Неточные совпадения
Теперь, когда лошади нужны были и для уезжавшей княгини и для акушерки, это было затруднительно для Левина, но по долгу гостеприимства он не мог допустить Дарью Александровну нанимать из его
дома лошадей и, кроме того, знал, что двадцать рублей, которые просили с Дарьи Александровны за эту поездку, были для нее очень важны; а денежные дела Дарьи Александровны, находившиеся в очень плохом положении, чувствовались Левиными как свои
собственные.
В
доме и в соседстве все, от дворовой девки до дворовой собаки, бежало прочь, его завидя; даже
собственную кровать в спальне изломал он в куски.
— Я двенадцать лет живу в этом
доме и могу сказать перед богом, Николай, — продолжал Карл Иваныч, поднимая глаза и табакерку к потолку, — что я их любил и занимался ими больше, чем ежели бы это были мои
собственные дети.
—
Дом — Ивана,
собственный?
Печален был подавленный шум странного города, и унизительно мелки серые люди в массе огромных
домов, а все вместе пугающе понижало ощутимость
собственного бытия.
Город с утра сердито заворчал и распахнулся, открылись окна
домов, двери, ворота, солидные люди поехали куда-то на
собственных лошадях, по улицам зашагали пешеходы с тростями, с палками в руках, нахлобучив шляпы и фуражки на глаза, готовые к бою; но к вечеру пронесся слух, что «союзники» собрались на Старой площади, тяжко избили двух евреев и фельдшерицу Личкус, — улицы снова опустели, окна закрылись, город уныло притих.
— Они в Царском Селе-с. Захворали немного, а в городе эти теперешние горячки пошли, все и посоветовали им переехать в Царское, в
собственный ихний тамошний
дом, для хорошего воздуху-с.
Всего более волновало меня мое
собственное положение, что вот уже я «порвал», и чемодан мой со мной, и я не
дома, и начал совсем все новое.
Во-вторых, составил довольно приблизительное понятие о значении этих лиц (старого князя, ее, Бьоринга, Анны Андреевны и даже Версилова); третье: узнал, что я оскорблен и грожусь отмстить, и, наконец, четвертое, главнейшее: узнал, что существует такой документ, таинственный и спрятанный, такое письмо, которое если показать полусумасшедшему старику князю, то он, прочтя его и узнав, что
собственная дочь считает его сумасшедшим и уже «советовалась с юристами» о том, как бы его засадить, — или сойдет с ума окончательно, или прогонит ее из
дому и лишит наследства, или женится на одной mademoiselle Версиловой, на которой уже хочет жениться и чего ему не позволяют.
— О, дурак, дурак… дурак!.. — стонал Половодов, бродя, как волк, под окнами приваловского
дома. — Если бы двумя часами раньше получить телеграмму, тогда можно было расстроить эту дурацкую свадьбу, которую я сам создавал своими
собственными руками. О, дурак, дурак, дурак!..
Собственное положение в
доме теперь ей обрисовалось особенно ясно, то есть, несмотря на болезненную привязанность к ней отца, она все-таки была чужой под этой гостеприимной кровлей, может быть, более чужой, чем все эти старцы и старицы.
Почему женщина, устраненная от всякой общественной деятельности, даже у себя
дома не имеет своего
собственного угла, и ее всегда могут выгнать из
дому отец, братья, муж, наконец
собственные сыновья?
Весь бахаревский
дом казался ему могилою, в которой было похоронено все самое дорогое для него, а вместе с ним и его
собственное сердце…
«Недаром Костя ушел из этого
дома», — не раз думала девушка в своем одиночестве и даже завидовала брату, который в качестве мужчины мог обставить себя по
собственному желанию, то есть разом и безнаказанно стряхнуть с себя все обветшалые предания раскольничьего
дома.
— Это еще хуже, папа: сын бросит своего ребенка в чужую семью и этим подвергает его и его мать всей тяжести ответственности… Дочь, по крайней мере, уже своим позором выкупает часть
собственной виды; а сколько она должна перенести чисто физических страданий, сколько забот и трудов, пока ребенок подрастет!.. Почему родители выгонят родную дочь из своего
дома, а сына простят?
Он слишком хорошо понял, что приказание переезжать, вслух и с таким показным криком, дано было «в увлечении», так сказать даже для красоты, — вроде как раскутившийся недавно в их же городке мещанин, на своих
собственных именинах, и при гостях, рассердясь на то, что ему не дают больше водки, вдруг начал бить свою же
собственную посуду, рвать свое и женино платье, разбивать свою мебель и, наконец, стекла в
доме и все опять-таки для красы; и все в том же роде, конечно, случилось теперь и с папашей.
Во все эти два месяца после ареста Мити Алеша часто захаживал в
дом Морозовой и по
собственному побуждению, и по поручениям Мити.
Скоро подошел он к
дому госпожи Хохлаковой, к
дому каменному,
собственному, двухэтажному, красивому, из лучших
домов в нашем городке.
Странное какое-то беспокойство овладевает вами в его
доме; даже комфорт вас не радует, и всякий раз, вечером, когда появится перед вами завитый камердинер в голубой ливрее с гербовыми пуговицами и начнет подобострастно стягивать с вас сапоги, вы чувствуете, что если бы вместо его бледной и сухопарой фигуры внезапно предстали перед вами изумительно широкие скулы и невероятно тупой нос молодого дюжего парня, только что взятого барином от сохи, но уже успевшего в десяти местах распороть по швам недавно пожалованный нанковый кафтан, — вы бы обрадовались несказанно и охотно бы подверглись опасности лишиться вместе с сапогом и
собственной вашей ноги вплоть до самого вертлюга…
По всей вероятности, негодная Верка не хочет выходить замуж, — это даже несомненно, — здравый смысл был слишком силен в Марье Алексевне, чтобы обольститься хитрыми ее же
собственными раздумьями о Верочке, как о тонкой интриганке; но эта девчонка устраивает все так, что если выйдет (а чорт ее знает, что у ней на уме, может быть, и это!), то действительно уже будет полной госпожей и над мужем, и над его матерью, и над
домом, — что ж остается?
Он выстроил
дом по
собственному плану, завел у себя суконную фабрику, утроил доходы и стал почитать себя умнейшим человеком во всем околодке, в чем и не прекословили ему соседи, приезжавшие к нему гостить с своими семействами и собаками.
Ася (
собственное имя ее было Анна, но Гагин называл ее Асей, и уж вы позвольте мне ее так называть) — Ася отправилась в
дом и скоро вернулась вместе с хозяйкой. Они вдвоем несли большой поднос с горшком молока, тарелками, ложками, сахаром, ягодами, хлебом. Мы уселись и принялись за ужин. Ася сняла шляпу; ее черные волосы, остриженные и причесанные, как у мальчика, падали крупными завитками на шею и уши. Сначала она дичилась меня; но Гагин сказал ей...
Между тем лошади были заложены; в передней и в сенях собирались охотники до придворных встреч и проводов: лакеи, оканчивающие жизнь на хлебе и чистом воздухе, старухи, бывшие смазливыми горничными лет тридцать тому назад, — вся эта саранча господских
домов, поедающая крестьянский труд без
собственной вины, как настоящая саранча.
К концу мясоеда Пустотеловы продали остатки хлеба, отложив только то, что потребуется на семена и на
собственное продовольствие, и засели на Масленицу
дома.
Снимались мы целым
домом, с большим количеством прислуги, с запасом мороженой провизии и даже с
собственными дровами.
Правда, что это гостеприимство обходилось не особенно дорого и материал для него доставляли почти исключительно
собственные продукты (даже чай подавался только при гостях); тем не менее гости наезжали в этот
дом, часто веселились и уезжали довольные.
— Но отчего же вы не обратились ко мне? я бы давно с величайшей готовностью… Помилуйте! я сам сколько раз слышал, как князь [Подразумевается князь Дмитрий Владимирович Голицын, тогдашний московский главнокомандующий.] говорил: всякий дворянин может войти в мой
дом, как в свой
собственный…
Хотя Марья Порфирьевна имела
собственную усадьбу «Уголок», в тридцати пяти верстах от нас, но
дом в ней был так неуютен и ветх, что жить там, в особенности зимой, было совсем невозможно.
Чай, сахар и пшеничную муку держат только на случай приезда гостей; варенье и другое лакомство заготовляются на меду из
собственных ульев, с солью обходятся осторожно; даже свечи ухитрились лить
дома, тонкие, оплывающие, а покупные подают только при гостях.
С обеих сторон
дома на обеих сторонах улицы и глубоко по Гнездниковскому переулку стояли
собственные запряжки: пары, одиночки, кареты, коляски, одна другой лучше. Каретники старались превзойти один другого. Здоровенный, с лицом в полнолуние, швейцар в ливрее со светлыми пуговицами, но без гербов, в сопровождении своих помощников выносил корзины и пакеты за дамами в шиншиллях и соболях с кавалерами в бобрах или в шикарных военных «николаевских» шинелях с капюшонами.
Он перекупил у Шустрова его трактир и уговорил владельца сломать деревянный
дом и построить каменный по его
собственному плану, под самый большой трактир в Москве.
Жизнь нашего двора шла тихо, раз заведенным порядком. Мой старший брат был на два с половиной года старше меня, с младшим мы были погодки. От этого у нас с младшим братом установилась, естественно, большая близость. Вставали мы очень рано, когда оба
дома еще крепко спали. Только в конюшне конюхи чистили лошадей и выводили их к колодцу. Иногда нам давали вести их в поводу, и это доверие очень подымало нас в
собственном мнении.
Дома писать доктор не решался, чтобы не попасться с поличным, он не смел затворить дверей
собственного кабинета на ключ, а сочинял корреспонденции в дежурной своей больницы.
Были два дня, когда уверенность доктора пошатнулась, но кризис миновал благополучно, и девушка начала быстро поправляться. Отец радовался, как ребенок, и со слезами на глазах целовал доктора. Устенька тоже смотрела на него благодарными глазами. Одним словом, Кочетов чувствовал себя в классной больше
дома, чем в
собственном кабинете, и его охватывала какая-то еще не испытанная теплота. Теперь Устенька казалась почти родной, и он смотрел на нее с чувством собственности, как на отвоеванную у болезни жертву.
Замечал это и сам Тарас Семеныч, хотя и не высказывался прямо. Ничего, помаленьку привыкнет… Самое главное, что больше всего тяготило Устеньку, это сознание
собственной ненужности у себя
дома. Она чувствовала себя какою-то гостьей.
Поселенцы довольны, потому что раньше платили по 15 коп. с пуда или же мололи
дома на ручных мельницах
собственного изделия, с ильмовыми жерновами.
Не нуждаюсь же я в его
доме и в его гостеприимстве, имея
собственное семейство.
Генерал Епанчин жил в
собственном своем
доме, несколько в стороне от Литейной, к Спасу Преображения.
С оника, после многолетней разлуки, проведенной в двух различных мирах, не понимая ясно ни чужих, ни даже
собственных мыслей, цепляясь за слова и возражая одними словами, заспорили они о предметах самых отвлеченных, — и спорили так, как будто дело шло о жизни и смерти обоих: голосили и вопили так, что все люди всполошились в
доме, а бедный Лемм, который с самого приезда Михалевича заперся у себя в комнате, почувствовал недоуменье и начал даже чего-то смутно бояться.
У себя
дома Яша Малый не мог распорядиться даже
собственными детьми, потому что все зависело от дедушки, а дедушка относился к сыну с большим подозрением, как и к Устинье Марковне.
У Пармена Семеновича был
собственный двухэтажный
дом у Введенья в Барашах. Когда Розанов с Лобачевским подъехали к этому
дому, из него во все окна глядел теплый, веселый свет.
— Ты того, Петруха… ты не этого… не падай духом. Все, брат, надо переносить. У нас в полку тоже это случилось. У нас раз этого ротмистра разжаловали в солдаты. Разжаловали, пять лет был в солдатах, а потом отличился и опять пошел: теперь полицеймейстером служит на Волге; женился на немке и два
дома собственные купил. Ты не огорчайся: мало ли что в молодости бывает!
Райнер помогал каждой, насколько был в силах, и это не могло не отозваться на его
собственных занятиях, в которых начали замечаться сильные упущения. К концу месяца Райнеру отказали за неглижировку от нескольких уроков. Он перенес это весьма спокойно и продолжал еще усерднее помогать в работах женщинам
Дома.
Собственные дела Лизы шли очень худо: всегдашние плохие лады в семье Бахаревых, по возвращении их в Москву от Богатыревых, сменились сплошным разладом. Первый повод к этому разладу подала Лиза, не перебиравшаяся из Богородицкого до самого приезда своей семьи в Москву. Это очень не понравилось отцу и матери, которые ожидали встретить ее
дома. Пошли упреки с одной стороны, резкие ответы с другой, и кончилось тем, что Лиза, наконец, объявила желание вовсе не переходить домой и жить отдельно.
Преданный всякому общественному делу, Райнер хотел верить Белоярцеву и нимало не сердился на то, что тот оттер его от
Дома, хотя и хорошо понимал, что весь этот маневр произведен Белоярцевым единственно для того, чтобы не иметь возле себя никого, кто бы мог помешать ему играть первую роль и еще вдобавок вносить такие невыгодные для
собственного кармана начала, каких упорно держался энтузиаст Райнер.
Только
собственного своего права
дома он никогда отстоять не умел.
Он нередко получал из
дому, откуда-то из глуши Симбирской или Уфимской губернии, довольно крупные для студента денежные суммы, но в два дня разбрасывал и рассовывал их повсюду с небрежностью французского вельможи XVII столетия, а сам оставался зимою в одной тужурке, с сапогами, реставрированными
собственными средствами.
— А меня один офицер лишил невинности там… у себя на родине. А мамаша у меня ужас какая строгая. Если бы она узнала, она бы меня
собственными руками задушила. Ну вот я и убежала из
дому и поступила сюда…
От него я узнал, что все гости и родные на другой же день моей болезни разъехались; одна только добрейшая моя крестная мать, Аксинья Степановна, видя в мучительной тревоге и страхе моих родителей, осталась в Багрове, чтоб при случае в чем-нибудь помочь им, тогда как ее
собственные дети, оставшиеся
дома, были не очень здоровы.
Ну, милая моя Софья Николавна, живи у меня в
доме, как в своем
собственном: требуй, приказывай — все будет исполнено.