Неточные совпадения
Анна Андреевна. Послушай:
беги к купцу Абдулину… постой, я дам тебе записочку (садится к столу, пишет записку и между
тем говорит):эту записку ты отдай кучеру Сидору, чтоб он
побежал с нею к купцу Абдулину и принес оттуда вина. А сам поди сейчас прибери хорошенько эту комнату для гостя. Там поставить кровать, рукомойник и прочее.
Те же и Осип. Все
бегут к нему навстречу, кивая пальцами.
Оборванные нищие,
Послышав запах пенного,
И
те пришли доказывать,
Как счастливы они:
— Нас у порога лавочник
Встречает подаянием,
А в дом войдем, так из дому
Проводят до ворот…
Чуть запоем мы песенку,
Бежит к окну хозяюшка
С краюхою, с ножом,
А мы-то заливаемся:
«Давать давай — весь каравай,
Не мнется и не крошится,
Тебе скорей, а нам спорей...
—
Другой мужик, присадистый,
С широкой бородищею,
Почти что
то же самое
Народу приказал,
Надел кафтан — и барина
Бежит встречать.
Только что перед этим он сочинил повесть под названием: «Сатурн, останавливающий свой
бег в объятиях Венеры», в которой, по выражению критиков
того времени, счастливо сочеталась нежность Апулея с игривостью Парни.
Опять все
побежали к колокольне, и сколько тут было перебито и перетоплено тел народных —
того даже приблизительно сообразить невозможно.
Оно близилось, и, по мере
того как близилось, время останавливало
бег свой.
Не позаботясь даже о
том, чтобы проводить от себя Бетси, забыв все свои решения, не спрашивая, когда можно, где муж, Вронский тотчас же поехал к Карениным. Он вбежал на лестницу, никого и ничего не видя, и быстрым шагом, едва удерживаясь от
бега, вошел в ее комнату. И не думая и не замечая
того, есть кто в комнате или нет, он обнял ее и стал покрывать поцелуями ее лицо, руки и шею.
Испуганный
тем отчаянным выражением, с которым были сказаны эти слова, он вскочил и хотел
бежать за нею, но, опомнившись, опять сел и, крепко сжав зубы, нахмурился. Эта неприличная, как он находил, угроза чего-то раздражила его. «Я пробовал всё, — подумал он, — остается одно — не обращать внимания», и он стал собираться ехать в город и опять к матери, от которой надо было получить подпись на доверенности.
Анекдот Степана Аркадьича был тоже очень забавен. Левин рассказал свой анекдот, который тоже понравился. Потом зашла речь о лошадях, о
бегах нынешнего дня и о
том, как лихо Атласный Вронского выиграл первый приз. Левин не заметил, как прошел обед.
Сергей Иванович любовался всё время красотою заглохшего от листвы леса, указывая брату
то на темную с тенистой стороны, пестреющую желтыми прилистниками, готовящуюся к цвету старую липу,
то на изумрудом блестящие молодые
побеги дерев нынешнего года.
Пожимаясь от холода, Левин быстро шел, глядя на землю. «Это что? кто-то едет», подумал он, услыхав бубенцы, и поднял голову. В сорока шагах от него, ему навстречу, по
той большой дороге-муравке, по которой он шел, ехала четверней карета с важами. Дышловые лошади жались от колей на дышло, но ловкий ямщик, боком сидевший на козлах, держал дышлом по колее, так что колеса
бежали по гладкому.
Но в это самое мгновенье оба вдруг услыхали пронзительный свист, который как будто стегнул их по уху, и оба вдруг схватились за ружья, и две молнии блеснули, и два удара раздались в одно и
то же мгновение. Высоко летевший вальдшнеп мгновенно сложил крылья и упал в чащу, пригибая тонкие
побеги.
— Да, я читал, — отвечал Сергей Иваныч. Они говорили о последней телеграмме, подтверждавшей
то, что три дня сряду Турки были разбиты на всех пунктах и
бежали и что на завтра ожидалось решительное сражение.
Досадуя на жену зa
то, что сбывалось
то, чего он ждал, именно
то, что в минуту приезда, тогда как у него сердце захватывало от волнения при мысли о
том, что с братом, ему приходилось заботиться о ней, вместо
того чтобы
бежать тотчас же к брату, Левин ввел жену в отведенный им нумер.
Но туча,
то белея,
то чернея, так быстро надвигалась, что надо было еще прибавить шага, чтобы до дождя поспеть домой. Передовые ее, низкие и черные, как дым с копотью, облака с необыкновенной быстротой
бежали по небу. До дома еще было шагов двести, а уже поднялся ветер, и всякую секунду можно было ждать ливня.
Он спросил ужинать и стал рассказывать ей подробности
бегов; но в тоне, во взглядах его, всё более и более делавшихся холодными, она видела, что он не простил ей ее победу, что
то чувство упрямства, с которым она боролась, опять устанавливалось в нем.
Садовник с удивлением видел, несмотря на
то, что ничего не гналось зa ними, и что
бежать не от чего было, и что ничего они особенно радостного не могли найти на лавочке, — садовник видел, что они вернулись домой мимо него с успокоенными, сияющими лицами.
— Ах, напротив, я ничем не занята, — отвечала Варенька, но в
ту же минуту должна была оставить своих новых знакомых, потому что две маленькие русские девочки, дочери больного,
бежали к ней.
И каждый раз, когда из минуты забвения его выводил долетавший из спальни крик, он подпадал под
то же самое странное заблуждение, которое в первую минуту нашло на него; каждый раз, услыхав крик, он вскакивал,
бежал оправдываться, вспоминал дорогой, что он не виноват, и ему хотелось защитить, помочь.
И вот вижу,
бежит опять вприпрыжку моя ундина: [Ундина — в германо-скандинавском фольклоре
то же, что русалка в славянском.] поравнявшись со мной, она остановилась и пристально посмотрела мне в глаза, как будто удивленная моим присутствием; потом небрежно обернулась и тихо пошла к пристани.
Убийца заперся в пустой хате, на конце станицы: мы шли туда. Множество женщин
бежало с плачем в
ту же сторону; по временам опоздавший казак выскакивал на улицу, второпях пристегивая кинжал, и
бегом опережал нас. Суматоха была страшная.
Полицеймейстер в
ту же минуту написал к нему записочку пожаловать на вечер, и квартальный, в ботфортах, с привлекательным румянцем на щеках,
побежал в
ту же минуту, придерживая шпагу, вприскочку на квартиру Ноздрева.
— О, вы еще не знаете его, — отвечал Манилов, — у него чрезвычайно много остроумия. Вот меньшой, Алкид,
тот не так быстр, а этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него вдруг глазенки и забегают;
побежит за ней следом и тотчас обратит внимание. Я его прочу по дипломатической части. Фемистоклюс, — продолжал он, снова обратясь к нему, — хочешь быть посланником?
— Маловато, барин, — сказала старуха, однако ж взяла деньги с благодарностию и еще
побежала впопыхах отворять им дверь. Она была не в убытке, потому что запросила вчетверо против
того, что стоила водка.
А вот пройди в это время мимо его какой-нибудь его же знакомый, имеющий чин ни слишком большой, ни слишком малый, он в
ту же минуту толкнет под руку своего соседа и скажет ему, чуть не фыркнув от смеха: «Смотри, смотри, вон Чичиков, Чичиков пошел!» И потом, как ребенок, позабыв всякое приличие, должное знанию и летам,
побежит за ним вдогонку, поддразнивая сзади и приговаривая: «Чичиков!
Ужель загадку разрешила?
Ужели слово найдено?
Часы
бегут: она забыла,
Что дома ждут ее давно,
Где собралися два соседа
И где об ней идет беседа.
«Как быть? Татьяна не дитя, —
Старушка молвила кряхтя. —
Ведь Оленька ее моложе.
Пристроить девушку, ей-ей,
Пора; а что мне делать с ней?
Всем наотрез одно и
то же:
Нейду. И все грустит она
Да бродит по лесам одна».
Татьяна в лес; медведь за нею;
Снег рыхлый по колено ей;
То длинный сук ее за шею
Зацепит вдруг,
то из ушей
Златые серьги вырвет силой;
То в хрупком снеге с ножки милой
Увязнет мокрый башмачок;
То выронит она платок;
Поднять ей некогда; боится,
Медведя слышит за собой,
И даже трепетной рукой
Одежды край поднять стыдится;
Она
бежит, он всё вослед,
И сил уже
бежать ей нет.
Я выделывал ногами самые забавные штуки:
то, подражая лошади,
бежал маленькой рысцой, гордо поднимая ноги,
то топотал ими на месте, как баран, который сердится на собаку, при этом хохотал от души и нисколько не заботился о
том, какое впечатление произвожу на зрителей, Сонечка тоже не переставала смеяться: она смеялась
тому, что мы кружились, взявшись рука за руку, хохотала, глядя на какого-то старого барина, который, медленно поднимая ноги, перешагнул через платок, показывая вид, что ему было очень трудно это сделать, и помирала со смеху, когда я вспрыгивал чуть не до потолка, чтобы показать свою ловкость.
Молодой человек, у которого я отбил даму, танцевал мазурку в первой паре. Он вскочил с своего места, держа даму за руку, и вместо
того, чтобы делать pas de Basques, [па-де-баск — старинное па мазурки (фр.).] которым нас учила Мими, просто
побежал вперед; добежав до угла, приостановился, раздвинул ноги, стукнул каблуком, повернулся и, припрыгивая,
побежал дальше.
Старший, Остап, начал с
того свое поприще, что в первый год еще
бежал.
Разница
та, что вместо насильной воли, соединившей их в школе, они сами собою кинули отцов и матерей и
бежали из родительских домов; что здесь были
те, у которых уже моталась около шеи веревка и которые вместо бледной смерти увидели жизнь — и жизнь во всем разгуле; что здесь были
те, которые, по благородному обычаю, не могли удержать в кармане своем копейки; что здесь были
те, которые дотоле червонец считали богатством, у которых, по милости арендаторов-жидов, карманы можно было выворотить без всякого опасения что-нибудь выронить.
Ударили сбоку на передних, сбили их, отделили от задних, дали по гостинцу
тому и другому, а Голокопытенко хватил плашмя по спине Андрия, и в
тот же час пустились
бежать от них, сколько достало козацкой мочи.
И много досталось бы
бежать тому, кто бы захотел пробежать от головы до хвоста его.
— А пан разве не знает, что Бог на
то создал горелку, чтобы ее всякий пробовал! Там всё лакомки, ласуны: шляхтич будет
бежать верст пять за бочкой, продолбит как раз дырочку, тотчас увидит, что не течет, и скажет: «Жид не повезет порожнюю бочку; верно, тут есть что-нибудь. Схватить жида, связать жида, отобрать все деньги у жида, посадить в тюрьму жида!» Потому что все, что ни есть недоброго, все валится на жида; потому что жида всякий принимает за собаку; потому что думают, уж и не человек, коли жид.
Не помня, как оставила дом, Ассоль
бежала уже к морю, подхваченная неодолимым ветром события; на первом углу она остановилась почти без сил; ее ноги подкашивались, дыхание срывалось и гасло, сознание держалось на волоске. Вне себя от страха потерять волю, она топнула ногой и оправилась. Временами
то крыша,
то забор скрывали от нее алые паруса; тогда, боясь, не исчезли ли они, как простой призрак, она торопилась миновать мучительное препятствие и, снова увидев корабль, останавливалась облегченно вздохнуть.
— И не дал мне табаку. «Тебе, — говорит, — исполнится совершеннолетний год, а тогда, — говорит, — специальный красный корабль… За тобой. Так как твоя участь выйти за принца. И
тому, — говорит, — волшебнику верь». Но я говорю: «Буди, буди, мол, табаку-то достать». Так ведь он за мной полдороги
бежал.
«Так, верно,
те, которых ведут на казнь, прилепливаются мыслями ко всем предметам, которые им встречаются на дороге», — мелькнуло у него в голове, но только мелькнуло, как молния; он сам поскорей погасил эту мысль… Но вот уже и близко, вот и дом, вот и ворота. Где-то вдруг часы пробили один удар. «Что это, неужели половина восьмого? Быть не может, верно,
бегут!»
Рассчитывая, что Авдотья Романовна, в сущности, ведь нищая (ах, извините, я не
то хотел… но ведь не все ли равно, если выражается
то же понятие?), одним словом, живет трудами рук своих, что у ней на содержании и мать и вы (ах, черт, опять морщитесь…), я и решился предложить ей все мои деньги (тысяч до тридцати я мог и тогда осуществить) с
тем, чтоб она
бежала со мной хоть сюда, в Петербург.
Раскольников не привык к толпе и, как уже сказано,
бежал всякого общества, особенно в последнее время. Но теперь его вдруг что-то потянуло к людям. Что-то совершалось в нем как бы новое, и вместе с
тем ощутилась какая-то жажда людей. Он так устал от целого месяца этой сосредоточенной тоски своей и мрачного возбуждения, что хотя одну минуту хотелось ему вздохнуть в другом мире, хотя бы в каком бы
то ни было, и, несмотря на всю грязь обстановки, он с удовольствием оставался теперь в распивочной.
И
бегу, этта, я за ним, а сам кричу благим матом; а как с лестницы в подворотню выходить — набежал я с размаху на дворника и на господ, а сколько было с ним господ, не упомню, а дворник за
то меня обругал, а другой дворник тоже обругал, и дворникова баба вышла, тоже нас обругала, и господин один в подворотню входил, с дамою, и тоже нас обругал, потому мы с Митькой поперек места легли: я Митьку за волосы схватил и повалил и стал тузить, а Митька тоже, из-под меня, за волосы меня ухватил и стал тузить, а делали мы
то не по злобе, а по всей
то есь любови, играючи.
С криком вырвался кто-то внизу из какой-то квартиры и не
то что
побежал, а точно упал вниз, по лестнице, крича во всю глотку...
…Он
бежит подле лошадки, он забегает вперед, он видит, как ее секут по глазам, по самым глазам! Он плачет. Сердце в нем поднимается, слезы текут. Один из секущих задевает его по лицу; он не чувствует, он ломает свои руки, кричит, бросается к седому старику с седою бородой, который качает головой и осуждает все это. Одна баба берет его за руку и хочет увесть; но он вырывается и опять
бежит к лошадке.
Та уже при последних усилиях, но еще раз начинает лягаться.
«Да», улетая, Дрозд сказал: «
то ясно мне,
Что ты
бежишь — а всё на
том же ты окне».
Коль в доме станут воровать,
А нет прилики вору,
То берегись клепать,
Или наказывать всех сплошь и без разбору:
Ты вора этим не уймёшь
И не исправишь,
А только добрых слуг с двора
бежать заставишь,
И от меньшой беды в большую попадёшь.
На
ту беду Лиса близёхонько
бежала...
Красавицы! слыхал я много раз:
Вы думаете что? Нет, право, не про вас;
А что бывает
то ж с фортуною у нас;
Иной лишь труд и время губит,
Стараяся настичь её из силы всей;
Другой как кажется,
бежит совсем от ней:
Так нет, за
тем она сама гоняться любит.
Он спит, а между
темВода
бежит, как из ушата.
Шалун какой-то тень свою хотел поймать:
Он к ней, она вперёд; он шагу прибавлять,
Она туда ж; он, наконец,
бежать:
Но чем он прытче,
тем и тень скорей
бежала,
Всё не даваясь, будто клад.
Вот мой чудак пустился вдруг назад;
Оглянется: а тень за ним уж гнаться стала.
Евфросинья Потаповна. Да коли вам что не по себе, так пожалуйте ко мне в комнату, а
то придут мужчины, накурят так, что не продохнешь. Что я стою-то!
Бежать мне серебро сосчитать да запереть, нынче народ без креста.