Клан (этнология)

Клан (от гэльск. clann «родня», «потомство») — унилинейное родственное объединение, возводящее своё происхождение к единому предку, точные генеалогические связи с которым не прослеживаются. В литературе по этнологии и социальной антропологии термин «клан» зачастую применяется несколько шире по отношению к любым родственным группировкам доклассовых и раннеклассовых обществ. Изначальное же значение кельтского (гэльского) слова «клан» связано с билатеральными родственными группами, сходными с древнегерманскими сибами (термин «сиб», используемый в работах этнологов США, является синонимом термина «клан», характерного, в частности, для научной традиции Великобритании).

Ввиду отсутствия в этнологических исследованиях универсальной терминологии понятие «клан» может соотноситься с самыми разнообразными родственными группами. Его употребляют как синоним терминам «линидж», «максимальный линидж» (объединения, в которых прослеживается генеалогические связи, ведущие к реальному, а не мифическому предку), под ним могут подразумевать также надлиниджные унилинейные образования, не имеющие генеалогической структуры. Термином «клан» могут называть только патрилинейные родственные группы (Л. Г. Морган) или же только матрилинейные группы (Дж. Мёрдок). В ряде работ по этнологии кланом называют группу родственных семей, главы которых ведут своё происхождение от общего мужского предка (одно из значений патронимии), а также родовую общину, основанную на локализованном кровнородственном ядре. В отечественной литературе термин «клан» в основном употребляется в качестве синонима термина «род», что является не совсем точным сравнением, изредка под наименованием «клан» могут иметь в виду понятие «патронимия». У Н. А. Бутинова под названием клана подразумевается родовая община. У М. В. Крюкова кланом называется сегментированная совокупность родственных элементарных (малых) семей.

В этнологии нередко встречаются также термины «эгалитарный клан» и «конический, или стратифицированный, или аристократический клан». Последний обозначает иерархическую структуру из нескольких линиджей соответствующего статуса, выстроенную по принципу первородства (ранее по отношению к подобным структурам применялся термин «рэмидж»).

В новейших исследованиях по этнологии, в первую очередь, в англоязычных, отмечается тенденция придавать терминам единое содержание. В связи с чем учёные стремятся следовать основному общему значению термина «клан», которое определяется, как «унилинейная кровнородственная корпоративная группа, члены которой возводят своё происхождение к общему предку, но не могут проследить все свои родственные связи генеалогически». Клан при этом может объединять несколько линиджей. Он может быть как экзогамным, так и эндогамным.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Общество как социальная система содержит понятия семьи и клана, причем последний выступает как основная социальная единица, тогда как семья имеет второстепенное значение. Термин «семья» обозначается иероглифами «крыша дома» и «свинья», что отражает экономическое и ритуальное значение, так как свинья выступает у китайцев главным жертвенным животным. В. В. Малявин при описании китайской цивилизации отмечает преобладание на протяжении всей истории малой семьи, что не характерно для обществ аграрного или традиционного типа.[184] Однако понятию большой семьи традиционного общества, так называемой extended family, больше соответствует социальное единство, обозначаемое как клан, который можно определить как supra-family. Клан в юридической антропологии понимается как объединение потомков реального предка, живого или умершего, с предком мифическим, который в традиционных обществах часто выступал в неантропоморфном, тотемном виде.[185] Клан в Китае включал всех мужчин, имевших общего мужского предка, и имел организующее ядро – культ или ритуал умерших предков и свои собственные социальные институты: храм предков, школы, фонды и собственный устав, который был писаным сводом норм поведения. Клан – это системы родства, основанные «на крови», т. е. биологического характера, в то время как семья основана на социальном институте брака. Нарушение норм поведения внутри клана предусматривало как воспитательные меры воздействия, так и исключение из клана как крайнюю меру. Несмотря на обилие религиозно-философских систем, клан основывался на ритуале почитания предков и являлся устойчивым социальным образованием, сохраняющим свое значение и в настоящее время. Его роль в социальном нормировании поведения огромна. Семья выступает элементом клановой структуры, а не элементом общественной, государственной организации, как в культурах Запада.

Н. А. Исаев, Сексуальные преступления как объект криминологии, 2007

• Смешанный тип: системы, наиболее последовательно сохраняющие принципы формирования родовых общин на основе веры в единого предка, например, исторические кланы, тейпы, родственные союзы или «большие семьи» кланового характера и пр. [рассуждения об этом см. также: 756].

Андрей Флиер, Избранные работы по теории культуры

Одним из наиболее оживленно дискутировавшихся в антиковедческой литературе вопросов, связанных с историей афинской аристократии, был и остается вопрос о сущности греческого и, в частности, афинского рода (genos). Традиционная концепция, долгое время остававшаяся общепринятой, была разработана в XIX в. Дж. Гротом; на его построения оказали бесспорное влияние общие представления того времени о роде, отразившиеся, помимо прочего, и в конструкциях, предложенных знаменитым американским этнографом Л. Г. Морганом на материале первобытных обществ (как известно, идеи Моргана оказали впоследствии определяющее влияние и на схему «происхождения семьи, частной собственности и государства», как она обрисована у Энгельса). Концепция Грота и в XX в. имела и по сей день продолжает иметь убежденных сторонников среди антиковедов (Whibley, 1896; MacKendrick, 1969; Daverio Rocchi, 1973; Ehrenberg, 1968; Littman, 1990; Лурье, 1939; Блаватская, 2003). Согласно этой концепции, греческий genos лучше всего может быть определен как клан. Это – архаичная организация замкнутого типа, своего рода квазигосударство внутри полиса. Genos претендует на происхождение от общего предка (обычно фиктивного, взятого из мифологии); для него характерны общие религиозные церемонии, общие усыпальницы, взаимное право наследования и обязанности по защите сородичей, зачастую общая земельная собственность, специальные должностные лица (архонт и казначей). Внутри рода существует более мелкая единица – семья, домохозяйство (oikos, oikia). Сама эта концепция, впрочем, с течением времени подвергалась определенной модификации. Так, было отмечено (Connor, 1971; Littman, 1990), что афинские gene (множественное число от genos) включали в себя не все население, подобно ирокезским или римским родам, а лишь аристократию.

И. Е. Суриков, Аристократия и демос: политическая элита архаических и классических Афин, 2009

Хутчинсон и Смит (Hutchinson, Smith, 1996) обсуждают примордиалистские и инструменталистские определения этничности. В случае примордиализма они ссылаются на социобиологическое предложение «рассматривать генетическую репродуктивную способность в качестве основы не только семей и кланов, но и более обширных родственных групп, таких как этносы». Эти группы связаны посредством механизмов «фаворитизма» и «совокупной приспособленности», а также мифов о происхождении (р. 8). Авторы приходят к выводу о том, что, учитывая «долговечность и вездесущность этнических связей и чувств на протяжении всей истории, было бы опрометчиво делать прогнозы о скором переходе этничности в область отвлеченных умственных категорий» (р. 14; см. также Barth, 1996; Geertz, 1996; Schermerhorn, 1996, Fearon, 2006; Wolff, 2006). Определение этничности Эррола А. Хендерсона (Henderson, 1999a) включает и культурные, и примордиальные элементы. Согласно его трактовке, этническая группа – это «группа людей, объединенных отличительной и прочной коллективной идентичностью на основе общих культурных черт, таких как этническая принадлежность, язык, религия или раса, и осознающих общность судьбы» (р. 751).

Тату Ванханен, Этнические конфликты, 1999

Субъекты-группы включают в себя ситуативные и устойчивые (кровнородственные, соседские, общинные). Первые могут быть случайными, поколенными, «промысловыми»: толпа, группы подростков и шайки бандитов (самцы вне закона, т. е. иерархии) и пр. Агрессия и насилие у подобных групповых субъектов – и в мире животных, и у людей – находимы вне рамок привычного регулирования, сопряжены с маргинальностью и иррациональностью подобных объединений. Устойчивые группы связаны с доминирующим образом жизни и добыванием средств пропитания, обеспечением нормального воспроизводства и преемственности поколений. Потому здесь существуют стабильные иерархии, регулирование и ритуализация агрессии и насилия. Долгое время устойчивые группы у людей были также лишь кровнородственными и жизнеобеспечивающими: клан, племя, община. И лишь цивилизация приносит с собой объединения людей по другим, нежели жизнеобеспечение и кровное родство, основаниям.

Владимир Красиков, Насилие в эволюции, истории и современном обществе

Влияние международных отношений на становление институтов международного права в то время можно проследить по динамике развития института династических браков. Уже на этапе существования локальных групп между ними существовало правило обмена женщинами, которое не только приводило к запрещению инцеста, но и способствовало появлению одного из первых элементов нормы «я тебе – ты мне» (прототипа принципа взаимности, правовой эквивалентности). Согласно классификации обмена женщинами, предложенной К. Леви-Строссом, он мог быть прямым, или ограниченным, и непрямым, или общим. Первый заключается в обмене женщинами между близкими родственниками, а второй – в обмене между разными группами, обществами, племенами. Именно последний и положил основу института династических браков. Обмен женщинами способствовал становлению обычая эквивалентных подарков, развитию внегрупповых брачных связей. На этапе становления общины и особенно вождества межобщинные брачные взаимоотношения изменяются: социальная стратификация вносит элементы неравенства в данный обычай. Перед самым появлением надобщинных политических структур межобщинные браки становятся привилегией старейшин, вождей, а с появлением государства они ложатся в основу международно-правового института династических или, как их еще называют, дипломатических браков. «Такие внеплеменные браки, – по мнению исследователей, – стоявшие под защитой и охраной норм, общих целому комплексу кланов, были фактором мирного сближения племен, очень часто устанавливавших особыми соглашениями, понимавшими характер обычая»[322].

О. В. Буткевич, У истоков международного права, 2008

Вообще считать обязательными признаками сословия непременную наследственность социального статуса и замкнутость совершенно неверно. Одновременно оба этих признака присущи не сословию, а касте, и именно их наличием каста отличается от сословия (хотя сама каста представляет собой, конечно, разновидность сословного деления). Замкнутых сословий вообще практически не встречается (даже к клану правителя, если рассматривать его как сословие, можно было быть причисленным благодаря браку с его представителями, усыновлению или дарованию фамилии). Что же касается наследственности, то, действительно, в большинстве случаев сословная система общества предполагает наследование социального статуса. Иногда такое наследование юридически обязательно, в других случаях оно имеет место в силу естественных причин. Можно сказать, что сословия закономерно тяготеют к наследственности. Однако это не значит, что всякое сословие обязательно должно быть наследственным.

С. В. Волков, Элитные группы традиционных обществ, 2017

Первобытное мышление упорядочивает элементы мироздания не так, как это сделали бы Аристотель или Лейбниц. Привычная «цивилизованному» европейскому уму логика здесь не действует, и не потому, что дикарь «глуп», ничего не смыслит в силлогистике и не ведает истинных законов природы и образующих их действительных взаимосвязей вещей. Просто процедуры систематизации и типологизации, образования группировок явлений, установления причин и следствий у него иные. Разумеется, «не от рождения», он «просто так воспитан» и живет в иной социокультурной реальности. На природный макрокосм он переносит, «проецирует» отношения, сложившиеся в окружающем его общественном космосе. Его вселенная устроена так, как его деревня, с царящими в ней порядками классификации и категоризации, социально значимыми границами и различениями (а не наоборот). Он вполне может заболеть и даже умереть, если съест какого-нибудь зверя, птицу или рептилию, а потом узнает от «авторитетных старших товарищей», что животное это, оказывается, относилось к тому разряду существ, которых человек его социального положения /происхождения /статуса/ возраста ни в коем случае есть не должен [12, 291–295]. Вещи, подобные в современном понимании, представляются ему различными, а различные – подобными. Скажем, для аборигена из племени А его родство с попугаем или змеей определенной раскраски может быть более убедительным, чем родство с аборигеном из племени В, таким же, казалось бы, чернокожим и кудрявым, как он сам. А вина за смерть члена клана С может быть возложена на клан D на том «бесспорном» основании, что на специально измельченной земле под помостом, где на ночь было оставлено тело умершего, были обнаружены следы животного, находящегося в сакральном «родстве» с кланом D [12, 65–66]…

Коллектив авторов, Обыденное и научное знание об обществе: взаимовлияния и реконфигурации, 2015

Так в империи Инков, когда в ходе гражданской войны элита была практически полностью уничтожена одним из претендентов (Атахуальпой), в затем повторно – испанцами, социальная мобильность резко возрастала. Имея более открытый характер, нежели другие, элита империи Инков находилась, однако, в исключительно привилегированном положении. Ее члены, в отличие от остальной массы населения, обладали правом не только на коллективную, но и на частную собственность, которая имела форму пожалований со стороны Инки за службу и выражалась в предоставлении чиновникам земель, жен, одежд, ценных изделий, лам и пр. атрибутов привилегированного статуса. Со временем, когда административная власть стала даваться не только родственникам Инки, но и талантливым представителям знати, они стали получать высокие чины в провинциальной администрации за выслугу и достижения по службе, однако никогда не достигали уровня родственников государя. Тот факт, что в основе социального регулирования, распределения материальных благ, статуса и престижа представителей олигархии лежали родственные связи различных кланов, показывают историко-антропологические исследования мифологии рассматриваемого общества по методу К. Леви-Стросса. Аналогичные исследования предпринимались по кастовому строю, где их основой служили свидетельства законов Ману и мифологии индусов.

А. Н. Медушевский, Новейшая история России в политико-социологическом измерении, 2006

Государственный аппарат всегда возникает из аппарата управления первобытного общества. Поэтому власть неизбежно оказывается в руках родоплеменной знати, из которой образуются либо обособленная социальная группа, клан, чиновничье-бюрократическая структура, эксплуатирующая остальное общество, либо верхушка господствующего класса, также эксплуатирующая вместе с этим классом остальную часть общества.

А. В. Петренко, Теория государства и права, 2012