Цитаты со словом «высоко»
Человеку, стоящему
высоко в умственном отношении, одиночество доставляет двоякую выгоду: во-первых, быть с самим собою и, во-вторых, не быть с другими.
Красноречие
высоко ценится в демократических государствах, сдержанность и благоразумие — в монархиях.
Как человек с
высоко развитым интеллектом, он не мог говорить вкратце о том, что не требовало долгих речей.
Кто стоит
высоко и у всех на виду, не должен позволять себе порывистых движений.
Когда мы думаем о человечестве, мы имеем в виду прежде всего самих себя; неудивительно, что мы ставим человечество так
высоко.
Не всегда
высоко то, что занимает высокое положение, и не всегда низко то, что занимает положение низкое.
Никогда не думайте, что вы уже все знаете. И как бы
высоко ни оценивали вас, всегда имейте мужество сказать себе: «Я невежда».
Невежество — первая предпосылка веры, поэтому церковь так
высоко его ценит.
Нас оценивают либо слишком
высоко, либо недостаточно
высоко; нас никогда не принимают по нашей реальной ценности.
Иногда корни уходят
высоко вверх.
Судьи в теннисе сидят
высоко, чтобы в случае чего их нельзя было достать.
Чарльз метил
высоко. Так всегда поступают умные бездельники, чтобы оправдать своё безделье перед своим умом.
Человеческая любовь не очень
высоко ценит истину («Жизнь в христианском общении», Гл.1)
Высоко вверху большие лампы боролись с мраком, нависавшим, словно брюхо дохлого кита, дрейфующего в глубинах океана.
Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй. Был он обилен летом солнцем, а зимою снегом, и особенно
высоко в небе стояли две звезды: звезда пастушеская — вечерняя Венера и красный, дрожащий Марс.
Истинный путь идет по канату, который натянут не
высоко, а над самой землей. Он предназначен, кажется, больше для того, чтобы о него спотыкаться, чем для того, чтобы идти по нему.
— Между тем подошло несколько любопытных; иные, завлечённые сильным спиртовым запахом, начали разбирать кровельные доски; под ними скот домашний и люди мёртвые и всякие вещи. Далее нельзя было итти по развалинам; я приготовил ялик и пустился в Неву; мы поплыли в Галерную гавань; но сильный ветер прибил меня к Сальным буянам, где, на возвышенном гранитном берегу, стояло двухмачтовое чухонское судно, необыкновенной силою так
высоко взмощенное; кругом повреждённые огромные суда, издалека туда заброшенные. Я взобрался вверх; тут огромное кирпичное здание, вся его лицевая сторона была в нескольких местах проломлена, как бы десятком стенобитных орудий; бочки с салом разметало повсюду; у ног моих черепки, луковица, капуста и толстая связанная кипа бумаг с надписью: «No 16, февр. 20. Дела казенные».
И вот я опять скитаюсь, ещё живой, но, когда начинает капать дождь и я начинаю бесцельно бродить по улицам, я слышу, как позади с клацаньем падают мои бесчисленные «я», и спрашиваю себя: что дальше? Можно было предположить, что испытаниям, выпадающим на долю тела, есть предел; оказывается нет. Так
высоко взмывает оно над страданием и болью, что когда все, кажется, окончательно убито, и тогда остается ноготь на мизинце или клок волос, которые дают побеги; и эти-то бессмертные побеги никогда не иссякают. Таким образом, даже когда вы безоговорочно мертвы и забыты, находится какая-то ничтожно малая частица вашего существа, способная дать побег, и эта частица выживает, сколь бы мёртвым ни оказалось прошедшее будущее.
Свобода — вот кормилица всех великих талантов: она, подобно наитию свыше, очистила и просветила наши души; она сняла оковы с нашего разума, расширила его и
высоко подняла над самим собой. Дайте мне поэтому свободу знать, свободу выражать свои мысли, а самое главное — свободу судить по своей совести.
Горячо жил коллектив, звенел смех, плескались шутки, искрились характеры, мелькали огни дружбы и симпатии,
высоко к небу подымались прожекторы обычной человеческой мечты о завтрашнем дне.
Я ценю мою собственную независимость так
высоко, что не могу представить себе большего унижения, чем вмешательство постороннего человека, беспрестанно указывающего, советующего и поучающего меня, даже тщательно планирующего мои действия. Он мог бы быть самым мудрым из людей, самым влиятельным, я бы равно воспротивился и возмутился его вмешательством.
Похожие цитаты:
Не зная никакого бога, я сделал человека предметом своего поклонения. Конечно, я успел узнать, как низко он может пасть. Но это лишь увеличивает моё уважение к нему, ибо позволяет оценить те высоты, которых он достиг.
Есть ложь, на которой люди, как на светлых крыльях, поднимаются к небу; есть истина, холодная, горькая ... которая приковывает человека к земле свинцовыми цепями.
Где раз поднят русский флаг, там он уже спускаться не должен.
Дам вам ценный совет. Если вы во время сна поднимете локти вверх, то будете спать гораздо глубже, чем если бы вы просто лежали. Я часто использую такой прием.
...они не глядели ни вверх, ни вниз, а устремляли свой взор к горизонту — и этого им было достаточно.
Если все будут хватать звезды с неба, кто же будет ими любоваться?
У каждого человека бывает так, что ему везёт, и счастье пролетает совсем близко от него. Важно вовремя увидеть его и суметь ухватиться за край одежды пролетающей мимо него фортуны.
В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть её сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по её каменистым тропам.
Страна была бедна, а мы настолько молоды, что не слышали грохота неба над головой.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Некоторые дни в человеческой жизни можно сравнить со скалами: карабкаешься по ним с неимоверным трудом, не видя конца и края пути. Другие же дни – словно равнины: движешься по ним легко, скоро и беспрепятственно.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
С человеком происходит то же, что и с деревом. Чем больше стремится он вверх, к свету, тем глубже впиваются корни его в землю, вниз, в мрак и глубину, — ко злу.
Порыв холодного ветра ударил мне в лицо, и передо мной засияло ясное небо, похожее на огромную глыбу ляпис-лазури с золотой пылью бесчисленных звёзд.
Даже падая с большой высоты, можно или огорчаться, что сейчас разобьешься, или любоваться видами и наслаждаться ощущением свободного полета.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Любое место на земле отстоит одинаково далеко от неба.
Хвощи похожи на минареты, и я рассматриваю, нет ли на их высоте муэдзинов каких-нибудь маленьких, чтобы кричали вниз маленьким насекомым.
Кто сам в себе носит солнце и жизнь, не станет искать света где-то на стороне.
Революция хороша на первом этапе, когда летят головы тех, кто наверху.
Когда взберёшься на высокую гору, перед тобой открывается огромное множество гор, на которые ещё только предстоит взобраться.
Всё зависит от окружения. Солнце на небе не столь высокого мнения о себе, как свечка, зажжённая в погребе.
Художник всегда немного похож на матроса с корабля Колумба; он видит далекий берег и кричит: «Земля! Земля!» Этот матрос явно не предполагал, что сотворил Америку, но он был первый, кто увидел новую действительность.
Когда ты стоишь спиною к солнцу, то видишь только свою тень.
Глупо быть лидером гонки к краю пропасти, если за спиной нет крыльев.
: … считать себя счастливым оттого, что не бил зверей по голове — это необычно, это может открыть нам в нас только поэт.
Самый малый пригорок заслоняет нам самую высокую гору.
Некоторые должности похожи на крутые скалы: на них могут взобраться лишь орлы и пресмыкающиеся.
Великий человек подобен орлу: чем выше он взлетел, тем меньше доступен взору; за свое величие он наказан душевным одиночеством.
Когда кажется, что весь мир настроен против тебя - помни, что самолёт взлетает против ветра.
С высокими добродетелями человек поступает совершенно так, как с высокими горами: он удивляется им и затем обходит их.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
Но в том-то и дело, что человека столетиями поднимала над животными и уносила ввысь не палка, а музыка: неотразимость безоружной истины, притягательность ее примера.
Спасительной силой в нашем мире является спорт — над ним по-прежнему реет флаг оптимизма, здесь соблюдают правила и уважают противника независимо от того, на чьей стороне победа.
После каждого падения снова стремись в высоту! Либо ты разобьешься насмерть, либо у тебя вырастут крылья.