Алиби

А́либи (от лат. alibi — где-либо в другом месте) — юридический термин, применяемый в уголовно-процессуальном праве, понимаемый как наличие объективных обстоятельств, свидетельствующих о непричастности обвиняемого или подозреваемого к инкриминируемому преступлению в силу того, что во время, когда совершалось инкриминируемое ему преступление, он не мог находиться на месте совершения преступления, так как находился в ином месте.

Согласно положениям презумпции невиновности, если стороной защиты заявлен довод о наличии алиби, то обязанность по сбору доказательств, подтверждающих или опровергающих алиби, лежит на Стороне обвинения. Однако в отдельных источниках прямо указано, что доказательство алиби лежит на обвиняемом.

Довод защиты, основанный на алиби обвиняемого, может считаться опровергнутым только если суду были представлены твердые доказательства того, что в момент преступления обвиняемый действительно находился на месте инкриминируемого преступления.Иногда также выделяется субъективное алиби, под которым понимается невозможность совершения преступления в связи с особенностями личности обвиняемого, особенностями личности потерпевшего, спецификой инкриминируемого преступления и т. д. Однако в строгом толковании термина называть подобные обстоятельства «алиби» — некорректно.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Во вторую группу включены обстоятельства, указывающие на место и время убийства, причинения смерти по неосторожности и доведения до самоубийства. Изменение этих данных влечет предъявление нового обвинения, когда возникает необходимость применить иную норму в связи с введением в действие нового уголовного закона. Обвинение должно быть заново предъявлено и в тех случаях, когда изменение данных о месте и времени убийства и причинения смерти по неосторожности ставит под сомнение возможность совершения преступления обвиняемым (подсудимым), особенно если он заявляет об алиби или не признает себя виновным, а также если изменение этих данных влияет на другие обстоятельства совершения преступления, например, когда оказывается, что место обнаружения трупа не совпадает с местом лишения жизни потерпевшего.

С. В. Бородин, Преступления против жизни, 2003

Нестандартные ситуации возможны, более того, их много. Но в целом – это парадокс, если лицо, не знающее криминалистики, не знакомое с судебной медициной, вводит в заблуждение следователя прокуратуры. Ведь известны случаи, когда понятые замечали негативные обстоятельства и указывали на них следователю, который и после этого не обращал на них внимания. Это результат низкой квалификации следователя и отсутствия прокурорского надзора за расследованием. Истинная картина преступления становилась известной в результате оперативной работы, явок с повинной, но не только. Подобные факты выявлялись просто при внимательном изучении дела, анализе всех его материалов. Особо необходимо остановится на тех «очевидных» убийствах, которые неожиданно переходят в разряд неочевидных и необъяснимых. Например, обвиняемый, признававший свою вину на протяжении всего следствия, предъявляет бесспорное алиби. Эксперт дает заключение, что телесные повреждения причинены не тем ножом, который изъят на месте происшествия, что на одежде виновного имеется кровь, но ее происхождение от потерпевшего исключается.

Александр Протопопов, Прокурорский надзор за расследованием убийств, 2006

Когда уголовное дело принял к производству более опытный следователь, он установил алиби братьев Ф. Оказалось, что свидетель С., имевший 7 судимостей, дал ложные показания в отношении Ф. по принуждению сотрудника милиции. Упомянутые три члена колхоза стали давать изобличающие братьев Ф. показания только после того, как этих свидетелей незаконно поместили на несколько дней в камеру предварительного заключения и применяли к ним недозволенные методы дознания.

Николай Китаев, Неправосудные приговоры к смертной казни, 2004

Так, подсудимый Д., отказавшись от прежних показаний, заявил алиби. Прокурор при допросе подробно выяснил, в каком месте находился подсудимый в день преступления, с какой целью, что там делал, кого видел. Затем с целью проверки указанных обстоятельств заявил ходатайство перед судом отложить рассмотрение дела, вызвать в суд названных подсудимым свидетелей, истребовать документы, подтверждающие его пребывание в конкретный день в указанном месте. Допрошенные свидетели показаний подсудимого не подтвердили, на предприятии никаких документов, свидетельствующих о его пребывании в указанный день на рабочем месте, не было. Убедившись, что все его заявления тщательно проверяются и опровергаются, Д. вернулся к прежним правдивым показаниям.

Коллектив авторов, Руководство для государственного обвинителя, 2011

В этом же плане соотношения общего и специального составов возможны случаи, когда специальный состав по существу включает в себя элементы состава другого преступления. Так, ложное показание может явиться специальной формой укрывательства преступления, совершенного другим лицом. Однако поскольку ложное показание предусмотрено специальной ст. 95 УК РСФСР, оно должно квалифицироваться по ст. 95 УК РСФСР, а не на общих основаниях как укрывательство преступления. В этом отношении весьма поучительно определение Уголовно-судебной коллегии Верховного Суда СССР от 27 июня 1949 г. по делу Г. и других. В этом определении Верховный Суд указал, что народный суд ошибочно квалифицировал действия X. по ст. 17 и ч. 1 ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан». Подстрекательство к лжесвидетельству должно влечь за собой уголовную ответственность по правилам о соучастии. X. подстрекала к лжесвидетельству по делу о тяжком преступлении. По смыслу ст. 95 УК РСФСР, предусматривающей преступление против порядка управления, такое лжесвидетельство должно рассматриваться как квалифицированный вид противодействия нормальной работе судебно-следственных органов власти. Поэтому действия X., хотя они и были направлены на создание алиби обвиняемому Г., а не на обвинение его в совершении тяжкого преступления, должны быть квалифицированы по ст. 17 и ч. 2 ст. 95 УК РСФСР.

А. Н. Трайнин, Избранные труды, 2004