Неточные совпадения
Гости ждали, что скажет
хозяин. Он поставил недокуренную папиросу на блюдечко, как свечку, и, наблюдая за струйкой дыма,
произнес одобрительно, с небрежностью мудреца...
— Карты чтоб от
хозяина, пане, — настойчиво и серьезно
произнес маленький пан.
На другой день пошел я смотреть лошадей по дворам и начал с известного барышника Ситникова. Через калитку вошел я на двор, посыпанный песочком. Перед настежь раскрытою дверью конюшни стоял сам
хозяин, человек уже не молодой, высокий и толстый, в заячьем тулупчике, с поднятым и подвернутым воротником. Увидав меня, он медленно двинулся ко мне навстречу, подержал обеими руками шапку над головой и нараспев
произнес...
Вдруг
хозяин потребовал внимания и, откупоривая засмоленную бутылку, громко
произнес по-русски: «За здоровье моей доброй Луизы!» Полушампанское запенилось.
Во всем этом разговоре Вихрова по преимуществу удивила смелость Виссариона, с которою тот говорил о постройке почтового дома. Груня еще прежде того рассказывала ему: «Хозяин-то наш, вон, почтовый дом строил, да двадцать тысяч себе и взял, а дом-то теперь весь провалился». Даже сам Виссарион, ехавши раз с Вихровым мимо этого дома, показал ему на него и
произнес: «Вот я около этого камелька порядком руки погрел!» — а теперь он заверял губернатора, что чист, как солнце.
Сей же Живоглот, придя в дом к отставному коллежскому регистратору Рыбушкину, в то время, когда у того были гости, усиленно требовал, для своего употребления, стакан водки и, получив в том отказ, разогнал гостей и
хозяев,
произнося при этом: аллё машир!
— Теперь уж не я
хозяин в губернии, а наш почтеннейший Николай Николаич, — скромно
произнес хозяин и, подняв бокал, крикнул:"Уррра!"
— Ну, уж вы, скептик! —
произнес сибарит-хозяин, кутаясь в свой парижского покроя халат.
Застав
хозяина спящим, Флегонт Михайлыч, по своей деликатности, вероятно бы, в обыкновенном случае ушел домой, но на этот раз начал будить Лебедева, и нужно было несколько сильных толчков, чтоб прервать богатырский сон зверолова; наконец, он пошевелился, приподнялся, открыл налившиеся кровью глаза, протер их и, узнав приятеля,
произнес...
Общество пожилое между тем сидело в гостиной, и Егор Егорыч заметно тут первоприсутствовал; по крайней мере,
хозяин, старичок очень чистенький и франтоватый, со звездой, выражал большую аттенцию к каждому слову, которое
произносил Марфин.
— Ах, как это жаль! —
произнес опять с чувством князь и за обедом, который вскоре последовал, сразу же, руководимый способностями амфитриона, стал как бы не гостем, а
хозяином: он принимал из рук хозяйки тарелки с супом и передавал их по принадлежности; указывал дамам на куски говядины, которые следовало брать; попробовав пудинг из рыбы, окрашенной зеленоватым цветом фисташек, от восторга поцеловал у себя кончики пальцев; расхвалил до невероятности пьяные конфеты, поданные в рюмках.
И при этом они пожали друг другу руки и не так, как обыкновенно пожимаются руки между мужчинами, а как-то очень уж отделив большой палец от других пальцев, причем
хозяин чуть-чуть
произнес: «А… Е…», на что Марфин слегка как бы шикнул: «Ши!». На указательных пальцах у того и у другого тоже были довольно оригинальные и совершенно одинакие чугунные перстни, на печатках которых была вырезана Адамова голова с лежащими под ней берцовыми костями и надписью наверху: «Sic eris». [«Таким будешь» (лат.).]
— Фу, ты, боже мой!.. —
произнес доктор и принялся на жене встряхивать капот. — Порасшугайте их, проклятых! — прибавил он
хозяевам, показывая на стену.
—
Хозяев нет, —
произнесла Дэзи, подойдя и рассматривая картину, —
хозяев нет. Эта собака сейчас лайнет. Она пустит лай. Хорошая картина, друг Товаль! Может быть, собака видит врага?
— О-го, о! Вот как! Стало, вы у
хозяина не токмо рыбаки, да еще и приказчики! —
произнес Глеб, слегка посмеиваясь.
— Не о себе говорю, дружище! —
произнес, поддразнивая, Захар. — Мое дело сторона; нонче здесь, завтра нет меня! Не с чего шуму заводить: взял пачпорт, да и был таков; сами по себе живем; таким манером, Глеб ли, другой ли
хозяин, командовать нами не может никто; кричи он, надсаживайся: для нас это все единственно; через это нас не убудет! Тебе с ним жить: оттого, примерно, и говорю; поддавайся ему, он те не так еще скрутит!..
Раут был в полном разгаре; в гостиной стоял говор; лакеи бесшумно разносили чай и печенье. Нас встретил
хозяин, который, после первых же рекомендательных слов Прокопа,
произнес...
— Ничего нет ужасного!.. «Я мертвецу святыней слова обречена!» [«Я мертвецу святыней слова обречена!» — искаженные строки из стихотворения М.Ю.Лермонтова «Любовь мертвеца».] —
произнесла с полунасмешкою Клеопатра Николаевна и хотела еще что-то продолжать, но в это время вошел
хозяин с озабоченным и сконфуженным лицом. Он значительно посмотрел на Клеопатру Николаевну и подошел к графу.
И все, сколько в избе ни было народу, не исключая даже Антона и самого
хозяина, все полетели стремглав на двор. Антон бросился к тому месту, куда привязал вечор пегашку, и, не
произнося слова, указал на него дрожащими руками… оно было пусто; у столба болталась одна лишь веревка…
— Что ты всех баламутишь? —
произнес грубо
хозяин, оттолкнув первого стоявшего перед ним мужика и хватая Антона за рубаху. — Да ну, говори!.. Что буркалы-то выпучил…
— Сорок копеек, —
произнес отрывисто
хозяин, щелкнув костями.
— Ой ли? —
произнес хозяин, подходя к столу. — Ну, давай… как бишь звать-то тебя?.. Пантелеем, что ли?
— Сейчас… Юлий Карлыч, Мишель, Осип Касьяныч, пойдемте в разбойники, —
произнес хозяин, приподымаясь. — Виктор Павлыч! Потрудитесь и вы; мы вас оденем старым подьячим, которые всегда присутствовали в разбойничьих шайках.
— В разбойниках мы не затруднимся. Разбойниками могут быть и Юлий Карлыч, —
произнес хозяин, указывая на приятного слушателя, — и Осип Касьяныч, — прибавил он, обращаясь к толстому господину, — наконец, ваш покорный слуга и Мишель, — заключил Аполлос Михайлыч, кивнув головой на племянника.
— А!.. —
произнес хозяин. — Проси.
— Мы сейчас… — зашептал
хозяин, тихо поднимая крылья у стола. — Соберу вот на стол и сядем… Маша моя что-то больна сегодня. Уж вы извините… Женское что-то… Доктор Гусин говорит, что это от постной пищи… Очень может быть! «Душенька, говорю, дело ведь не в пище! Не то, что в уста, а то, что из уст, говорю… Постное, говорю, ты кушаешь, а раздражаешься по-прежнему… Чем плоть свою удручать, ты лучше, говорю, не огорчайся, не
произноси слов…» И слушать не хочет! «С детства, говорит, мы приучены».
— И чтобы тебе в голову не пришло жаловаться кому бы то ни было на
хозяина или разыскивать родных и друзей! Слышишь? По дороге не смей ни с кем вступать в разговоры! За первое слово, обращенное к чужим, я тебя так отхлещу моей плеткой, что у тебя раз навсегда отпадет охота искать спасения. — И
произнеся эту внушительно-суровую речь, господин Злыбин захлопотал с отъездом.
— Вы ошиблись, сударыня! —
произнес снова
хозяин маленькой труппы, — и самое лучшее, если вы оставите мальчика, которому нужен покой!
— Ты прав! —
произнес сурово господин Злыбин, — я её не трону сегодня, но я ей не прощу: завтра… Завтра после представления, клянусь, дрянная девчонка узнает, что значит приносить убыток своему
хозяину и убегать от него.
— Это все равно! — поучающе
произнес хозяин. — Такую трудную работу нужно всем делить поровну, она права, работа на работу не приходится; нужно так распределять, чтоб никому не было обидно. Я вам это сколько раз говорил, вы знаете, я люблю, чтобы все делалось справедливо.
В двух комнатах-бонбоньерках настоящий пир. «Молодые» точно играют в
хозяев. У них и хозяйство точно игрушечное: крошечная посуда, миниатюрные кукольные чашечки и мебель точно для ребят. Но у «молодого» смелые планы в жизни. У него «орлиные крылья», как выразился Боб. Это видно из его речи, которую он
произнес, вскочив на высокий табурет.
— Женишься… ты!.. —
произнес с удивлением Федор Дмитриевич и даже отделился от спинки кресла, на которое сел, поздоровавшись с
хозяином.
Зная, чем остановить своего бывшего
хозяина, Гримм вдруг притворился испуганным, всплеснул руками и шепотом
произнес...
Оба, вошедши в клеть, сотворили три крестные знамения перед иконой,
произнеся: «Господи, помилуй!» — и потом поклонились
хозяину, с приветствием: «Подай, боже, здравия!» Старичок остановился у дверей и положил близ них свой посох.
—
Хозяина они, матушка, ваше сиятельство, только надысь похоронили… — отвечала Анфиса, видя, что дрожащая как осиновый лист Анна Филатьевна не в силах более
произнести ни слова.
Феофан жил в то время в своем доме на Аптекарском острове, на берегу речки Карповки. В назначенный час государь с архиереем в простых санях подъехали к дому Феофана и услышали звуки музыки и голоса пирующих. Государь с архиереем вошли в собрание. Случилось так, что
хозяин в то самое время держал в руках кубок вина. Увидав государя, он дал знак, чтобы музыка умолкла, и, подняв руку, с большим громогласием
произнес...
— Бог? не
произноси этого имени! — возразил гость, принимая холодно обнимания
хозяина и бросив шляпу на стол. — В наших делах нет его.
Сильно билось сердце у Ермака Тимофеевича, когда он переступил порог первой комнаты, занятой рукодельной. Сенные девушки, сидевшие тихо за своими пяльцами, разом встали, почтительно поясным поклоном поклонились обоим. Они прошли рукодельную, следующую горницу и очутились у двери, ведущей в опочивальню. Семен Иоаникиевич тихонько постучался. Послышались шаги, и дверь отворила Антиповна. Увидав
хозяина в сопровождении Ермака, старуха вздрогнула и попятилась, однако отворила настежь дверь и
произнесла шепотом...