Неточные совпадения
— Что же, мы всегда готовы помириться… — бойко ответил Кожин, встряхивая напомаженными волосами. — Только из этого ничего
не выйдет: Степан Романыч карактерный старик, ни в какой
ступе не утолчешь…
Я колол дрова, а он рассказывал, как прежде сам табак из махорки в деревянной
ступе ухватом тер, что, впрочем, для меня
не новость. Мой дед тоже этим занимался, и рецепт его удивительно вкусного табака у меня до сей поры цел.
Но всё-таки послали будочника Машку
Ступу, городского шута и пьяницу; бесстыдно, при всех людях и
не стесняясь женщин,
Ступа снял казённые штаны, а измятый кивер [головной убор — Ред.] оставил на голове, перешёл илистую Ватаракшу вброд, надул свой пьяный животище, смешным, гусиным шагом подошёл к чужому и, для храбрости, нарочито громко спросил...
Не слышно было, как ответил ему чужой, но
Ступа тотчас же возвратился к своим людям и рассказал...
Я достаточно на своем веку встречал новых губернаторов и других сильных мира, но никогда у меня сердце
не ныло так, как в эти дни. Почему-то мне вдруг показалось, что здесь, в этой глуши, со мной все можно сделать: посадить в холодную, выворотить наизнанку, истолочь в
ступе. Разумеется, предварительно завинив в измене, что при умении бойко читать в сердцах сделать очень нетрудно. Поистине, никогда я такого скверного чувства
не испытывал.
—
Не избывай постылого, приберет бог милого, — огрызалась Галактионовна, закрывая по обыкновению рот рукой, что она делала в тех видах, чтобы
не показывать единственного гнилого зуба, отшельником торчавшего в ее верхней челюсти, — бог даст, тебя еще похороню. Лихое споро,
не избудешь скоро; нас с Гаврилой Степанычем еще в
ступе не утолчешь… Скрипучее-то дерево два века живет!
Мавра Тарасовна. Твои «нынче» и «завтра» для меня все равно что ничего; для меня резонов нет. Меня
не то что уговорить, в
ступе утолочь невозможно.
Не знаю, как другие, а я своим характером даже очень довольна.
«Неряха, — сердито думал Назаров, глядя на неё исподлобья, — нескладная! Как её
не одень — всё
ступа будет. Такою женой —
не похвастаешься. Всё это я — зря… тороплюсь всё…»
Два конюха с утра толкли в
ступах: один — синьку, другой — красный кирпич. Когда же манеж был тщательно посыпан золотым волжским песком, Момино собственноручно вывел на нем от центра к барьеру синие стройные стрелки и переплел их красными красивыми арабесками. У самого Чинизелли в Петербурге
не бывало такого прекрасного узорчатого паркета.
Бой окончен, старик удаляется,
Взяв добычи порядочный пук…
За три комнаты слышно: стук! стук!
То
не каменный гость приближается…
Стук! стук! стук! — равномерно стучит
Словно
ступа, нога деревянная:
Входит старый седой инвалид,
Тоже личность престранная… //…………..
Это была из себя больно некрасивая, рябая, неуклюжая как
ступа, зато здоровенная девка, работала за четверых и ни о чем другом
не помышляла, только бы сытно пообедать да вечером, поужинав вплотную, выспаться хорошенько.
В эту пору сомнений и разочарований я с особенною охотою стал уходить в научные занятия. Здесь, в чистой науке, можно было работать
не ощупью, можно было точно контролировать и проверять каждый свой шаг; здесь полновластно царили те строгие естественнонаучные методы, над которыми так зло насмехалась врачебная практика. И мне казалось, — лучше положить хоть один самый маленький кирпич в здание великой медицинской науки будущего, чем толочь воду в
ступе, делая то, чего
не понимаешь.
Другие, что
ступы, толкутся себе на месте, пол под ними трещит, чуть
не ломится, а она легко и тихо порхает, ровно метель-порхунок.
— Ох, грехи, грехи! — глубоко вздыхая, молвил поп и, зная, что упрямого Федора Меркулыча в семи
ступах не утолчешь, да притом рассчитывая и на благостыню, какой, может быть, еще сроду
не видывал, назначил день свадьбы.
— Всё это ничего
не доказывает и
не объясняет, — сказал студент, укрываясь простыней, — и всё это одно только толчение воды в
ступе! Никто ничего
не знает и ничего нельзя доказать словами.
— И другими даже, — подтвердила Форова, целуя в лоб Синтянину. — Это, господа,
не человек, а… кто его знает, кто он такой: его в
ступе толки, он будет вокруг толкача бегать.
— Да, Володя, все эти дни я думала, долго, мучительно думала и убедилась: ты безнадежный обскурант и рутинер. Ну, спроси себя, что может дать тебе твоя усердная и добросовестная работа? Скажи: что? Ведь из этого старого хлама, в котором ты роешься, давно уже извлекли всё, что можно было извлечь. Как ни толки воду в
ступе, как ни разлагай ее, а больше того, что уже сказано химиками,
не скажешь…
Цветешь, Яков? А, и ты тут, Алеша? — давно
не видались, что редко заглядываешь… занят? Ну, кто еще… Лиза, Катя… с ними я сегодня виделся (смеется). Ох, ну и устал же я сегодня: пять часов толкли воду в
ступе.
Но чех
не таков, его
не скоро столчешь в швабской
ступе!
Да, мой друг Маша, поучительная была минута, когда я лично увидал, что наше толчение воды в
ступе может кончиться полным безобразием, если мы
не оборвем сразу же свои смешные претензии на звание творцов и деятелей и
не пойдем учиться с азбуки…