Неточные совпадения
Оглянув жену и Вронского, он подошел к
хозяйке и, усевшись зa чашкой чая, стал говорить своим неторопливым, всегда слышным голосом, в своем обычном шуточном
тоне, подтрунивая над кем-то.
Но княгиня Бетси терпеть не могла этого
тона его, sneering, [насмешливого,] как она называла это, и, как умная
хозяйка, тотчас же навела его на серьезный разговор об общей воинской повинности. Алексей Александрович тотчас же увлекся разговором и стал защищать уже серьезно новый указ пред княгиней Бетси, которая нападала на него.
— Амалия Людвиговна! Прошу вас вспомнить о том, что вы говорите, — высокомерно начала было Катерина Ивановна (с
хозяйкой она всегда говорила высокомерным
тоном, чтобы та «помнила свое место» и даже теперь не могла отказать себе в этом удовольствии), — Амалия Людвиговна…
Вскоре бабушка с Марфенькой и подоспевшим Викентьевым уехали смотреть луга, и весь дом
утонул в послеобеденном сне. Кто ушел на сеновал, кто растянулся в сенях, в сарае; другие, пользуясь отсутствием
хозяйки, ушли в слободу, и в доме воцарилась мертвая тишина. Двери и окна отворены настежь, в саду не шелохнется лист.
И в
тоне разговора, и в обращении друг к другу, и в манере
хозяйки держать себя — все было новостью для Привалова.
— И лучше бы не надо… — соглашалась Окся авторитетным
тоном настоящей бабы-хозяйки. — С молоком бы были, а то всухомятку надоело…
— Pardon, cousin [Извините, кузен (франц.).], — сказала ему Мари, но таким холодно-вежливым
тоном, каким обыкновенно все в мире
хозяйки говорят всем в мире гостям.
— Или вы сейчас одевайтесь, или я уеду один! — прикрикнул он таким
тоном, что Полина сочла за лучшее смириться и с затаенным волнением сейчас же оделась, но только совершенно уж без всякого вкуса. Когда появились они в зале,
хозяйка сейчас же пошла им навстречу.
— Хороши и вы! — возразила
хозяйка укоризненным
тоном.
Когда она уходила, то
хозяйка квартиры обратилась к ней льстивым польским
тоном...
Должно быть, ее костюм — шляпа, перчатки — и несколько властный
тон произвели на
хозяйку квартиры большое впечатление. Она разговорилась.
Татьяна Власьевна вслушивалась в этот разговор, и ей не нравился тот
тон, каким говорил Гордей Евстратыч о своем новом доме и о том, что он еще в силах, точно он хвастался перед Нилом Поликарпычем; потом старухе не понравилось, как себя держала модница Алена Евстратьевна с молодой
хозяйкой, точно она делала ей какой экзамен.
— Там такая хорошая да славная, — повторил Константин, не слушая, — такая
хозяйка, умная да разумная, что другой такой из простого звания во всей губернии не сыскать. Уехала… А ведь скучает, я зна-аю! Знаю, сороку! Сказала, что завтра к обеду вернется… А ведь какая история! — почти крикнул Константин, вдруг беря
тоном выше и меняя позу, — теперь любит и скучает, а ведь не хотела за меня выходить!
Московская
хозяйка Ничипоренки не выдержала его
тона и сказала ему, не обинуясь, что она «не любит красных и не верит им».
Долго еще разговор продолжался в том же
тоне; наконец,
хозяйка, кажется, утомилась резонерствовать.
Для объяснения грубого
тона, который имел с Татьяной Ивановной Ферапонт Григорьич — человек вообще порядочный, я должен заметить, что он почтеннейшую
хозяйку совершенно не отделял от
хозяек на постоялых дворах и единственное находил между ними различие в том, что те русские бабы и ходят в сарафанах, а эта из немок и рядится в платье, но что все они ужасные плутовки и подхалимки.
— Кремень баба! — говорил о ней торговец, причем в
тоне его слышалось благоволение к красивой смуглянке и уважение к хорошей
хозяйке.
На правах
хозяйки она ходила при гостях в блузе, офицеров величала по фамилии, на Манюсю глядела как на девочку и говорила с нею
тоном классной дамы.
— Что говорить, мать моя, что говорить! — подхватила
хозяйка, тоже плачевным
тоном.
Палтусов видел, что
тон ее был гораздо нервнее обыкновенного. Он тихо улыбался, идя за
хозяйкой к низкому дивану около камина, скрытому наполовину развесистыми листьями пальмы.
Он опять поклонился и, обращаясь к
хозяйке дома, ничего не понимавшей во всей этой сцене, сказал совершенно спокойным
тоном, указывая на Ирену...
Дочери Сурминой были в восторге, что приобрели новую сестру по выбору их сердца. Положено было с общего согласия жениха и невесты отвезти пока
Тони Лорину в Москву к братьям и Даше, а уж потом Антонину Павловну Сурмину —
хозяйкою в приреченское имение, доставшееся после дяди. Прощание Лизы и
Тони было самое трогательное, они расставались, как будто не надеялись больше свидеться.
Он еще не знал, какого
тона держаться; но сама
хозяйка точно нарочно старалась его сбить с толку.
Вениаминова к нему не то что с решпектом, а не так, как с нами, ни разу не сказала: навоз. Правда, Домбрович умеет с ней говорить. У него пропасть такту. С такой барынькой, как Вениаминова, не очень-то легко найти настоящий
тон. К чести своей я скажу, что я не подделывалась ни к
хозяйке, ни ко всей ее гостиной.
По восторженному взгляду его глаз, устремленных на молодую женщину, видно было, что она производит на него сильное впечатление. В
тоне его голоса дрожали страстные ноты, он, видимо, старался говорить мелодично, лаская слух очаровательной
хозяйки. С воодушевлением передавал он ей впечатления о своем заграничном путешествии, описывая все виденное и слышанное, жизнь, нравы, удовольствия главных городов Франции, Италии и Англии.
Если б я и решилась поехать, то разве на несколько минут поглядеть, как
хозяйка драпируется в своем Hôtel Rambouillet… Я читывала про этот Hôtel. Были же ученые женщины. Задавали всем
тон. И никто над ними не смеялся. Вероятно, там говорилось не раз и о Спинозе. Так ведь то во Франции.
Это уже «речи» — это слово в задоре, которое не отвечает разговору.
Хозяйка на нее посмотрела, как на дитя, заговорившее не своим
тоном, и заметила ей...