов, 2017

Как в большинстве традиционных обществ, новорожденный и вообще маленький ребенок не имеет оформленного статуса и считается скорее не человеком, а неким биологическим существом до тех пор, пока над ним не совершен ряд ритуальных действий, главный смысл которых состоит в том, чтобы «превратить» его в человека. Для «дваждырожденных», то есть для представителей высших каст, подобное «вочеловечивание» начинается с ритуала посвящения или инициации, знаменующего вступление в социально активную фазу жизни. Еще более возрастают человеческие качества при вступлении в брак. Полноценным человеком – и социально, и ритуально – признается именно домохозяин – глава семьи, продолжатель рода. В индуистской доктрине четырех стадий жизни – ученика, домохозяина, аскета и отшельника – именно период брачной жизни, то есть стадия домохозяина, рассматривается как центральный и основной в социальной структуре. Вследствие этого брак в традиционном индуизме был прежде всего священным институтом, в котором социальный и природный компоненты играли второстепенную, подчиненную роль.

М. Ф. Альбедиль, Индия: беспредельная мудрость, 2003

Особый вид представлен кастовыми обществами. Функциональное деление элиты выражено здесь в наиболее откровенной форме и в раннем виде (варновая система) подано в иерархической последовательности. Под влиянием конкретных условий эта иерархия в реальности меняется, и касты ее выражают более гибко (правят, как правило, военные касты, а за духовными остается лишь монополия на культовую деятельность и связанный с этим почет).

С. В. Волков, Элитные группы традиционных обществ, 2017

Условия, созданные для брахманов (не без их участия, разумеется) позволяли им отдаваться философским размышлениям практически неограниченное количество времени. Естественно, при таких благоприятных условиях, когда брахману не было необходимости работать, добывать себе пропитание и исполнять многочисленные предписания, в щедрости отмеренные представителям низших каст, брахманам ничего не оставалось, как предаваться благочестивым размышлениям, чем они и пользовались в полной мере. Мифология индуизма настолько богата, что даже ученые брахманы не всегда могли разобраться в различных направлениях и положениям индуизма. А уж путей достижения высшей цели – воссоединения с Брахмой было такое множество, что между различными индуистскими учениями и школами существовала настоящая конкуренция.

И. В. Мельников, История возникновения буддизма, 2012

Когда и как случился у арийцев переход от патриархального быта к быту с определенным государственным устройством, трудно точно сказать – уже издавна из среды арийского общества стали выделяться семьи, на которых лежали известные обязанности. Исполнение этих обязанностей переходило от отца к сыну и считалось наследственным, а со временем эта наследственность получила и религиозную санкцию. Вследствие этого арийское общество постепенно разделилось глубокими пропастями на четыре сословия, или касты: касту жрецов, или браминов (чистых), касту воинов, или кшатриев, касту вайшьев, или ремесленников, купцов и земледельцев, и касту шудр. Последняя каста образовалась из покоренных народов и составляла самую многочисленную часть народонаселения Индии; этим народам арийцы в противоположность себе дали название «млечча» – «нечистые» (слово «ариец» означает «благородный»).

С. Ф. Ольденбург, Будда. Жизнь, деяния и мысли великого учителя, 2016

Согласно брахманизму строение общества (т. е. права и обязанности представителей различных варн) определяет мировой закон («рита»). Все члены варн лично свободны (рабы находились вне кастового строя), но неравноправны. Вайшьи и шудры считались непривилегированными кастами. В привилегированном положении находились брахманы (жрецы, духовная власть) и кшатрии (воины, светская власть). Первой по важности и привилегиям считалась варна жрецов – брахманов. Ко второй принадлежала вся военная знать – кшатрии. Обе варны составляли господствующий класс. Брахманы считались высшими из людей, они занимались изучением священных книг, участием в суде и управлении, выработкой законов и предписаний; им принадлежало все, чего они могли захотеть, единственные наказания, которые могли быть применены к брахману, – изгнание и острижение.

С. А. Князева, История политических и правовых учений. Шпаргалки, 2012

В основе кастовой социальной стратификационной системы лежат этнические различия, которые закрепляются религиозным порядком, обычаями и религиозными ритуалами. Каждая из каст (или варн) представляет собой замкнутую систему, насколько это возможно, эндогамную группу, которой отводится строго определенное место в общественной иерархии. Степень расположения личности на иерархической ступени не варьируется. Степень также зависит от рождения. На верхней иерархической ступени находятся привилегированные классы.

И. А. Данилова, Социология и психология управления, -1

Этнические разделения на основе расы генетически самые глубокие, так как могут иметь возраст в десятки тысяч лет. Языковым разделениям обычно тысячи или, как минимум, сотни лет. Диалектные разделения могут быть более поздними, и я не принимаю их во внимание. Старым религиозным разделениям, по меньшей мере, сотни лет. Племенным может быть тысячи лет, но они неопределеннее языковых разделений. Тем не менее, очень часто племенные разделения совпадают с языковыми. Индийским кастам также тысячи или сотни лет, хотя следует отметить, что кастовые классификации достаточно расплывчаты. Национальные группы часто более молоды. Основные расовые разделения характеризуются отчетливыми генетическими расстояниями, в то время как в случаях языкового, религиозного, племенного и национального разделений величина генетического расстояния уменьшается, а значимость культурных различий возрастает. Последние характеризуют религиозные группы сильнее генетических расстояний, исключая случаи перекрывания религиозных и некоторых других этнических разделений. Старые религиозные группы (например, индуисты и мусульмане в Индии, мусульмане сунниты и шииты в Ираке), можно полагать, сделались до некоторой степени генетически отличными друг от друга. Достаточно часто этнические и культурные разделения частично совпадают.

Тату Ванханен, Этнические конфликты, 1999

Роль мифов не сводится лишь к тому, что они способствуют единению членов сообщества путем приобщения их к единому толкованию символики. Миф также освящает принципы социального расслоения и существующую политическую иерархию. Так, мифы инков о сотворении мира утверждают иерархическую общественную систему, основанную на идее божественного владычества, поскольку правители почитаются как дети Солнца (Бурланд и др. 1970: 298–321). В Древнем Египте фараоны считались потомками верховного бога Ра, из рук которого они получили власть над страной (Франкфорт и др. 1949: 80–96). Основу космогонических мифов Японии составляют сказания, из которых следует, что начало императорской династии положили боги, а от их сыновей получили основатели знатных родов свои правительственные должности (Кейе 1990: 10–33). Жорж Дюмезиль и его последователи, уже в более общем плане, констатируют, что древние мифологии индоевропейского ареала от Ирландии до Индии свидетельствуют о трехчастной общественной иерархии, основу которой составляют касты священников, воинов и скотоводов-земледельцев. Элементам этой триады соответствуют три иерархических принципа: власть, сила и процветание (см., напр., Дюмезиль 1973; Литтлтон 1982; Поломе 1982).

Кристофер Флад, Политический миф. Теоретическое исследование, -1

В Индии существует множество примеров знаков на теле, связанных с религиозными представлениями. Среди брахманов есть много подгрупп, каждая из которых имеет свои собственные метки на теле – обычно это комбинации линий, закорючек и кругов на лбу, щеках и груди. Детали можно увидеть в первом томе «Племен и каст Южной Индии». Возможно, правильнее было бы сказать, что брахманские знаки являются признаком социального различия в обществе. Брахманы образуют одну большую касту, которая находится на вершине социальной лестницы, благодаря своей функции посредника между людьми и великим мировым духом – Брахмой. Поэтому нанесение брахманского знака на тело человека, занятого служением богу, считалось религиозным обрядом, но одновременно несло и определенную социальную функцию. У людей, которые считаются последователями Шивы или Вишну (две ипостаси Брахмы), тоже есть знаки – на лбу, но они явно могут рассматриваться только как религиозные символы, поскольку в них не заключена информация о социальном статусе. Они только фиксируют факт, что их носитель поклоняется Вишну – метка в форме буквы V, или Шиве – в виде трех горизонтальных параллельных линий.

У. Д. Хамбли, История татуировки. Знаки на теле: ритуалы, верования, табу, 1925

Древневосточное общество являлось иерархичным и делилось на сословия. Сословие – это замкнутая группа населения со сходным набором обязанностей и привилегий. Принадлежность к сословиям была наследственной. Каждый человек занимал строго определенную общественную нишу. На вершине иерархии стояли царь и представители родовой, управленческой, военной аристократии, а также жречества. К средним слоям принадлежали чиновники: этот бюрократический аппарат контролировал все сферы жизни. Низ общественной лестницы составляли ремесленники и общинники-земледельцы. В ряде стран Древнего Востока население делилось на касты, отличавшиеся от других сословий полной изолированностью друг от друга.

Е. С. Лученкова, История науки и техники, 2014

В Древнеиндийском царстве существовало сословно-кастовое разделение общества. Распад родоплеменных отношений, а также многочисленные войны приводили к выделению знати из основной массы населения. Особенностью этого разделения стало не образование классов господ и рабов, а появление каст, в основе которых стояло жесткое разделение труда – умственного, материального, духовного, управленческого, производственного.

Коллектив авторов, История государства и права зарубежных стран. Краткий курс, 2016

Чандрагупта, враг греков, основатель династии Маурья (322 г. до н. э.), был вайшья, или шудра, человек низшей касты,[9] выдвинувшийся благодаря военным талантам. Основанная им военная деспотия охватила всю Северную Индию, но жестокий режим разочаровал массы народа, выдвинувшие Маурья. Внук Чандрагупты, Ашока, сообразил, что трон не может долго держаться на копьях. Военная деспотия встречала сопротивление в сепаратистских тенденциях местных раджей из кшатриев и брахманов в Бенгалии и племенных вождей северо-западной Индии. Для борьбы с ними ему нужно было мощное идеологическое оружие, и таковым оказалось буддийское учение, отрицающее касты, роды и этнические различия. Буддийская община охотно пошла на сближение с деспотом, обеспечивающим ей покровительство.[10] После гибели династии Маурья буддизм подвергся гонению, которое продолжалось до тех пор, пока царь индоскифов Канишка, бывший в Индии чужеземцем и подобно Ашоке державшийся на копьях своих соплеменников, не усмотрел в буддийских монахах своих возможных союзников в борьбе с покоренными индусами. Третий расцвет пережил буддизм при Харша Вардане, завоевавшем почти всю Северную Индию и создавшем эфемерную военную державу в VII веке н. э.

Л. Н. Гумилев, Легенда и действительность в древней истории Тибета, 1960

В прошлом (в аграрную эпоху) сословия представляли собой, если и не организованные, то, по крайней мере, наделенные особыми правами и относительно замкнутые касты, воспроизводившиеся преимущественно кровнородственно (т. е. сословный статус передавался по наследству – от отца сыну). Переход из одного сословия в другое (социальная мобильность) был теоретически возможен, но практически для этого требовалось совершить что-то выдающееся (чтобы из рядовых воинов попасть в рыцари) или пойти на чрезвычайный риск (переехать из деревни, где всегда можно было как-то прокормиться, в город, где шансы на достойное жизнеустройство у вчерашнего крестьянина были невелики). Практически единственным надежным способом повысить свой социальный статус для крестьянина было только монашество, а для горожанина – священство, но и здесь требовалось преодолеть немало сложных препятствий [см. об этом: 382]. Карьеры, подобные тем, что сделали Меньшиков (из конюхов – в светлейшие князья и генералиссимусы) или Ломоносов (из государственных крестьян – в академики), в минувшие века можно было пересчитать по пальцам.

А. Я. Флиер, Избранные работы по теории культуры, -1

Китайская империя в период господства династии Хань была поделена на 13 провинций и 1314 префектур, а численность чиновников на центральном, провинциальном и префектурном уровнях оценена в 130 тысяч человек. Бюрократия составляла основной аппарат управления государством, однако это привело также к торможению развития империи. Распространение конфуцианства неразрывно связано с расширением образования, необходимого для формирования образованного слоя ученой бюрократии. «Высшее училище (философская академия), созданная в 124 г. до н. э., учило пониманию сложной доктрины, опирающейся на чтение пяти классических книг и на комментариях к ним (Книга Перемен, Древняя история, Книга песнопений, Весна и Осень, Книга церемоний)… Каждый учитель обучал только одной книге и только одной интерпретации. Поэтому в Высшем училище существовало по каждой книге столько кафедр, сколько было возможных интерпретаций (в I в. н. э. таких кафедр насчитывалось 15). Каждый учитель обращался к двенадцати помощникам, которые собственно и занимались с учениками. В 130 г. н. э. Школа насчитывала 1800 учеников и 30 000 слушателей. Суровые экзаменационные испытания завершали учебу»88. Поэтому вполне естественно, что во времена господства династии Хань чтение и штудирование классического канона конфуцианских произведений было признано занятием, достойным высшего признания. Таким образом, возникла светская элита «интеллектуалов», которая обладала монополией на образование, она умела читать и понимать конфуцианские произведения. Она стала своего рода кастой, господствующей над остальным обществом и считающей схоластическую мудрость самым совершенным произведением цивилизации. Только владение этой мудростью, состоящей из давно сформулированных и признанных идей, давало человеку право занимать высшее место в государственной и социальной системе. На практике это право реализовалось посредством конкурсных экзаменов, которые были введены и распространены в эпоху господства династии Хань.

В. С. Поликарпов, Красный дракон. Китай между Америкой и Россией. От Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина, 2016

В обществе господствовала патриархальная концепция государственной власти: правитель является отцом для своих подданных, он должен заботиться о них, однако несет ответственность не перед ними, а перед богами. Само общество было жестко стратифицировано, что закреплялось в религии древних индийцев – брахманизме. Вайшьи и шудры считались непривилегированными кастами.

Т. А. Ильина, Политология, 2011

Древнее латинское общество, как бы мы его не рассматривали (только латинские gens, жившие на Палатинском холме – Roma quadrata, их объединение в Семихолмие – Septimontium – или с сабинянами, как насильственный союз с этрусками и пр.), трансформировалось из первобытного человеческого стада в спасительный род, “благодаря продолжительной практике экзогамии и устранению начала кровного возмездия в отношениях его членов между собою. Этим двум причинам оно обязано тем, что сделалось замиренной средой” [24]. Функция замирения до создания касты юристов принадлежала понтифам и старейшинам.

А. И. Бойко, Римское и современное уголовное право, 2003

Перестройка самого правящего класса представляет значительные трудности для реформаторов, когда дело идет об изменении руководящих принципов организаций, а не только о так называемых «косметических», т. е. частичных, мелких нововведениях. В этом отношении перспективным представляется наблюдение над механизмами социального регулирования, которые выполняли система каст в Индии, а отчасти в Египте, социальная организация Инков, основанная на общинном делении, система местничества в России, базировавшаяся на иерархии родственных отношений.

А. Н. Медушевский, Новейшая история России в политико-социологическом измерении, 2006

Многие неоязычники видят в христианстве ядовитую разрушительную идеологию, якобы специально созданную евреями для установления мирового господства (об этом см.: Yanov 1987: 141–144), что полностью воспроизводит известные нацистские установки (Об этом см.: Blackburn 1985). Они утверждают, что переход к христианству повсюду подрывал живительную силу местной духовности и ввергал христианизировавшиеся народы в хаос, в кризис, вел к их порабощению иноземной кастой и к упадку. Вот почему, с этой точки зрения вполне логично, неоязычники связывают самые славные страницы русский истории с дохристианской эпохой. Они рассматривают русское язычество как наиболее значительное интеллектуальное достижение человечества (см., напр.: Гусев 1993) и обвиняют христианство в злостных преступлениях против человеческого рода, в особенности, против русских (см., напр.: Оберег… 1990; Ведомысл 1993; Барабаш 1993; Суров 2001: 237, 239, 289, 353, 408). Впрочем, здраво оценивая расстановку сил в движениях национально-патриотической ориентации, где православие продолжает рассматриваться как нетленная ценность, некоторые из неоязыческих течений оставляют себе лазейку для компромисса и пытаются смягчить имеющиеся противоречия.

В. А. Шнирельман, Русское родноверие. Неоязычество и национализм в современной России, 2012

В четвертой благородной истине Будды – садхане, что означает восьмеричный благородный путь освобождения от страданий и достижения нирваны, синтезируется все три предыдущие. Этот путь открыт для всех и содержит основные черты буддийской морали: не убивать живое, не употреблять мясной пищи, потворствуя убийству живого, не причинять страдания другим, выполнять требования, предъявляемые кастам, работать над своим положительным сознанием, улучшая свою карму. Действие закона кармы объясняется следующими обстоятельствами. Духовный центр человека, который, с точки зрения индийской культуры, находится в «я», имеющем в качестве неотъемлемой основы сознание, вырабатывающее мысли. «Я» контролирует их, таким образом руководит своим сознанием, определяя свою карму. В «восьмеричном благородном пути», который ведет к полному прекращению страдания, выдвигаются положения, охватывающие три сферы жизни души ученика: сферу, в которой устраняется даже бессознательная субъективная ориентация (праджня); сферу добродетельного поведения, включающую, наряду с действиями, помыслы, мотивы и слова (шила), и сферу монашеской духовной практики – сферу буддийской йогической психотехники (самадхи). Таким образом, «восьмеричный благородный путь» синтезирует все три аспекта буддийской религиозной идеологии».[51]

Е. П. Борзова, Триадология, 2013

Вспомним ситуацию, в которой зародилось христианство. Именно тогда произошло расслоение древней касты с вычленением нетвердых элементов и появлением иудейства в том виде, в котором мы его знаем. Понятно, что «нетвердым элементом» могла быть только паства, т. е. часть конфессии, индифферентно настроенная к вопросам веры и больше заботящаяся о том, как снискать хлеб насущный или осуществить властные функции. Не ей, а духовенству предстояло воспротивиться переменам. Кто же еще, кроме фанатичных упрямцев-ортодоксов, мог сохранить веру отцов в эпоху гонений, когда правящая элита практически всем составом перешла в христианство?

Г. П. Катюк, Израиль, которого не было, или Подлинная история еврейского народа, 2014

В классическом полисе, таким образом, приобрело очень выраженную форму противопоставление граждан прочим категориям населения. Гражданский коллектив был в известной степени некой замкнутой кастой, держащей в своих руках всю власть в государстве. Можно назвать полис корпорацией граждан, сплотившейся перед лицом всего остального мира – как окружавшего полис, так и «проникавшего» в него в лице жителей без гражданских прав.

И. Е. Суриков, Аристократия и демос: политическая элита архаических и классических Афин, 2009

Такие расхождения и противоречия создавали потенциал радикальных преобразований, который мог реализоваться под воздействием демографических и экологических процессов или внешних факторов. Американский ученый Э.Сервис указал на то, что внутренняя динамика политической системы, мотивы политических вождей и их превращения в особую социальную касту давали мощный толчок к изменениям в первобытных обществах вообще и прорыву их в сторону цивилизации[39]. Аргументация Э.Сервиса может быть расширена с включением других племенных лидеров, как религиозной, так и в экономической сфере[40]. Недавние исследования подчеркивают также, что важным двигателем изменений в первобытном обществе являются экономические взаимоотношения между ними.

О. Н. Глазунов, Особенности культуры радикальных трансформаций в эпоху социальных транзитивов, 2009

Но те же особенности католицизма, которые порождали максимальное давление «сверху» на низы организации, порождали и максимальное сопротивление этому давлению. Стремление к независимости и единству, которое нашло воплощение в создании папского государства и авторитарном управлении пап, выразилось и в целибате священников, и в различных правах и привилегиях духовенства по отношению к светской власти. Такое духовенство обладало значительно более высоким самосознанием, чем «каста» православных священников, зачастую получающих профессию «по наследству», обремененных семьями и значительно более зависимых от светских властей.

Д. Е. Фурман, Избранное, 2011

Изначально письменные источники права излагались в форме афоризмов или пословиц (например, древнеиндийские сборники законов Апастамба и Гаутама, написанные афористической прозой). Позднее их стали выражать в стихотворной форме для облегчения запоминания при заучивании. Достаточно вспомнить о священных индусских ритуальных законах Ману, написанных на санскрите и состоящих из правильных эпических стихов sloka. В законах Ману, помимо ритуальных норм, содержатся нормы, регулирующие наследственные и семейные отношения, взаимоотношения различных каст, отношение общества к старикам и т. п.[73] Вообще древнее обычное право очень тесно было связано с поэзией. Древние правовые акты, юридические поговорки и пословицы были полны ритмических созвучий и поэтических оборотов. У восточных славян были целые юридические поэмы, в частности, «Суд Любуши», в котором в стихах излагался спор братьев о наследстве[74]. А у древних скандинавов существовали так называемые руны, под которыми подразумевались не только письмена, но и таинственные изречения, законы, передаваемые в стихотворной форме[75].

А. И. Поротиков, Обычай в праве (сборник), 2004

Все больше углубляются противоречия между богачами и бедняками, Число рабов увеличивается. Развивается работорговля, большие богатства сосредоточиваются в руках богачей (сеттхи), особенно ростовщиков. В рабство обращались военнопленные, несостоятельные должники и преступники. Часто бедняки продавали в рабство своих детей или самих себя, чтобы спастись от голодной смерти, однако классовый закон, охраняя интересы рабовладельцев, гласил, что для «ариев не должно быть рабства». Усложнение в социальных отношениях приводит к изменениям кастовой системы. Некоторые представители высших каст разорялись и оказывались в рядах трудовых масс, В литературе упоминаются брахманы, которые принуждены добывать себе кусок хлеба земледельческим или ремесленным трудом.

В. И. Маршев, История управленческой мысли, 2005

При выборе религий для этой книги и расстановке их по силе современного воздействия я, очевидно, находился под влиянием собственных предубеждений. Но я старался быть беспристрастным. Собирая материал в Иерусалиме, я разговорился с одним пожилым мусульманином. Когда я сказал ему, что пишу книгу о религиях мира, он строго посмотрел на меня, показал в мою сторону пальцем и велел мне быть честным. «Не пишите лжи о религиях», – сказал он. Религиоведы редко бывают честными настолько, чтобы признать это в разговоре, а тем более в публикациях, но все мы знаем, что в каждой религии мира есть то, что ей удается хорошо, и то, что ей не удается совсем. Если речь идет о помощи бездомным, скорее всего мы обнаружим, что христианское движение «Общественное Евангелие» гораздо полезнее индуистского представления о кастах. Когда нам надо найти способ успокоить мысли путем физических упражнений, пример индуистских йогов окажется полезнее примера христианских святых.

Стивен Протеро, Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях, 2010

До тех пор, пока отечественные ученые не будут облекать содержание науки в формы родного языка, они останутся чуждой естественному развитию кастой египетских жрецов.

М. В. Лескинен, Поляки и финны в российской науке второй половины XIX в.: «другой» сквозь призму идентичности, 2010

Бодхидхарма был индийским буддистом из касты брахманов. Его методы обучения во многом отличаются от методов других учителей. Не очень ценя эрудицию, он превозносил интроспективную медитацию как истинное средство достижения духовного просветления. Вскоре после своего прибытия в Китай Бодхидхарма удалился в монастырь Шаолинь[26], где большую часть своего времени он проводил в медитации, созерцая каменную стену. Некоторые из его китайских и корейских учеников, а также последователи в Японии из школы Сото (одного из ответвлений дзэн-сю) сохранили обычай созерцания стены во время медитаций.

Александра Давид-Неэль, Посвящения и посвященные в Тибете, -1

Из тяжести наказания за убийство видно, что уже в начале второго тысячелетия (появление Русской Правды совпало с правлением Ярослава Мудрого в XI в.) бояре и дружинники имели не в пример более высокое сословное положение. Впрочем, крестьянство было отнюдь не низшей кастой, позади него в сословной лестнице стояли холопы (рабы из местных) и челядины (рабы-иноземцы, ставшие собственностью дружинников в ходе войн и междоусобиц). Так, денежное возмещение за убийство людей статусом ниже простолюдина были существенно меньше: к примеру, за убийство ремесленника полагалась уплата 12 гривен, робы (женщины-служанки в холопском статусе и фертильном возрасте) – 6 гривен, холопа – 5 гривен12.

Н. А. Кричевский, Наследие противоречий. Истоки русского экономического характера, 2016

Египет есть пример абсолютного растворения малой прослойки касты вождей, воинов, жрецов-волхвов, мастеров, ремесленников, зодчих суперэтноса в огромном реликтово-хамитском (специфическом) этномассиве…»[1]

В. А. Дробышев, Русская философия: от истоков к смыслам, 2017